В статье рассматриваются речевые особенности персонажей в романе Джона Фаулза «Коллекционер». Автор статьи отмечает, что они являются доминирующим материалом, по которому мы судим о характере персонажа. Выделяются особенности речи персонажей на уровне стилистических приемов и средств создания экспрессивности. Большое внимание уделяется также завуалированному социально-классовому противостоянию героев, многогранности их личностей. Важная роль отводится и значимости интертекстуальности в романе.
Ключевые слова:стилистические средства создания экспрессивности, социальный статус языка, интертекстуальность, статичность, динамичность.
Джон Фаулз — классик английской современной литературы, один из выдающихся представителей постмодернизма. Фаулз родился в 1926 г. в городке Ли-он-СИ в графстве Эссекс. После окончания в 1950 г. Нью Колледж Оксфордского университета по специальности романо-германской филологии, он тринадцать лет преподавал во Франции, Греции, Англии. Писать начал рано, но лишь в 1963 г. бросил учительство и полностью посвятил себя творчеству. «Коллекционер», «Маг», «Женщина французского лейтенанта» — первые три романа Фаулза, которые имели коммерческий успех и получили от критиков высокую оценку [4, c.318]. Его произведения отличаются самобытностью и оригинальностью сюжетов, интересными авторскими задумками и разнообразием персонажей. События прошлого рассматриваются Фаулзом для решения проблем современности, но раскрываются в них по-другому и приобретают новый смысл.
Художественный мир своих романов автор соотносит с такими произведениями, как «Одиссея» Гомера и «Буря» У. Шекспира, считая их наивысшими эстетическими достижениями человеческой мысли. Так, он с определенным умыслом оживляет цитаты и воскрешает героев из произведения У. Шекспира и переносит их на страницы своего романа «Коллекционер» [4, c.321]. Тем самым, Фаулз показывает завуалированное социально-классовое противостояние своих героев, многогранность их личностей и противоречивые характеры, сочетающие в себе высокое и низкое, светлое и темное.
Роман «Коллекционер» (1963 г.) — это первый опубликованный роман Джона Фаулза, сделавший его знаменитым и принесший успех. Роман разделен на четыре неравнозначные по объему части, отмеченных лишь порядковой нумерацией, это дает читателю возможность самостоятельно прослеживать сюжетную линию. Первая и вторая глава «Коллекционера» зеркально соотносятся между собой, что является особенностью композиционной организации романа. В первой главе мы смотрим на происходящее с точки зрения Фердинанда Клегга, где он устно излагает свои мысли. Вторая же глава — это как бы повторение событий первой, только глазами Миранды и в форме дневниковых записей с ее самоанализом и монологическими размышлениями.
«Коллекционер» — это история о Фредерике или Фердинанде Клегге — ничем не примечательном банковском служащем и коллекционере бабочек, который влюблен в Миранду, студентку художественного колледжа, которая называет его Калибаном. Главные герои названы именами из «Бури» У. Шекспира неслучайно, им отводится немалая роль, потому что в них заключена символическая нагрузка. Так, Калибан предстает у Шекспира уродливым дикарем, а Миранда, прекрасная дочь волшебника Просперо, наоборот, воплощением красоты и чистоты [5, c.8].
Джон Фаулз, комментируя этот роман, дает анализ зла, вызванного социальным конфликтом. «Клегг, похититель, совершил зло; но я старался показать, что это зло в значительной части, а быть может и целиком, является результатом плохого образования, посредственной среды, сиротства: во всех тех факторах, над которыми он не волен. Короче, я пытался установить фактическую невиновность Большинства» [5, c.9].
Фаулз подчеркивает тот факт, что Фредерик Клегг не может контактировать с другими людьми, потому что он ненавидит тех, кто богаче, он не в состоянии ценить искусство. Его комплекс неполноценности остро проявляется, когда он вынужден вести уединенный образ жизни с захваченной им, совершенной противоположностью, Мирандой Грей.
Очевидно, что два героя из противоположных социальных классов стоят на слишком разных ступенях развития, им трудно найти общий язык и понять друг друга. Для нас представляет интерес каждый персонаж в отдельности, а именно их речевое поведение и особенности языка. Об этой проблеме подробно говорится в работе Кубанева Н. А., Набилкиной Л. Н. «Язык и социальный статус» [1, c.123].
Тем самым, Клегг-Калибан представляет темную, злую часть человечества. Даже гордость именем Фердинанд и «рыцарское» отношение к Миранде не позволяют ему скрыть натуру Калибана. Миранда распознала, какой он на самом деле: «You should have been called Caliban» [6, с.32].
Миранду отталкивает и внешность Фердинанда, его непривлекательность, худощавость. Убогая обстановка в его доме и постоянный полумрак полностью отождествляются с таким же темным и пустым внутренним миром: «Upstairs, bedrooms, lovely rooms theirselves, but all fusty, unlived-in. A strange dead air about everything…» [6, с.67].
