Статья посвящена актуальной на сегодняшний день проблеме обеспечения энергетической безопасности КНР. В частности, исследуется энергетическая политика Китая в контексте существенного возрастания роли энергоресурсов в мире. Автор изучает новые реалии китайской экономики, стратегию развития энергетической системы указанную в 13-ом пятилетнем плане (2016–2020 гг.). Так же в статье рассматривается тема о многосторонних отношениях Китая со странами-поставщиками энергоресурсов в условиях сложившейся мировой конъюнктуры.
Ключевые слова: энергоресурсы, энергетическая стратегия, экономика, страна-импортер, страна-экспортер, национальный интерес, энергетическая безопасность.
В первой четверти XXI века энергоресурсы являются важнейшим фактором в развитии любого государства. По этой причине, вопрос о реализации энергетической политики с учетом национального интереса остается актуальным для многих стран мира. Для Китайской Народной Республики энергетический фактор становится важнейшей частью экономической безопасности государства, поскольку страна импортирует более 40 % необходимых энергетических ресурсов. Несмотря на замедление темпов экономического роста в стране, Китай сохраняет свои позиции на мировом энергетическом рынке: в 2015 году китайский импорт нефти достиг рекордного уровня в 7 млн. баррелей в сутки. Сегодня перед китайским руководством стоит ряд проблем, среди которых обеспечение энергоресурсами 1,3 млрд. жителей оказывается предметом серьезной обеспокоенности, поскольку собственная добыча в стране растет медленнее, чем спрос. Такие условия накладывают особые требования к созданию оптимальной энергетической стратегии. В связи с этим, Китай нацелен на эффективное применение мер, направленных на стабилизацию энергетического рынка страны.
Энергетическая стратегия Китая состоит из следующих задач: сохранение низких цен на нефтегазовое сырье, обеспечение стабильных поставок нефти в КНР из-за рубежа, развитие добычи собственной нефти в стране и научных знаний об энергетических ресурсах. В целом можно обозначить два составляющих аспекта энергетической политики Китая: внутренний аспект — сдерживание спроса на энергоресурсы внутри страны с целью снизить зависимость от стран-экспортеров; внешний аспект — укрепление связей со странами-поставщиками углеводородного сырья.
С момента реформ 1980 года, Китай был нацелен на самостоятельное обеспечение себя энергетическими ресурсами. Однако такое целенаправленное движение китайского руководства продлилось недолго. Настал момент, когда КНР вошел в список стран нэтто-импортеров, впоследствии чего начальный план самообеспечения источниками энергий был заменен на рациональное использование энергетических ресурсов и активное участие страны во внешних ареалах добычи нефти и газа. Стоит отметить, что за последние 15 лет в Китае спрос на энергоресурсы активно растет, и такая ситуация требует осуществления диверсификации поставок источников углеводородного сырья. Наглядные тому примеры — установление более тесных связей с Африкой для разведки и добычи углеводородов, вовлечение китайских компаний в нефтяные проекты. Если раньше Китай импортировал более 50 % потребляемой энергии из стран Ближнего Востока, то в нынешнее время с целью поиска других источников сырья КНР расширяет зоны добычи энергоносителей во всем мире. В частности, он ориентируется на партнерство с Россией, Казахстаном и Туркменистаном. Но это вовсе не говорит о том, что Китай больше не заинтересован в Западной Азии. Напротив, используя «мягкую силу», а также экономические рычаги, китайское руководство последовательно реализует план укрепления своих позиций в данном регионе. Подобные действия Китая являются одной из составляющих компонентов энергетической политики страны. Отсюда можно прийти к выводу о том, что обеспечение энергетической безопасности рассматривается как часть глобальной стратегии, нацеленной на увеличение роли Китая на международной арене.
