Семья – древнейший институт общества, прошедший сложный путь развития от родоплеменных форм общежития до современного понимания семьи. Семья является основной ячейкой общества и отражает общественные процессы, испытывает на себе влияние этих процессов, и в свою очередь, воздействует на общество. Н.А. Иванова заметила, что «семья – форма общественных отношений, свойственная любому обществу».
С точки зрения учений церкви, семья и брак представляют собой божественное установление, юридическое определение которого достаточно проблематично. Первые классические определения этого понятия восходят к римскому праву и принадлежат Модестину и Юстиниану. Как считал, Модестин «брак является пожизненным союзом мужчины и женщины, единением в божественном и человеческом праве». [1, с.14] По мнению Юстиниана «супружество или брак являются союзом мужчины и женщины, предполагающим нераздельную общность жизни».
Понятие «семья» в разные времена и у разных народов было довольно различным. В Древнем Риме семья состояла не только из отца, матери, незамужних дочерей и сыновей, но и из детей, давно покинувших родителей и живущих отдельно. Кроме этого, в состав семьи входили рабы, вольноотпущенники и все домашнее хозяйство. Было время, когда семьей назывались все родственники, в том числе сватья, братья, тетки, бабушки, внучатые племянники и так далее. В эпоху Нестора слово «родь» означало союз родителей и детей, союз родственный и вообще союз людей, живущих на общей земле, под общей властью. Юридических границ между союзами из родителей и детей и союзами родственников вообще, живущих в одном доме не было.
Известно, что возникновение Древнерусского государства сопровождалось формированием Древнерусского феодального права. В Древнерусском государстве долгое время существовали обычаи, связанные с языческими культами. Было распространено похищение невест, многоженство. Так великий князь Владимир Святославович до крещения имел пять жен и несколько сот наложниц. С введением христианства устанавливаются новые принципы – моногамия, затрудненность разводов, бесправие внебрачных детей, жестокие наказания за внебрачные связи. По Древнерусскому праву за преступления, отнесенные к компетенции церковного суда, применялись специфические наказания (эпитимия), пришедшие из Византии. Так, византийский закон предусматривал, например, за блуд с сестрою 15 лет «поститься и плаката», легкой епитимией считалось 500 поклонов в день.[2, с. 35]
Тем не менее, история развития русского уголовного права показывает, что семья, ее устои никогда не были первостепенными объектами уголовно-правовой охраны. Вместе с тем, законодатель, начиная с первых писанных памятников права, в определенной степени пытался регламентировать семейные отношения, в том числе путем установления достаточно суровых уголовных наказаний за посягательства на их нормальное существование и развитие.
В одном из первых систематизированных источников права Древней Руси – Русской правде – первоначально содержались в основном нормы уголовного права, но каких-либо составов преступлений против семьи или несовершеннолетних не упоминалось. Семейные же отношения охранялись нормами наследственного и семейного права, а не уголовного. Так, в ст. 99 Русской Правды, в которой регламентировалось право опеки над сиротами (в целях управления их имуществом), за нарушение правил опеки устанавливалась имущественная ответственность опекуна, а в ст. 101 предусматривалась ответственность матери, «растерявшей» имущество детей от первого брака, и определялось право этих детей на содержание (прообраз современных алиментных обязательств членов семьи).
Первые упоминания о преступлениях, нарушающих семейные устои, можно найти в церковных уставах князя Ярослава (XII век), положения которых затем воспроизводились в Смоленских Уставных грамотах 1136 г. и в Уставе великого князя Всеволода о церковных судах (XIII век). Устав Святого князя Владимира (крестившего Русскую землю) о церковных судах относит к проступкам, которые с точки зрения церковного права расценивались как преступления, нарушающие семейные отношения и нравственность: роспуск (развод супругов без разрешения церковного суда), заставанье (нарушение супружеской верности, доказанное свидетелями), смилное (не освященная церковью совместная жизнь мужчины и женщины).
Возможно, к данной группе преступлений следует отнести и умыкание, то есть обрядовое похищение невесты для брака. Осуждалось церковью и половые отношения в кругу близких родственников и свойственников; причем данная норма, преследующая цель исключить половые влечения сына к матери, брата к сестре и т. Д., была призвана охранять мирные отношения в семье. Меры наказания за все перечисленные деяния Устав не определяет.
