Законодатель, устанавливая в ст. 128 ГК РФ перечень видов объектов гражданских прав, в первую очередь указывает вещи, но не предлагает легального определения этого цивилистического понятия. Однако юридическое определение вещей необходимо, так как в научно-правовой работе невозможно устанавливать права на какой-либо предмет без достаточно ясного представления о том, что же понимается под этим предметом или, по крайней мере, какими основными признаками он характеризуется.
Анализ российского законодательства показал, что ни один из национальных нормативных правовых актов не содержит дефинитивной нормы, определяющей понятие «вещь».
Для понимания юридического определения вещи, необходимо, прежде всего, обратиться к проблеме понимания и соотношения понятий объект субъективного права и объект правоотношения. Этот вопрос является одним из наиболее дискуссионных в современной цивилистике. Так, одни ученые признают единство этих категорий, другие различают их.
Задача аналитической юриспруденции – глубокое непротиворечивое позитивное влияние на законодательное регулирование, так как правовая действительность все настоятельнее требует обогащения юридического понятия вещи и их классификации. И, если российские правоведы мирятся с тем, что каждый раз при правоприменении норм об имущественном обороте необходимо в зависимости от конкретной causa уточнять значение термина «имущество», то, по нашему мнению, подобные «уяснения» термина «вещи» абсолютно недопустимы как с точки зрения оборота вещей как объектов гражданских прав, так и с точки зрения судебной практики.
«Прежде всего долженствование в праве имеет такой характер, в соответствии с которым в нем наличествуют два вида заряженности; в нем как бы заложено активное стремление, органическая направленность на то, чтобы реально, фактически существующие отношения стали такими, какими они должны или могут быть (и, стало быть, с другой стороны, чтобы должное стало ожидаемым или просто возможным «сущим»)»[1, с. 388]. Такая векторность правового развития обусловливает необходимость фундаментального осмысления классификации объектов гражданских прав.
Среди объектов гражданских прав обычно выделяют: материальные блага – вещи и иное имущество; нематериальные блага - жизнь, здоровье, честь, достоинство личности, свобода, неприкосновенность и другие; культурные ценности и результаты труда; документы – паспорта, дипломы, протоколы и т.п.; действия – поведение людей (выполнение работ, оказание услуг, дача показаний и т.д.). Иными словами, объекты правоотношений – это различные материальные (в том числе вещественные) и нематериальные (идеальные) блага либо процесс их создания, составляющие предмет деятельности субъектов права [5, с. 294].
Применительно к вещам как объектам материального мира возникает вопрос об их классификации с общепринятых позиций гражданского права, так как от этого зависит их вовлеченность в гражданский оборот, его особенности, а применительно к отдельным объектам материального мира - решение вопроса об ответственности их владельца (иных лиц) за причиненный здоровью или жизни граждан вред.
Можно говорить о трех составляющих, трех критериях, характеризующих вещи: целевом (целевое использование); социальном (общественная значимость в купе с общественной опасностью использования); правовом (система мер, средств, органов, посредством которых обеспечивается надлежащий контроль качества, безопасность ).
Современная юридическая классификация вещей исходит, прежде всего, из естественных свойств вещей.
С позиций юриспруденции вещи как объекты материального мира принято классифицировать также по оборотоспособности.
Согласно ч. 1 ст. 129 ГК РФ объекты гражданских прав могут свободно отчуждаться или переходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства либо иным образом, если они не изъяты из оборота или не ограничены в обороте. При этом виды объектов гражданских прав, которые могут принадлежать лишь определенным участникам оборота либо нахождение которых в обороте допускается по специальному разрешению (объекты ограниченно оборотоспособные), определяются в порядке, установленном законом (ч. 2 ст. 129 ГК РФ).
Отдельные объекты материального мира обладают повышенной опасностью для окружающих (источники повышенной опасности)[6, c. 268], в связи с чем деятельность, связанная с их использованием, подлежит специальному правовому регулированию, а причиненный вред – возмещению по специальным правилам.
Понятию источника повышенной опасности в отечественной цивилистике посвящен ряд исследований. Условно можно выделить несколько теорий.
Сторонники первой теории утверждают, что источник повышенной опасности - это деятельность, создающая повышенную опасность для окружающих. Однако не любая деятельность может быть признана в качестве таковой, а деятельность по использованию (эксплуатации) определенных объектов материального мира, обладающих потенциальной опасностью причинения значительного вреда.
Приверженцы второй теории исходят из того, что источник повышенной опасности – это предметы материального мира, опасные вещи.
Для отнесения тех или иных объектов к источникам повышенной опасности обычно учитывают два признака: наличие вредоносных свойств; невозможность полного контроля за ними со стороны человека[7, c. 678].
В то же время вторая позиция критикуется за то, что наличие вредоносных свойств у объекта, проявившееся причинением вреда здоровью или жизни человека, само по себе не может являться безусловным основанием для возложения на кого-либо обязанности по возмещению вреда.
Источник повышенной опасности и повышенно опасная деятельность должны быть неразрывно взаимосвязаны друг с другом. Не случайно В.М. Болдинов предлагает соотносить данные понятия как процесс и предмет[2, с. 18]. Повышенно опасная деятельность может осуществляться только с помощью объекта, обладающего вредоносными свойствами (источника повышенной опасности), причем такая деятельность является правомерной.