КНР старается действовать во всех доступных регионах мира, формируя нужную инфраструктуру с помощью сети трубопроводов, дорог, инвестиционных проектов и дружественных отношений [1, C.97]. Согласно прогнозам, потребление нефти к 2020 г. увеличится в 2–2,6 раза по сравнению с 2000 г., но добыча ввиду ограниченности ресурсов существенно не возрастет. Подобный объем потребления увеличит зависимость Китая от импорта нефти до 55 % (по максимальному прогнозу — до 77 %) [2].
Исходя из такого прогноза, китайское правительство пытается сдерживать темпы роста потребления энергоресурсов, на законодательном уровне активизирует выгодную энергетическую политику. Так, например, в 2007 году в Китае была утверждена «Белая Книга» в области энергетики, которая рассматривает актуальные вопросы. Кроме того, осуществляется строгий контроль при реализации новых проектов, предполагающих высокие затраты энергии. На основе закона о «Возобновляемой энергии» китайским правительством финансируется проведение научных исследований в области создания возобновляемой энергетики. Существует ряд документов, опубликованных с учетом новой реалий китайской экономики. Например, в 2014–2015 годы были выпущены документы под названием «Стратегия развития энергетики (2014–2020)», «Китайское производство 2025», которые рассматривают вопросы обеспечения энергетической безопасности. Эти обозначенные документы являются важными составляющими 13-ого пятилетнего плана (2016–2020 гг.) КНР.
«13-я пятилетка» — это первый пятилетний план, принятый в Китае в эпоху «новых экономических условий». «Новые экономические условия» — объективная реальность, связанная со структурными изменениями экономики и замедлением темпов экономического роста. Однако поддержание темпов роста экономики на стабильном «средневысоком» уровне, совершенствование структуры экономики являются непростыми задачами. Но такие задачи ставятся. Обусловлено это тем, что именно они являются основой «китайской мечты» — масштабного плана развития страны на ближайшие сто лет [3].
В целях реализации энергетической политики Китай в 2001 году провозгласил стратегию «выхода за пределы», тем самым открыв путь китайским инвестиционным компаниям в зарубежные нефтяные проекты. Ныне в секторе энергетики Китая функционируют такие государственные компании, как Sinopec (Китайская нефтехимическая корпорация), CNPC (Китайская национальная нефтяная корпорация), которые занимаются разведкой, добычей, транспортировкой, поставкой и переработкой нефти и газа. Зарубежная деятельность китайских нефтяных компаний поддерживается с помощью займов, кредитных линий, поставок оружия, что помогает Китаю снискать расположение правительств нефтепроизводящих стран и получить привилегированный доступ к нефтяным ресурсам. Стремясь обеспечить себя необходимыми для дальнейшего экономического роста энергетическими ресурсами, Китай решает сразу две важные геополитические задачи: 1) интенсивно наращивает свою экономическую мощь, становясь, таким образом, серьезным геополитическим игроком не только в регионе, но и в мировом пространстве, ибо финансово-экономический ресурс в современном мире — это, пожалуй, главный геополитический ресурс; 2) расширяет географию своего геополитического влияния и авторитета, то есть приобретает позитивный имидж в странах-экспортерах нефти и газа, причем не, только за счет статуса покупателя, но и потому, что создает в этих странах совместные предприятия, инвестирует в крупные энергетические проекты, предоставляет льготные кредиты [4, С. 1–2].
Нужно обозначить следующие основные направления энергетического взаимоотношения КНР со странами-энергоносителями: ввиду своей близкой географической расположенности Казахстан и Россия представляются приоритетными странами для Китая, затем следуют страны Ближнего Востока, к тому же особый интерес проявляет Китай к Африке и Латинской Америке. Ныне со стороны выше указанных стран и регионов осуществляется ряд действий по допуску корпораций Китая к разведке и добыче энергетических ресурсов. Таким образом, Пекин приобретает все больше доли региональных месторождений и акций многих функционирующих в сфере энергетики мировых компаний, что позволяет китайскому руководству наладить связи со странами-экспортерами нефти и газа.