Одновременно с Уставом Владимира или сразу вслед за ним был издан «Закон судный людем». Этот сборник церковно-гражданских византийских установлений, которые впоследствии постоянно вносились в Русскую правду по мере ее распространения, включая ряд положений по семейному праву, и предусматривал наказания за их нарушение. Например, тому, кто имел двух жен или женился на родственности, назначалось телесное наказание, а виновным в незаконной связи (прелюбодеям) предписывалось отрезать носы. Данный акт запрещал расторжение брака и устанавливал страшную кару тому, кто расторгнет брак насильственной смертью: муж или жена, оказавшиеся преступниками подвергались сожжению. Но позднее все эти наказания, явно не соответствующие духу русского общества, были смягчены и заменены денежной пеней. [3, с. 85-57]
В уставе князя Ярослава – памятнике права XII века – число норм, посвященных нарушениям семейных устоев, нравственности и морали, увеличилось. Кроме того, было установлено, что данные преступления подлежат суду церкви и денежному штрафу в пользу церковных властей с добавочным уголовным наказанием со стороны князя. Так, Устав князя Ярослава (Пространная редакция) [4, с. 190-191] определял ответственность за половые сношения в кругу кровных родственников, духовных родственников (кум и кума) и свойственников. Уже тогда была сделана попытка дифференциации ответственности за данные преступления: наиболее строго наказывались кровосмесительные связи между братом и сестрой, отцом и дочерью, свекром и снохою, а также между «ближним родом» - помимо уплаты епископу 40 гривен, на виновных налагалась епитимия. Следует отметить, что Устав не содержит понятия «ближний род», но многие авторы считают, что к под ним подразумеваются такие пары близких родственников, как племянник и тетка, племянница и дядька, двоюродные братья и сестры. Половые же отношения между кумом и кумой, деверем и свекровью, отчимом и падчерицей или между пасынком и мачехой карались лишь штрафом 12 гривен золота. Брак же близких родственников или свойственников влек не только самое строгое наказание, но и признавался недействительным. Правила вступления в брак определялись церковными нормами, и был разрешен только между седьмыми и восьмыми коленами, то есть между четвероюродными братьями и сестрами. Более близкие родственники не могли вступить в брак.[5, с. 323]
В Уставе князя Ярослава предусматривалась ответственность за вступление в половую связь мужчины одного рода с двумя сестрами другого рода и связь женщины с двумя братьями из другого рода. Однако, что интересно, что штраф в данных случаях налагался только на мужчин, причем наказание было более суровым во втором случае.
Церковь также преследовала также прелюбодеяние со стороны мужа (ст. 8); самовольное отпущение жены мужем (развод без воли епископа – ст. 18); двоеженство (ст. 17).
Существовала группа норм, охраняющих интересы детей от злоупотребления родителями их брачной судьбой.
К преступлениям против семейных устоев можно также отнести похищение (умыкание) девиц (ст. 2) и оставление жены мужем (ст. 4). В данных случаях наказание зависело от социального положения потерпевшей: если она принадлежала к сословной группе боярства, штраф в пользу митрополита был самым большим. И кроме этого, виновный обязан был уплатить потерпевшей возмещение, размер которого также зависел от ее сословной принадлежности.
Кроме данных норм, в Церковных Уставах можно также выделить норму, защищавшею права детей – право ребенка на жизнь. Устав князя Ярослава в ст. 6 впервые установил ответственность за детоубийство. Речь идет об убийстве незаконнорожденного ребенка и наказании за это заключением в монастырском учреждении.
Таким образом, уже в XI – XIII веках законодательство Древней Руси содержало достаточно обширную систему мер уголовно-правовой охраны семейных отношений, чего нельзя сказать об охране права несовершеннолетних. Она осуществлялась избирательно, в основном защищались имущественные права детей.
Образование централизованного государства и дальнейшее развитие общественных отношений свидетельствовало о необходимости создания единой общерусской системы права. Такими крупными законодательными актами явились Судебники 1497 и 1550 годов. Судебники не целиком заменили предшествующее законодательство и наряду с ними действовали некоторые нормы Русской Правды и княжеских Уставов.[2, с. 91]
Необходимость дальнейшего совершенствования и систематизации законодательства явилась одной из причин создания Соборного Уложения 1649 года, в котором законодатель расширил перечень деяний, подлежащих уголовному наказанию. Преступления, посягающие на семейные отношения, были сосредоточены в главе XXII: «Указ за какие вины кому чинить смертную казнь и за какие вины смертию не чинить, а чинить наказанье». Нововведением явилось установление уголовной ответственности за убийство родителей (ст. 1) и детоубийство (ст. 3). Соборное Уложение 1649 года предусматривало также ответственность за кражу младенцев. Сурово карались и такие посягательства на родителей, как: побои, отказ от их содержания, самовольное овладение их имуществом (ст. ст. 4 -6). Соборное Уложение предусматривало также ответственность за убийство брата или сестры (ст. 7).[6, с. 50]
Вместе с тем, убийство дочери или сына наказывалось лишь церковным покаянием или годичным тюремным заключением (ст. 3).
