Приподнимая завесу истории развития литературоведения, мы обнаруживаем, что развитие терминосистемы началось еще в глубокой древности. Например, первые теоритические выкладки, касающиеся важнейших литературоведческих понятий содержания и формы на Западе, мы можем увидеть в трудах Аристотеля, Платона, Сократа. Если Аристотель в «Поэтике» разграничивает в произведениях предмет подражания и средства подражания, то Гегель в своей «Эстетике» рассматривает содержание и форму лирических произведений, У.Фолкнер, в свою очередь, говорит о нерасчленимости формы, а В.Кожинов глубоко разбирает концепцию содержательной формы.
На Востоке, первые аналогичные понятия и их толкования мы можем встретить в священном Коране и в трудах великих ученых-энциклопедистов. Например, эквивалентами диалектического единства содержания и формы в восточной поэтике являются сурат и маъно. В священном Коране оно (единство) дается как жузъ и кулл, и истолковывается как часть от целого. Такое же истолкование данного понятия мы встречаем у Фариддина Аттора в «Жавхару-з-зот», и Жалолоиддина Румия в «Маснавийи маънавий» и «Ичиндаги ичиндадир»…
Также, ярким примером вышеуказаной проблемы могут служить тропы. Еще в восьмом веке Квинтилиан сказал о том, что «троп-изменение собственного значения или словесного оборота в другое, при котором получается обогащение значения» [1, С.484]. Ж.Куддон указывает что, троп — это поэтический оборот, употребление слова или фразы в переносном смысле; отход от буквальной речи. В китайской поэтике, трудно сопоставимой с европейской, некоторое подобие троп можно найти в категориях би и син. Би-сопоставление, похожее на сравнение, на метафору и аллегорию. Син-недоговоренность, параллелизм. Поэтические тропы в узбекском языке именуются «кучим».
В восточной классической литературе они даются как сравнение-ташбих, олицетворение-ихом, метафора-истиора. На Востоке, вышеуказанные эквиваленты приводятся в книге «Китоб ул-бадиъ» (Книга о художественных искусствах) Ибн Муътазза, «Таржимону-л-балоға» (Перевод балогат) Умар Родуё, «Хадойику-с-сеҳрфи дакойку-ш-шеър» (Чудесные нити поэтической речи) Рашидиддин Ватвот, «Бадоеъу-с-саноеъ» (Новости искусства) Атоуллоха Хусайний, «Фунун-л-балога» (Литературные науки) Ахмада Тарозий. В узбекской классической литературе разработаны такие типы сравнений как ташбихи-макний-ташбихи-кинайат, ташбихи-муздавиж-ташбихи-тасвиййат. Приведенные примеры указывают нам на то, что разработка литературоведческих понятий на Востоке началось в глубокой древности, к истолкованию которых, ученые мужи относились со всей серьезностью. А некоторые категории были разработаны намного раньше и глубже, чем на Западе.
К примеру, термин метафора используется и на Западе и Востоке, но исследования показали, что понятия истиора (метафора) начал использоваться намного раньше и первично означал «брать взаймы». То есть, слово в одном контексте может означать одно, а в другом другое, «берущееся взаймы». У Атоллуха Хусайни мы встречаем следующее толкование: «Метафора — это вид сравнения и является переносным значением слова. Метафора же — это использование слова в переносном значении. Например, используется выражение «львиное сердце» подразумевая отважность, силу характера человека». «В метафоре между прямым и переносным значением есть непосредственная связь» — подчеркивает автор. Таким образом, в определении Атоуллох Хусайний подход к определению метафоры глубокий и связь между прямым и переносным значением слова рассматривается на основе теоретических изысканий автора. Изучая эти источники профессор Фитрат дает следующее определение метафоре: «Использование слова не в прямом, а в переносном значении. Но при этом обязательным условием должна быть некая связь между прямым и переносным значением». Значит, проф. Фитрат тоже подчеркивает важность связи между двумя значениями и опирается на теоретические взгляды предшественника.
