Недопустимость выделения отдельных национальных традиций в законодательную политику государства

Современная политическая обстановка нестабильности национальных отношений напрямую связана с угрозой целостности страны, обеспечения реальных гарантий реализации прав и свобод граждан на всей территории Российской Федерации. Правовой статус человека и гражданина Российской Федерации должен быть основан на единых принципах реализации и защиты, а также единообразном толковании правоприменительной практики во всех общественных отношениях. 

Принцип действия законов в пространстве указывает в первую очередь на тот факт, что действие федеральных законов на всей территории страны не должно быть ограничено законами субъектов федерации, как это происходит, к примеру, в Дагестане и Ингушетии. В частности, "действие федеральных законов и других правовых актов Российской Федерации, противоречащих суверенным правам и интересам Республики Дагестан, может быть приостановлено Республикой Дагестан на своей территории" (ч.5 ст.65 Конституции Республики Дагестан) [[1]], а "законы и иные нормативно-правовые акты органов государственной власти и управления Российской Федерации правомерны на территории Республики Ингушетия, если они не противоречат суверенным правам Республики Ингушетия" (ч.2 ст.7 Конституции Республики Ингушетия) [[2]]. Таким образом, российская правовая система выявляет свою несостоятельность в обеспечении единого правового пространства, а значит и реализации основ правового статуса своего гражданина на всей территории. Во-вторых, нельзя не отметить, что данные положения таких законов подтверждают и режим безответственности органов государственной власти и управления за принимаемые ими решения.

Выделения отдельных национальных традиций в общефедеральную законодательную политику государства недопустимо благодаря указанию Конституции РФ на суверенитет государства. Суверенитет, предполагающий, по смыслу статей 3, 4, 5, 67 и 79 Конституции Российской Федерации, верховенство, независимость и самостоятельность государственной власти, полноту законодательной, исполнительной и судебной власти государства на его территории и независимость в международном общении, представляет собой необходимый качественный признак Российской Федерации как государства, характеризующего  ее конституционно - правовой статус.

Конституция Российской Федерации не допускает какого-либо иного носителя суверенитета и источника власти, помимо многонационального народа России, и, следовательно, предполагает какого-либо иного государственного суверенитета, помимо суверенитета Российской Федерации. Суверенитет Российской Федерации, в силу Конституции Российской Федерации, исключает существование двух уровней суверенных властей, находящихся в единой системе государственной власти, которые обладали бы верховенством и независимостью, т.е. не допускает суверенитета ни республик, ни иных субъектов Российской Федерации.

Общие закономерности развития единообразной правовой системы страны способствуют не только единству и целостности государства, но и гарантируют общую политическую стабильность малых субъектов в составе федерации, а значит и правовые гарантии реализации собственной национальной политики. Однако национальные традиции не должны выходить за рамки обычаев, не закрепленных на законодательном уровне, а должны трактоваться как привычки и устои, которые допустимы лишь в рамках общефедеральных законов.  Национальные традиции и обычаи имеют несомненные плюсы в признаках устойчивости, массовости, известности, что определяет максимально быстрый результат введения в действие и реализацию законов, основанных на данных традициях. В свою очередь, судебная практика абсолютно обоснованно в жесткой форме запрещает социально вредные обычаи. Так, п. «л» ст. 105 УК РФ[[3]]определяет убийство на почве кровной мести как отягчающий признак совершения данного преступления. Ст. 126 УК РФ запрещает похищение человека как уголовно-наказуемое деяние, указывая тем самым на запрет похищения невест. К примеру, в соответствии с Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 17.09.2008 N 234-П08 «по смыслу закона под похищением человека следует понимать противоправные умышленные действия, сопряженные с тайным или открытым завладением (захватом) живого человека, перемещением с места его постоянного или временного проживания с последующим удержанием против его воли в другом месте» [[4]]. Основным признаком объективной стороны данного преступления является изъятие и перемещение потерпевшего с целью последующего удержания в другом месте. Однако в области национальных традиций по поводу похищения невест определяющим признаком отсутствия уголовного наказания является примечание к ст. 126 УК РФ: «лицо, добровольно освободившее похищенного, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления».