В Соборном Уложении 1649 года, законодатель предпринял попытку свести воедино статьи, устанавливающие ответственность за посягательства на жизнь и здоровье близких родственников, и объединил их в главу 22, посвященных преимущественно преступлениям против личности. Вместе с нормами, предусматривающими ответственность за посягательства на родителей, которые были перечислены выше, положения закона закрепляют неограниченные права родителей по отношению к детям – за убийство своего ребенка родители подлежали заключению в тюрьму всего на 1 год и церковному покаянию (ст. 3), а за подачу жалобы (челобитной) на отца или мать виновного били кнутом (ст. 6).[7, с. 248] В Уложении можно обнаружить и нормы, охраняющие право несовершеннолетних детей на жизнь: убийство ребенка, «прижитого в блуде» (то есть незаконнорожденного), матерью или ее сообщниками каралось смертной казнью (ст. 26).[8, с. 294] К сожалению, не определялся возраст, до которого лицо считалось ребенком, что осложняло применение уголовной ответственности.
Хотелось бы отметить, что Соборное Уложение 1649 г. совершило вторжение в сферу церковной юрисдикции: за ряд брачно-семейных конфликтов, упомянутых в главе 22, вводились светские наказания. Хотя со времен церковных уставов князей Ярослава и Владимира вопросами веры, брака и семьи занимался церковный суд.[9, с. 716]
Проанализировав статьи Соборного Уложения необходимо отметить, что государственная власть в тот период оставалась практически безучастной к проблеме внутрисемейного насилия.
Эпоха Петра I, характеризовавшаяся ломкой традиций московского государства и зарождением новой европеизированной российской культуры, ознаменовалась определенным позитивным поворотом в отношении к семье, прежде всего, поворотом со стороны государства.
В данный период личные и имущественные отношения между супругами регулировались следующим образом. Жена подчинялась мужу, будучи неполноправной в семье. По Артикулу воинскому Петр I 1715 г. муж имел право наказывать свою жену побоями и если при этом убивал ее, то его судили менее строго, чем полагалось по закону за убийство. Дети полностью подчинялись родительской власти. Родители обладали правом наказания своих детей. Детей можно было бить розгами, а в конце восемнадцатого века родителям было разрешено отдавать своих непослушных детей в смирительные дома, монастыри, внаем на срок до 5 лет. Лишь дети, достигшие совершеннолетия и живущие отдельно от родителей, имели право распоряжаться имуществом. Совершеннолетние дети, живущие вместе с родителями, не могли без их согласия заключать договоры и выдавать векселя.
Артикул воинский 1715 г. содержал и политические и общеуголовные статьи, что предопределило его применение в общих судах. Глава 20 Артикула «О содомском грехе, о насилии и блуде»[10, с. 360] устанавливает наказания за прелюбодеяние (арт. 169, 170), двоебрачие (арт. 171, 172), заключение брака в близких степенях родства и кровосмешение (арт. 173,174). Санкции последних двух артикулов были самыми строгими: за совершение указанных действий полагалась смертная казнь. Примечательно, что суровые светские наказания, включая смертную казнь, были введены Петром I за деяния, которые по церковному праву наказывались епитимией. Ответственность за прелюбодеяние дифференцировалась в зависимости от того, оба прелюбодея или только один из них состоял в браке. Но наказание могло быть уменьшено в случае, если невиновный супруг просил за изменившую супругу и с нею помирился или было доказано, что прелюбодеющая сторона «в супружестве способу не могла получить телесную охоту утолить». Применение же наказания за двоебрачие (арт. 171) исключалось для обманутой стороны, вступившей в брак, будучи осведомленной о семейном состоянии партнера (арт. 172).
Петровское законодательство было реформаторским по своей сути. Впервые в Воинском артикуле была уравнена ответственность за убийство родителей и за детоубийство.