Оценивая прочно переплетающиеся взаимоотношения КНР с потенциальными регионами мира с точки зрения энергетических ресурсов, важно отметить взаимозависимые отношения с США. Несмотря на то, что Соединенные Штаты также зависимы от импорта углеводородов, американское правительство делает основной акцент на внутреннюю добычу, например, используя сланцевые технологии. В то же время пытаются контролировать все заключающиеся сделки с Китаем в сфере энергетики на своей территории.
Ограниченность внутренних запасов энергоресурсов вынуждает США и КНР направлять свои усилия на поиск других альтернативных источников нефти, газа, редких металлов или зеленых технологий, причем оба государства придерживаются своих собственных концепций по обеспечению энергетической безопасности. В ходе взаимной интеракций возникают естественные противоречия. В последнее время критике со стороны Вашингтона подвергается политика Китая, основанная на принципе «бизнес без границ». В соответствии с этим принципом Китай предпочитает иметь дело непосредственно с теми или иными странами, продуцентами сырья и энергоресурсов, вместо того, чтобы полагаться на мировой рынок. Кроме того, Китай укрепляет свое присутствие и усиливает сотрудничество с теми странами, которые рассматриваются администрацией США как страны «изгои», что вызывает недовольство в Вашингтоне [5, С. 47]. Особенность китайской углеводородной политики в отношении США заключается в поэтапном проникновений на американский сланцевый рынок и приобретении активов крупных энергетических компании, таких как ChesapeakeEnergy. Отсюда следует отметить, что это привело к крупным финансовым потерям, поскольку цена нефти снизилась до 40 долларов за баррель, что делает сланцевую нефть нерентабельной.
В ходе изучения данной темы немаловажно учесть и основные противоречия в китайской энергетической политике. На фоне растущей энергетической потребности Китая основное противоречие состоит в несоответствии внутренних возможностей добычи энергоресурсов с потенциалом наращивания импорта. Причем данное противоречие существует в сложной макроэкономической (ценовой) и экологической среде. В первом случае речь идет о необходимости реформирования ценовой политики в структуре ТЭК, включая цены на газ и электричество. Во втором — наличием локальных (особенно в провинциях Северо-Восточного Китая) экологических катастроф в связи с массовыми выбросами отходов от использования угля на многочисленных ТЭС. Китай фактически стал заложником этого экологически грязного, но относительно дешевого энергоносителя [6]. Следующий вопрос — потребление угля. На данный момент 66 % потребления энергоносителей Китая приходится на уголь, который имеет ряд преимуществ: он сравнительно дешев и добывается непосредственно в стране. Однако экологические последствия его использования вызывают обеспокоенность руководства КНР. Поэтому было решено сократить его долю в общем объеме источников энергии на 8 % до 2020 года за счет увеличения потребления газа и нефти [7].
В целом в Китае реализуется политика, направленная на построение «энергоэффективного общества» и включающая в себя 4 ключевых составляющих: оптимизацию структуры промышленности; улучшение системы налогообложения и ценообразования; повышение научно-технологического уровня; улучшение системы контроля и управления. В качестве основных мер энергосбережения предложены следующие инициативы:
‒ ограничение уличного освещения и подсветки зданий, использования личного автотранспорта, лифтов и эскалаторов, одноразовых предметов, в том числе посуды;
‒ контроль за температурным режимом в помещениях (ограничение использования кондиционеров и нагревателей воздуха);
‒ внедрение региональных энергосберегающих стандартов, применяемых к строительству жилых зданий;
‒ ужесточение статистической отчетности по энергосбережению и энергоэффективности и т. д. [8, С. 41].
