Как известно, после второй мировой войны политическая карта восточной Европы существенно изменилась. Так, к Советскому Союзу были присоединены новые территории, завоёванные в результате советско-финляндской (1939-1940 гг.) и Великой Отечественной (1941-1945 гг.) войн, в числе которых был и бывший финский Карельский перешеек.
Карельский перешеек, до 1940 года входивший в состав Виипурского (Выборгского) округа Финляндии, имел не только репутацию экономически процветающей территории, но и считался загадочной «страной рунопевцев и седобородых кантелистов», местом, где сохранялась память о старинных укладах и дедовских традициях [9, с.247]. Две эти особенности довоенной Финляндии – экономический рост и развитие культуры, проявляющиеся в обращении к национальным корням – были связаны между собой и имели положительные перспективы развития.
Как известно, фундаментом всей финской культуры и искусства считаются руны «Калевалы», на их основе создавалась культура финского народа: традиции, лучшие произведения национальной живописи, скульптуры и музыки. Так, например, финский Выборг в довоенное время называли «городом хоров» [8, Ф.Р.-1], здесь действовали знаменитый мужской хоровой коллектив «Вийпурин лаулувейкот» - «Братья-певцы из Выборга», который уже в 1930-е гг. считался старейшим в стране, а в 2007 году Финляндия отметила его сто десятилетний юбилей; «Карьялан лаулу»-«Карельская песня»; «Вяйнелян куоро» - «Хор Вянелы» и другие. Хоровое пение как нельзя лучше подходило на роль искусства народного, объединяющего, энергичного, способного представить культуру Финляндии в самом выгодном свете, показать «скрытую силу» нации. Интересен тот факт, что в приграничных с Россией районах, в частности, на Карельском перешейке это проявлялось ярче и живее. По всей вероятности, сказывалась близость территории к центру культурной и духовной жизни Северо-западного региона – Петербургу.
Следует подчеркнуть, что в каждой местности на протяжении исторического развития складывается особый духовный и бытовой мир, связанный с национальными и природными особенностями края.
В этом плане Карельский перешеек представляет собой уникальную территорию, развитие которой имеет свои особенности, заключающиеся в том, что на протяжении длительного времени здесь формировались и оказывали огромное воздействие на его общее состояние и уровень развития шведские, финские, немецкие, российские культурно-исторические традиции, а с 1940-х гг. и советские.
В результате советско-финляндской войны Финляндия была вынуждена уступить важную для страны территорию. По условиям мирного договора 1940 года Советский Союз получил возможность отодвинуть государственную границу на Карельском перешейке на 130-150 км. В состав СССР финская территория вошла без его населения, покинувшего присоединённые к Советскому Союзу земли. Так, в 1940, а потом окончательно в 1944 годах Карельский перешеек оказался лишённым и своего коренного населения – финских карел и этнического меньшинства.
На «новые земли» по планам переселенческой политики Советского государства вселялись советские переселенцы – новые хозяева завоеванной территории. Это были выходцы из Вологодской, Псковской, Тверской, Рязанской, Курской, Тамбовской, Владимирской и других областей, а также из Белоруссии, Украины, Мордовии, Чувашии, Татарии [8, Ф.Р.-8], перед которыми были поставлены грандиозные экономические задачи: в короткий срок освоить «свободные от финского присутствия земли», богатые природными и энергетическими ресурсами, и включить в единый народнохозяйственный комплекс СССР.