Развитие отечественного законодательства в XI-первой половине XIX столетия, как было показано выше, привело к появлению множества уголовно-правовых актов и отдельных норм, имевших зачастую бессистемный и разрозненный характер. Будучи обусловленной сложностью их практического применения, потребность практики в едином универсальном уголовном законе, возникшая на фоне становления отечественной уголовно-правовой науки, была удовлетворена в процессе длительной и кропотливой работы комиссии по составлению Свода законов Российской империи, возглавляемой бароном Розенкампфом, а затем графом М.Н. Спиранским. Итогом деятельности комиссии стало создание, наряду с прочими, в 1832 году Т. 15 Свода законов, объединившего свыше полутора тысяч уголовных законов, принятых в России начиная с 1649 года.
Том 15 Свода законов во многом стал ориентиром дальнейшего развития уголовного законодательства. Впервые осуществив институционализацию правовых норм, он объединил их в главы и разделы, определяя принадлежность, значение норм и объекты уголовно-правовой охраны.
Преступления против семьи были представлены в разделе 8 Кн. 1 Т. 15 Свода законов «О наказании за преступления противу прав семейственного состояния». Данный раздел включал две главы: первая – «О превышении прав родительской власти» и вторая – «О непослушании и оскорблении детьми родителей». В этом разделе сосредоточены все ранее известные русскому праву нормы, о превышении прав родительской власти, об оскорблении детьми родителей, об их обиде, о дерзости, побоях, которые подчеркивали бесправное положение детей и полную зависимость от собственных родителей.
Рассматриваемый институт имел прочные внутренние взаимосвязи с иными институтами Особенной части Свода законов, которые проявлялись в конструировании некоторых составов преступлений, квалифицированных несовершеннолетием потерпевшего или его родственными связями с виновным (например, чадоубийство (п. «б» ст. 341)), либо в криминализации деяний, причиняющих ущерб интересам воспитания и развития несовершеннолетнего наряду с нарушениями каких-либо иных объектов (например, кража младенцев (ст. 390)), кровосмешение (ст. 667).
XIX век в истории России характеризуется некоторой ломкой устоявшихся традиций семейных отношений, свидетельством чего могут служить данные о динамике преступлений против союза брачного и родственного, а также отчасти о динамике детоубийств, убийств детьми родителей и подкидывании детей. Так, с 1843 по 1863 годы число дел о преступлениях против семейственных прав возросло с 893 до 1196. При этом темпы прироста данной группы преступлений опережали рост иных преступлений и составляли около 1,5 % ежегодно.[11, с. 83]
Самая полная законодательная регламентация преступлений в сфере семейного права была произведена в XIX веке в ходе систематизации российского законодательства, завершившейся изданием Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года. Раздел XXI Уложения включал 54 статьи, посвященные преступлениям против прав семейственных, которые были сгруппированы в четыре главы: «О злоупотреблении родительской власти и о преступлениях детей против родителей», «О преступлениях против союза родственного», «О злоупотреблении власти опекунов и попечителей» и «О преступлениях против союза брачного». В свою очередь последняя глава состояла из трех отделений: «О противозаконном вступлении в брак», «О похищении женщин замужних» и «О злоупотреблении прав и нарушении обязанностей супружества». За совершение деяний, предусмотренных разделом XXI Уложения, помимо уголовных наказаний, могли назначаться церковные наказания – покаяние по распоряжению их духовного начальства.
Перечень преступлений, связанных с нарушениями установленных правил вступления в брак (отделение 1 главы 1), заметно пополнился и включал помимо уже упоминавшихся ранее уголовных правонарушений (например, двоебрачие) и новые составы: заключение брака с использованием насилия или угроз (ст. 2041) либо путем доведения до состояния беспамятства или умоисступления (ст. 2042); вступление в брак в запрещенной степени родства или свойства (ст. 2050-2051); заключение брака прежде или позднее определенного законом возраста (ст. 2054, 2071) или без испрошения согласия родителей или опекунов либо без дозволения своего начальства (ст. 2056-2058); сообщение ложных либо сокрытие истинных сведений для вступления в брак (ст. 2062-2064). Наказанию могли быть подвергнуты не только лица, вступившие в брак с нарушением установленных правил, но и священники за совершение такого брака (ст. 2043, 2048, 2066-2071), родители, его допустившие (ст. 2053), а также свидетели, присутствующие при бракосочетании и скрывшие имеющее значение обстоятельства (ст. 2044, 2047). Санкции статей предусматривали для виновных такие меры воздействия, как лишения прав состояния и ссылку, заключение в тюрьму и арест на различные сроки, а если лицо виновное принадлежало к низшим сословиям, к нему могли быть применены телесные наказания розгами или отдача в арестантские роты.
