14 июня 1922 года увидел свет декрет Центральной Советской власти о расширении границ Башкирской Автономной Советской Социалистической Республики (БАССР). Уфимская губерния отныне упразднялось, а его уезды были включены в состав Татарской и Башкирской АССР, а также Челябинской губернии. По какой причине было принято упразднение Уфимской губернии и как проходило образование так называемой «Большой Башкирии».
Об образовании Башкирской Республики сказано и написано достаточно, чтобы представить себе этот процесс во всей его сложности и противоречивости. Башкирская Автономия родилась в огне гражданской войны как результат самоопределение башкирского народа и его вооруженной борьбы с начало против большевиков, а затем против белогвардейцев [1, с.94].
Башкирская Республика была провозглашена в декабре 1917 года на Учредительной Курултае башкир в городе Оренбурге. Арест башкирского правительство в феврале 1918 года осуществлённый большевиками положил начало вооруженной борьбе башкир за свою автономию. Сформированный в кратчайшее время национальное войско, получившее в составе белой армии название «Башкирского Корпуса» отчаяннее сражалась с красной армией до 1919 года. Когда в обмен на признания Башкирской Автономии оно перешла на сторону Советской власти. 23 марта 1919 года между Башкирским правительством и Центром было заключено соглашение о Советской Автономии Башкирии, которая была реализовано на территории так называемой «Малой Башкирии» со столицей в Стерлитамаке.
Если обратить внимание на текст соглашения: «Соглашения Российского Рабоче-Крестьянского Правительства с Башкирским Правительством о Советской Автономии Башкирии» [2]. По нему можно сделать вывод, что советская власть сами признали существование башкирского правительство. Притом, что, это правительство было «Белым» перешедшее на сторону красных. Вот этот документ свидетельствует, что это не дата образования, а дата признания Центральной Советской властью уже, существующей Башкирской Автономной Республикой [3, с.94–96].
Малая Башкирия представляла собой меньшую часть исторического Башкортостана, поэтому башкирские лидеры всегда имели ввиду приведения границы государственной республики в соответствии с этнографическими, то есть ареалом расселения башкирского населения.
Вслед за признанием советом Башкирской Республики наступил период длиною несколько месяцев относительной самостоятельностью Автономного Башкортостана, которой башкирские власти использовали для налаживания экономической жизни региона. Эту политику именуют Новой Экономической Политикой (НЭП), тем самом признавая, что НЭП был впервые опробован именно Башкортостане.
За годы гражданской войны территории Башкирии шесть раз становилась театром военных действий. Шесть раз фронт железным катком прокатывалось по ней забирая жизни местного населения. Те же кто остался в живых были обречены на голодную смерть введу полного уничтожения сельского хозяйства. Уполномоченный центра Т. Сидельников писал: «…Пока в столицах идет эта война, там, в глубине лесов, народ башкирский вымирает тихо, безропотно, геройски от тифа, голода и безработицы. Думаю, что минимум 25–30 % башкир за эту зиму отправилось на тот свет. Какой-то тихий ужас охватывает тебя, когда видишь эту немую трагедию» [4, с.450].
В этих условиях башкирские лидеры предпринимали отчаяние меры по попытке спасти разорённое население от голодной смерти.Представитель ВСНХ Нимвицкий высказался о башкирских деятелях: «Все их действия напоминают действия детей — настолько они беспечны, или их опьянила власть. Их взгляды на Башкирскую республику — как на собственность, которой они будут распоряжаться как хотят. Они уже толкуют о каком-то товарообмене между Башкирией и соседними губерниями…» [5, с.92].
