Симбирское губернское ополчение (1876 – 1911 гг.)

Изучение Государственного ополчения, оформление которого в системе вооруженных сил государства было положено Уставом о воинской повинности (1874 г.) и Положением о Государственном ополчении (1876 г.), а также дальнейшее его преобразование не нашли должного освещения в отечественной литературе постсоветской России. Симбирское губернское ополчение в рассматриваемый период и вовсе является неизученным. Между тем, в случае недостаточной численности запаса, Государственное ополчение представляло собой резерв вооруженных сил. Автором данной статьи предпринимается попытка на основе впервые вводимых в научный оборот аутентичных документов пролить свет на обозначенную проблему.

Корпус лиц, подлежащих зачислению в Государственное ополчение при его созыве, состоял как из освобожденных от службы в постоянных войсках при ежегодных призывах новобранцев, но физически годных к военному делу, так и из прошедших действительную службу. Причем, лица, зачисленные в ополчение при четырех последних призывах новобранцев являлись ратниками первого разряда и назначались не только на укомплектование ополченских частей, но и на пополнение постоянных войск.

  Назначение на службу лиц не проходивших ряды войск происходило по возрастам, начиная с младшего (зачисленные в ополчение при последнем призыве), а в каждом возрасте по порядку номеров жребия, полученных при призыве к исполнению воинской повинности. Уволенные из запаса армии и флота и пробывшие в отставке менее года назначались с первым (младшим) возрастом ратников, пробывшие в отставке от года до двух лет – со вторым возрастом, пробывшие в отставке от двух до трех лет – с третьим возрастом и, наконец, пробывшие в отставке более трех лет, но не достигшие 40 лет (а с 1888 г. 43 лет) – с четвертым (старшим) возрастом ратников первого разряда.

В ополченские части могли назначаться все ратники первого разряда за вычетом тех, кто предназначался на пополнение постоянных войск. Контингент ратников, требующийся на пополнение постоянных войск определялся либо циркуляром МВД, либо мобилизационным расписанием. Изученные архивные материалы, позволяют предположить, что до издания закона о преобразовании Государственного ополчения (1891 г.) число ратников, необходимое для пополнения постоянных войск, определялось численно, а после – по возрастам (как правило, целиком младший возраст назначался на усиление постоянных войск) [1].  

Размер ополченских частей в целом своем составе и для каждой местности в частности мог определяться в мере действительной надобности не ранее самого призыва. В то же время, равномерное распределение по губерниям числа призываемых ополченцев и числа формируемых из них частей, скорое и правильное формирование этих частей в определенный законом 28 дневный срок не могли быть обеспечены без некоторых расчетов и основанных на них предварительных мер. К тому же, весь контингент ополченцев не мог быть сразу призван к выполнению своего назначения и развивался бы постепенно, сообразно ходу военных обстоятельств. Руководствуясь этими соображениями, Военное Министерство установило норму распределения ополченских частей по губерниям, позволявшую заменить весь тот контингент постоянных войск, который был необходим для несения внутренней военной службы. Такой размер ополчения определялся численностью равной ½ % всего мужского населения империи (за исключением Сибирского и Туркестанского военных округов) или приблизительно 200 тыс. человек и представлял собой наименьшую норму, которая непременно должна была сформироваться в 28 дневный срок [2].   

По Высочайше утвержденной 10 сентября 1876 года ведомости в Симбирской губернии по наименьшей норме подлежало формированию 3 пеших дружины, ½ конной сотни, а также 905 человек на пополнение убыли в частях ополчения.

При формировании ½ сотни, она не представляла отдельную часть, а прикомандировывалась к дружинам своей губернии [3]. Впоследствии, формируемые в некоторых губерниях ¼ и ½ конной сотни Государственного ополчения должны были соединяться в целые сотни, по особым соображениям Военного Министерства. До получения же распоряжения дробные части сотен составляли неделимую часть с пешими дружинами, с ними же довольствовались и получали соответственное назначение [4].

На покрытие убыли в частях ополчения назначались ратники старшие по возрасту, а в возрасте – имеющие высшие жеребьевые номера [5]. Причем, требуемые на пополнение убыли в ополченских частях ратники, призывавшиеся одновременно с призывом прочих людей, поступающих на формирование пеших дружин и конных сотен, должны были увольняться в отпуск, впредь до востребования их по мере надобности и последующей сдачи Уездным Воинским Начальникам [6].

