Статья посвящена определению, выявлению и анализу посредством ирреверентного смыслового резонанса эффекта абразивности, подтекстовой инсинуации художественного мира причудливых персонажей, руководствующихся принципом солипсизма (яркого эгоцентризма), и параллельного сосуществования и интерсекцию биополярностей фикции с действительностью в литературных работах английского автора Э. Лира как сочинителя «литературного квинтета».
Ключевые слова: абразивность, лимерик, солипсизм, эффект чувственного восприятия, бессмыслица, «литературный квинтет», ирреверентная инсинуация
‘Sit vitiorum meorum evacuatioConcupiscentae et libidinis extermination,Caritatis et patientiae,Humilitatis et obedientiae, Omniumque virtutum augmentation.’
‘The limerick packs laughs anatomical Into space that is quite economical.’
[4, с. 40].
«Если каламбур имеет совершенно определённый социально-политический адрес, если он имеет идейное значение, переводчику надлежит напрячь все усилия и передать его с художественной точностью. Там, где присутствует чисто звуковая игра, переводчик вправе отступить от буквы оригинала, если иначе ему не создать того самого комического эффекта, которого добивался автор»
[3, с. 330].
Несомненно, при виде двух замысловатых слов «лимерики» и «абразивный» возникает ирреверентное представление о связи между ними. В лингвистике подобное стилистическое явление называется оксюмороном, т. е. сочетание противоположных по значению слов, что следственно, при анализе звуковой игры слов и формы бессодержательных лимериков, создается эффект абразивной абсурдности, бессмыслицы и подтекстовой несуразности образа жизни и поведения персонажей. Поскольку, лимерики — эксцентричные частушки-юморески, сопровождающиеся забавными рисунками-иллюстрациями для воссоздания усиливающего эффекта чувственного восприятия и эмоционального осознания смысла английского юмора Эдварда Лира.
Лимерик относится к литературе «чепухи» или «нонсенса» (literatureofnonsense), в которой используются как смысловые или содержательные, так и бессмысленные или алогичные элементы и формы описания, выступающие в разрез с языковыми канонами и логическими обоснованиями мысли. Следственно, эффект бессмыслицы создается и передается через графическую форму полимеризации значения кульминационного момента лимерика. Основоположниками литературного нонсенса признаются Артур Сулливан, У. С. Джилберт, Льюис Кэрролл и Эдвард Лир. Но существует предположение, что заслугой зарождения ирреверентной инсинуации лимерика стали обычные ирландские солдаты в 18 веке, и лишь на рубеже 18–20 веков «танг-твистер» (сложно артикулируемое воспроизведение с «особой» внутренней формой подтекстового намека-объяснения) стал приобретать черты художественного композита и литературной слаженности. Нонсенс, в свою очередь, — это сверхжанровый феномен, представляющий собой контентно-формальное единство, вмещающее определенные жанры совокупным родовым смыслом и предметом художественного изображения и видоизменяющее их абитюдные характеристики [2, с. 55]. Следственно, поэзию лимерика можно рассматривать как форму особого жанра стихотворного абсурда. Поскольку, поэзия абсурда принципиально отличается от других направлений художественной литературы тем, что в самом ее тексте отсутствует формальная, привычная каузально-консекутивная логика. Ее также нет в когезии между текстом и подтекстом. Тем не менее, именно в поэзии абсурда они связаны наиболее тесно. Благодаря ассоциативным цепям, берущим свое начало в тексте стихотворения, читатель понимает подтекст или контекст. Например, можно увидеть данное литературное тождество в работе 1877 года Джилберта и Сулливана:
There was an Old man who supposed
That the street door was partially closed;
But some very large rats
Ate his coats and his hats,
While that futile old Gentleman dozed [2, с. 52].
Перевод:
Пожилой мужчина предположил,
Что парадную дверь неплотно закрыл;
В результате, большие грызуны,
Забежали и поели все его ползуны.
Пока беспробудно он спал [2, с. 52].
My name is John Wellington Wells,
I’m dealer in magic and spells,
In blessings and curses,
And ever-fill’d purses,
In prophecies, witches and knells [2, с. 52].
Перевод:
Величать меня Джон Веллингтон Уэльс,
Дилер магии и волшебных чудес.
При помощи благословений и проклятий, имеющих значимый вес,
Набиваю себе я карман не хуже ведьм и предсказателей из мира Бес [2, с. 52].