Все так называемое «ребячество» башкирских властей заключалось в том, что они дерзнули воплощать в жизнь условия соглашения. Предполагавший широкого права автономного и самостоятельного хозяйствующего субъекта федерации. В то время среди большевиков как раз-таки свирепствовало детская болезнь левизны. Вся вина башкирских руководителей в глазах Уфимских и Оренбургских коммунистов заключалось в том, что они пытались противодействовать, все отнять и все поделить. Во всей стране советов единственно возможной формой хозяйство была политика «военного коммунизма». Которая требовала национализации промышленности, свёртывание товарно-денежных отношений, запрета на свободу торговли. Одним словом, полный демонтаж рыночных отношений. Рабочие и служащие должны были отбывать трудовую повинность, получая всего лишь за это скудный поек. На селе это политика приняла не менее уродливые формы. Крестьян отбиралось все запасы хлеба, реквизировался весь скот, труженики села обрекались на полуголодное существование. Но самое главное у них уничтожался стимул производство сельхоз продукции. Зачем что-то производить, если завтра все отберут.
Иное дело Башкирия, где руководство пользуясь автономными правами отказалась проводить политику «военного коммунизма». На всей территории советской республики Башкортостан оставался единственным островком рыночных отношений и относительного материального благополучия.
Самой первой аграрный акт Башкирской республики от 14-го октября 1919 года закреплял незыблемость существование крупных и средних крестьянских хозяйств. Политика башкирского правительство была направлена на развития фермерство, то есть единоличных хозяйствах, производивших основной объем сельхоз продукции. Свободный рынок, составляющий так называемого автономного НЭП в Башкирии было направлено на то, что в первую очередь обеспечить население республики всем необходимом. Башкирию стекались контрагенты различных Российских учреждений, частные торговцы, чтобы сбыть свою продукцию на рынках Башкирии или наоборот приобрести здесь дефецитный товар. В результате товарное содержание рубля на территории Башкирии было самым высоким по России.
Таким образом башкирские лидеры первыми отменили политику «военного коммунизма» заменив его рыночными отношениями и товарным обменом. Через год так же поступит и Ленин, назвав это Новой Экономической Политикой (НЭП). Которая была уже опробована в Башкирии. Эти действия говоря словами башкирских большевиков создавала условия для вредной агитации. Народ Уфимской губернии, измученный политикой военного коммунизма, целыми волостями стал самовольно присоединяться к Башкирской республике. В уездный город Белебей стали поступать тревожные для уфимского Совдепа известия, что по губернии ездят агитаторы Башкортостана и призывают население зажиточных земледельческих волостей по реке Деме присоединиться к Башкирской республике, «обещая населению различные льготы в житейском быту, как-то: что в Башкортостане будет свободная торговля, монополии хлеба и реквизиции скота не будет, как это практикуется в Советской республике России» [6, с.362]. Уфимские власти, еще совсем недавно убеждавшие через своих агитаторов население Уфимской губернии и Малой Башкирии, что «Автономный Башкурдистан» — это «мыльный пузырь», теперь сами испытывали жуткое волнение от агитации соседей на своей территории. И, надо сказать, что воздействие от агитации Башкортостана было несравненно сильнее, чем их собственная парой месяцев назад. Уфимская губерния затрещала по швам. Уфимский губпродком на своем совещании постановил: «Довести до сведения Губернского ревкома о самовольных переходах целых селений к Башкирской республике… Следует принять неотложные меры к понуждению крестьян Надеждинской, Свято-Троицкой, Тюрюшлинской и Нагаевской волостей…» [7, с.362–364]. Как видим, к Башкирии стали присоединяться не только башкирские волости Уфимской губернии, но и чисто русские, например, Надеждинская — бывшее поместье русского писателя С. Аксакова.
10 февраля 1920 года крестьяне деревни Новая Елань Мензилинского уезда истребили уфимский продотряд из 35 человек, прибывших для реквизиции зерна. Инцидент стала сигналом всеобщего восстания, получившего название «Черный Орел». 10 000 повстанцев имевшее 152 винтовки и два пулемета двигались с северо-запада в сторону города Бирска, а другая группа с юго-запада на город Белебей. Они должны были соединится около Чишмов, а затем идти на штурм Уфы.Согласно захваченного приказа, повстанцы имеют целью двинуться на Чишмы, якобы для соединения с ожидающим их там Заки Валидовым. Население, в особенности кулаческое и башкирское, встречает эту банду везде восторженно. 1 марта 1920 года Белебей был занят восставшими. Взбешенный этим известием Троцкий, находившийся в это время в Екатеринбурге, посылает гневную телеграмму в Реввоенсовет Туркестанского фронта: «Сдача Белебея почти невооруженным бандам представляет собой факт неслыханного позора. Предлагаю Реввоенсовету Туркфронта через безусловно компетентных следователей выяснить обстановку сдачи Белебея для привлечения виновников как изменников и предателей…» [8]. Восстание «Черный Орел» был идеологически многослойным, тут было стихийный протест против продовольственной диктатуры большевиков, религиозный пафос борьбы за веру и конечно же автономический порыв башкир уфимской губернии. Вылившаяся в движение присоединении к башкирской республики.