Осваиваемые территории нуждались в трудовых ресурсах. Это, в свою очередь, требовало решения на «новых землях» демографической проблемы – обеспечения территории большим количеством рабочей силы. По нашему мнению, решение поставленных задач требовало особой организации и планирования, тщательности и ответственности в работе с прибывающими на Карельский перешеек советскими переселенцами. Однако на деле в «новые районы» ехали все, изъявившие желание на переезд для решения своих проблем: получить хорошую работу и жильё, которые обещали специальные агенты-вербовщики. После советско-финляндской войны в переселенческом процессе чаще всего активное участие принимало сельское население страны. Зачастую советские переселенцы не знали истории занимаемых земель, культурно-бытовых традиций их прежних жителей. Новоселы не имели и малейшего представления о быте, занятиях и культуре в целом финского населения. Перебираясь на новое место жительства, советское население реагировало на новую общественную среду по-разному: кого-то удивляла финская система землепользования, ведение финскими крестьянами хуторского хозяйства, чистота и опрятность территории, что говорило о высоком уровне сознания и общей культуры. Некоторая часть переселенцев, сразу приступала к уничтожению всего, что напоминало о прежних жителях осваиваемых территорий: мебель, предметы домашнего обихода, мелиоративную систему, веками служившую финским крестьянам, и дающей возможность получать высокие урожаи, при низкой плодородности почвы. Также советские жители постепенно уничтожили и бывший жизненный уклад. Не осталось за время между двумя войнами уютных и чистеньких двориков, усаженных цветами, дорог, линий финских электропередач и др. Приобретая новое место жительства, советское переселенцы формировали для себя новую среду обитания, разрушая прежнюю, используя при этом присущие прежнему месту жительства и советскому образу жизни традиции, идеологию, культуру.
Однако на государственном уровне, и это нельзя не отметить, при хозяйственном освоении «новых земель» Советское государство ставило задачи не только экономического, но и культурного их освоения, т.е. планировало обеспечение присоединенной территории благоприятными бытовыми условиями жизни и творческой деятельности советских жителей. Однако на практике дело принимало несколько другое содержание, привычное для страны. Поскольку в советское время культура финансировалась по остаточному принципу, то и выделяемые средства на развитие культурной сферы новых осваиваемых районов были минимальными. Более того, в послевоенное время, в условиях начавшейся «холодной войны» и нагнетания угрозы новой войны, основное внимание уделялось подъёму сектора экономики, её тяжелой промышленности. На проблемы культурного развития как страны в целом, так и её отдельных регионов средств, как правило, не оставалось, и культурное развитие территории откладывалось до лучших времён.
Как уже отмечалось, «новые районы» Карельского перешейка в послевоенное время находились в состоянии разорения и опустошения, и по уровню развития не соответствовали довоенному. К сожалению, достаточно высокий уровень культуры труда финских карел, использование современной техники и технологии, развитие промышленного и сельскохозяйственного производства, общей культуры финского общества довоенного периода, не стал основой, стартовой площадкой для хозяйственного и культурного освоения и дальнейшего развития Карельского перешейка в составе СССР.
В послевоенный период дальнейшее экономическое и культурное развитие присоединённой территории, как известно, утратило былое содержание и вектор движения. Наряду с изменением политического, экономического, духовного развития, изменилось также содержание и перспективы его культурно-исторического развития. Это проявилось, прежде всего, в смене общественного строя, в замене коренного карело-финского населения [4, с.132] советскими переселенцами, имеющими совсем другое происхождение, язык, культуру, традиции и др.
Мало того, прервалась связь времен и эпох. Вот почему у многих современных исследователей Карельский перешеек советского периода развития представлялся как территория без прошлого. Весьма важно отметить, что в настоящее время некоторые российские и финские авторы представляют присоединённые земли, как территорию без настоящего и будущего.