Мы явно видим ограниченность и духовную бедность Калибана, хотя положительные качества в нем все же присутствуют. Красоту он видит только во внешнем облике, а ее суть его не интересует. Внутренняя пустота, неспособность выражать свои мысли, их бессодержательность — все это мешает общению Фредерика Клегга и Миранды.
Клегг не случайно предстает у Фаулза коллекционером бабочек — древние греки обозначали одним и тем же словом бабочку и душу [5, c.14]. Коллекция бабочек — это богатство Клегга, вершина прекрасного. Однако если у Шекспира Калибан наслаждается живой природой, то у Фаулза он отличается тягой к «мертвой» красоте. Живые бабочки неинтересны коллекционерам. Поэтому созданный им идеал не совпадает с реальностью, так как у Миранды мир полон поиска, творческих идей, движения и красоты, а у Клегга мир представляет собой замкнутое пространство в подполье, в котором творческие личности жить не смогут. Такая бедность внутреннего мира персонажа еще больше противопоставляет Клегга и творческую Миранду.
Кроме того, Клегга можно назвать педантом. Педантизм присущ больным, его признаками являются скрупулезность, формализм, тревожная неуверенность в себе. Именно педанты могут быть страстными коллекционерами, которые могут украсть важные для них предметы коллекции, что и произошло с Мирандой.
Речь Клегга заурядна и проста. Простые и сложносочиненные предложения, многосоюзие, отсутствие сложных конструкций, редкое использование сложноподчиненных предложений — все это делает его речи скучной, примитивной и неинтересной, напоминающей поток мыслей.
«What thought I would do was drive home and see if she was worse and if she was I'd drive her into the hospital and then I'd have to run away and leave the country or something.».. [6, с.121].
Иногда, чтобы выразить сильные эмоции, и выделить некоторые моменты, Клегг прибегает к инверсии: «Only once did I have the privilege…» [6, с.5].
Повторам отводится важная роль в передаче значительной информации, связанной с эмоциональностью и экспрессивностью, кроме того они используются для связи предложений. Однако, такие постоянные повторы в речи Клегга, как: «and all», «and soon», «all that», «etcetera» можно назвать «сорными» словами, семантическая нагрузка в них отсутствует. Можно сделать вывод о том, что это речь человека малообразованного, обладающего узким словарным запасом.
Недостаточность словарного запаса выражается в том, что Клегг использует одни и те же слова и фразы, описывая положительные и отрицательные эмоции, никак не видоизменяя их, например, прилагательные «good», «bad», «funny», «nasty», «right», «wrong».
Часто встречаются в речи Клегга слова широкой семантики: «thing», «staff», «all that» и т. д., свойственные разговорному стилю и просторечиям, что также свидетельствует о скудности его тезауруса.
Таким образом, рассмотрев особенности персонажа, мы можем судить о низком уровне образованности и социального статуса Фердинанда, его ограниченности и речевой заурядности.
Миранда — полная противоположность Клегга, в ее образе — сложность, многогранность и творческая натура. Фаулз показывает характер Миранды в динамике, усложняя его и позволяя читателям наблюдать внутреннее развитие личности главной героини.
Даже на основании ее портрета, мы можем говорить о красоте ее натуры. Прекрасная внешность является отражением ее внутреннего состояния.
Миранда не мыслит себя без искусства, живописи, скульптуры, через все это она пытается постичь окружающий мир и проанализировать свое место в нем: «…It was the music. There was one towards the end that was very slow, very sad, very simple, but beautiful beyond words. It was so beautiful there in the moonlight. Moon music, so silvery, so far, so noble.…» [6, с.103]. В этом отрывке используется параллелизм, повторы, эпитеты, они придают ему экспрессивности и образности, чего в речи Клегга мы не наблюдаем. Миранда полна чувств, мечтаний, переживаний, нацелена на отстаивание собственного взгляда на мир. Через богатый мир воспоминаний, грез, ощущений, который она красочно, с использованием метафор, передает в своих дневниковых записях, мы можем судить о высоком уровне развития языковой личности Миранды: «Like lying on one's back as we did in Spain when we slept out looking up between the fig-branches into the star-corridor, the great seas and oceans of stars. Knowing what it was to be in universe» [6, с.103].
Экспрессивнаяиэмоциональнаяфункцииеевысказыванийвыражаютсязасчетиспользованиябольшогоколичестваповторов: «Endless endless time» [6, с.69], «I knitted, knitted, knitted.».. [6, с.100], «Useless useless» [6, с.146], «And there's escape, escape, escape» [6, с.71], «I get more and more frightened» [6, с.2], «I must, must, must escape» [6, с.89], «...he stared bitterly bitterly» [6, с.102].
Главнаяидеяпроизведенияобобщаетсяблагодаряиспользованиюантитезисинонимичныхповторов «ugly-nasty», «beautiful- nice»: «I just think of things as beautiful or not. Can't you understand? I don't think of good or bad. Just of beautiful or ugly. I think a lot nice things are ugly and a lot of nasty things are beautiful» [6, с.44].