Сегодня в условиях новой экономической реалии Китай придает особое значение на осуществление оптимальной энергетической политики, которая предусматривает наращивание производства экологически чистых видов энергии,создание стратегических резервов, диверсификацию источников энергетических ресурсов и т. д. Говоря об энергетической стратегии, которую осуществляет Китай, можно понять, что она представляет собой установление двустороннего сотрудничества между энергопотребителем и энергоносителем. Такой подход в энергетической политике КНР подразумевает прямое двустороннее взаимодействие со странами-поставщиками нефти и газа при помощи энергетической дипломатии, состоящая из множества инструментов внешней политики, которые в свою очередь применяются к решению энергетических вопросов на международной арене. Реализация данного подхода отражается в практической деятельности энергетических и экономических учреждений. Так же важно обратить внимание на потенциальные вызовы в сфере транспортировки энергоресурсов для Китая. Со времени начала проведения политики реформ и открытости восточный приморский район является главным объектом политико-экономического курса Китая. Практика показывает, что данная модель реформирования не только стимулировала быстрый подъем китайской экономики, но и создала несбалансированные отношения в социоэкономической жизни между внутренними районами страны, особенно между восточно-приморским и западно-континентальным районами. В силу этого развитие западно-континентального района является исторической задачей и источником повышенного внимания правительства, становится приоритетным направлением для страны [9]. Здесь следует сделать отметку, что в западно-континентальном районе страны энергетика рассматривается как будущий локомотив экономического развития.
Подводя итоги, можно прийти к следующему выводу: Китай, как один из крупных энергопотребителей, в нынешнее время сильно переплетен с внешним миром. Такое положение страны не может не иметь влияния на развитие мировой экономики. Поэтому, в силу своей усиливающейся позиций, несмотря на замедление роста экономики, китайское руководство как можно эффективнее пытается реализовать энергетическую политику страны с учетом национальных интересов. Путей осуществления такой политики в Китае предостаточно, начиная от сдерживания своих потребностей с целью снизить зависимость от внешних игроков, заканчивая инвестицией и выдачей кредитов странам-экспортерам нефти и газа с намерением усилить свое влияние в той или иной стране и иметь прямой доступ к энергетическим ресурсам.
Литература:
- Матвеев Д. В. Энергетическая безопасность Китая в начале XXI века. Вестник Томского государственного университета, 2011 г. № 350, С.97.
- Бергер Я. Об энергетической стратегии Китая // Московский центр Карнеги. URL: http: // www.opec.ru/arhiv.aspx?ob_no=85913
- Китайская энергетика в новых условиях 13-й пятилетки (2015). 4-й китайский форум по энергетической экономике, 2015 г. URL: http://sino-rus.org/4-y-kitayskiy-forum-po-energeticheskoy-ekonomike-16–17-dekabrya-2015
- Лебедева Т. П., Мраморова И. М. Энергетическая безопасность Китая как геополитическая проблема. Государственное управление. — Эл.вестник, 2010 г. № 24, С. 1–2.
- Шелига М. Китайско-американские отношения в области энергетики: сотрудничество и противоречия. Потенциал современной науки, 2014 г. — № 4, С.47.
- Лузянин С. Энергетическая стратегия Китая: бонусы и ловушки. — М: МГИМО, 2013 г. URL: http: // mgimo.ru/news/experts/document235443.phtml
- Рощепий И. Проблемы в китайской экономике — это проблемы России // Политическая Россия — Общественно-политический интернет-журнал, 2016 г. URL: http://politrussia.com/ekonomika/zamedlenie-rosta-kitayskoy-315/
- Белогорьев А. М. Энергетическая стратегия Китая и российский газ. Академия энергетики, 2012 г. № 1(44), с. 41.
- “认清形势，明确任务，不断开创深入实施西部大开发战略新局面”—2012 年国家发展改革委西部大开发工作会议在云南昆明召开URL: http://www.sdpc.gov.cn/xwfb/t20120222_462948.htm [“Ren qing Xing shi, Ming que Ren wu, Bu duan Kai chuang Shen ru Shi shi Xi bu Da kai fa Zhan lue Xin ju mian” — 2012 nian Guo jia Fa zhan Gai ge Wei Xi bu Da kai fa Gong zuo Hui yi zai Yun nan Kun ming Zhao kai. URL: http://www.sdpc.gov.cn/xwfb/t20120222_462948.htm].
