Мобилизационная готовность армии в рассматриваемый период в значительной степени зависела, кроме прочего, от своевременной поставки населением лошадей в войска. Немалая доля успеха по исполнению военно-конской повинности обеспечивалась своевременным и точным составлением мобилизационных планов и знанием учреждениями и должностными лицами гражданского ведомства их обязанностей [1].
Рассмотрим, в чем же заключалась предмобилизационная деятельность учреждений и должностных лиц гражданского ведомства по исполнению военно-конской повинности населением, опираясь на неопубликованные архивные материалы Симбирской и Самарской губерний.
Учреждениями, в которых сосредотачивалась большая часть подготовительных работ, касающихся собственно организации поставки лошадей являлись Уездные по воинской повинности Присутствия, вместе с непосредственно подчинявшимися им заведывающим военно-конскими участками [2].
После получении от Губернского по воинской повинности Присутствия поуездной выписи из нового или измененного [3] мобилизационного расписания, а также после получении чрез местного Уездного Воинского Начальника сообщения Окружного Штаба о назначенном к поставке с уезда числе и сорте лошадей [4] Уездным по воинской повинности Присутствиям предлагалось составить соображения о подготовительных к мобилизации работах [5].
Первоочередной мерой являлось составление ведомости распределения (разверстки) назначенного по мобилизационному расписанию числа лошадей каждого сорта по военно-конским участкам, руководствуясь имеющимися данными о количестве всех годных к поставке лошадей каждой местности, выяснившимся при последней конской переписи [6]. При этом производилась надбавка лошадей, на случай браковки их на сдаточных пунктах, в размере от 20 до 50%, в зависимости от условий местного коневодства [7]. Согласно циркулярам МВД от 30 ноября 1899 г. и 1 ноября 1900 г. в заседаниях Уездных Присутствий, при обсуждении отдельных частей мобилизационного плана, должны были принимать участие Участковые Земские Начальники [8]. Так, при участии Земских Начальников впоследствии обсуждался размер процентной надбавки лошадей по каждому сорту для каждого участка [9]. После составления разверстки она сообщалась местному Уездному Воинскому Начальнику, а выписки из нее, по получении сведения из Губернского Присутствия об утверждении надбавки, препровождались заведывающим военно-конскими участками.
В свою очередь, каждый заведывающий участком составлял маршрут для следования лошадей из сборного пункта его участка на сдаточный пункт. В случае, если встречалось затруднение в приводе лошадей в уездный город в какое-либо время года, он обязан был донести об этом Уездному Присутствию с объяснением причин невозможности привода и своими предложениями к их устранению [10].
Заявления Уездных Присутствий о недостатке лошадей в уезде для безнедоимочной поставки могли признаваться Губернским Присутствием заслуживающими внимания только в том случае, когда сообщенные сведения о значительном изменении числа лошадей, определенного последней переписью, были основаны на данных, полученных при ее проверке [11]. Уездные Присутствия, при необходимости, требовали от заведывающих военно-конскими участками сведения о переменах в числе лошадей для выяснения, представлялась ли надобность в производстве проверки минувшей конской переписи. И, основываясь на их отзывах о значительных изменениях в количестве лошадей, в распределения их по сортам, ходатайствовало о проверке по переписи, которая производилась с согласия Губернатора [12]. К слову сказать, Положением о комплектовании войск лошадьми, при приведении армии в полный состав и во время войны, Высочайше утвержденным 20 мая 1896 г., предусматривалась обязательная проверка наличного состояния высших сортов лошадей через каждые 2 года [13].
Вместе с тем, поставка лошадей по мобилизационным расписаниям зачастую предполагалась не со всех уездов. Так, например, по измененному мобилизационному расписанию № 6 (второе дополнение, 1877 г.) наряд предполагался с уездов: Карсунского (300 верховых, 66 обозных первого разряда), Буинского (174 верховых, 580 обозных первого разряда), Сенгилеевского (321 обозных первого разряда), Сызранского (453 верховых, 130 обозных первого разряда), Алатырского (279 обозных первого разряда) [14]; по мобилизационному расписанию № 10 (1883 г.) с уездов: Симбирского (786 верховых, 603 обозных первого разряда), Буинского (418 обозных первого разряда), Сенгилеевского (580 верховых), Сызранского (193 верховых, 237 обозных первого разряда) [15], по мобилизационному расписанию № 17 (1897 г.) с уездов: Симбирского (104 артиллерийских, 955 обозных первого разряда, 88 обозных второго разряда), Сенгилеевского (435 верховых, 206 обозных первого разряда), Сызранского (175 верховых, 42 обозных первого разряда) [16]. Тем не менее, при производстве мобилизации могла возникнуть необходимость назначения к поставке лошадей и из тех уездов, население которых по действующему на тот момент мобилизационному расписанию было освобождено от этой повинности. В связи с этим, Уездные по воинской повинности Присутствия составляли сведение о числе лошадей по военно-конским участкам, согласно данным последней переписи или ее проверки со скидкой 30% [17], без составления ведомости распределения наряда лошадей по военно-конским участкам [18].
