Монархисты в постсоветской России

 

«В дореволюционной и советской историографии к российской монархии как форме организации власти и политическому режиму сложилось стереотипно негативное отношение» [2, С. 305]. Тем не менее, отрицать наличие монархических умонастроений в постсоветском российском социуме не стоит. В самом деле, даже «российская молодёжь продолжает демонстрировать политическую культуру патерналистского типа» [10, С. 125], то есть несмотря на большую роль либералов в управлении государством на рубеже ХХ и ХХI столетий, отечественная молодёжь скорее является сторонницей «твёрдой руки», нежели демократии западного образца. Судя по всему, верно положение, согласно котором «каждое общество имеет уникальную ценностно-ориентационную структуру, которая заключает в себе самобытность той или иной культуры» [8, С. 484]. В российском случае вера в сильного лидера страны и есть часть культурной самобытности.

Следует согласиться с рядом исследователей, придерживающихся мнения, согласно которому авторитаризм и патернализм составляют ментальную основу, российской цивилизации, а девиз «За Веру, Царя и Отечество!» отражает ядро русской национальной идеи, продолжающей жить в народе, несмотря на происходившие в России исторические катаклизмы. Так в годы Великой Отечественной войны, рассматриваемый девиз трансформировался в призыв «За Родину, за Сталина!». И это не случайно, поскольку любой руководитель Российского государства всегда воспринимался массовым сознанием, как монарх [18, С. 71] (это касается даже покойного первого президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина).

Как известно, «ХIХ конференция КПСС (лето 1988 г.) положила начало под лозунгом демократизации и гласности, борьбы с бюрократизмом и построения правового государства, децентрализации и устранения монополии КПСС … началось формирование новых общественно-политических движений, фронтов, союзов, партий, которые сперва называли «неформальными» (в противовес таким «формальным» организациям, как профсоюзы, комсомол, официальные союзы писателей и журналистов, и т.п.)» [4, С. 101] (разумеется, среди советских диссидентов также были сторонники монархии [1; 21, С. 57-61; 24, С. 67; 25, С. 130], но их в данной статье мы рассматривать не будем). В скором времени после этого в стране (тогда ещё СССР) появились и сторонники монархии, причём широко представляемые в отечественных СМИ материалы о покойной царской семье и ныне живущих за рубежом представителях династии Романовых в начале 1990-х гг. породили общественно-политические дискуссии о возможности восстановления в России монархии [17, С. 102].

Что же касается непосредственно монархических организаций, а также идеологов-теоретиков монархической идеи в России, то к началу 1990-х гг. среди них выкристаллизовались три ветви: «непредрешенцы», («антикирилловцы»), «легитимисты» («Кирилловны») и «соборники». Каждое из течений имеет собственное представление о будущем России [15, С. 79].

Первое направление изначально было связано с Союзом «Христианское возрождение» (лидером его являлся бывший сподвижник диссидента В.Н. Осипова Е. Пашнин), возникший ещё в 1988 г. В целом «непредрешенцы» пока ещё не определились с персоной будущего возможного монарха. В принципе, к этому направлению уместно причислить многих экстравагантных мыслителей, полагающих, что монархом в стране может стать в конечном итоге сильный лидер, чьё правление отвечает отечественным национальным традициям. К этому направлению уместно отнести также сторонников приглашения в нашу страну на престол представителей иностранных правящих династий, однако европейские династии по большей части отвергаются по причине наличия у их членов морганатических браков. Сторонников приглашения на российский престол представителей королевских семей Таиланда, Брунея, а также стран Персидского залива (при условии принятия приглашённым православия!) нами не выявлено, хотя, возможно, что таковые существуют.

Втрое направление активно развивалось ещё в рамках русской эмиграции первой волны. Часть представителей данного направления «...в своей военной деятельности ... ближе всех в русской монархической и военной эмиграции подошли к воплощению идеи вооруженной борьбы против СССР. Крушение нацистской Германии в 1945 г. обернулось для них резким падением авторитета и влияния в Российском зарубежье» [19, С. 102]. Тем не менее, ряд монархических объединений, появившихся ещё в СССР, встал именно на легитимистские позиции, то есть поддержав кандидатуру князя Владимира Кирилловича Романова, проживавшего во Франции. Имеются в виду прежде всего Православный монархический орден-союз (ПРАМОС) и Российский имперский орден-союз (РИС-О). Первую из этих структур возглавлял С. Энгельгардт-Юрков, причём во многом ПРАМОС производил скорее комическое, нежели серьёзное впечатление [23, C. 163].