Богатство и сложность языка героини достигаются с помощью изобилующих средств выразительности. В ее речи много одночленных предложений, характерных для книжного стиля, которые добавляют образности ее высказываниям: «…Dream.Extraordinary…» [6, с.146], «…A sort of truce.».. [6, с.98].
В лексике героини много неологизмов: «…I psycho-analysed him this evening…» [6, с.103];«…don't chloroform me again…» [6, с.33]; словосложений«…she was so sex-kittenish…» [6, с.89];
«…I felt like the girl-at-the-ball-coming-down-the-grand-staircase…» [6, с.67]; а также деривации «…I hissed a damn-you at Piers…» [6, с.90].
В ее речи присутствуют также риторические восклицания: «…Your guest!» [6, с.19]; олицетворения «…It's a lovely lovely room. It's wicked to fill her with all this shoddy stuff. Such muck!» [6, с.28]; повторы «…You could. We could be friends. I could help you…» [6, с.19]; параллельные конструкции «… I must have a bath sometimes. I must have some fresh air and light. I must have some drawing materials. I must have a radio or a record-player…» [6, с.24–25] антитезы «…It's funny. I should be shivering with fear. But I feel safe with you.».. [6, с.28] и другие средства выразительности.
Миранда видит и тонко чувствует красоту природы, ее уникальность. Жизнь в гармонии с природой — вот что остро необходимо Миранде и чего она лишена в заточении у Клегга. Она даже сравнивает себя с природой: «…The air was wonderful. You can't imagine. It's free. It's everything, that I am not…» [6, с.28].В заточении Миранда не теряет способности размышлять и сочувствовать, пытается даже понять Клегга, несмотря на социальный и духовно-интеллектуальный барьер между ними.
Важная роль в создании образов главных персонажей отводится интертекстуальности. О проблеме интертекстуальности рассуждают многие филологи и культурологи [6, с.125]. Именно интертекстуальность во многом способствует возникновению и утверждению одного из основных компонентов «постмодернистской чувствительности». Р. Барт представил каноническую формулировку интертекстуальности и интертекста» «Каждый текст является интертекстом, другие тексты присутствуют в нем на разных уровнях в более или менее узнаваемых формах. Каждый текст представляет собой новую ткань, сотканную из старых цитат» [3, с.40].
Например, «Методы Гестапо» — это настольная книга Калибана, он использует различные методы из нее, при этом гордится своим благородством, что сумел этот режим ослабить [6, с.22]. Также упоминает Клегг и произведение У.Шекспира «Ромео и Джульетта»: «…We will be buried together. Like Romeo and Juliet. It would be a real tragedy…» [6, с.153]. Фердинанд ссылается на известные всем произведения, присваивая себе лучшие качества героев этих книг, но на самом деле очевидно, что суть этих книг ему непонятна и он видит ее лишь поверхностно.
В речи Миранды мы наблюдаем гораздо большее количество примеров интертекстуальности. Отсюда мы делаем вывод, что искусство — это ее смысл жизни. Например, в заточении Миранда перечитывает «Бурю» У. Шекспира:«Reading the Tempest again all the afternoon. Not the same at all, now what's happened has happened. The pity Shakespeare feels for his Caliban, I feel (beneath the hate and disgust) for my Caliban. Half-creatures» [6, с.136].
Кроме «Бури» Миранда не раз упоминает и названия многих других произведений, касающихся как литературы, так и музыки и живописи. Но она не просто ссылается и упоминает их, как Фердинанд, но и пытается сравнить их со своим опытом, с опытом других людей, понять их суть. Все это показывает широту ее мышления и способность к анализу.
Таким образом, персонажи романа Джона Фаулза «Коллекционер» полностью противоположны друг другу. Это две разные ипостаси — жизнь и смерть, два разных мира — преступник и жертва, художник и коллекционер, где один создает, другой — «замораживает», «консервирует», уничтожает красоту. В целом можно судить об изменчивости и динамичности образа Миранды и максимальной статичности Клегга.
Литература:
1. Кубанев Н. А., Набилкина Л. Н.. Проблема взаимодействия языка и социального статуса // Приволжский научный вестник. — 2015. — № 11(5). — С. 123–126.
2. Набилкина Л. Н., Кубанев Н. А.. Травелог — лингвокультурологическая основа образа города и государства//Приволжский научный вестник. — 2013. — № 8–2 (24). — С. 124–129.
3. Постмодернизм// История зарубежной литературы XX в.: Учебник. — М.: Проспект, 2003. — с.35–45
4. Саруханян, А. П. Джон Фаулз// Английская литература. 1945–1980. М.1987. с.317–330
5. Фаулз, Дж. Коллекционер/ Джон Фаулз; [пер. с англ. И.Бессмертной]. — М.: Эксмо, 2015. — 352 с.
6. John Fowles «The Collector» // etextlib электроннаябиблиотека. URL: http://www.etextlib.ru/Book/Details/26282 (дата обращения: 1.04.2016). PDF