Вплоть до 1960-х годов в «новых районах» главным направлением деятельности было восстановление и развитие промышленности и её инфраструктуры, при этом формировались и оставались нерешенными всё новые проблемы культуры, социальной сферы, быта, тормозящие уровень жизни населения. Показательны в этом отношении архивные материалы, дающие представления о развитии культурной сферы Карельского перешейка восстановительного периода. Характерной особенностью занимаемого пространства советскими переселенцами было состояние материального мира. разрушение культурного ландшафта, его повального антисанитарного состояния. Этим отличалась не только территория, но и общественные помещения столовых, буфетов, магазинов, общежитий для одиноких переселенцев, даже больницы послевоенного времени. Неряшливость, грязь, антисанитария, нехватка оборудования, мебели, посуды, ложек. Так, например, палаты в больницах были плохо приспособлены для лечения больных, требовали элементарного ремонта, не хватало медицинского инструментария, больным еду подавали в жестяных банках, ели они, чем придется. Медицинское обслуживание населения обеспечивалось плохо. В амбулатории не хватало оборудования, имелись перебои в снабжении перевязочными материалами и другими медикаментами, отсутствовал учет и регистрация инфекционных больных, не велась санитарно-профилактическая работа среди населения. В этот период были отмечены случаи смертей те только взрослого населения, но и детей. В общежитиях бельё не менялось месяцами, не работала канализация, не хватало воды, народ страдал от завшивленности. В магазинах продавцы работали без спецодежды, продукты хранились в антисанитарных условиях, часто портились грызунами.
В целом, территория городов и населенных пунктов Карельского перешейка долгое время оставалась до крайности загрязнена нечистотами и мусором, что угрожало вспышкам эпидемий, а при высыхании мусора – к возникновению пожаров [8, Ф.Р.-1980]. Местной властью для поддержания относительного порядка объявлялись повсеместные чистки городов и населенных пунктов, однако это не приводило к желаемым результатам. Так, в связи с прибытием в город Энсо (ныне город Светогорск – Г.Б.) большого контингента советского населения и поддержанию санитарного порядка, Исполком городского Совета неоднократко принимал решения об уборке территорий вокруг столовых, магазинов, продовольственных складов, общежитий, очистке колодцев, помойных ям и др. Большую помочь городу в уборке оказывало командование Пограничного отряда, расположенного в городе [8, Ф.Р.-1980]. Однако проблемы культуры быта оставались повсеместно и требовали все новых усилий для их решения.
Советские жители Карельского перешейка в силу идеологических установок не могли продолжить традиции экономического и культурного его процветания, а прервали их, жизнеобеспечение новых мест вселения осуществляли на свой лад, без учета специфических особенностей территории. Ими разрушалось все, что было создано прежними жителями данного региона, а на строительство или организацию чего-то нового не хватало средств. Первых переселенцев зачастую охватывало чувство «заграничности» [1, с.368], это вызывало у новоселов потребность поскорее уничтожить «чужой мир», максимально приблизить себя к реалиям советского образа жизни. Переселенцы на новых территориях чувствовали себя временщиками, распространялись по территории не путем нарождения, не расселялись, а переселялись, покидая прежние насиженные места и оседая на новых землях. При каждом таком передвижении переселение попадало под действие новых условий, вытекавших как из физических особенностей новозанятого края, так и из внешних отношений, которые завязывались на новых местах. Эти местные особенности и отношения при каждом новом размещении сообщали жизни переселенцев особое направление, особый склад и характер и влияли на развитие присоединенной территории в целом и на социальное самочувствие советских жителей.
Как уже отмечалось, советское население не застало здесь никого из прежних финских жителей. По условиям мирных договоров (1940 г. и 1947 г.) прежние жители – финские карелы - вынужденно покинули свою родину. Поэтому, оказавшись преемниками «мира вещей» [2, с.21], советские переселенцы не стали преемниками духовной жизни новозанятой территории. С одной стороны, ими положительно решались долгосрочные экономические и демографические проблемы на уровне государства. С другой, местный уровень жизни советских переселенцев, изменял структуру занимаемых территорий. Последствия переселений стали проявляться в сложном взаимодействии приезжающих друг с другом и новых сообществ с новыми социальными и бытовыми условиями. Это заставляло формирующиеся сообщества приспосабливать свои потребности к новому месту жительства или менять образ жизни, традиции быта, нормы поведения, стиль общения, тем самым изменять новое место и приспосабливать его к своим потребностям. Советское население пошло по линии наименьшего сопротивления, они стали использовать привычный для родных мест уклад в новых условиях, что приводило к окончательной потере уникального ландшафта, культуры и традиций «новых районов». Особенно жёстко это проявлялось на первом этапе заселения в 1940-1941 годах.