Первый опыт поставки лошадей населением по Высочайше утвержденному 24 октября 1876 г. Положению о комплектовании войск лошадьми на случай войны состоялся в том же году и выявил необходимость усовершенствования предмобилизационных расчетов Уездных Присутствий в деле военно-конской повинности. Так, при приведении на военное положение войск Киевского, Одесского, Харьковского военных округов, а также части войск Московского военного округа значительное количество лошадей, подлежавшее приему, в течение нескольких дней удерживалось на сдаточных пунктах в ожидании осмотра их приемными комиссиями, оставаясь все это время, согласно Положения, на продовольствии и попечении владельцев. С целью ограждения владельцев, представлявших к приему лошадей, от непроизводительных расходов, а также в устранение большого скопления лошадей на сдаточных пунктах, Министерством Внутренних Дел, по соглашению с Военным Министерством, Циркуляром от 29 декабря 1876 г. было предложено Присутствиям по воинской повинности определять: в который именно день из предельного срока, назначенного для привода лошадей на сдаточный пункт, должны представляться лошади к приему из каждого военно-конского участка. При этом, они должны были принимать в расчет время, необходимое для следования лошадей по маршруту; число лошадей, назначенное к поставке с каждого военно-конского участка и то их число, которое могло быть осмотрено приемной комиссией за один день [19].
Изначально Уездные по воинской повинности Присутствия определяли лишь день сгона лошадей на сдаточный пункт из того или иного участка, ориентируясь при этом на предельные сроки, указанные в мобилизационном расписании и согласно с требованием Инструкции учреждениям и должностным лицам по исполнению положения о комплектовании войск лошадьми (1886 г.) о том, чтобы всемерно избегать назначения слишком раннего привода лошадей на сдаточный пункт, во избежание их скопления. Заведывающие военно-конскими участками, со своей стороны, при назначении времени для сгона лошадей на сборные пункты их участков должны были сообразовываться со временем, назначенным для приема лошадей их участка в сдаточном пункте и временем, необходимым для следования лошадей. Впоследствии, назначение дней прибытия лошадей как на сборные (сгонные), так и на сдаточные пункты было вменено в обязанность Уездных Присутствий.
Между тем, определенные в мобилизационных расписаниях сроки прибытия лошадей на сдаточные пункты могли быть несколько продолжительнее, чем то требовалось действительной потребностью. Они замедляли бы мобилизацию войск, в то время как правильность их назначения обусловливала правильный ход поставки лошадей. Поэтому, согласно с Инструкцией для руководства при поставке, приеме и препровождении лошадей, в случае приведения армии на военное положение, Уездным по воинской повинности Присутствиям после получения нового мобилизационного расписания предлагалось - при участии заведывающих участками – проверять сроки для привода лошадей. Результаты этой проверки представлялись Губернскому Присутствию, которое, со своими соображениями об изменениях в сроках сообщало МВД и Главному Штабу Военного Министерства [20].
С целью унифицировать расчет времени, которое заняла бы поставка лошадей, Главным Штабом в 1887 г. была издана Инструкция для приема и препровождения лошадей, поставляемых в войска, по которой основанием для определения Уездными Присутствиями дня поставки лошадей как на сборные, так и на сдаточные пункты становился поверстный срок. Согласно данному руководству и последовавшим в развитие его положений требованиям Главного Штаба того же года, лошади со сборных пунктов, отстоящих от сдаточного не далее 25 верст должны быть назначены к отправлению и должны прибывать на сдаточный пункт на 2 день мобилизации; лошади же со сборных пунктов, отстоящих от сдаточного до 50 верст должны отправляться и прибывать на сдаточный пункт на 3 день мобилизации; лошади со сборных пунктов, отстающих от сдаточного на расстоянии от 50 до 100 верст должны быть отправлены на 3 день мобилизации, а для следования лошадей полагалось от 40 до 50 верст в сутки [21]. Составленная Уездным и утвержденная Губернским Присутствием поуездная ведомость последовательности прибытия лошадей со сборных пунктов на сдаточный препровождалась местному Уездному Воинскому Начальнику. В свою очередь, тот, на основании получаемой из Окружного Штаба ведомости о числе лошадей по сортам, подлежащих отправлению в части войск по дням мобилизации, составлял ведомость о числе лошадей по сортам, подлежащих сдаче военным приемщикам по дням мобилизации [22], которая впоследствии проверялась в Окружном Штабе [23].