Второе отделение главы 1 содержало только три статьи, предусматривающие ответственность за похищение замужней женщины: насильственное (ст. 2072); насильственное, сопряженное с лишением женщины чести или принуждением к вступлению в брак (ст. 2073) и ненасильственное (ст. 2074). В последнем случае виновные лица подлежали наказанию только по жалобе мужа. Так осуществлялась охрана прав мужа на женщину, которую он взял в жены. Причем, так как брак заключался церковью, развод по христианским традициям был практически невозможен, то указанное право мужа было абсолютным и пожизненным.
Новыми для русского уголовного права явились и такие, вошедшие в данную главу преступления, как жестокое обращение с женой (ст. 2075) и принуждение супруга к совершению какого-либо противозаконного действия (ст. 2076). Данные составы располагались в 3 отделении главы 1, получившем название «О злоупотреблении прав и нарушении обязанностей супружества» и включавшем в себя, помимо вышеназванных, еще один состав – прелюбодеяние. Согласно ст. 2077 изобличенное в измене лицо подлежало наказанию по жалобе «оскорбленного в чести своей супруга», при этом наказанию подвергался не только изменивший супруг, но и то лицо, с которым было учинено прелюбодеяние. В том же случае, если жалобы на прелюбодеяние не было и о нем стало известно при производстве по какому-нибудь другому делу, виновные отсылались гражданским судом к суду духовному.
Отделение первое главы 2 и глава 4 посвящались преступлениям, связанным со злоупотреблением родительской властью (властью опекуна или попечителя соответственно). Среди них можно упомянуть принуждение детей к вступлению в брак или пострижению в монашество (ст. 2078, 2092), вовлечение своих и вверенных опеке несовершеннолетних детей (ст. 2080), присвоение или растрата родителями (опекунами или попечителями) принадлежащего детям имущества (ст. 2082, 2091). Наказания для опекунов и попечителей, злоупотребивших своими правами, были тождественны установленным для родителей. Таким образом, был расширен круг лиц, защиту от противоправных действий которых государство гарантировало ребенку; у опекунов (попечителей) прав и обязанностей стало больше, но возросла и их ответственность за вверенного несовершеннолетнего.
Дети же подлежали уголовному наказанию за причинение вреда здоровью родителей (ст. 2083), оскорбление родителей (ст. 2084), за упорное неповиновение родительской власти, развратную жизнь и другие пороки (ст. 2085) и за отказ содержать своих родителей (ст. 2086).
Третья глава «О преступлениях против союза родственного» устанавливала ответственность за кровосмешение в кругу близких родственников и свойственников. Строгость наказания, как и ранее, зависела от степени родства и свойства: наиболее опасным признавалась кровосмесительная связь между родственниками по прямой восходящей или нисходящей линии (ст. 2087), при этом не учитывалось, какую веру исповедует виновный.
Часть составов преступлений против несовершеннолетних можно найти в других разделах Уложения. В главе 1 «О незаконном лишении прав состояния» раздела IX «О преступлениях и проступках против законов о состояниях» устанавливалось наказание за похищение или подмен младенцев с целью скрыть их настоящее происхождение или состояние или похищение без таковой цели (ст. 1857, 1858).
Заботился законодатель и о нравственном воспитании подрастающего поколения: ст. 1285 Уложения предусматривала наказание для лиц, которые, осуществляя надзор за малолетними и несовершеннолетними либо находясь в услужении их родителей, опекунов или родственников, благоприятствовали склонности детей к непотребству и другим порокам или побуждали их к тому своими внушениями и обольщениями. Преследовалось также сводничество, которое совершали отец и мать в отношении своих детей (ст. 1296) либо опекун, учитель или иное лицо, имеющее надзор за малолетним или несовершеннолетним, в отношении состоящих под их опекой или надзором лиц (ст. 1298).
Новое Уголовное Уложение в России начали готовить к принятию в 1897 г., когда стало очевидным, что произведенных в 1860-1885 гг. изменений и дополнений в Уложении о наказаниях образца 1845 г. явно недостаточно, и необходимо принятие нового кодифицированного уголовного закона. В 1898 году рабочий проект нового Уголовного уложения был представлен для согласования в Министерство юстиции России, которое подвергло проект существенной правке. Но и после этого Уложение вводилось в действие, начиная с 1903 г. постепенно, отдельными главами и статьями, и к 1917 г. глава 19 «Посягательства на союз семейный», устанавливающая уголовную ответственность за преступления против семьи и несовершеннолетних, так и не была введена в действие.
