В статье рассматриваются некоторые проблемы квалификации вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления на основе анализа действующего уголовного законодательства, материалов судебно-правовых актов и правоприменительной практики, научных подходов и авторского понимания.
Ключевые слова: проблемы, квалификация, вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления, анализ, материалы, подходы
Вопросам анализа криминологической и уголовно-правовой характеристики преступности несовершеннолетних и преступлений, совершаемых в отношении несовершеннолетних, в том числе причин и условий совершения преступлений несовершеннолетними, причин и условий, способствующих вовлечению несовершеннолетних в преступления и иную антиобщественную деятельность, привлечения к уголовной ответственности и квалификации за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления [8] посвящено немало публикаций. Такое положение не лишает автора высказать свое мнение о некоторых проблемах квалификации вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления.
Согласно официальным данным о состоянии преступности в России за 2015 год всего зарегистрировано 2352,1 тыс. преступлений, что на 8,6 % больше, чем за 2014 год, в том числе преступлений, совершенных несовершеннолетними или при их соучастии 115253 преступлений (+4,9 %). В свою очередь среди преступлений, совершенных в отношении несовершеннолетних взрослыми лицами самым распространенными являются преступления, связанные с вовлечением несовершеннолетних в совершение преступления или антиобщественных действий, и которых за 2015 год зарегистрировано 2198 преступлений (+13,6) [12]. При этом в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства достаточно часто возникают проблемы в квалификации деяния, совершенного взрослым и связанного с вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления или антиобщественных действий, что указывает на, безусловное, актуальное значение темы исследования.
В Уголовном кодексе Российской Федерации [13] (далее — УК РФ) указанные общественно опасные деяния, предусматриваются в ст. 150 «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления» и ст. 151 «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий». При этом предметом данного исследования будут некоторые проблемы субъективной стороны при квалификации вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления.
Согласно ст. 150 УК РФ предусматривается ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления путем обещаний, обмана, угроз или иным способом, совершенное лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста [13]. Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления, как и все общественно опасные деяния, предусмотренные УК РФ, характеризуются юридически значимыми свойствами и элементами состава преступления. Как известно в составе преступления принято выделять четыре элемента, каждый из которых образует группу признаков состава, характеризующих: 1) объект преступного посягательства; 2) объективную сторону; 3) субъективную сторону; 4) субъект преступного посягательства.
Правоприменительная практика показывает, что при квалификации указанного преступления наиболее часто возникают проблемы установления уголовной ответственности за данное преступление при определении его субъективной стороны. Как указывается в научной литературе, субъективную сторону вовлечения несовершеннолетнего в преступление образуют: вина в форме умысла, мотив и цель [1].
Общепризнано, что при определении содержания субъективной стороны состава преступления и характеризующих ее признаков (вина, мотив, цель, эмоциональное состояние) необходимо исходить из того, что она отражается в преступных действиях виновного.
Прежде всего, необходимо установить, что понимается под термином «вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления»?
В абз. 3 п. 42 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» (далее — постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1), указывается, что «Под вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления … следует понимать действия взрослого лица, направленные на возбуждение желания совершить преступление …. Действия взрослого лица могут выражаться как в форме обещаний, обмана и угроз, так и в форме предложения совершить преступление …, разжигания чувства зависти, мести и иных действий» [6].
Автор солидарен с научным подходом, что понятие «вовлечение» характеризует побуждение, стремление привлечь к участию, т. е. активные действия, направленные на то, чтобы другое лицо совместно с вовлекающим либо самостоятельно участвовало в совершении преступления. Тем самым, вовлекающее лицо действует с прямым умыслом.
При прямом умысле должно быть установлено, что лицо предвидело возможность или неизбежность совершения несовершеннолетним преступления или иного антиобщественного действия и желало наступления этих последствий. При косвенном умысле — что лицо предвидело возможность совершения несовершеннолетним преступления или иного антиобщественного действия, не желало, но сознательно допускает наступление этих последствий либо относится к ним безразлично [11, с. 162].
В отечественной науке уголовного права относительно вида умысла при совершении преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ, выделяются два научных подхода. Ученые, придерживающиеся первого подхода считают, что вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления возможно только с прямым умыслом [10, с. 46], а ученые,придерживающиеся второго подхода полагают, что не исключается возможность его совершения с косвенным умыслом [9, с. 97].