Известно, что в 1846 году в Лондоне вышла маленькая карманная книжка со странным названием «Книга нонсенса» (или a bookofnonsense), которая сейчас хранится в библиотеке Британского музея. Тем не менее, существует ряд версий и предположений о происхождении данных коротких юмористических стишков-бурлесков. А именно, во-первых, они зародились благодаря шутникам из ирландского города Лимерик, любившим распевать веселую чепуху, изо всех сил стараясь перещеголять друг друга; простая форма жизни персонифицировалась в лимериковских песнях, во-вторых, именно Эдвард Лир широко и активно ввел этот вид стихов в литературу, тем самым вызвав несметный поток полных или частичных имитаций. В результате, лимерик стал популярен и почитаем.
Если рассматривать форму лимериков, то она предельна проста: пятистрочие с анапестом, в которой рифмуется первая, вторая и последняя строки (рифма а), а третья и четвертая строки рифмуются по-другому (рифма b), следственно, общая схема рифмовки выглядит следующим образом: aabba. Первая, вторая и последняя строка в лимерике всегда трехстопные, а третья и четвертая — двустопные, т. е. усеченные, но иногда их объединяют в одну строку с внутренней рифмовкой посередине [1, с. 11]. В то время как строгая организация лимерика предлагает эмоционально-смысловую интерпретацию:
There was an old person of Sheen,
Whose carriage was painted pea-green;
But once in the snow,
The horse wouldn’t go,
Which disgusted that person of Sheen.
Перевод:
Пожилой человек, житель Шина,
Кэб свой выкрасил краской мышиной –
Но в снегу как-то раз
Конь застрял наотказ,
Что расстроила жителя Шина [2, с. 44].
There was an old lady of France,
Who taught little ducklings to dance;
When she said, ‘Tick-a-tack!’-
They only said, ‘Quack!’
Which grieved that old lady of France [2, с. 44].
Перевод:
Пожилая леди из Франции,
Уток стала учить она танцам.
Отбиваем им такт,
А в ответ они: «Кряк!» -
И не слушают леди из Франции [2, с. 44].
Что касается содержания лимерика, то оно строго формализовано: во-первых, первая строка представляет героя или героиню (например, therewasanoldperson…); во-вторых, указывается название города или местности, где проживает персонаж (…ofChili), однако, должна быть рифмовка второй и последней строк; в-третьих, в следующих строках раскрывается причудливый поступок, необычная черта характера или поведения, или странный жизненный обычай героя (…whoseconductwaspainfulandsilly, hesatonthestairseatingapplesandpears…); и в заключении (кульминационный момент лимерика) производится оценка или реакция окружающих, но иногда последняя строка может просто повторять или варьировать первую строку. Мы также наблюдаем многогранность смысла комического как форма проявления солипсизма и абразивности в стишке-юмореске или стишке-бурлеске: абсурд, возвышенное-низменное, пристойное-непристойное, святое-богохульное, симплифированное-компликативное. Стиль изложения лимерика — лапидарный, т. е. краткий и содержательный для понимания общего смысла контекста.
There was an old person of Pinner,
As thin as a lath, if not thinner;
They dressed him in white,
And rolled him up tight,
That elastic old person of Pinner [2, с. 56].
Перевод:
Некий старец из города Пиннера
Тощим был, словно крыша из шифера.
Обрядив в балахон,
Закатали в рулон
Эластичного старца из Пиннера [2, с. 56].
There was an old person of Dundlack,
Who tried to teach fishes to walk;
When they tumbled down dead,
He grew weary, and said,
‘I had better go back to Dundlack!’[2, с. 56].
Перевод:
Эксцентричным был дед из Дандолка,
Он учил рыб ходить — да и только.
Над уснувшею рыбкой
Молвил с грустной улыбкой:
«Что ж, домой пора!» — житель Дандолка [2, с. 56].