В уголовном уложении 1903 г., число преступлений против семейственных еще уменьшилось: глава XIX включала 19 статей (при этом в проекте Уложения данная глава имела номер 18 и содержала 20 статей), не объединенных в группы, как это было в Уложении 1845 г.
В основном, в этом законодательном акте предусмотрена уголовная ответственность за преступления, связанные с нарушением правил вступления в брак (ст. 408-417), и за преступления против несовершеннолетних (ст. 420-423). Как и прежде, преступным считается прелюбодеяние (ст. 418), однако теперь за измену для обоих супругов, а также для лица, с которым была совершена измена, предусматривалось одинаковое наказание – арест. Это позволяет сделать вывод, что в обществе все больше признавалось равноправие мужчин и женщин. Устанавливалась уголовная ответственность и за отказ содержать своих нуждающихся родителей, упорное неповиновение родительской власти, грубое обращение с матерью или отцом (ст. 419). Впервые была криминализированы: жестокое обращение родителя, опекуна, попечителя с ребенком, не достигшим 17 лет, обращение ребенка к нищенству или иному безнравственному занятию (ст. 420); отдача вышеуказанными лицами на завод, фабрику, горный промысел или в ремесленное заведение малолетнего, не достигшего установленного для того возраста (ст. 421). Оставление малолетнего или иного лица без надлежащего надзора лицом, которому оно было отдано под надзор, если в последствие этого поднадзорным совершены преступление или проступок наказывалось арестом или штрафом до 100 рублей (ст. 423). Появились и новые составы преступлений, субъектами которых являлись духовные лица, виновные в неисполнении или ненадлежащим исполнении обязанности вести метрические книги (ст. 425-426), а также лица, обязанные по закону сообщить о рождении или смерти и не сделавшие это (ст. 424).
Некоторые составы преступлений против несовершеннолетних предполагалось разместить в других главах Уложения 1903 г. В частности, ст. 502, входящая в главу XXVI «Преступные деяния против личной свободы», устанавливала ответственность за похищение, сокрытие или подмену ребенка, не достигшего 12 лет. Наказание повышалось, если ребенок похищен, сокрыт или подменен для нищенства или иного «безнравственного занятия», из корыстных целей или с целью лишить ребенка его прав состояния. Преследовалось и невозвращение самовольно взятого ребенка, подкинутого или заблудившегося (ст. 503-504). По Уложению 1845 г. аналогичные преступления рассматривались как деяния, направленные на незаконное лишение прав состояния.
Большое внимание в Уложении уделялось охране несовершеннолетних от преступлений сексуального характера и от вовлечения в занятие проституцией («непотребством»), но охранялась половая свобода и неприкосновенность лишь особ женского пола. Глава XXVII «О непотребстве», одна из немногих, была введена в действие и регламентировала ответственность за такие деяния, как сводничество в отношении несовершеннолетних и членов семьи женского пола (ст. 524), склонение несовершеннолетних к занятию проституцией и потворство в этом (ст. 525-526).
Глава XIX «О преступлениях против прав семейственных» так и не была введена в действие, поэтому вплоть до революции 1917 года применялось Уложение о наказаниях 1885 г.
Литература
1. Каноническое право о браке. Учебное пособие/ Составит. Свящ. И. Юркович М., Колледж Католической теологии им Св. Фомы Аквинского. 1994.
2. История государства и права СССР. Ч. 1. Под ред. О.И. Чистякова, И.Д. Мартысевича. – М., Изд-во Моск. Ун-та. 1985.
3. Стешенко Л.А., Шамба Т.М. История государства и права России. Академический курс в двух томах. Т. 1 V – начало XX века. М., 2003.
4. Российское законодательство X – XX веков: В 9 т. Т. 1
5. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону, 1995.
6. Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России. – М., 1999.
7. Российское законодательство X – XX веков: В 9 т. Т. 3 Акты Земских соборов/ Под общ. Ред. О.И. Чистякова. М., 1985.
8. Цечоев В.К. История государства и права Росии с древнейших времен до 1861 г. Ростов-на-Дону. 2000.
9. Законодательство Петра1 /Отв. Ред. А.А. Преображенский, Т.Е. Новицкая. М., 1997.
10. Российское законодательство X-XX веков: В 9 т. Т. 4. Законодательство периода становления абсолютизма/Под общ. Ред. О.И. Чистякова. М., 1985.
11. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII-нач. XIXв.) Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства: Т. 1. СПб.