Автор этих строк, не вдаваясь в научную дискуссию, разделяет научный подход, что вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления, характеризуется прямым умыслом и это вытекает из содержания самого термина «вовлечение», который означает совершение взрослым лицом активных действий, направленных на достижение определенной цели.
В диспозициях ч. 1–3 ст. 150 УК РФ мотив не является признаком основного и квалифицированных составов преступлений, однако установление мотива имеет обязательное значение для особо квалифицированного состава, определяемого по ч. 4 ст. 150 УК РФ. В ч. 4 ст. 150 УК РФ указывается, что деяния, предусмотренные частями первой, второй или третьей настоящей статьи, связанные с вовлечением несовершеннолетнего в преступную группу либо в совершение тяжкого либо особо тяжкого преступления, а также в совершение преступления по мотивам политической, идеологической, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы [13].
Поэтому закономерен вопрос: что в данном случае характеризуют мотивы политической, идеологической, национальной или религиозной ненависти или вражды, мотивы ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы — действия вовлекающего лица или преступное поведение несовершеннолетнего, в которое его вовлекает виновный?
Согласно п. 43. постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1, предусматривается, что «По делам в отношении обвиняемых в вовлечении несовершеннолетнего в совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы необходимо устанавливать и отражать …, в чем конкретно выразились преступные действия таких лиц, подтверждающие их виновность в совершении деяний, которые предусмотрены ч. 4 ст. 150 УК РФ» [6].
Автор разделяет научный подход, что для квалификации по ч. 4 ст. 150 УК РФ следует установить, что вовлечение взрослым лицом по указанным мотивам в преступление должно сопровождается действиями, возбуждающими у несовершеннолетнего ненависть либо вражду. Указанные мотивы, которыми руководствуется взрослое лицо либо найдет отражение в квалификации действий совершеннолетнего как организатора, подстрекателя или соисполнителя преступления экстремистской направленности, либо будет признано обстоятельством, отягчающим наказание. Следовательно, квалификация по ч. 4 ст. 150 УК РФ будет иметь место только в случае, если взрослое лицо не просто вовлекло несовершеннолетнего в совершение преступления, но определенным образом формировало экстремистский мотив, которым несовершеннолетний руководствовался при совершении преступления — политический, идеологический, расовый, национальный или религиозный вражды или ненависти либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы [3, с. 99]. Исходя из этого вовлечение несовершеннолетнего в преступление приобретает особо общественную опасность для общества и государства.
Участие в совершении преступления взрослого и несовершеннолетнего не образует состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 150 УК РФ, а предложение совершить нападение, высказанное со стороны осужденного, свидетельствует лишь о совершении преступления в составе группы лиц по предварительному сговору.
Таким образом, одной из проблем практического плана является и та, что под вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления следственные органы и суд иногда понимают сам факт совершения преступного деяния несовершеннолетним вместе с взрослым лицом.
Это неверно с различных точек зрения (с теоретической и с практической), т. к. само по себе совместное участие в совершении преступления еще не есть вовлечение. Одно лишь совместное выполнение действий не является вовлечением по смыслу закона.
Кроме того, иногда в судебном заседании обстоятельства вовлечения детально не исследуются — зачастую устанавливается, что взрослый предложил совершить преступление, а несовершеннолетний согласился участвовать в его совершении, но не выясняется, было ли оказано активное психическое или физическое воздействие.
Наконец, грубой ошибкой при квалификации является отсутствие указания на то, в чем конкретно выразились действия взрослого лица, вовлекающего несовершеннолетнего в совершение преступного деяния, в случае, когда органы расследования и суд ограничиваются перечислением всех способов, указанных в диспозиции ст. 150 УК РФ, не раскрывая способ вовлечения несовершеннолетнего и в чем конкретно он выразился.
Автор разделяет научный подход, что вывод о наличии признаков ст. 150 УК РФ маловероятен, если не будет четко установлено: когда, где и при каких обстоятельствах имело место предложение совершить преступление. Виновные давали показания о том, что избиение потерпевшего началось одновременно всеми обвиняемыми по делу в связи с неприязненными отношениями к потерпевшему.
Также особое значение имеет положение о том, что если взрослый не знал о несовершеннолетии вовлекаемого в преступление лица, то он не может быть привлечен к уголовной ответственности по ст. 150 УК РФ. Другими словами, при изучении этого признака следует помнить, что вина есть психическое отношение к деянию, совершаемому определенным способом в конкретный период времени в отношении конкретного лица, или к наступившим последствиям.