Поскольку нормы российского законодательства должны соответствовать принципам и требованиям норм международного права, Российская Федерация руководствуется таким источником, как Дополнительная Конвенция  об упразднении рабства, работорговли и институтов и обычаев, сходных с рабством от 07.09.1956[[5]], где  указано, что: «Каждое из участвующих в настоящей Конвенции государств принимает все возможные и необходимые законодательные и иные меры к тому, чтобы осуществить постепенно и в кратчайший по возможности срок полную отмену или упразднение нижеследующих институтов и обычаев, где они еще существуют, и независимо от того, охватываются ли они или не охватываются определением рабства, содержащимся в статье I Конвенции о рабстве, подписанной в Женеве 25 сентября 1926 года[[6]]:

c) любого института или обычая, в силу которых

i) женщину обещают выдать или выдают замуж, без права отказа с ее стороны, ее родители, опекун, семья или любое другое лицо или группа лиц за вознаграждение деньгами или натурой;

ii) муж женщины, его семья или его клан имеет право передать ее другому лицу за вознаграждение;

iii) женщина по смерти мужа передается по наследству другому лицу;

d) любого института или обычая, в силу которого ребенок или подросток моложе 18 лет передается одним или обоими своими родителями или своим опекуном другому лицу за вознаграждение или без такового, с целью эксплуатации этого ребенка или подростка или его труда».

Статья 2 данной конвенции указывает также на необходимость государств установить, «где надлежит, соответствующий минимальный брачный возраст и поощрять установление порядка, при котором обеспечивается свободное изъявление обеими сторонами согласия на вступление в брак в присутствии компетентного гражданского должностного лица или служителя культа, а также поощрять регистрацию браков» [[7]].

Примеры несоответствия законов субъектов федерации и национальных традиций федеральному законодательству во всех сферах жизни общества свидетельствуют об особой значимости решения коллизионных вопросов компетенции как фактора, определяющего единую правовую политику государства. Как утверждает И.Н. Барциц, «общефедеративные, общегосударственные и общенациональные интересы заключаются в поддержании целостности государства, утверждении единого суверенитета Федерации, сохранении общего экономического пространства, соблюдении однородности правового статуса человека и гражданина на всей территории страны» [[8]].

Общефедеральная правовая политика государства не должна подчиняться требованиям и желаниям отдельных субъектов в составе федерации, выделяя тем самым национальные признаки отдельных народов. Государство обязано гарантировать полную защиту прав и возможность проживания любого гражданина Российской Федерации во всех субъектах федерации.

Литература

1.      Конституция Республики Дагестан (ред. от 07.10.2008) (принята Конституционным Собранием 10.07.2003) // Собрание законодательства Республики Дагестан, 31.07.2003, N 7, ст. 503.

2.      Определение Конституционного Суда РФ от 27.06.2000 N 92-О "По запросу группы депутатов Государственной Думы о проверке соответствия Конституции Российской Федерации отдельных положений Конституций Республики Адыгея, Республики Башкортостан, Республики Ингушетия, Республики Коми, Республики Северная Осетия - Алания и Республики Татарстан" // Собрание законодательства РФ. 2000. № 29. Ст. 3117.

3.      Уголовный Кодекс Российской Федерации" от 13.06.1996 N 63-ФЗ (с изм. и доп. от 13 февраля 2009 г.) // СЗ РФ. 1996. N 25. Ст. 2954.

4.      Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 17.09.2008 N 234-П08 Приговор по делу об убийстве и похищении человека в части осуждения по п. п. "а", "г" части 2 ст. 126 УК РФ отменен и производство по делу прекращено на основании п. 2 части 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления. // Документ опубликован не был. Справочная система КонсультантПлюс.

5.      Дополнительная Конвенция об упразднении рабства, работорговли и институтов и обычаев, сходных с рабством. (Заключена в г. Женеве 07.09.1956). Конвенция вступила в силу для СССР 30.04.1957. // Действующее международное право. Т. 3.- М.: Московский независимый институт международного права, 1997. С. 9 - 14.

6.      Конвенция относительно рабства, подписанная в Женеве 25 сентября 1926 года, с изменениями, внесенными Протоколом от 7 декабря 1953 года" (Заключена в г. Женеве 25.09.1926) // Действующее международное право. Т. 3.- М.: Московский независимый институт международного права, 1997. С. 5 - 8.

7.      Барциц И.Н. О единстве государственной власти в Российской Федерации  // "Законодательство", N 9, сентябрь 2001 г.