Одним из проблемных вопросов лингвистики является соотношение языка и культуры. Вильгельм фон Гумбольдт считал, что культура отражается в языке, а язык – это выражение культуры, посредник между личностью и окружающей реальностью [4, с. 76]. Интерпретация смысла текста возможна только через язык при условии наличия у читателя определенных знаний о культуре. Д. С. Лихачев писал, что «язык выступает неким концентратом культуры нации, воплощенной в различных группах данной культуры – язык сообщества» [6, с. 28]. Язык – это отражение действительности, а сама действительность отражается в тексте, который и является знаковой системой. В языке отражается не только культура, но и сознание людей, мировосприятие, национальный характер общества. Культура и язык – взаимосвязанные термины, имеющие определенные характерные черты. Язык образует культуру и совершенствуется в культуре.
Ярким отражением национальной культуры являются фразеологические единицы.По утверждению А. М. Бабкина, фразеология – это «святая святых национального языка, в которой неповторимым образом манифестируется дух и своеобразие нации» [1, с. 7].
Почти каждая фразеологическая единица содержит в себе особенности мировосприятия через культуру и язык. Фразеологические единицы русского языка содержат в себе информацию об исторических событиях страны, культурных ценностях русского народа, душевном состоянии общества, об укладе жизни народа в различные эпохи, национальной кухне. В данной статье мы рассмотрим фразеологические единицы с компонентами, которые обозначают пищу. Например, национальным блюдом русской кухни является каша. «Каша» является компонентом многих фразеологических единиц: каша в голове чьей, у кого («кто-либо путано мыслит, у кого-либо нет ясности в понимании, в осознании чего-либо»), каша во рту у кого («кто-либо невнятно говорит, невнятно произносит слова»), каша заваривается («затевается сложное, хлопотное или неприятное дело; назревают какие-либо очень сложные события»), каши не сваришь с кем («не сговоришься, не договоришься, дела не сделаешь»), каши просят («износились, продырявились, требуют починки, ремонта»), мало каши ел («недостаточно опытен, сведущ в чем-либо; молод еще, чтобы браться за какое-либо серьезное дело») и другие [9, с. 196-197].
Для усиления воздействующей функции на человека узуальные фразеологические единицы с компонентом «каша», использующиеся в интернет-печати, нередко трансформируются журналистами. Фразеологическая единица каши не сваришь с кем («не сговоришься, не договоришься, дела не сделаешь» [9, с. 411]) «связана с древним ритуально-обрядовым назначением каши и процессом ее приготовления. Совместное приготовление обрядовой еды свидетельствовало о желании участвовать в делах всей общины, вкладывать свою долю в общий «котел». Человек, не желающий участвовать в общем обрядовом действии, считался чужим и ненадежным. Отсюда – осуждение, сохранившееся в форме и содержании фразеологизма» [2, с. 296]. Примером служит заголовок газетной статьи «Каши не сваришь» [8]. В тексте статьи говорится о повышении цен на гречневую крупу, из которой в России часто варят кашу. Таким образом, фразеологическая единица каши не сваришь (с кем) трансформируется путем столкновения прямого и переносного значений, то есть наблюдается процесс двойной актуализации значения, который является «оригинальным и ярким приемом использования фразеологического оборота для создания определенного стилистического эффекта…» [10, с. 57].
Адресант сообщает адресату о том, что в обществе возникнут определенные материальные трудности при покупке гречневой крупы в связи с повышением цен. Исходя из этого, можно сказать, что, трансформируясь, фразеологическая единица каши не сваришь имеет и фразеологическое значение («не договоришься, дела не сделаешь» [9, с. 411]), то есть общество не может «договориться» с теми структурами, которые, по мнению народа, ответственны за немотивированное повышение цен, и буквальное значение («невозможность сварить кашу из гречневой крупы, так как она сильно подорожала»).
Еда является одной из составляющих любой культуры. Русская кухня знаменита таким национальным блюдом, как блины. Славянский народ пек блины из муки на свадьбу, на похороны, а также блины были основным блюдом на Масленицу. В связи с этим в русском языке существует несколько фразеологических единиц, включающих в свой состав компонент «блины». Например, печь как блины («создавать что-либо быстро и в большом количестве» [2, с. 55], накормить блинками («задать порку, взбучку» [2, с. 55]) и другие.