Тем самым осознание общественно опасного характера совершаемого деяния означает четкое понимание виновным не только конкретной стороны совершаемых действий, но и того, что оно совершается в отношении несовершеннолетнего. Для привлечения к ответственности по ст. 150 УК РФ следует установить характер осознания виновным возраста вовлекаемого несовершеннолетнего, который может выражаться:
1) в определенном осознании возраста вовлекаемого;
2) осознании предположительном, когда виновный в самых общих чертах осознает возрастные характеристики вовлекаемого (например, лицо считает возможным наличие несовершеннолетнего возраста вовлекаемого и не исключает этого).
Это, однако, абсолютно не свидетельствует о том, что в последнем случае речь идет о косвенном умысле либо неосторожности в виде легкомыслия. В материалах судебной практики отмечалась возможность предположительного осознания возраста вовлекаемого. Так, в п. 8 ранее действовавшего постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14.02.2000 № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних», предусматривалось, что «Если взрослый не знал о несовершеннолетии лица, вовлеченного им в совершение преступления, он не может привлекаться к ответственности по статье 150 УК РФ» [5].
Достаточно точным и исключающим двусмысленное толкование является положение, сформулированное в абз. 2 п. 42 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1, согласно которому необходимо устанавливать, осознавал ли взрослый, что своими действиями вовлекает несовершеннолетнего в совершение преступления, при этом, если взрослый не осознавал этого, то он не может привлекаться к ответственности по ст. 150 УК РФ [6].
Встречаются ситуации, когда виновный на судебном заседании не отрицает совместного участия с подростками в совершении преступлений и даже подтверждает факты вовлечения с его стороны, но утверждает, что не знал о возрасте вовлекаемых подростков, полагая, что они уже являются совершеннолетними.
В то же время подобную позицию взрослого виновного можно рассматривать, как стремление уйти от ответственности, т. к. анализ показаний несовершеннолетних может свидетельствовать об осведомленности относительно их возраста.
Таким образом, признаки состава преступления, определяемого ст. 150 УК РФ, отсутствуют, если нет достаточных данных, указывающих на осознание взрослого лица:
1) возраста несовершеннолетнего;
2) самого факта действий по вовлечению несовершеннолетнего в совершение преступления.
Исходя из того, что основными доказательствами осведомленности взрослого о возрасте несовершеннолетних являются, в первую очередь, показания вовлеченных несовершеннолетних и показания обвиняемого, именно из этих источников устанавливается сам факт вовлечения, его способ и осведомленность взрослого о возрасте подростка. При этом показания совершеннолетнего лица могут, напротив, указывать на отсутствие осознания возраста несовершеннолетнего.
Согласно мнениям практических работников, проблемы, возникающие при выявлении и расследовании данного вида преступлений, возможны в случаях, когда:
1) преступление совершается незапланированно;
2) со стороны взрослого нет четких активных умышленных действий по вовлечению несовершеннолетнего в совершение преступления;
3) взрослый и несовершеннолетний знакомятся при совершении преступления либо непосредственно перед его совершением.
Исходя из этого, возникает сложность в определении способа вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления и доказывания умысла взрослого из-за отсутствия свидетелей отношений между взрослым и несовершеннолетним. В связи с этим высказываются даже предложения со стороны ряда практических работников обязательно фиксировать в показаниях лица, вовлекающего подростка, фразу «…он осознавал, что вовлекает несовершеннолетнего в совершение преступления…», при этом никакие косвенные доказательства вины во внимание не принимаются, обвинительное заключение, в свою очередь, прокурором часто не утверждается [7, с. 6].
По мнению автора, очевидна ошибочность данной позиции с точки зрения материального права, т. к. даже при отсутствии признательных показаний виновного о вовлечении несовершеннолетнего в совершение преступления, отсутствии зафиксированной в процессуальных документах фразы «…он осознавал, что вовлекает несовершеннолетнего в совершение преступления…», умысел на вовлечение может быть установлен, если в материалах уголовного дела зафиксированы иные данные, свидетельствующие о возможном понимании виновным (хотя бы в общих чертах) несовершеннолетнего возраста вовлекаемого. И как верно подчеркивается А. Морозовым, «ссылка на отсутствие «стопроцентного» знания о возрасте не всегда выглядит убедительно, не служит целям охраны прав и законных интересов несовершеннолетних» [4, с. 57].