В обязанности Губернского по воинской повинности Присутствия входило составление общего плана формирования ополченских частей губернии по образцам, устанавливаемым Главным Штабом Военного Министерства, с указанием в этом плане тех мер, какие, по местным условиям, предполагалось принять к обеспечению успешного образования ополченских частей и к своевременному снабжению их всем следующим по Положению [7].

Первым действием Губернского Присутствия относительно укомплектования ополченских частей заключалось в разверстке между призывными участками губернии наряда Военного Министерства.

Число ратников, необходимое для укомплектования пешей дружины, Управления начальника губернского ополчения и конной сотни определялось Присутствием на основании Высочайше утверждаемых штатов. И если штат конной сотни (66 человек для ½ конной сотни) и число ратников на покрытие убыли в ополчении (905 человек) оставались неизменными вплоть до преобразования Государственного ополчения в 1891 году, то штаты пешей дружины и Управления начальника губернского ополчения менялись несущественным образом, за счет перераспределения в числе нестроевых ратников. Во всяком случае, численность одной дружины не превышала 1021 ратника, а Управления начальника ополчения 7 человек [8].

Согласно Инструкции для назначения на службу ратников как в постоянных войска армии, так и в пешие дружины и конные сотни (1877), Губернское Присутствие при назначении ратников на службу в ополченские части, должно было соблюдать существующее в каждом призывном участке отношение между общим числом ратников первого разряда известного возраста и числом ополченцев из отставных соответственного ему разряда. Другими словами, если приему подлежали не все ратники одного возраста, то в числе назначенных на службу, ополченцы из отставных нижних чинов соответственного разряда должны были составлять такую же часть, какую они составляли в общем числе ратников того возраста, одновременно с которым этот разряд подлежал зачислению в ополченские части [9]. Однако, при этом, наряд на пополнение постоянных войск не покрывался ополченцами из отставных. Вследствие чего, на деле это приводило к тому, что ратники первого разряда, не проходившие ряды войск, задействовались несоизмеримо более, по сравнению с ополченцами из отставных. В то же время, как на то было обращено внимание в указе Правительствующего Сената от 16 марта 1883 г., в случае войны, несомненно, призыв ратников на пополнение постоянных войск производился бы предварительно или одновременно с формированием ополчения. Таким образом, для равного участия ратников первого разряда и ополченцев из отставных в ополченских силах государства, последних в составе собственно ополчения должно было быть значительно больше. Впервые ополченский план с надлежащими, в виду изложенного, изменениями был составлен  в 1888 г. Для наглядности изложенного, обратимся к сводной таблице: [10]

Год	Ратников первого разряда числилось	В том числе отставных нижних чинов	На формирование Губернского ополчения приходилось		На пополнение постоянных войск
			из не проходивших ряды войск	из отставных нижних чинов
1882	36515	2105	3808	212	8128
1883	36521	2165	3797	223	7145
1885	36910	2377	3778	260	5736
1886	35830	2726	3746	292	5736
1888	33715	3981	1326	2712	3923

 

С 1884 года в составе некоторых дружин Государственного ополчения стали формироваться артиллерийские и саперно-артиллерийские роты. Симбирская губерния в этом смысле не стала исключением и при дружине № 2 формировалась артиллерийская рота. Формирование специальных частей происходило за счет ратников из отставных, служивших в артиллерийских и инженерных войсках, принятых по всей губернии на формирование ополченских частей. Число рот в дружине, в составе которой формировалась артиллерийская рота, оставалось прежнее, по четыре, причем артиллерийская рота составляла четвертую роту своей дружины. Число ратников из отставных на формирование специальной роты рассчитывалось согласно штату пешей дружины [11].

С утверждением 15 апреля 1891 г. Мнения Государственного Совета о преобразовании Государственного ополчения существенным образом был изменен подход к комплектованию ополченских частей.

Еще в 1888 г. Комиссией, под председательством генерал-адъютанта Обручева, был установлен взгляд на ополчение первого разряда (первой очереди), как на источник для образования второлинейной армии, предназначенной служить для усиления полевых войск, а с развитием военных действий и для выполнения самостоятельных задач. В силу соображений этой Комиссии было предположено формирование в две очереди определенного числа ополченских дивизий с соответственными частями конницы, артиллерии и сапер [12].