Тем не менее, подобная мера не привела к единогласию. Анализ сохранившихся документов, позволяет заключить, что порой определение срока поставки лошадей на сдаточный пункт по тому или иному военно-конскому участку сопровождалось долгой перепиской и препирательствами между учреждениями и должностными лицами гражданского и военного ведомств. Если заведывающие военно-конскими участками, Уездные по воинской повинности Присутствия были склонны продлить сроки представления лошадей на сдаточный пункт (во всяком случае в пределах допустимых расписанием), то Уездные Воинские Начальники, Начальники местных бригад, Военно-Окружной Штаб всемерно стремились к возможному их сокращению. В то же время стоит заметить, что на точном основании Инструкции учреждениям и должностным лицам по исполнению Положения о комплектовании войск лошадьми, определение дня сгона лошадей по каждому военно-конскому участку на сборный пункт, а равно назначение дня, в который лошади должны были быть представлены на сдаточный пункт лежало на обязанности Уездных по воинской повинности Присутствиях [24].
Циркуляром МВД от 22 августа 1902 г., от Уездных Присутствий требовалось и составление ведомости распределения наряда по приемным комиссиям [25]. То есть при учреждении на одном сдаточном пункте нескольких приемных комиссий, Присутствие приписывало к каждой из них определенное число военно-конских участков, с целью распределить работу по поставке между всеми комиссиями и избежать тем самым как скопления лошадей, так и перерыва в работах [26].
Уездные Присутствия заблаговременно должны были озаботиться и о составе приемных комиссий, обращаясь к подлежащим лицам и учреждениям относительно их состава, с последующим донесением этих сведений Губернскому Присутствию [27]. В каждую приемную комиссию входило лицо, назначаемое Губернатором, командируемое Военно-Окружным Штабом и избираемое Уездной Управой [28]. К компетенции Губернатора относилось назначение председателя приемной комиссии (из числа ее членов) и ветеринарных врачей в каждую из них [29]. О назначении представителей от военного ведомства, Окружной Штаб каждый раз уведомлял Губернатора препровождением ведомостей чинов, подлежащих командированию при мобилизации на каждый сдаточный пункт для приема лошадей [30].
Что касается собственно количества приемных комиссий на том или ином сдаточном пункте, то хотя число их и определялось мобилизационным расписанием [31], однако, оно могло оказаться недостаточным. Увеличение числа комиссий, для улучшения мобилизационной готовности войск предоставлялось власти Главных Начальников военных округов, по соглашению с Губернатором [32].
Кроме того, Уездные Присутствия подготавливали необходимую денежную отчетность (требовательную ведомость на расходы по поставке лошадей; расчет о сумме, предназначенной к отпуску населению за поставленных лошадей и пр.). Составляли объявление о времени поставки лошадей, которое печаталось в необходимом количестве экземпляров и рассылалось во все учетные учреждения города и уезда и во все военно-конские участки [33].
Наряду с Воинскими Присутствиями и заведывающими военно-конскими участками, предварительные, относящиеся вообще до мобилизации, работы выполнялись и другими учреждениями и лицами.
Извещение заведывающим военно-конским участкам о поставке в войска лошадей планировалось производить через тех же нарочных, которые посылались в волости с извещением о мобилизации чинов запаса [34].
Все распоряжения в городах и уездах по оповещению населения о мобилизации лежали на обязанности полиции. Каждое Полицейское Управление в мирное время составляло письменные соображения о всех мерах и средствах, которые должны были быть приняты при объявлении мобилизации и представляли их на утверждение губернатору [35]. Среди них, расчет времени, необходимое на оповещение о мобилизации [36], в котором определен порядок рассылки извещения о мобилизации в зависимости от местных условий, и с тем, чтобы оповещение о мобилизации было получено в уезде как можно скорее. Также, в виду лежавшей на полиции обязанности оказывать содействие к успешному выполнению в уезде мобилизации, в Управлениях заблаговременно составлялся наряд полицейских чинов на все сборные и сдаточные пункты [37].
Уездные Земские Управы должны были озаботиться денежными расчетами по отправлению телеграмм, эстафет и конных нарочных с извещением о мобилизации, назначением лиц для письмоводства в приемных комиссиях.