Профессор Б.Саримсоков в своих теоретических изысканиях, рассуждая о метафоре, говорит о видах традиционной и индивидуальной метафоры. И в данном случае автором подчеркивается, что теоретической основой данного определения является непосредственная связь между прямым и переносным значением слова. В 1945 году в городе Ленинграде (Санкт-Петербурге), И.Сельвинский выступая на творческом семинаре в Литературном институте выдвинул предположение о существовании метафор восточного и западного типов. По словам Сельвинского, восточная художественная традиция предполагает одну точку сходства между сравниваемыми предметами. А традициях же европейской поэзии метафора должна нести по меньшей мере три точки сходства с сопоставляемыми явлениями. Сельвинский пытается показать отношение риторических фигур к глубинным национально-своеобразным структурам художественного мышления. Особенности западной поэтики он демонстрирует, используя описание люстры, спрятанной на лето в марлевый чехол: «Люстра была как кокон». «Здесь налицо три вида сходства: внешнее — оболочка (белая); внутреннее — в оболочке заключено нечто; бытийное — состояние изменится: внутреннее обнаружится и оживится».
Ещё одним ярким примером, поставленной проблемы, могут служить понятия эпоса и лирики, в литературе. Традиция родового членения литературы была заложена Аристотелем «Об искусстве поэзии»: «…возникши с самого начала путем импровизации, и сама она (трагедия) и комедия (первая от зачинателей дифирамба, а вторая — от зачинателей фаллических песен, употребительных ещё и ныне во многих городах) разрослись понемногу путем постепенного развития того, что составляет их особенность. Эпическая и трагическая поэзия, а также комедия и поэзия дифирамбическая, большая часть авлетики и кифаристики — все это, вообще говоря, искусства подражательные; различаются они друг от друга в трех отношениях; или тем, в чем совершается подражание, или тем, чему подражают, или тем как подражают, — что не всегда одинаково» [2, С.356] Таким образом, понятие литературного рода сформировалось ещё в античной эстетике, в сочинениях Платона и Аристотеля. В третьей главе аристотелевской «Поэтики» говорится о существовании в поэзии трех «способов подражания». Охарактеризованные Аристотелем «способы подражания» впоследствии стали называть литературными родами.
В эпоху Возрождения эта аристотелевская триада была конкретизирована А. С. Минтурно в трактате «DePoetika», который выделил в составе словесного искусства эпос, лирику и драму. От подобных суждений и тянутся нити к упрочившемуся в XVIII-XIX веке представлению об эпосе, лирике и драме как универсально значимых родовых формах литературы. Роды словесного искусства и ныне понимаются (вслед Сократу, Платону и Аристотелю) как типы отношения высказывающихся (носителей речи) к художественному целому. Вместе с тем в XIX веке (первоначально в эстетике романтизма) упрочилось и иное понимание эпоса, лирики и драмы: не как словесно-художественных форм, а неких умопостигаемых сущностей, фиксируемых философскими категориями: литературные роды стали мыслиться как типы художественного содержания. Тем самым их рассмотрение оказалось отторгнутым от поэтики (учение именно о словесном искусстве). Так, Шеллинг лирику соотнес с бесконечностью и духом свободы, эпос — с чистой необходимостью, в драме же усмотрел своеобразный синтез того и другого: борьбу свободы и необходимости» [3, С.136].