Тем временем советская власть оправилась от первого шока, в которой они погрузились в начале восстания. Из Уфы выступили части войск внутренней охраны республики (ВОХР) численностью около 8 000 человек, одновременно в тыл повстанцам ударили части Туркестанского фронта. Концу марта восстание было подавлено.
В Москве конечно же не могли спокойно взирать на то, как на отдельно взятой территории РСФСР региональные власти проводят буржуазные эксперименты, которое приводит к тому, что население соседних субъектов федерации толпами переходят под их юрисдикцию. Поэтому в кремле 19 мая 1920 года был принят Декрет ВЦИК «О Государственном Устройстве Автономной Советской Башкирской Республики», который уничтожал экономическую самостоятельность Башкортостана.
Незадолго до своего отъезда в Туркестан Заки Валидов отправляет из Москвы тайное послание своим соратникам в Башкирии: «Центр отнимает все экономические богатства Башкортостана, а также подчиняет себе их политические органы, нам оставляет нечто вроде культурно-национальной автономии» [9, с.494].
Восстание 1920 года, особенно восстание «Черный Орел» предопределил судьбу уфимской губернии, власти которой были дискредитированы в глазах населения за жестокие подавления мятежа. Поэтому, когда 27 мая 1920 года декретом советской власти была образована Татарская АССР Центр присоединил к ней Мензелинский уезд, начав процесс расчленения уфимской губернии между соседними субъектами федерации.
В итоге 14 июня 1922 года увидел свет декрет ВЦИК «О расширении границ Автономной Башкирской Социалистической Советской Республики», где Уфимская губерния упразднялось. Уфимский, Стерлитамакский, Бирский и Белебеевские уезды входили в состав Башкирии, а Златоустовский в состав Челябинской губернии. Еланский кантон включавший в себя Альменевский и Сафакульские районы нынешней Курганской области изымался из состава Башкортостан и присоединялась в состав Челябинской губернии. В 1924 году из состава БАССР будет изъят и передан в Оренбургскую губернию Токчуранский кантон. А 1934 году в составе Челябинской области окажется последний башкирский анклав- Аргаяшский кантон.
Таким образом, только к 1934 году Башкирская республика приобретет свои современные очертания, процесс сформирования ее нынешних границ заняла долгие годы. И хотя за пределами границ республики остались несколько крупных анклавов Бардымский в Пермском крае, Аргаяшевский в Челябинской области, Яланский в Курганской области, Токчуранский в Оренбургской области.
Литература:
- Кульшарипов М. М. З.Валидов и образование Башкирской Автономной Советской Республики. Уфа, 1992. С. 94.
- Опубликованное в Известиях Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов от 23 марта 1919 года № 63/615.
- Кульшарипов М. М. З.Валидов и образование Башкирской Автономной Советской Республики. Уфа, 1992. С. 94–96.
- Юлдашбаев Б. Х. Национально-государственное устройство Башкортостана (1917–1925 гг.): Документы и материалы.Т.3. Ч.2. С.450.
- Юлдашбаев Б. Х. Национально-государственное устройство Башкортостана (1917–1925 гг.): Документы и материалы.Т.3. Ч.1. С.92.
- Образование Башкирской АССР. Сборник документов и материалов. Уфа, 1959. С.362.
- Образование Башкирской АССР. Сборник документов и материалов. Уфа, 1959. С.362–364.
- ЦГИА РБ. ф. Р-1, оп.3, д.83, л.17.
- Образование Башкирской АССР. Сборник документов и материалов. Уфа, 1959. С.494.