Так, к 1896 г. Высочайше утвержденными 29 декабря 1892 г., 17 февраля 1894 г. и 9 января 1896 г. ведомостями формирования 320 пеших дружин, специальных частей и 80 конных сотен Государственного ополчения, соответственно, требуемый с Симбирской губернии наряд ратников составлял 6700 человек, из них на формирование пяти пеших дружин – 4835, на укомплектование 16 конных сотен – 750 и 12 артиллерийских батарей (формируемых в г. Самаре) – 340, на пополнение убыли в частях ополчения 775 человек. Из всех пяти дружин сформировывалась 49 бригада в г. Симбирске, а ратники, назначенные на формирование конных сотен и артиллерийских батарей должны были отправляться в Самару. Причем, Военное Министерство определяло поуездно число ратников, которое в совокупности должно было приходиться с конкретного уезда на комплектование всех частей ополчения, с указанием числа, должного идти на формирование пеших дружин.

Изменился и принцип комплектования ополченских частей: Государственное ополчение становилось профессиональным в том смысле, что весь наличествовавший по тому или иному уезду контингент ратников, перечисленных из запаса в предшествовавшие четыре года, назначался на формирование частей ополчения.

Расчет уволенных из запаса происходил отдельно по каждому роду оружия. Так, с числа перечисленных из запаса пехоты и всех нестроевых делалась скидка 20% на неспособных и 20% на образование кадров пеших дружин второй очереди. К полученной по каждому уезду цифре ратников перечисленных из запаса пехоты прибавлялось такое число ратников из не проходивших ряды войск, чтобы был выполнен наряд Военного Министерства, приходившийся на уезд для формирования пеших дружин. Требовавшиеся на формирование 5 пеших дружин 50 ратников, перечисленных из запаса кавалерии, распределялись по уездам пропорционально их численности в каждом из них. Что касается конных и специальных частей, предположенных к формированию вне пределов губернии, то для их укомплектования назначались ратники перечисленные из запаса кавалерии и артиллерии, за скидкой 20% на неспособных, пропорционально численности их в каждом уезде. Оставшиеся ополченцы из отставных после укомплектования конных сотен и артиллерийских батарей назначались на пополнение убыли в ополчении наряду с ратниками не проходившими военной службы. Проследить изменения в комплектовании ополченских частей нам поможет таблица: [13]

Уезды	На формирование в Симбирской губернии 5 пеших дружин
	Наряд военного Министерства	1998 г.		1999 г.
		Ратников перечисленных из запаса пехоты, кавалерии и всех нестроевых	Ратников не проходивших ряды войск	Ратников перечисленных из запаса пехоты, кавалерии и всех нестроевых	Ратников не проходивших ряды войск
Симбирский	726	543	183	577	149
Сенгилеевский	482	291	191	305	177
Сызранский	732	629	103	660	72
Карсунский	720	505	215	474	246
Алатырский	484	243	241	268	216
Ардатовсий	726	405	321	428	298
Курмышский	483	323	160	325	158
Буинский	482	408	74	415	67
По губернии	4835	3347	1488	3452	1383

 

В 1900 г. наличность ратников перечисленных из запаса кавалерии по Симбирской губернии оказалась недостаточной для формирования 16 конных сотен в г. Самаре: из требовавшихся 750 отставных из кавалерии представилось возможным назначить 476 человек [14]. Недоукомплектованность конных сотен была свойственна не только Симбирской губернии, доказательством чему может служить циркуляр МВД от 23 ноября 1899 г. Согласно отзыва Главного Штаба, в нем указывалось на необходимость, во избежание некомплекта ополченских частей во время их созыва, пополнять образовавшуюся недоимку отставных кавалеристов ратниками, не проходившими ряды войск [15].

С утверждением 24 октября 1899 г. новой ведомости формирования 320 пеших дружин с Симбирской губернии назначалось 7200 ратников, в том числе: для формирования четырех пеших дружин 3932 человек и 2178 на формирование Управления и пополнение убыли в частях ополчения. Наряд конных сотен и артиллерийских батарей оставался прежним [16].