Вместе с тем для вменения состава преступления, определяемого ст. 150 УК РФ следует установить, что осознанием взрослого лица охватывался не только возраст несовершеннолетнего, но и то, что совершаемые им, взрослым, действия имеют характер вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления. Если же инициатива в совместном совершении преступления принадлежала несовершеннолетнему, то ни согласие взрослого совершить преступление, ни факт его участия в совместно совершенном преступлении нельзя квалифицировать по ст. 150 УК РФ.
Приведем пример из судебной практики. Д. обвинялся в том, что, будучи лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста, и достоверно зная о том, что К. является несовершеннолетним, вовлек последнего в совершение преступления, предложив ему совершить совместно с ним хищение зерна из склада, расположенного на территории зернотока, пообещав впоследствии поделить деньги, вырученные от реализации похищенного. Однако суд, оправдывая Д. по ст. 150 УК РФ, указал, что, несмотря на полное признание Д. своей вины в совершении преступлений (он на предварительном следствии в своих показаниях сообщил, что К. знает с детства, осведомлен о том, что тот младше его на год), при решении вопроса об осознании подсудимым несовершеннолетнего возраста К. также следовало учесть, что 1) Д. не знал и никогда не сообщал ни следствию, ни суду точной даты рождения К., но при этом преступление, в которое якобы он вовлек несовершеннолетнего, было совершено за три месяца до наступления совершеннолетия последнего; 2) характер отношений между Д. и К. не имел признаков возрастного неравенства, то есть никто из них не доминировал над другим как старший по возрасту и не имел более высокий авторитет как более опытный человек; 3) тот факт, что Д. возбудил у К. материальный интерес к совершению преступления путем обещания поделить полученные преступным путем деньги от продажи похищенного зерна, опровергается тем, что сбытом похищенного занимался именно К., который и поделился деньгами с достигшим совершеннолетия Д.
Судом было подчеркнуто, что сам по себе факт совместного с несовершеннолетним участия взрослого лица в совершении преступления не образует состава преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ [2].
Следовательно, требуется тщательный анализ обстоятельств дела, признание определенных материалов в качестве относимых и допустимых доказательств по делу, необходимо выяснять то, на чем основываются утверждения отдельных лиц о том, что взрослое лицо знает о возрасте несовершеннолетнего.
При этом, если лицо не знало и по обстоятельствам дела не могло знать о несовершеннолетии вовлекаемого, то в таких случаях его действия нельзя квалифицировать по ст. 150 УК РФ.
По мнению автора, при квалификации по ст. 150 УК РФ в случае вовлечения несовершеннолетнего в совершение конкретного преступления не имеет значения, побуждают несовершеннолетнего совершить преступление самостоятельно либо совместно с взрослыми соучастниками. Виновный в обеих ситуациях несет ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления и за участие в конкретном преступлении в роли соисполнителя или иного соучастника. Если несовершеннолетний, не достиг уголовно-правового возраста, то совершеннолетний, вовлекший его, признается посредственным исполнителем вне зависимости от его фактической роли в совершенном деянии и несет ответственность по определенной части ст. 150 УК РФ и другим конкретным статьям (статье), предусматривающим ответственность за совершенные преступные деяния.
В абз. 4 п. 42 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1, предусматривается, что преступление по ст. 150 УК РФ является оконченными с момента совершения несовершеннолетним преступления, приготовления к преступлению, покушения на преступление, если последствия, предусмотренные диспозицией названной нормы, не наступили по не зависящим от виновных обстоятельствам, то его действия могут быть квалифицированы по ч. 3 ст. 30 УК РФ и по ст. 150 УК РФ [6]. Тем самым указанное преступное деяние является оконченным в момент совершения действий, направленных на вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления, и совершения несовершеннолетним приготовления к преступлению или покушения на преступление.
В абз. 4 п. 42 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 указываются слова «… если последствия, предусмотренные диспозицией названной нормы …» [6], тем самым предлагается считать состав преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ, материальным, что вызывает необходимость устанавливать предвидение лицом наступления последствий в виде совершения несовершеннолетним преступления и отношение виновного лица к этим последствиям.
Следует отметить, что в отечественной науке уголовного права в части конструкции объективной стороны состав преступления по ст. 150 УК РФ определяется как формальный, т. е. преступление является оконченным с момента вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления независимо от того, совершил ли он какое-либо преступление или нет [11, с. 513].
Автор разделяет научный подход, что необходимо исходить из разъяснения постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 в части конструкции состава преступления, предусмотренного по ст. 150 УК РФ.