Тем временем, персонажи Лира — чудаки, странные и эксцентричные люди, преступающие общепризнанные правила и нормы поведения. В результате, мы видим на страницах его книг совсем иной мир — мир безумных, неожиданных, порой ирреальных действий, поступков, вещей, что отчасти неприемлемо, дико и нелепо в обыденной жизни. Такое можно наблюдать или встретить в реальности только в определенные моменты сумасшествий и алогичного поведения человека. В то время как в художественном мире лимерика — это норма для всякой формы чепухи. Однако, чудаковатость компенсируется использованием героем только того качества, которое ему дано изначально при рождении; а именно, изумлять, поражать, быть нелепым, но не лгать, не подличать, не унижаться перед властью имущими, не лицемерить, не бояться болезни и смерти и не считаться с тем, что скажут люди. Это некая обетованная земля, где не боятся быть самими собой, делать и говорить, что хочется, под влиянием чувственно-эмоционального импульса и, вследствие, вытворяют рефлексивно-бессознательные обыденные действия (причудливые танцы с птицами, бессмысленное сидение в воде, безмерное насыщение жажды экзотическим соком из каперсов, забавная поза сна поперек стола и многое другое). Таков «бессмысленный» смысл их существования, как покажется нам; и образивность, и солипсизм одновременно, т. е. нерасторжимое единство субъективной и объективной сторон художественного изображения [5, с. 4]. При этом в основе абразивного эффекта лежит принцип логического противоречия или алогизм, двусмысленность. Хотя в основе лимерика исключительно присутствует определенный абсурдный смысл.
TherewasanoldpersonofLeeds,
Whose head was infested with beads;
She sat on a stool,
And ate gooseberry fool,
Which agreed with that Person of Leeds [2, с. 99].
Перевод:
Молодица из города Лидса,
Опершись на крыльце о перильца, -
В волосах канитель –
Ела ложкой кисель -
Вот такая баловница из Лидса [2, с. 99].
Следственно, абразивная комичность в лимерике достигается бессмысленностью содержания и нелепостью поведения описываемых в нем характеров, хотя в основу лимерика положен абсурд, эта бессмыслица, как отмечают литературоведы и лингвисты, либо должна быть логически организована, либо должна содержать некий, пусть абсурдный, но смысл. В то время как прагматическая сторона стишка-юмореска нацелена, прежде всего, на то, чтобы развеселить адресата и взбудоражить его фантазию.
There was a young lady of Tyre,
Who swept the loud chords of a lyre;
At the sound of each sweep,
She enraptured the deep,
And enchanted the city of Tyre [2, с. 121].
Перевод:
Как-то домохозяйка из Тира
Обметала метелкою лиру.
Струн коснулась метелка,
Звуком нежным и колким
Ублажая слух жителей Тира [2, с. 121].
Более того, абразивность передается через иронию, которая представляет собой еще одно стилистическое средство создания комического эффекта в лимерике, ее суть заключается в переносе значения по противоположности. Отличительный признак этого приема — двойной смысл, где истинным будет не прямо высказанный, а противоположный ему, подразумеваемый смысл [3, с. 325].
There was an old person of Pisa,
Whose daughters did nothing to please her;
She dressed them in grey,
And banged them all day,
Round the walls of the city of Pisa [2, с. 145].
Перевод:
Дочерей своих дама из Пизы
Невзлюбила за лень и капризы -
В серых платьях, как галки,
От родительской палки
Так и бегают сестры вокруг Пизы [2, с. 145].
Поэтому, можно заключить, что особенность абразивности в лимериках проявляется непосредственно за счет полисемантики контекста или подтекста, парадоксальности, т. е. трансформация смысла и его возврат в структурную семантику содержания, абсурдности и флактуацию формы, своего рода плавного колебания иронии и комизма с грустью и многозначительным намеком [4, с. 35]. При этом язык лимерика отражает элемент образности и экстравагантности в контексте. Именно юмор помогает раскрыть психологию других народов, понять их реалии и национально-культурные особенности. За счет контраста между означающим и означаемым в поэзии абсурда создается неожиданный комическо-абразивный эффект. Соответственно, поэзию лимерика можно рассматривать как форму особого жанра стихотворного абсурда и абразивности.
Литература:
- Белкин А. Лимерикон, или Всемирная история в лимериках. М.: Новое литературное обозрение, 2006. 210 с.
- ЛирЭ. Книгачепухи. A book of nonsense: [пер. с англ.]. М: Эксмо.2011.352 с.
- Ражева Е. Лимерик: непереводимая игра слов или переводимая игра формы?// Логический анализ языка. Концептуальные поля игры. М: Индрик, 2006. С. 327–335.
- Brown C. The lost diaries. The Guardian. 2014. S. 25–45.
- Cohen G. 2010: Stephen Goranson’s research into limerick: a preliminary report // Comments on Etymology. 2010. Vol. 40. No.1–2. S. 2–11.
