В самом широком, обобщении можно назвать три основные педагогические проблемы, которые решала средняя школа в период реформирования под руководством графа П. Н. Игнатьева. Первая касалась внешней структуры школьной системы; вторая — обновления общеобразовательного курса средней школы; третья — преобразования методики воспитательной и учебной работы средней школы.
Вопрос о структуре школьной системы в целом был одним из самых острых и напряженных вопросов в период, предшествующий проводимой реформе. Структурно начальная школа в системе российского образования существовала только как школа сословная, крестьянская, противопоставленная школам других сословий — дворянским, военным, духовным и т. п. С позиций полуфеодальных отношений, характерных для тогдашнего российского общества, народное образование должно было быть построено так, чтобы оно не выводило крестьянскую массу из узкого круга ее сословных задач. Развитие капиталистического строя предполагало решение задачи упразднения сословий и создания нового, демократического общества, в котором все граждане являются формально равными, в котором нет сословных перегородок, школа является единой, т. е. одинаково доступной для всех желающих получить образование и способных его оплатить. Начальная школа в этом смысле была только первой ступенью в единой системе школ, а не специально крестьянской или рабочей школой для низших сословий. Школа эта никакими перегородками не отделяется от следующих за ней ступеней. Таково в идеале было требование буржуазного общества: деление школ по сословиям упраздняется, система сословных школ заменяется системой единой школы.
Прогрессивным деятелям системы народного просвещения приходилось долгое время вести борьбу за единую школу, за такую реформу старой системы, при которой была бы радикально изжита ее почти феодальная раздробленность. Лозунг «единой школы» был знаменем борьбы демократических элементов общества против старой школьной системы. Ранее других европейских государств система народного образования была перестроена по принципу единой школы в Дании, Норвегии, Швеции, Швейцарии. Единым фундаментом для всех видов школ являлась начальная школа, а над этим фундаментом как общее правило надстраивались различные типы средних школ, юридически доступные для всех.
Опыт борьбы за единую школу в различных странах не мог не интересовать и русских педагогов, которые условиями русской жизни вплотную были подведены к тому, чтобы также решить проблему единой школы в противовес школе сословной. Потребность в новой структуре школьной системы в России, выраженная еще в середине XIX века, вновь чувствительно дала о себе знать уже с начала 90-х годов XIX века, и действие ее сказалось в целом ряде проектов и предложений, направленных к реорганизации системы народного образования в духе единой школы. Уже в 1893–1894 годах московским и петербургским комитетами грамотности была организована серия публичных докладов по вопросу о введении всеобщего обучения в России. Термина «единая школа» еще не было в этих докладах, но сам принцип единства совершенно ясен: всеобщность начального образования означала ненужность плюралистической сословной системы. Буржуазное общество требовало устранения всяких перегородок в системе образования и его общедоступности. Это требование целиком поддерживалось представителями демократии как требование прогрессивное. Концептуальные идеи «единой школы» поддерживали важность социального партнерства. Об этом много раз писал и граф Игнатьев. «Социальное партнерство оказывает также серьезное влияние на будущую профессиональную деятельность молодого специалиста. Накопленный опыт сотрудничества помогает молодежи взаимодействовать с людьми и организациями в профессиональной сфере, проявляя высокую организованность, ответственность, самостоятельность» [1, С. 1395].
После революции 1905 года радикальные лозунги потеряли свою привлекательность для громадной части русского общества: она сильно «поправела» и стала более умеренной в своих требованиях. Обратившись за руководством к ближайшей соседке России, Германии, русские педагоги нашли там в лице весьма популярного педагога Г. Кершенштейнера гораздо более умеренные взгляды. В 1909 году сотрудник московской губернской земской управы А. М. Обухов специально занялся изучением постановки дела народного образования в Германии и стал энергичным сторонником реорганизации средних, особенно начальных, школ в духе Кершенштейнера. Согласно идее Кершенштейнера, начальная школа хотя и являлась школой общенародной, т. е. основной ступенью для образования всех граждан государства, но для трудящихся масс эта ступень являлась вместе с тем и окончательной. После окончания народной школы молодежь в возрасте 14 лет из рядов крестьян и рабочих должна была искать себе работу или готовиться к какой-либо профессии. С популяризацией этих идей Кершенштейнера и выступил в конце первого десятилетия XX в. в России Обухов. К моменту общеземского съезда в России в 1911 году идеи Кершенштейнера были уже настолько популярны в среде русских педагогов, что на съезде образовались две группировки — правая, возглавляемая А.Обуховым, и левая, радикальная, представленная в выступлениях Н. Хмелева, бывшего члена правления московского комитета грамотности. На заседаниях съезда возникла очень интересная полемика по вопросу единства школы, которая была вынесена и за пределы съезда. В статье «К вопросу о единой школе» [2, с. 31] В. Чарнолуский подверг критике реакционные идеи Обухова, проводившиеся им на съезде и выраженные в брошюре «Принцип единой школы» (1911 г.). Аргументация за и против единой школы была приведена, помимо печати, на заседании Государственного совета (16 марта 1912 г.). После дискуссии, в которой необходимость осуществления принципа единой школы и предоставления учащимся начальной школы права поступления без экзамена в первые классы городских училищ, а также мужских и женских гимназий была аргументирована Уваровым и затем Олсуфьевым подвергнута оспариванию со ссылками на постановления общеземского съезда, — предложение об осуществлении принципа единой школы было отклонено голосованием.