Предложением Управления по делам о воинской повинности от 25 августа 1901 года ограничивалось число ратников, перечисленных из запаса той нормой, которая указывалась упомянутой ведомостью, а именно: по Симбирскому уезду 443, Ардатовскому 405, Буинскому 294, Сызранскому 294, Карсунскому 147, Сенгилеевскому 147, Алатырскому 243 и Курмышскому 294, всего 2267, излишек же этих ратников должен быть отнесен на пополнение убыли в частях ополчения [17].

Между тем, опыт русско-японской войны выдвинул на очередь, кроме прочего, и вопрос об организации и использовании Государственного ополчения. Малая боевая выносливость запасных нижних чинов старших сроков службы и недостаточная для ведения упорной войны общая численность запаса, побудило Военное Министерство создать контингент военнообязанных, которые с успехом могли бы служить для пополнения убыли в войсках в течение войны. Вполне годные к службе, но не зачисленные по излишеству или льготам по семейному положению при очередном призыве на действительную службу в войска должны были составить этот особый «резерв запасных». Данная мера неизбежно оскудила бы тот многочисленный контингент, служившего источником формирования ополченских частей. Как указывалось в циркуляре Главного Управления Генерального Штаба от 6 апреля 1906 г. к Начальнику Штаба Казанского военного округа, в перспективе ополчение первого разряда должно было составляться из людей пожилых, прошедших через ряды армии и отбывших срок пребывания в запасе, то есть людьми старше 39 лет, которые были бы признанны совсем мало пригодными для активной боевой работы [18]. Кстати сказать, о необходимости разделения чинов запаса на разряды указывал и Военный Министр России (1898 – 1904) А.Н. Куропаткин [19]. Тем не менее, до конца рассматриваемого периода сохранялся прежний метод формирования частей Государственного ополчения.

Губернское Присутствие составив разверстку согласно вышеизложенным основаниям, представляло выписки из нее во все Уездные Присутствия губернии с тем, чтобы последние, согласно Инструкции о порядке сбора ратников ополчения при призыве оного, доставили в Губернское Присутствие в самом непродолжительном времени свои соображения о том: 1) сколько возрастов ратников из не проходивших ряды войск подлежало призыву для пополнения означенной разверстки, 2) какие меры, по местным условиям, предполагалось предпринять к своевременному приведению в исполнение плана формирования ополченских частей. Кроме того, Уездное Присутствие составляло расписание очередей призыва ратников ополчения по призывным участкам, с указанием дней явки ратников в уездный город, как при призыве для формирования ополченских частей, так и при одновременном призыве для усиления постоянных войск и для формирования ополченских частей. Уездное Присутствие представляло списки лицам, которые могли быть избраны на офицерские должности Государственного ополчения, списки лицам состоящим в ополчении и имеющим звание медицинских и ветеринарных врачей и фельдшеров. Независимо от сего, копии с настоящей разверстки представить в Земский Отдел МВД, в Главный Штаб военного Министерства и в Штаб Казанского военного округа [20].

При определении числа ратников, необходимого на укомплектование действующих войск, частей ополчения и на пополнение в нем убыли Уездным по воинской повинности Присутствиям в том числе следовало руководствоваться и указанием МВД, изложенным в циркуляре 23 мая 1887 г.. В виду того, что единственным условием годности для службы в ополчении являлась способность носить оружие, совершенно достаточным было назначение к призыву по каждому участку столько возрастов ополчения первого разряда, чтобы число состоящих в нем ратников вдвое превосходило всю потребность в них в участке [21].

Уездные Присутствия назначали сроки для явки в призывные пункты ратников из тех участков, с которых предполагалось начать их прием на службу, при этом должно было быть учтено требование параграфа 4 Инструкции о порядке призыва ратников на пополнение постоянных войск и в ополченские части, а именно чтобы они могли воспользоваться для устройства своих дел 48 часовым сроком, считая со дня объявления на месте о призыве ополчения. Как правило, по большинству уездов явка назначалась на третий-четвертый день, самый поздний прием ратников предполагался в Курмышском уезде – на 6 день. Причем, в весеннее или осеннее время некоторыми из Уездных Присутствий назначались особые сроки, на 1 – 2 продолжительнее.

Обратимся теперь к тому, какие меры планировалось предпринять Воинскими Присутствиями и Губернской Земской Управой для успешного формирования ополченских частей.

К обязанностям Губернского Присутствия относилось определение пунктов формирования ополчения и утверждение призывных пунктов, назначенных для сбора ратников при призыве.