РИС-О же, существуя с 1929 года в эмиграции, начиная с 1990 года начал своё проникновение в СССР. В Москве была создана Московская Дружина Российского Народного Ополчения под руководством Николая Николаевича Лукьянова. После поездки за рубеж иеродиакона Дионисия (Макарова) в августе — сентябре 1990 г. и его встреч с Главой Российского Императорского Дома Великим Князем Владимиром Кирилловичем во Франции и с Начальником РИС-О П. Н. Колтыпиным-Валловским в Москве был открыт самый первый Отдел РИС-О в России (1-й Московский Отдел), а также Отделы в Ново-Николаевске, Воронеже, Иркутске, Подольске и др. В январе 1991 г. 1-й Московский Отдел был реорганизован в Московской Владимировский Отдел РИС-О во главе с Н. Н. Лукьяновым. Позднее, в том же 1991 году возникло Генеральное Представительство по Санкт-Петербургу и Москве во главе с бывшим видным политзаключённым Н.Н. Брауном [22, С. 56-57].

Самым известным представителем российских «легитимистов» в России является Н.Н. Лукьянов. Именно он в 1991 г. был избран председателем Московского монархического центра, а в августе 1992 г. организовал Всероссийский монархический съезд и был избран председателем Высшего совета ВМЦ. Начиная с 1994 г. он является директором Московского мемориального музея Российской императорской фамилии, при котором создал в 1996 г. «Общество ревнителей памяти Благоверного Великого Князя Владимира Кирилловича». В 1996 году им была предпринята попытка объединения всего монархического движения в рамках Общероссийского монархического фронта, однако некоторыми соратниками контакты Н.Н. Лукьянова с соборниками были расценены как отход от легитимистких принципов.

Кроме того, существуют также такие легитимистские организации, как Межрегиональное монархическое движение (ММД) (создано в сентябре 1999 г. Кириллом Немировичем-Данченко, князем Вадимом Лопухиным, историком Станиславом Думиным), Высший монархический совет (ВМС), (возглавляется князем Зурабом Чавчавадзе), Российский христианский монархический союз (РХМС) (генеральный секретарь — Алексей Виноградов, «теневой лидер» — Александр Закатов), Российское дворянское собрание (РДС) (во главе князь Андрея Голицын) и старейшая стуктура такого толка Российский имперский союз-орден (РИС-О) с центром в эмиграции и отделениями в России (возглавляется в настоящее время Георгием Федоровым).

Главной задачей для его идеологов и последователей стал скорейший созыв Всероссийского Земского Собора для решения вопроса о введении самодержавной монархии в России и избрания царя [15, С. 82]. Ещё в советский период появилось Российское христианское демократическое движение (лидеры — Г.А. Анищенко, В.В. Аксючиц, В.С. Полосин), выступавшее «за подготовку и созыв Всероссийского Земского Собора, который призван восстановить прерванную революционным переворотом преемственность верховной власти в России» (по сути монархию — авт.) [14, С. 45]. Другой ярко выраженной монархической структурой, возникшей в период перестройки, являлась Всероссийская партия монархического центра, которая начала складываться в Санкт-Петербурге в 1991 году. Основателями таковой являлись жители города на Неве Юрий Фёдорович Антонов и Станислав Анатольевич Воробьёв. Данная структура выступала за избрание монарха на Земском соборе. Возможно, неприязнь к проживавшим во Франции представителям дома Романовых можно объяснить тем, что члены Всероссийской партии монархического центра либо считали, что потомки великого князя Кирилла Владимировича не имеют прав на престол, так как их утратил ещё сам великий князь до революции 1917 года, либо же считали, что лучше разрешить династический кризис тем же способом, что и в 1613 году, то есть с помощью Земского собора избрать новую династию. Возможная меньшая родовитость нового монарха по сравнению с Романовыми, судя по всему, по мнению активистов ВПМЦ, не являлась препятствием для избрания правителя — то есть, источником взглядов отечественных монархистов конца ХХ века являлась отечественная практика начала XVII столетия.

Среди постсоветских организаций соборных монархистов следует назвать прежде всего Всероссийское Соборное Движение (ВСД), возникшее вокруг возглавлявшейся известным скульптором В.М. Клыковым Фонда славянской письменности и культуры. Относительно желаемых кандидатов на престол в ВСД существуют различные мнения, но сам В.М. Клыков являлся сторонником возведения на престол кого-нибудь из потомков маршала Г.К. Жукова (например, Егора Жукова — сына младшей дочери маршала). Другие организации «соборников» — Партия православного возрождения (ППВ) со главе с петербургским бизнесменом Валентином Ковалевским, Движение «За Веру, Царя и Отечество» о. Никона Белавенца (которое, впрочем, проявляет колебания между соборнической и легитимистской позициями), Народно-христианская монархическая партия (НХМП) Александра Пальчикова. Идеи соборных монархистов эпизодически пропагандируются в газете «Завтра» А.А. Проханова (зам. главного редактора Владимир Бондаренко является именно «соборником» и сторонником воцарения потомков маршала Жукова) [16].