Результаты нашего исследования показали, что «переселенцы» привносили в жизнь бывшей финской территории новые характерные для их прежней жизни социокультурные традиции. Культура новоселов была чуждой для принимающей территории. Первое время, когда советское население использовало в своей жизни, быту всё, оставленное финнами, качество жизни членов новых сообществ было приемлемым. Однако с течением времени, когда переселенцы по-своему распорядились финским «миром вещей» и установили свои ориентиры дальнейшего его развития, жизненные показатели стали падать и становиться низкими. На новозанятой территории советские переселенцы формировали свой духовный и материальный мир, связанный с национальными традициями и идеологическими установками новой власти. Так, на Карельском перешейке прервалась финская культурная традиция, и стала формироваться и распространяться новая - советская. С одной стороны, в данном регионе произошло наложение советской культуры на финляндскую. Это выразилось в изменении облика архитектурных сооружений, переименовании финских названий улиц, кинотеатров, гостиниц, разрушении церквей и т.п. С другой, на этой территории произошло слияние культур различных национальностей Советского Союза (русских, белорусов, украинцев, татар, чувашей и др.), что не всегда приводило к положительным результатам.
Следует подчеркнуть, что огромное влияние на переселенцев, их занятия оказывали и природные особенности нового места жительства, так как природа и климат, по определению В.О.Ключевского, всегда играли важную роль в формировании человека, его образа жизни и занятий [5, с.24].
Поскольку в результате войн финские жители дважды покидали свои дома, и дважды в эти же дома вселялись советские переселенцы, то вместе с ними здесь устанавливались и переплетались региональные и национальные особенности образа жизни, быта, различные уклады, обычаи, традиции родных мест, которых придерживались, по привычке, переселенцы. Как известно, чаще переселенцами становились, в основном, малоимущие крестьяне, которые формировали на осваиваемых территориях стойкие губительные тенденции развития, в корне меняющие их содержание и форму. С первым появлением советских переселенцев и вплоть до настоящего времени происходит видоизменение природного и культурного пространства Карельского перешейка. Жизнь природы и нового сообщества «новых районов» стала протекать и протекает до сих пор по специфическим законам и принципам, отличающимся от прежних, довоенных. В свое время академик Д.С. Лихачев в известной работе «О русской природе» писал, что отношения природы и человека – это отношения двух культур, каждая из которых по-своему «социальна», общежительна, обладает своими «правилами поведения». И их встреча строится на своеобразных нравственных основаниях. Обе культуры – плод исторического развития, причем развитие человеческой культуры совершается под воздействием природы издавна<…> [7, с.210-211]. Жизнь советского населения в новых природно-климатических условиях также ставила перед ними определенные трудности адаптационного характера, заставляла привыкать и приспосабливаться к ним. Это также вызывало общий негативный настрой, и желание у некоторой части переселенцев вернуться на прежнюю родину.