Согласно 12 статьи Положения о Государственном ополчении, Губернское Присутствие назначало пункты формирования губернского ополчения, с тем расчетом, чтобы в каждом из них можно было образовать не менее одной дружины или сотни [22]. В Симбирской губернии части ополчения неизменно образовывались в Симбирске, Сызране и Алатыре.

Что касается призывных пунктов для сбора ратников, то изначально в Симбирском, Карсунском, Ардатовском, Курмышском и Буинском уездах их было назначено по одному (в каждом уездном городе), в Алатырском и Сызранском по два: в г. Алатыре, с. Промзино и в г. Сызрани, с. Томышево соответственно, а в Сенгилеевском четыре – г. Сенгилей и селения Чертановка, Кузоватово и Тереньга. В 1881 г., в силу указания Военного Министерства на необходимость устранения излишнего передвижения людей из домов в пункты формирования, Губернское Присутствие назначило по уездам Курмышскому и Карсунскому (в которых пунктами приема ратников были избраны города этих уездов) еще по одному пункту, а именно: в Курмышском – с. Ратово и в Карсунском – с. Базарный Сызган. Впоследствии, были сокращены призывные пункты Сенгилеевского уезда, остались два: в селениях Тереньга и Чертановка.

С утверждением в 1891 году закона о преобразовании Государственного ополчения призывными пунктами были назначены уездные города, а Присутствия определяли день явки ратников из каждого призывного участка, из расчета необходимого времени на устройство домашних дел и учитывая поверстный срок.

Перенос призывных пунктов в уездные города позволил сократить продолжительность действий Присутствий по приему на службу ратников, поскольку не затрачивалось время на переезд из одного призывного пункта в другой.

После получения телеграммы о созыве ополчения, Председатель Уездного Присутствия немедленно должен был созвать заседание в котором подготавливались, по числу населенных пунктов, объявления с обозначением пунктов прибытия ратников и сроков их явки. Объявления, вместе с предварительно приготовленными предписаниями для Волостных Правлений о немедленной расклейке объявлений и о наблюдении за своевременной явкой ратников в определенный призывной пункт, передавались Уездному Исправнику для рассылки их по назначению через нарочных.

Производя прием ратников вне пункта формирования дружин, Уездное Присутствие должно было сдавать их назначенному Уездной Земской Управой лицу, которое, по мере их приема, партиями отправляло в пункты формирования дружин, по составленным Губернской Управой маршрутам. Ратники должны были следовать на подводах. С переносом же действий по набору ратников в Уездные Присутствия, после приема последние должны были сдаваться офицерам ополчения, назначенным для формирования частей.  

Ратники ополчения как в пунктах сбора, так и в пунктах формирования пеших дружин, должны были размещаться в имеющихся казарменных зданиях, устроенных для их размещения во время учебных сборов. Поскольку, в пунктах формирования дружин сосредотачивалось бы значительное число ополченцев, то предполагался и наем частных зданий, а при необходимости предусматривалось размещение и по обывательским домам. Продовольствие ратников как в пунктах сбора, так и в пунктах формирования дружин предполагалось производить из общего котла

 В вопросе обмундирования ратников, главным образом, имелось в виду достичь того, чтобы ратники ополчения являлись, в случае призыва, в готовом уже обмундировании, соответствующем установленному образцу, и получали за свою одежду вознаграждение. Для прочих же одежда изготавливалась по заказу земства.

Циркуляр МВД от 14 февраля 1884 г. обязывал Губернскую Земскую Управу ежегодно составлять и представлять в Губернское по воинской повинности Присутствие смету расходов, требующихся на формирование, снабжение и содержание назначенных к формированию в Симбирской губернии ополченских частей [23], которая подлежала утверждению в Губернском по земским и городским делам Присутствии [24].  Для примера, в 1885 г. на обозначенные цели требовалось 267 876 руб. [25], а в 1896 – 410 000 руб. [26] Стоит отметить, что первоначально Губернская Управа, лишенная всяких источников из которых сумма могла бы быть покрыта непосредственно земством, рассчитывала, в случае надобности, на авансовый кредит правительства. И даже в 90–х годах располагая капиталом, образовывавшимся из ежегодных отчислений по смете губернского сбора на случай войны, голода и других бедствий, его не хватало на покрытие образовавшейся по смете суммы.