Впрочем, зачастую различия между «легитимистами», «непредрешенцами» и «соборниками» сглаживаются и становятся почти что незаметными (особенно это касается двух последних из упомянутых групп), однако к объединению монархистов воедино это не приводит. Следует согласиться с мнением петербургского исследователя К.В. Ильченко, писавшего, что «несмотря на изменяющиеся взгляды русских идеологов монархической политико-правовой мысли, можно выделить несколько основополагающих тезисов, которые объединяют все эти концепции в одно единое целое, а именно: 1) для Русского государства невозможно и даже губительно беспорядочное заимствование европейских политических институтов; 2) Россия стала передовой державой именно в период самодержавия, а плюралистический характер построения верховной власти привел ее к хаосу и анархии; 3) российское общество базируется на идеалах и представлениях, исторически и духовно связанных именно с концепцией единоначалия государственной власти; 4) русскому народу свойственно так называемое «монархическое правосознание», которое, в свою очередь, является причиной выделения именно русской монархии в отдельную политико-правовую категорию; 5) только монархическая форма правления способна консолидировать различные слои русского общества в единое и устойчивое национальное образование» [5, С. 172]. В целом в постсоветском неомонархическом дискурсе уместно выделить «...следующие концептуальные направления: переход от авторитарной республики к конституционной (народной) монархии (М.П. Рачков, А. Казин); реставрацию православной самодержавной монархии (Л. Афонский, А.М. Величко, М.Б. Смолин, М.В. Назаров)» [7, С. 48].

Имеется также и совсем уж экзотическая Монархическая партия Российской Федерации, получившая официальную регистрацию и возглавляемая А.А. Баковым. Последний имеет неоднозначную репутацию — в прошлом был сначала сторонником свердловского губернатора Э.Э. Росселя, затем с ним же боролся, участвовал, по некоторым данным, в рейдерских захватах на Урале, был политтехнологом партии СПС (последняя благодаря команде А.А. Бакова получала хорошие результат за счёт голосов пенсионеров!). Кроме того, есть сведения, что именно А.А. Баков был автором идеи уральской валюты — имеются в виду уральские франки, являющиеся сейчас нумизматической редкостью. Понять мотивы А.А. Бакова, выступающего за приглашение на российский престол принца Лейнингенского под именем Николая III, невозможно.

Кроме того, периодически среди радикальной части русской патриотической общественности муссируются слухи о возможности реализации проекта «Майкл Кентский» [6]. Он не только является членом британской королевской фамилии, но даже назван в честь младшего брата Николая II Михаила Романова. Русских национал-патриотов пугает не только его масонство, но также и тесная связь с крупными британскими кампаниями. Впрочем, каких-либо достоверных данных о реальной возможности реализации проекта «Майкл Кентский» не имеется. Возможно, что среди российских либералов и есть сторонники конституционной монархии (благо современный либерализм в России весьма многолик [11, С. 226]), однако всерьёз рассматривать перспективы челна британской королевской фамилии на российский престол нельзя.

Таким образом, монархисты в постсоветской России не смогли должным образом «продвинуть» свою идеологию в массы (в отличие, кстати, от многих других отечественных оппозиционеров рубежа 1980-х — 1990-х гг. [20]). Их, конечно, вряд ли следует отнести к экстремистам, поскольку они не выступают за насильственное изменение существующего строя [3; 12]. Скорее же монархистов уместно отнести к политической экзотике, получившей распространение ещё в последние годы существования СССР [13]. Даже сами монархисты порой признают, что если монархический проект не имеет под собой социально-политической основы, то в случае его осуществления он рискует получить лишь постмодернистский «потешный» образ, а «само представление о монархии в наше время выглядит отвлеченно без конкретной социально-экономической структуры» [9, С. 31].