Со стороны Городских Управ требовалось полное содействие предоставлению необходимых при поставке лошадей помещений как принадлежащих городу, так и тех, что могли быть наняты у частных лиц. Городское общественное управление предоставляло помещения для действий приемных комиссий, для размещения прибывающих на сдаточный пункт лошадей, для принятых лошадей, отводила места для бесплатного водопоя [38].
В Волостных Правлениях заблаговременно составлялись приказы сельским старостам, сотским и десятским, содержащие подробные перечни работ, которые должны были ими выполняться после получения извещения о мобилизации [39].
16 апреля 1901 г. был принят закон о мерах к упорядочению мобилизационного дела в учреждениях гражданского ведомства. Данное законоположение определяло исключительную ответственность Уездных по воинской повинности Присутствий за своевременную готовность всех вообще этого рода работ. Все прочие гражданские учреждения, принимавшие до того времени участие в подготовительной к мобилизации деятельности обязаны были лишь сообщать Присутствиям необходимые сведения [40]. Кроме того, была четко обозначена компетенция Губернского Присутствия: ближайшее наблюдение за подготовкой к мобилизационной деятельности Уездных Воинских Присутствий; рассмотрение и утверждение планов этих Присутствий, составление на их основе общих по губернии мобилизационных расчетов; представление губернских мобилизационных планов в Министерства Внутренних Дел и Военное.
Таким образом выглядела предмобилизационная деятельность учреждений и должностных лиц гражданского ведомства по исполнению населением военно-конской повинности, с сосредоточением директивных начал в Уездных по воинской повинности Присутствиях, во главе с Присутствием Губернским. Однако, поскольку поставка населением лошадей в войска требовала согласованного взаимодействия гражданского и военного ведомств, то порой она не была лишена некоторых проволочек и межведомственных противоречий.
1. Государственный архив Ульяновской области (далее ГАУО) Ф. 78, Оп. 1, Д. 46, Л. 26
2. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1278, Л. 31
3. Из данных очередной военно-конской переписи могло выясниться, что населением некоторых уездов района военного округа не могло быть поставлено в войска то число лошадей, какое было назначено действующим на тот момент мобилизационным расписанием, почему и являлась необходимость в изменении этого расписания в части, касающейся поставки лошадей (ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 190, Л. 50)
4. ГАУО Ф. 78. Оп. 2, Д. 190, Л. 2
5. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1348, Л. 103
6. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 43, Л. 291 Об
7. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1354, Л. 177
8. ГАУО Ф. 78, Оп. 1, Д. 237, Л. 8
9. Государственный архив Самарской области (далее ГАСамО) Ф. 677, Оп. 1, Д. 112, Л. 53 Об
10. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 190, Л. 4 Об
11. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 116, Л. 212 Об
12. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 117, Л. 242 Об - 243
13. ГАСамО Ф. 677, Оп. 1, Д. 84, Л. 74
14. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1278, Л. 94
15. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 43, Л. 292 Об
16. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1354, Л. 177
17. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 237, Л. 15
18. ГАУО Ф. 78, Оп. 1, Д. 48, Л. 106
19. ГАСамО Ф. 3, Оп. 93, Д. 1, Л. 7
20. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 43, Л. 292
21. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 116, Л. 84 – 85, 86 – 86 Об, 294 – 295 Об; Ф. 78, Оп. 2, Д. 190, Л. 30 Об
22. ГАСамО Ф. 677, Оп. 1, Д. 112, Л. 53 Об
23. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 116, Л. 86 – 86 Об
24. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 190, Л 32
25. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 237, Л. 23 Об
26. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1333, Л. 18
27. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1348, Л. 1
28. Там же, Л. 103 Об
29. ГАСамО Ф. 677, Оп. 1, Д. 84, Л. 78; ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 520, Л. 2
30. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 520, Л. 6 - 9
31. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 190, Л. 51; Ф. 78, Оп. 2, Д. 599, Л. 3
32. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 190, Л. 7; Ф. 76, Оп.1, Д. 250, Л. 1- 1 Об
33. ГАСамО Ф. 677, Оп. 1, Д. 112, Л. 52 Об, 53 Об
34. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1323, Л. 17 Об
35. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1350, Л. 4 Об
36. ГАУО Ф. 78, Оп. 1, Д. 48, Л. 27 - 44
37. ГАСамО Ф. 677, Оп. 1, Д. 112, Л. 51 Об, 52
38. ГАУО Ф. 78, Оп.2, Д. 1333, Л. 19 – 20 Об
39. ГАСамО Ф. 677, Оп. 1, Д. 112, Л. 58
40. ГАУО Ф. 78, Оп.2, Д. 237, Л. 7