Помочь проследить на практике деятельность, в период мобилизации ополчения, учреждений и должностных лиц гражданского ведомства, а также удостовериться, насколько предпринятые в составляемых планах формирования Губернского ополчения расчеты и соображения были выполнимы, отвечали местным условиям и вообще представлялись правильными призваны были опыты формирования пеших дружин. 28 марта 1900 г. и 12 июня 1901 г. были Высочайше одобрены Основания для производства опытов формирования дружин Государственного ополчения, регламентировавшие их проведение [27].

Таким образом, анализ имеющихся в распоряжении автора документов позволяет придти к выводу о том, что в рассматриваемый период Государственное ополчение представляло собой организационно-оформленный, а не стихийно созываемый резерв вооруженных сил. Однако, оформившись в последней трети XIX в., оно едва ли могло отвечать условиям ведения войны начала XX в. Русско-японская война заставила усомниться в пригодности ополченских частей для образования действующей армии. К тому же, по убеждению Генерального Штаба, потенциальная борьба на западных фронтах не могла быть длительной, а потому потребовала бы полного напряжения всех народных сил сразу, за отсутствием времени на образование и сосредоточение второлинейной армии [28].

 

1. Государственный архив Ульяновской области (далее ГАУО) Ф. 78, Оп. 2, Д. 23, Л. 112; Ф. 78, Оп. 2, Д. 42, Л. 89; Ф. 78, Оп. 2, Д. 43, Л. 115; Ф. 78, Оп. 2, Д. 116, Л. 190 Об – 191; Ф. 78, Оп. 2, Д. 117, Л. 137 – 137 Об; Ф. 78, Оп. 2, Д. 164, Л. 81; Ф. 78, Оп. 2, Д. 165. Л. 80 Об – 81; Ф. 78, Оп. 2, Д. 193, Л. 58 Об; Ф. 78, Оп. 2, Д. 1354. Л. 43 

2. ГАУО Ф. 76, Оп. 1, Д. 151, Л. 61 – 61 Об

3. Там же, Л. 62 Об – 63

4. Там же, Л. 82

5. Там же, Л. 11

6. Там же, Л. 73

7. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д 165, Л. 81 Об

8. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д 42, Л. 87 Об; Ф. 78, Оп. 2, Д. 43, Л. 113 Об – 114; Ф. 78, Оп. 2, Д. 117, Л. 135 Об 

9. ГАУО Ф. 76, Оп.1, Д. 151, Л. 11

10. Таблица составлена по: ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 23, Л. 110 Об – 113; Ф. 78, Оп. 2, Д. 42, Л. 87 Об, 89; Ф. 78, Оп. 2, Д. 43, Л. 113 Об, 115; Ф. 78, Оп. 2, Д. 116, Л. 225 Об, 242 Об; Ф. 78, Оп. 2, Д. 117, Л. 135 Об – 137

11. ГАУО Ф. 76, Оп. 1, Д. 151, Л. 173 – 174

12. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1329, Л. 1

13. Таблица составлена по: Ф. 78, Оп. 2, Д. 191, Л. 307 – 308 В; Ф. 78, Оп. 2. Д. 193, Л. 62 – 64

14. ГАУО Ф. 78, Оп.2, Д. 1354, Л. 43

15. Государственный архив Самарской области (далее ГАСамО) Ф. 677, Оп. 1, Д. 103, Л. 17 – 17 Об

16. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 406, Л. 224 – 224 Об

17. ГАУО Ф. 78, Оп. 2. Д. 540, Л. 165

18. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1329, Л. 1

19. Куропаткин А.Н. Русская армия. [Электронный ресурс] СПб: ООО «Издательство Полигон», 2003. URL: http://militera.lib.ru/science/kuropatkin_an2/10.html (дата обращения: 06.07.2009 г.)

20. ГАУО Ф. 78, Оп.2, Д. 1354, Л. 44 – 44 Об

21. Там же, Л. 198

22. ГАУО Ф. 76, Оп. 1, Д. 151, Л.  3

23. ГАУО Ф. 76, Оп. 1, Д. 151, Л. 227

24. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 191, Л. 291

25. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 23, Л. 120

26. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 191, Л. 275 – 275 Об

27. ГАСамО Ф. 677, Оп. 1, Д. 103, Л. 39 Об, 138, 140

28. ГАУО Ф. 78, Оп. 2, Д. 1329, Л. 2