Общеизвестно, что деление населения на городское и сельское производится по принципу места проживания. Тем не менее, при сравнительном изучении демографических процессов в городских и сельских поселениях анализируются не территориальные, а социально-экономические особенности, поскольку в отделении города от села выразилось общественное разделение труда. В то же время деление населения на городское и сельское не равнозначно делению его на сельскохозяйственное и несельскохозяйственное, а степень урбанизации — это показатель не только уровня индустриализации страны, но и улучшения культурно-бытовых условий жизни населения.
Группировка населения по общественным группам и занятиям даст возможность раскрыть влияние на жизнь и психологию людей конкретных условий их работы, их места в системе общественного производства. А деление населения на городское и сельское позволяет уловить влияние на демографические процессы факторов более широкого характера.
Научно обоснованная группировка населенных мест по численности населения, т. е. по «чисто» количественному признаку, позволяет дифференцировать населенные пункты по качественным особенностям условий жизни населения.
Вместе с тем, многие из важнейших характеристик городского образа жизни не поддаются прямому статистическому измерению. Более того, мы не можем пока достаточно конкретно сказать, в чем помимо особенностей образа жизни различных социальных и профессиональных групп состоит специфика городского уклада жизни. По-видимому, изучение влияния городской среды на демографические процессы может быть успешным лишь при совместном анализе информации, относящейся к поселениям разной величины, а также к основным социальным и профессиональным группам населения. Поэтому одна из самых актуальных проблем заключается в получении достоверных показателей, характеризующих демографические особенности однородных социально-профессиональных групп в городских поселениях различной величины.
Городское население Узбекистана, как и все ее население, систематически несколько «стареет», в нем увеличивается доля старших возрастных групп и уменьшается относительная численность молодежи. Нужно подчеркнуть при этом, что, хотя по темпам старения населения город сейчас несколько отстает от села, уровень постарения городского населения заметно выше.
Старение населения в городах, обусловленное относительно низкой и продолжающей снижаться рождаемостью, в значительной степени компенсируется притоком населения из сел республики. Именно поэтому в городских поселениях с большим положительным сальдо миграции доля лиц пожилых и старческих возрастов намного ниже, чем в сельской местности. Миграция в большой мере обусловливает также особенности полового состава населения в поселениях различных типов.
Анализ брачной структуры населения свидетельствует о весьма интересных ее особенностях в разных типах поселений. Доля женатых мужчин наиболее низкая в самых крупных городах республики (с населением свыше 250 тыс.), а самая высокая — в небольших городах (с населением до 100 тыс.). Если же сопоставить брачный состав городского и сельского населения в целом, то из данных видно, что в сельских поселениях доля женатых мужчин во всех возрастных группах больше, чем в городских. Максимальный разрыв наблюдается в группе 25–29 лет, при переходе к старшему возрасту он систематически уменьшается.
Существенные различия в брачном состоянии мужчин между городом и селом заключаются, по-видимому, в следующем: во-первых, в городских поселениях больше учащихся, которые по понятным мотивам откладывают женитьбу до окончания обучения, во-вторых, молодым людям, возвращающимся из армии и находящим занятие в индустриальных отраслях, нужно относительно больше времени для приобретения квалификации, которая обеспечила бы им уровень жизни, соответствующий городским стандартам; в-третьих, в городских поселениях несколько выше интенсивность разводов, и, следовательно, больше мужчин, не состоящих некоторое время в браке; наконец, несомненно отрицательно сказывается на брачном состоянии городского населения недостаток жилищ.
По-видимому, большей или меньшей интенсивностью воздействия перечисленных выше факторов объясняются также некоторые особенности в брачном состоянии мужчин, живущих в городских поселениях разной величины. Например, высшие и средние специальные учебные заведения сосредоточены, как правило, в самых больших и крупных городах республики. В этих же городах размещаются также, отрасли экономики, которым необходима наиболее квалифицированная рабочая сила. Средний жизненный уровень в крупнейших городах республики, по-видимому, наиболее высок, а удельный вес частного жилого фонда наиболее низок. В крупных городах больше разводов, чем в малых и средних городах, и т. д. Можно также предположить, что различия в рассматриваемых брачных структурах в какой-то мере обусловлены факторами, относящимися к здоровью и смертности населения.