Резко отличным и неоднозначным было отношение не только к природе, но и к труду, быту, культуре первых советских новоселов Карельского перешейка. Так, если у финского населения были сформированы и действовали свои многовековые традиции: основательное и неспешное отношение к жизни в целом и к ее «мелочам», а, как известно, мелочи, собственно, и создают целостный законченный образ, то у советского населения было своё видение дальнейшего пребывания на новоприобретенных землях, возрождение которых на советский лад часто начиналось с разрушения, отторжения того, что не созидалось. Сами переселенцы отмечали тот факт, что они на родине «крестьянили» по-своему, а финны по-своему, и что советское население многое загубило на Карельском перешейке своей бесхозяйственностью и негативным отношением и игнорированием уровня жизни финских крестьян. Ярким примером этому служат воспоминания Бориса Тикка, непосредственного очевидца событий послевоенного времени. Его семья приехала на Карельский перешеек, в город Койвисто (ныне Приморск – Г.Б.) в 1945 году из эвакуации: «В городе поражало обилие самой разнообразной зелени: розовый кустарник, жасмин, диковинный декоративный кустарник и много различных видов деревьев. Бросались в глаза аккуратно ухоженные частные сады. Дом от дома располагался на большом расстоянии. Дороги были аккуратные с ровным песчаным полотном, очень хорошо укатанные. Когда шли дожди, они были сухими. Основная дорога города - Выборгское шоссе была размечена километровыми столбами из красного гранита, один из которых стоял напротив почты по правой стороне дороги на Выборг. Цифра указывала расстояние до Выборга. Все эти столбы как-то незаметно года через два-три исчезли <… >. Одноэтажный дом, в котором нас разместили, находился в двух километрах от Койвисто в Тервохартиала. Дом был большой, и мы заняли только его третью часть. В этом доме, как и во всех остальных, рядом стоящих, все было исправно, и они выглядели, как недавно построенные. К каждому дому были подведены электрические витые медные провода, но электротока не было. В домах была выполнена электропроводка кабелем в алюминиевом кожухе, который аккуратно прилегал к стенам и потолку. Заходя в помещение, особенно если сохранились обои, казалось, что хозяева покинули его временно и находятся где-то рядом <…>. Поначалу все жители активно пользовались всем тем, что было оставлено финнами. Однако как-то незаметно и довольно скоро все понемногу стало исчезать или приходить в негодность. Электрические столбы, почти мгновенно были спилены на дрова, хотя кругом был лес, а в лесу стояло много сухостоя. Медные провода на столбах и электрическая проводка в домах были сорваны, и все это сдавалось в пункты приёма металлолома. Однако через 2-3 года эти же люди, но уже по указанию и под руководством местных властей ставили новые столбы на эти же места и заново проводили в домах электропроводку, но уже, по-советски, на фарфоровых роликах, а на столбы алюминиевые провода» [10, с. 84].
Войны всегда приносят разорение и опустошение. Не стали исключением и земли Карельского перешейка, город Выборг. Следует заметить, что в оценке состояния территории Карельского перешейка на момент окончания советско-финляндской войны и вынужденной эвакуации финского населения, авторы имеющихся немногочисленных публикаций расходятся. Одни утверждают, что большая часть присоединенных к СССР земель была пригодна для обустройства и дальнейшего проживания на них. Другие исследователи утверждают, что финны, уходя, оставляли после себя буквально руины: разбивали стекла в домах, портили оставляемое имущество, канализацию, водопровод и др.
Действительно, после окончания боевых действий на Карельском перешейке оставались уголки «нетронутой» Финляндии: неповрежденные дома и строения, сады, уцелевшие хуторские хозяйства, скот в загонах, даже цветы на клумбах и др. Но, в целом, территория Карельского перешейка серьезно пострадала, особенно там, где проходила «линия Маннергейма», где велись активные боевые действия. Война нанесла, как материальное (были разрушены здания, мосты, промышленные предприятия, банки и др.), так и духовное разорение (были утрачены многие культурные традиции некогда процветавшей «песенной» территории) [8, Ф.Р.-5].
Однако уместно заметить, что при отступлении Красной армии и эвакуации советского гражданского населения из Выборга и с Карельского перешейка в августе 1941г. красноармейцы и советское население наносили не меньший ущерб, как городу, так и территории Карельского перешейка в целом [3].