Продолжена эта теория французским классицизмом канонизировавшим различие родов литературы в духе нормативной поэтики, а также немецкой классической эстетикой от Гёте до Гегеля дают им содержательно-философско-логическую и гносеологическую интерпретацию. Гегель в лекциях по эстетике дает систематическое и каузальное освещение литературных жанров. В мистифицированной форме Гегелем были намечены контуры социально-исторического обоснования жанрового содержания: жанры, в особенности эпопеи и романы рассматривались как продукты определенного состояния общественной жизни в последовательности их исторического возникновения. Опираясь на суждения Гегеля эту теорию развил в России В. Г. Белинский. В своей характеристике литературных жанров он связывал жанровые проблемы с задачами русского литературного и общественного развития. При классификации произведений Белинский различал содержательные и формальные (зависящие главным образом от принадлежности произведения к литературному роду) жанровые признаки, отмечал многообразие смешанных, переходных форм. Разграничение родовых и собственно жанровых признаков, намеченное Белинским, стало методологическим принципом в работах А. Н. Веселовского, подчеркивавшего первоначальный синкретизм формальных моментов поэтических родов и позднее последовательное возникновение эпоса, драмы, лирики, романа, обусловленное развитием личности (роман в концепции ученого противопоставлен эпосу). Он доказывал, что литературные роды возникли из обрядового хора первобытных народов, действия которого являли собой ритуальные игры-пляски, где подражательные телодвижения сопровождались пением-возгласами радости или печали. Эпос, лирика и драма трактовались Веселовским, как развывшиеся из «протоплазмы» обрядовых «хорических действий». То есть, как следствие «разложения древнего обрядового хора». Первоначальной формой поэзии явилась, по Веселовскому, лиро-эпическая песня. На основе таких песен впоследствии сформировались эпические повествования. А из возгласов хора как такового выросла лирика (первоначально групповая, коллективная), со временем отделилась от обряда. Драма как утверждает ученый, возникла из обмена репликами хора и запевал. Обретя самостоятельность, она вместе с тем сохранила весь «синкретизм» обрядового хора и явилась неким ее подобием» [4, С.313] Теория происхождения литературных родов, разработанная Веселовским, подтверждается множеством известных современной науке фактов о жизни первобытных народов.
В дальнейшем Гегелевскую концепцию развивали Э.Штейгер и А. А. Потебня. Последний, соотносил родовое деление литературы с лингвистическими категориями лица и времени. Действительно, наиболее ожидаемыми в лирике оказываются 1-лицо и настоящее время, в эпосе-3-лицо и прошедшее время, а в драме 2-лицо и будущее время. Не меньший интерес представляет сопоставление литературных родов с определенными видами искусств: эпоса — с живописью и графикой, лирики — с музыкой, драмы — с пантомимой и хореографией.
В начале ХХ века проф.Фитрат эквивалентами вышеназванных терминов использовал понятия сочим-назм-лирика, тизим-наср-эпос. В работах А.Саъдий понятию лирики отождествляется «юракчилик», «кучирик» [5, 168–171]. Но здесь уместны слова профессора Х.Болтабаева о том, что «Сегодня в литературе встречается использование понятий прозы и поэзии вместо лирики и эпоса. Но в данном случае, нужно помнить о том, что замена первых понятий вторыми вносит терминологическую путаницу. Так как проза может быть написана в стихах, а поэзия в прозаическом жанре» [6, С.56]. Стоит только вспомнить роман в стихах Пушкина «Евгений Онегин» или «Стихи в прозе» Тургенева. Такая замена понятий является и теоретической и практической ошибкой.
В своих оценках упорядочения современной литературоведческой терминологии литературоведы не пришли к единому согласию. Действительно, в силу своей соотнесенности вспомним выражения А. А. Реформатского о термине «Как о слуге двух господ, что трудно назвать хотя бы один из разделов языкознания, где все проблемы были бы едины в своих решениях» [7, С.52]. Мы не случайно обратились к словам великого языковеда. Равно как и в языкознании, так и в литературоведение нет единых позиций в решение вышеуказанных проблем. Оценить же сложившееся положение на примере нескольких понятий и их интерпретаций в рамках одной статьи мы конечно же не можем. Своей статье хотелось бы обратить внимание специалистов этой области в том числе и на предложенный нами аспект проблемы.
Литература:
- Борев Ю. Б. Эстетика. Теория литературы. Энциклопедический словарь терминов. — М., 2003. — С.484
- Аристотель. об искусстве поэзии. / Сост. Николаев П. А., Эсалнек А. Я. Введение в литературоведение. Хрестоматия. — С.356
- Ф. В. Шеллинг Философия искусства. — С.136
- Хализев В. Е. Теория литературы. — С.313
- Саъдий А. Амалий ҳам назарий дарслари. — Т.: Ўрта Осиё Давлат нашриёти, 1924. –Б. 168–171.
- Шарқ мумтоз поэтикаси Ҳ.Болтабоев талқинида. –Т., 2008. — С.56
- Реформатический А. А. Введение в языкознания. — М., 1976.- С.52