В абз. 5–6 п. 42 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1, указывается, что «В случае совершения преступления несовершеннолетним, не подлежащим уголовной ответственности, лицо, вовлекшее его в совершение преступления, в силу ч. 2 ст. 33 УК РФ несет уголовную ответственность за содеянное как исполнитель путем посредственного причинения. Действия взрослого лица по подстрекательству несовершеннолетнего к совершению преступления при наличии признаков состава указанного преступления должны квалифицироваться по ст. 150 УК РФ, а также по закону, предусматривающему ответственность за соучастие (в виде подстрекательства) в совершении конкретного преступления» [6].
По мнению автора, дознавателю, следователю и судье необходимо тщательно анализировать указанные вопросы в силу того, что постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 существенным образом изменило устоявшиеся практические подходы по квалификации составов преступлений, определяемых по ст. 150 УК РФ.
Таким образом, данное исследование может пониматься как анализ действующих норм УК РФ, материалов судебно-правовых актов и правоприменительной практики, позволяющих дознавателю, следователю и судье правильно квалифицировать общественно опасные деяния взрослого лица о вовлечении несовершеннолетнего в совершение преступления, и как совокупность отдельных рекомендаций, связанных с недопущением принятия процессуального решения в ходе предварительного расследования, а судом вынесения несправедливого решения по делам указанной категории.
Литература:
- Абызов К. Р., Заречнев Д. О. Отдельные вопросы квалификации вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления (ст. 150 УК РФ) — [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://www.sovremennoepravo.ru/m/articles/view (дата обращения: 29.07.2016).
- Кассационное определение Омского областного суда от 06.09.2012 г. по делу № 22–3788/12 — [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http:// sudact.ru (дата обращения: 07.09.2016).
- Любавина М. А. Комментарий к постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» от 1 февраля 2011 года № 1. — Санкт-Петербург: Санкт-Петербургский юридический институт (филиал) Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, 2012. — 104 с. С. 98–99.
- Морозов А. И. Проблемы толкования и применения статьи 150 УК РФ // Уголовное право. — 2013. — № 1. — С. 54–59.
- Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14.02.2000 № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» (Утратило силу) — [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=26260 (дата обращения: 07.09.2016).
- Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 01.02.2011 № 1 (в ред. от 02.04.2013 № 6) «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» — [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_law_110315/ (дата обращения: 07.09.2016).
- Пудовочкин Ю. Е. Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления: новые решения и новые проблемы.// Вестник института: преступление, наказание, исправление. — 2012. — № 19. — С. 4–8.
- См.: Боровиков В. Б. Особенности квалификации вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления по совокупности с другими преступлениями // Библиотека криминалиста. — 2015. — № 5 (22). — С. 324–328; Горбатовская Е. Г. Криминологическая характеристика вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления и практика расследования // Прокурорская и следственная практика. — 2005. — № 1. — С. 64–66; Жадан В. Н. Причины и условия совершения преступлений несовершеннолетними и молодежью в России // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. — 2014. — № 4. — С. 227–232; Жадан В. Н. О квалификации вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления // Мониторинг правоприменения. — 2016. — № 2 (19). — С. 42–48; Таилова А. Г. Причины и условия, способствующие вовлечению несовершеннолетних в преступления и иную антиобщественную деятельность // Наука и образование в XXI веке: сборник научных трудов по материалам Международной научно-практической конференции. В 17 частях. — Тамбов. — 2014. — С. 126–128 и др.
- См.: Борьба с вовлечением несовершеннолетних в преступную деятельность / И. П. Лановенко, Т. С. Варило, Ф. Ф. Бурчак и др.; отв. ред. И. П. Лановенко. — Киев, 1986. — 255 с. — С. 97 и др.
- См.: Иванова М. В. Ответственность и наказание за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления: дис.... канд. юрид. наук. — Волгоград, 2004. — 201 с. — С. 46; Рождествина А. А. Уголовное право. Вовлечение несовершеннолетних в совершение преступлений и антиобщественных действий — [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.be5.biz/pravo/uraa/24.htm (дата обращения: 07.09.2016) и др.
- См.: Уголовное право России: Часть общая и особенная: учебник / Отв. ред. А. В. Бриллиантов. — М.: Проспект, 2011. — 1232 с. и др.
- Состояние преступности — январь-декабрь 2015 года в России — [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://mvd.ru/upload/site1/document_file/pxOrdPt4BF.pdf (дата обращения: 07.09.2016).
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (в ред. от 06.07.2016 № 375-ФЗ) // СЗ РФ. — 1996. — № 25. — Ст. 2954.