Первым советским жителям «новых земель» приходилось приспосабливаться и привыкать к новым непривычным и во многом чуждым условиям жизни: колхозникам мешала единоличная хуторская система, приходилось тратить много сил для решения проблемы по свозу хуторских домов на центральные усадьбы, строить новые дома, заготавливать строительный лес. При этом растаскивались материальные ценности, книги на иностранном языке, мебель, убранства культовых сооружений пускалось на отопление квартир или приводились в негодность. Многое мучило и ставило в тупик первых переселенцев, делило материальный мир «на свой и финский». Это отделяло людей от создаваемого ими пространства, заставляло их отказываться от своей причастности к нему. Первые переселенцы часто идентифицировали свою жизнь с заграничной жизнью. Оказывали давление и идеологические установки: советские люди хотели поскорее уничтожить «буржуйский» мир», в котором они оказывались в первые послевоенные годы. Вот почему культурное развитие «новых земель» в первые годы освоения территории, некогда процветающей и достигшей высокого уровня, было приостановлено. Финский культурный ландшафт, доставшийся в наследство советским переселенцам, под их воздействием очень быстро менялся. С приездом переселенцев произошло его переструктурирование, например: многие общественные и производственные здания оказались заброшенными, жилые дома и подсобные постройки быстро ветшали. Поля зарастали травой, а леса становились непроходимыми. Старый мир довольно быстро уступал новому порядку. В традиции советского человека, привыкшего к тому, что культура финансируется по остаточному принципу, о культурном развитии на первых порах думать не приходилось. Хотя анализ публикаций местной прессы дает основание говорить об определенном опыте культурных преобразований. Так, в Выборге осуществлялись самые разнообразные мероприятия по наведению порядка, благоустройству города, проведению для населения массовых культурных мероприятий: организовывались лектории при государственной публичной библиотеке (ныне библиотека А.Аалто – Г.Б.), сотрудниками краеведческого музея проводились экскурсии по историческим местам города, проходили гастроли, в частности, Белорусского государственного театра в Виипури [6], предпринимались элементарные попытки по улучшению жилищных условий переселенцев, строились и открывались новые школы, избы-читальни, проводилось электричество и радио, открывались клубы, демонстрировались фильмы, выступали агитбригады. Забота о культурно-эстетическом воспитании населения проявлялась в организации рейдов чистоты в квартирах горожан, во дворах и улицах. Например, в Выборге в 1940-1941гг. стали традиционными организованные санитарно-эпидемиологической станцией регулярные рейды проверки санитарного состояния квартир и населения.
Сложнее обстояло дело в сельской местности, культурное развитие и организация быта которой намного отличалось от городского. В первые послевоенные годы уровень жизни был низким и мало чем отличался от военных: нехватка хлеба, спичек, керосина, отсутствие света, связи. Это заставляло советских переселенцев мириться с настоящим и надеяться на «лучшее завтра»[8, Ф.Р.-5].
Следует отметить, что влияние города на сельскую местность в послевоенный период было огромным. Ленинградские промышленные предприятия брали шефство над районами Карельского перешейка. Так, например, коллектив Ленинградского завода имени Карла Маркса, принявший шефство над Кексгольмским районом по оказанию помощи колхозам, оказывал помощь не только в подготовке к весеннему или осеннему севу, но и направлял сюда самодеятельных заводских артистов, политически грамотных рабочих для проведения политинформаций, агитбригады с концертами [6]. Выборгские предприятия, хотя и сами нуждались в технике, но посылали в районы автомашины и рабочих для уборки урожая, автобусы для обеспечения сельских жителей возможности организованного посещения городского театра Драмы, помогали строительству жилищного фонда и сельской инфраструктуры, обеспечивали кинопередвижками, формировали фонды сельских библиотек, школ и др.
Таковым в общих чертах представляется культурное возрождение новых районов Карельского перешейка в восстановительный период.
Анализ архивных документов показал, что по большому счёту, переселенцы в первые послевоенные годы решали на присоединенной территории далеко не культурно-эстетические проблемы. Шли трудные восстановительные работы разрушенного войной хозяйства, нужно было в короткие сроки освоить и включить новые экономические пространства в единый хозяйственный механизм Советского государства. Выполнение этой стратегически важной задачи сопровождались известными материальными трудностями, такими как, нехватка строительного материала, гвоздей, стекла, не только квалифицированных рабочих и просто рабочей силы для выполнения разнообразных видов работы и др.