Годом позже, 6 февраля 1913 года, в Государственную думу было внесено за подписью 87 членов новое законодательное предложение о реформе средней школы, в объяснительной записке к которому указывалось, что выработанный проект подписавшие признавали соответствующим потребностям среднего образования в России, а потому воспользовались его содержанием для внесения в Государственную думу соответствующего законодательного предложения.
Соединением под общим названием всех средних учебных заведений подчеркивался принцип, в силу которого все они в основе своей служили одной общей задаче — давать своим ученикам законченное среднее образование и тем самым готовить их к успешному усвоению высшего научного или специального образования.
Признается необходимым установление живой органической связи между разновидностями этой единой школы в целях облегчения перехода учащихся из гимназии одного типа в гимназии другого типа, отличающейся частностями своего учебного плана.
Что касается роли государства, то в отношении учебной части оно должно было ограничить свою задачу созданием единой общеобязательной основы школьного курса, предоставив самой школе установить содержание дополнительных предметов и курсов, в соответствии с индивидуальными склонностями учащихся и местными условиями общественной жизни. Иными словами, государство должно было ограничиться ролью высшего контролирующего органа [3].
К моменту I Всероссийского съезда по вопросам народного образования (1913–1914 гг.) общая политическая ситуация в России настолько напоминала предреволюционную, что уже не могло быть места для отрицательных или уклончивых резолюций. Съезд постановил: «Начальная школа должна быть признана первой ступенью в общей системе народного образования и как таковая должна быть непосредственно связана со школами высших ступеней. Детям, окончившим курс начальной школы с четырьмя отделениями, должен быть открыт свободный доступ в средние учебные заведения; вступительные экзамены для принятия их в 1-й класс средних школ должны быть отменены» [4, с. 244].
Кроме того, съезд, обсуждая вопросы народной школы, пришел к выводу о необходимости передачи школ всех ведомств, в том числе и школ ведомства святейшего синода, в ведение местного самоуправления, т. е. настаивал на ликвидации церковно-приходской школы, принял решение о запрещении обязательного преподавания религии в школе.
Русское учительство 1914 года было, таким образом, настроено более радикально, чем немецкое. В Германии в это время только еще начиналась борьба за единую школу и велась довольно осторожно. Это было замечено в самой России. В предисловии к переведенной на русский язык книге Л. Гурлитта «Проблема единой школы» [5] С. А. Левитин писал: «Несмотря на то, что в деле народного образования мы более чем на столетие отстали от Запада, что наша народная школа теперь хуже обставлена, чем немецкая народная школа сто лет тому назад, мы, тем не менее, подвигаемся вперед гораздо более быстрым темпом, мы, так или иначе, находимся накануне нового и широкого школьного строительства».
Вместе с тем во многих случаях сохранились теоретически неясные представления о принципе единой школы; единую школу смешивали со школой, уравнивающей всех, не допускающей никакой дифференциации дарований и т. п. Еще долгое время против единой школы выдвигались аргументы из арсенала идей, выдвигаемых реакционерами и либералами. Однако единство средней школы в противоположность сословному разделению рассматривался как один из существенных признаков современного подхода к образованию.
В целом можно констатировать, что вопрос о реформирования средней школы не только в России, но и во всем мире стал одним из наиважнейших в свете широких социально-политических преобразований. «Последние 10 лет прошлого века и первые настоящего века отмечены в истории человечества усиленным интересом к вопросам воспитания и обучения; некоторые писатели думают даже, что на смену 10 столетию — веку пара и электричества идет век дитяти. Действительно, за указанные десятилетия совершается крупный переворот в педагогических воззрениях, усиленно изучается психология ребенка, во всех государствах производятся крупные реформы школьного воспитания… одним словом, идет переоценка педагогических ценностей» [6, с. 59] — писал известный отечественный педагог-теоретик в сфере образования дореволюционного периода С. Н. Поляков.
Литература:
- Ярычев Н. У., Цамаева А. А. Практико-ориентированная направленность подготовки будущего юриста в вузе // Фундаментальные исследования. –2014. — № 11–6. С. 1395.
- Чарнолуцкий В. «К вопросу о единой школе» // Вестник воспитания. — 1912. — № 2. — С. 31.
- Румянцев H. Е. Борьба за обновление школы. — СПб, 1913.
- Константинов Н. А., Струминский В. Я. Очерки по истории начального образования в России. — М., 1953. — С. 244.
- Гурлитт Л. Проблема единой школы. — СПб., 1914.
- Поляков С. Н. К вопросу о реформе средней школы (сборник статей). — Тула, 1916. — С. 59.