Особое внимание необходимо уделить пословице первый блин (да) комом («первый опыт в каком-либо деле часто оказывается неудачным» [7, с. 75]), которая появилась в связи с тем, что первый блин обычно получается неудачным из-за плохо разогретой сковороды. Пословица неоднократно используется в заголовках интернет-прессы. На страницах газеты «Эффект Губкина» [3] встречается статья под названием «Первый блин – не комом», сопровождающаяся изображением тарелки с блинами, увидев которое читатель понимает то, что речь идет в прямом смысле о блинах. Прочитав статью, адресат узнает различные рецепты приготовления национального русского блюда. Журналист намеренно преобразует фразеологическую единицу путем добавления отрицательной частицы не, то есть происходит переход утвердительной формы компонента «комом» в отрицательную. В данном примере наблюдается изменение значения фразеологической единицы на противоположное, а также появляется двойной семантический план, и трансформированная фразеологическая единица первый блин – не комом в совокупности с прикрепленным изображением приобретает следующее значение: «В преддверии Масленицы все русские люди жарят блины, и у них получается это очень хорошо и вкусно».
Во многих русских фразеологических единицах заложена информация об исторических событиях, происходивших на территории нашей страны в разное время. Фразеологизм Мамаево побоище имеет следующее узуальное значение: «1. О кровавом сражении, жестокой схватке или драке и т. п.; 2. О полнейшем беспорядке, разгроме, опустошении где-либо (обычно после столкновений, ссоры)» [2, с. 544]. Данная фразеологическая единица восходит к историческому событию. Мамаево побоище – это «название сражения между русским войском и войском татарского хана Мамая в 1380 г. Мамай, фактический правитель на большой территории Золотой Орды с 60-х гг. XIV в. совершил опустошительное нашествие на Русь, захватив территорию до нынешней Тульской области. В 1380 г. он был разгромлен русским войском в Куликовской битве и позорно бежал в Крым, где нашел свою смерть. О нашествии Мамая рассказывается в древнерусской повести “Задонщина” и в “Сказании о Мамаевом побоище”» [2, с. 544].
В интернет-прессе журналист использует газетный заголовок, содержащий фразеологическую единицу Мамаево побоище [5], в трансформированном виде, причем сохраняется ее компонентный состав, но при прочтении статьи появляется двуплановость значения. В статье говорится о молодом депутате Собрания Балаковского муниципального района Саратовской области Денисе Мамаеве, его намерениях избираться на очередных выборах, а также о его недопустимом поведении и грубом отношении к старшему поколению депутатов Собрания. В данном контексте компонент фразеологической единицы побоище выступает в качестве синонима к слову ссора, а также прослеживается связь компонента Мамаево с фамилией депутата Дениса Мамаева. Намеренное преобразование фразеологической единицы используется журналистом с целью достижения юмористического эффекта. Таким образом, фразеологическая единица трансформируется путем совмещения прямого и переносного значений, приобретая следующий смысл: «В районном Собрании Балаковского муниципального района Саратовской области происходит ссора между депутатом Денисом Мамаевым и его коллегами в связи с его неуважительным и грубым отношением к ним».
В современной интернет-прессе нередко наблюдаются семантические трансформации фразеологических единиц, отражающих национально-культурную специфику, которые способствуют привлечению внимания читателя, интенсификации оценки и экспрессии.
Литература:
- Бабкин А. М. Идиоматика (фразеология) в языке и словаре // Современная русская лексикография. – Л.: Наука, 1979. – 230 с.
- Бирих А. К. Русская фразеология. Историко-этимологический словарь: ок. 6000 фразеологизмов / СПбГУ; Межкаф. Словарный каб. им. Б.А. Ларина; А.К. Бирих, В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова; под ред. В.М. Мокиенко. – 3-е изд., испр. и доп. – М.: Астрель: АСТ: Люкс, 2005. – 926 с.
- Газета «Эффект Губкина» от 03 марта 2016 г. [URL: https://gubtrk.ru/newspaper/2016/03/03/pervyij-blin-%E2%80%93-ne-komom]: (дата обращения: 03.05.2016 г.)
- Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. – М.: Прогресс, 1984. – 400 с.
- Интернет-газета города Балаково [URL: http://gazetabalakovo.ru/2015/04/29/mamaevo-poboishhe]: (дата обращения: 30.04.2016 г.)
- Лихачев Д. С. Прошлое – будущему. Статьи и очерки. – Л., 1985. – 541 с.
- Мелерович A. M., Мокиенко В. М. Фразеологизмы в русской речи. Словарь: около 1000 единиц. – М.: Русские словари, Астрель, 2001. – 856 с.
- Российская газета от 05 ноября 2014 г. [URL: http://rg.ru/2014/11/05/grechka/ ]: (дата обращения: 30.04.2016 г.)
- Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А. И. Молоткова. – М.: Русский язык, 1978. – 543 с.
- Шанский Н. М. Фразеология современного русского языка. Учеб. пособ. СПб.: Специальная литература, 1996. – 192 с.