Вопросу квалификации деятельности в качестве повышенно опасной для окружающих значительное внимание уделил В.М. Болдинов.
Для этого В.М. Болдинов предлагает использовать следующие критерии (индикаторы): цели и задачи (объекты) деятельности; содержание деятельности; субъектный состав (лица, осуществляющие деятельность, и их количество); методы осуществления деятельности; средства осуществления (инструментарий) деятельности[2, с. 25].
Цели повышенно опасной деятельности имеют, как правило, экономический характер, так как эта деятельность чаще всего осуществляется в сфере производства и оказания услуг. Источники повышенной опасности в основном используются в качестве средств производства, выполнения работ и оказания услуг.
Содержание деятельности, создающей повышенную опасность для окружающих, составляет совокупность единичных действий владельца источника повышенной опасности или его работников[2, с. 27]. Методы осуществления повышенно опасной деятельности имеют одно общее свойство – разрабатываются и используются с расчетом на предотвращение причинения вреда, ориентируют владельцев этих источников на повышенную осмотрительность и бдительность.
Средствами осуществления повышенно опасной деятельности являются объекты, обладающие вредоносными свойствами, или источники повышенной опасности. Эти средства являются вещами, что очевидно и не требует доказательств. Ввиду правового значения вредоносных свойств вещей, предлагаем ввести критерий вредоносности для деления вещей на невредоносные и вредоносные, имеющие особый правовой режим. Вредоносные вещи одновременно выступают либо как ограниченные в обороте (наркотические средства, лекарственные препараты, ядохимикаты, оружие) либо как изъятые из оборота (ядерная энергия, вооружение).
Право делит вещи индивидуально-определенные и наделенные родовыми признаками. Индивидуально-определенными считаются две категории вещей: вещи, единственные в своем существовании, например, жилой дом, построенный по индивидуальному проекту в единственном числе, и вещи, выделенные из числа им подобных (родовых вещей), например, жилой дом типовой постройки, созданный по единому проекту строительства домов данной серии, расположенный под определенным номером на конкретной улице какого-либо города.
Родовыми считаются вещи, определяемые числом, весом, объемом или какими-либо иными измерителями. Так, к числу родовых относятся деньги, используемые в качестве платежного средства, жилые дома, построенные по единому типовому проекту, до их индивидуализации, однотипная продукция, выпускаемая предприятиями (например, автомашины одной и той же категории и марки), сельскохозяйственные культуры, находящиеся в общей массе без выделения их отдельных частей с целью передачи потребителям, и т.д.
Юридическая необходимость деления вещей на указанные два вида определяется следующими основными причинами. Объектом определенных видов договоров могут быть только индивидуально-определенные вещи или вещи, определенные родовыми признаками. Так, в договорах аренды, имущественного жилищного найма, безвозмездного пользования имуществом и в ряде других договоров в качестве объектов выступают индивидуально-определенные вещи; в договорах займа, поставки, контрактации - вещи, определяемые родовыми признаками. Гибель индивидуально-определенной вещи, являющейся единой в своем существовании (уникальной), ведет к прекращению обязанности передачи данной вещи ее обладателем управомоченному лицу. В случае неисполнения обязанности должником передать индивидуально-определенную вещь кредитору последний вправе в определенных случаях требовать принудительной передачи ему такой вещи (ст. 398 ГК).
Впрочем, указанное деление вещей на два вида нельзя абсолютизировать. В конечном счете, вещи, определенные родовыми признаками, на стадии исполнения обязанности их владельцами индивидуализируются, как было отмечено выше, в том числе и по договору займа. Индивидуализируются не внешними показателями, а числом, объемом, весом и другими измерителями, вытекающими из их родовой характеристики. По существу, единственным критерием разграничения вещей на индивидуально-определенные вещи и вещи, определяемые родовыми признаками, является признак заменимости или, наоборот, незаменимости. Первый вид вещей при их гибели или исчезновении натурально незаменим (он может быть компенсирован лишь в денежной форме), второй – в принципе заменим аналогичными вещами, принадлежащими к данному роду при их наличии на соответствующем рынке.
Итак, объекты вещных прав всегда определены конкретно. Эти объекты выделяются из массы прочих предметов принадлежностью данному лицу, а среди его вещей - местоположением или иными характеристиками. Даже сыпучие и жидкие товары для поступления в состав имущества должны быть как-то обособлены, что и придает им индивидуальную определенность. Считать их родовыми можно лишь там, где требуется отделение их части, да и то при условии, что они делимы. Поэтому можно сказать, что деление «индивидуальное – родовое» не актуально для вещного права[8, с. 67].
Литература
1. Алексеев С.С. Право. Азбука. Теория. Философия. Опыт комплексного исследования. М.: Статут, 1999. С. 388.
2. Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. СПб., 2002. С. 18.
3. Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. СПб., 2002. С. 25.
4. Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. СПб., 2002. С. 27.
5. Гражданское право: Учебник. В 2 т. Т. 1 / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2000. С. 294.
6. Гражданский кодекс Российской Федерации. Ст. 1079, ст. 1100. М., 2009. С. 476
7. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 1996. С. 678.
8. Хаскельберг Б.Л., Ровный В.В. Индивидуальное и родовое в гражданском праве.М.,2000. С. 67.