 

Литература:

 

1.                Веселов И.А., Петров И.Б., Романов В.Д., Фоменков А.А. Православный клерикализм в рамках русского диссидентского движения : на примере В.Н. Осипова и Л.И. Бородина // Государство, общество, церковь в истории России ХХ-XXI веков материалы XIV Международной научной конференции: в 2 ч.. ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный университет»; Ивановский филиал ФГБОУ ВПО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ»; Свято-Алексеевская Иваново-Вознесенская Православная Духовная семинария; АНО ДПО «Научно-образовательный центр гуманитарных проектов»; Ивановский филиал НОУ ВПО «Институт управления». 2015. С. 400-402.
2.                Земцов Б.Н. Самодержавие как национальный политический режим // Известия Томского политехнического университета. 2013. Т. 323. № 6. С. 301-306.
3.                Иванищев В. О. К вопросу классификации экстремизма // Молодой ученый. 2015. № 12 (92). С. 550-553.
4.                Иванов А.М. Возникновение в КПСС политических движений и их деятельность // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: История. Политология. 2014. Т. 30. № 8 (179). С. 101-109.
5.                Ильченко К.В. К вопросу о монархической форме правления в русской политико-правовой мысли // Ленинградский юридический журнал. 2009. № 4. С. 167-172.
6.                Карпец В. Майклом кончится? // Электронный доступ: http://pravaya.ru/leftright/472/2365
7.                Комова Н.Б. Монархическая власть в консервативных государственно-правовых учениях России XVIII-XX вв. Автореф. дис. …. докт. юр. наук: 12.00.01. Н. Новгород, 2012. 55 с.
8.                Копкова Д. К. Формирование ценностных ориентиров и установок у подростка // Молодой ученый. 2015. № 17. С. 484-485.
9.                Кузьмин А.Г. Православная религия как фактор социально-политической идентичности в русском радикальном национализме начала XXI в. // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. 2013. Т. 9. № 3. С. 24-43.
10.            Мельников А.В. Политическое участие молодежи: актуальные проблемы идентификации ценностных предпочтений // Среднерусский вестник общественных наук. 2014. № 3. С. 121-125.
11.            Пахомова Е.А. К вопросу о многообразии либерализма в современном мире // Вестник Волжской государственной академии водного транспорта. 2013. № 36. С. 225-227.
12.            Петрянин А.В. Преступления экстремистской направленности: особенности правовой оценки // Научный поиск. 2014. № 3.2. С. 21-26.
13.            Погорелов А.С., Романов В.Д., Соболева Ю.Е. Политическая экзотика в СССР в конце 1980-х годов // Молодой ученый. 2015. № (83). С. 593-597.
14.            Политические и общественные организации современной России / сост. А.А. Перов. Н. Новгород: изд-во ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 1993. Ч. 1. 55 с.
15.            Пономарева М.А. Монархическая идея в системе новых идеологических координат модернизации России // Наука и современность. 2011. № 10-1. С. 78-84.
16.            Прибыловский В. Легитимисты и соборники: Современные русский монархисты в спорах о том, кто достоин престола // Электронный доступ: http://www.monarhia.ru/?d=07&id=01&m=09&show=00&type=news&y=2000
17.            Санькова С. Российская монархия в представлении идеологов государственного национализма // Власть. 2009. № 2. С. 102-105.
18.            Сенин И.Н. О современной русской национальной идее // Философия современности Материалы всероссийской научной конференции с международным участием. АНО ВПО «Омский экономический институт». 2013. С. 64-75.
19.            Серегин А.В. Монархисты-легитимисты и Русский общевоинский союз // Новый исторический вестник. 2014. № 39. С. 89-104.
20.            Фоменков А.А. Востребованность идей оппозиции государственников начала 1990-х годов в России в 2000-х годах // Вестник Волжской государственной академии водного транспорта. 2014. № 40. С. 137-140.
21.            Фоменков А.А. Зарубежная историография деятельности русских национально-патриотических сил в 1950-е — первой половине 1990-х гг // Гуманитарный вектор. Серия: История, политология. 2014. № 3 (39). С. 58-66.
22.            Фоменков А.А. К вопросу об истории деятельности ленинградских радикальных русских патриотических объединений конца 1960-х годов // Научные проблемы гуманитарных исследований. 2011. № 4. С. 55-59.
23.            Фоменков А.А. К истории возникновения и функционирования монархических организаций в СССР в конце 1980-х — начале 1990-х годов // Известия Сочинского государственного университета. 2011. № 1. С. 162-165.
24.            Яковкин Е.В. Приамурский Земский собор и идея восстановления монархии в России // Наука сегодня cборник научных трудов по материалам Международной научно-практической конференции: в 4 частях. Научныйцентр «Диспут». 2015. С. 65-68.
25.            Fomenkov A.A. To establishment of right-wing parties in the city of Gorky — Nizhny Novgorod, between the end of 1980s and beginning of 1990's // European researcher. Series A. 2012. № 2 (17). С. 127-131.