Идеология советской власти, желание быстро и без усилий «построить, решить, ускорить, увеличить» формировала у людей сознание временщика. Эта проблема была характерна для всего восстановительного периода развития, проявлялась она в «застойное время», прослеживается и в настоящее время у современных жителей Карельского перешейка. Долгое время эти стереотипы были направляющими, существовали и процветали в сознании людей.
В заключении следует отметить, что решение важных проблем культурного развития и восстановление культурно-исторических связей отошедшей от Финляндии территории Карельского перешейка по-настоящему началось только в последнее время, благодаря заинтересованности и поддержке как российской, так и финской общественности и их отдельных граждан, неравнодушных к проблемам исторического и культурного развития Карельского перешейка.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1.Выскочков Л.В. Выборг между двумя войнами: Советский Выборг в 1940-1941 гг. /В сб. Страницы Выборгской истории. Краеведческие записки.- Выборг: ГП «Выборгская типография», 2000. - 448 с.
2.Граница и люди. Воспоминания советских переселенцев Приладожской Карелии и Карельского перешейка.- СПб.: Изд-во Европ. ун-та в С.- Петербурге, 2005. - 484 с.
3.Кепп Е.Е. Кондратьевская полька //Выборг.-1990-19 июня
4.Клинге М. Очерк истории Финляндии.- Хельсинки: Отава, 1995.- 136 с.
5.Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций. В трех книгах. Книга первая.- Ростов на Дону: изд-во «Феникс», 1998.
6.Красоткин И. За культурный и благоустроенный город //Виипурский большевик.- 1941.- 4 марта; Новости культурной жизни //Виипурский большевик. - 1941. - 11 мая; Культуру - в массы //Виипурский большевик. -1941.- 31 января;
7.Лихачев Д.С. Избранные труды по русской и мировой культуре.- СПб.: Изд-во СПбГУП, 2006. - 416 с.
8.ЛОГАВ, Ф.Р.- 1392, Оп.2, Д.3, Л.65; Ф.Р.-1395, Оп.1, Д.88, Л.15
ЛОГАВ, Ф.Р.- 8, Оп.1, Д.13, Л.8,30,34
ЛОГАВ, Ф.Р.-1, Оп.1, Д.1,Л.1
ЛОГАВ, Ф.р.-1980, Оп.1, Д.3, Л.13
ЛОГАВ, Ф.Р.-1980, Оп.1, Д.3, Л.2
ЛОГАВ. Ф. Р.-5, О.1, Д.161, Л.1,3; Молчанов А.К. На грани войны и мира. Карельский перешеек и Северное Приладожье в 1939-1948гг.- СПб.: «Весь курортный район», 2005.- 48 с.
9.Мошник Ю.И.Песенные праздники Юго-восточной Карелии /Вуокса. Приозерский краеведческий альманах. Выпуск второй.- СПб.: Б&К, 2001.-Т.1. -318 с.
10.Тикка Б.Воспоминания о детстве в Койвисто /В кн. Степаков В.Н., Балашов Е.А. В «новых районах». Из истории освоения Карельского перешейка 1940-1941, 1944-1950 гг.- СПб.: «Нордмедиздат, 2001.-143 с.
Данные об авторе
Ф.И.О.: Большакова Галина Ивановна
Ученая степень, звание: кандидат исторических наук, доцент
Место работы, должность Выборгский филиал СПбГУСЭ
Зав. кафедрой «Гуманитарных и социально-
экономических наук»
Адрес электронной почты: galina.ist@mail.ru
Кол-во экз. заказа один
Адрес с почтовым индексом, 188800 г.Выборг, ул. Кривоносова, дом 9-А, кв.2
телефон: 8 904618 47 41
Рубрика Отечественная (региональная) история