Первый фактор, при прочих равных условиях, в городах имеет более высокий уровень, а второй — в малых городах, городских и сельских поселениях. Слабая связь между половой и брачной структурами населения в возрастных группах старше 49 лет вполне закономерно. Основную роль здесь, по-видимому, играет то обстоятельство, что в старших возрастах намного больше относительная численность вдов и одиноких женщин, имеющих детей. Для этой категории женщин основным препятствием, чтобы еще раз вступить в брак, не является отсутствие «свободных» мужчин. Пожилая женщина, имеющая детей (особенно не малолетних), весьма осторожно относится к возможностям построения новой семьи. Можно предположить, что если бы существовал значительный «мужской перевес» и было много неженатых мужчин, эта категория мужчин оказывала бы своеобразное «демографическое давление» на незамужних женщин.
Весьма характерно и то, что связь между половым и брачным составами населения в крупных городах республики менее тесная, чем в среднем по всем городским поселениям. Так, если коэффициент корреляции для городских женщин 45–49 лет составил 0,89, то для жительниц городов с населением свыше 100 тыс. человек соответствующий коэффициент был равен 0,63.
Нельзя не остановиться на таком важном структурном факторе, обусловливающем особенности воспроизводства городского населения, как различия в социальном составе населения городов разной величины. Поскольку интенсивность основных демографических процессов в разных социальных группах весьма существенно различается, и они составляют один из основных структурных факторов, формирующих конкретные уровни воспроизводства населения в городских поселениях различных функциональных и генетических типов. Анализ соответствующих материалов показывает, что, например, доля населения, принадлежащего к группе с минимальной рождаемостью (служащие) наиболее высока в городах с численностью населения свыше 250 тыс., и самая низкая — в городских поселениях с численностью жителей до 50 тыс.
Не менее важный фактор воспроизводства населения городов разной величины и функциональных типов — это профессиональный состав их населения. У нас, к сожалению, нет прямых данных о рождаемости и смертности населения в городах с очень узкой специализацией, а, следовательно, и с достаточно однородной профессиональной структурой населения, тем не менее можно утверждать, что и в настоящее время рождаемость и смертность населения в профессиональном разрезе колеблются значительно больше, чем в разрезе основных социальных групп населения вообще.
По состоянию на 1.01.2015 г. численность всего населения Узбекистана составила 31022,5 тыс. чел., городского — 15748,0 тыс. чел., из них мужчины — 7861,9 тыс., женщины — 7886,1 тыс.
Доля городского населения равно 50,8 %, сельского — 49,2 %. Городское население увеличилось с 9340,7 тыс.(36,7 %) в 2003 г. до 15748,0 тыс. в 2015 г. Относительный прирост городского населения был практически полностью обеспечен за счет механического прироста (т. е. преобразования в 2009 году большого количества сельских поселений в городские поселки). И поэтому не стоит ждать от подобной трансформации больших перемен в показателях воспроизводства населения уровнях индустриализации городов и в особенности городских поселков республики.
Известно, что на демографические показатели большое влияние оказывают численность, соотношение между городским и сельским населением и степень урбанизированности населения. Подобную особенность можно определить простым сопоставлением параметров воспроизводства населения Сингапура, Бермудских островов и других стран, где население является полностью городским, с поселением экваториальной Африки (Кения, Уганда, ЮАР и др.), преобладающая часть которой является сельским. В первой группе стран коэффициенты рождаемости и естественного прироста опираются на простое воспроизводство, а во второй группе стран они уже долгое время находятся на предельно высоком уровне, что обеспечивает ежегодный рост численности населения на 3–3,5 %. В первой группе стран численность населения увеличивается исключительно за счет положительного миграционного прироста.
В Узбекистане в отличие стран первой группы естественный прирост имеет стабильно высокий уровень, который изменяется в пределах 1,8–2,2 %, а отрицательное сальдо межгосударственной миграции характеризуется падением его объёма с 150–180 тыс. в начальные годы государственной независимости до 20–50 тыс. в последнее время. А в отдельные годы, как это случилось в 2014 году, миграционный прирост имеет положительное значение, что связано продолжением межгосударственных миграционных связей и перераспределением населения Россией. В Узбекистане в отличие других стран мира урбанизация не оказывает ощутимое влияние на параметры естественного воспроизводства, как это наблюдается в некоторых странах Европы и Азии.
В Узбекистане в настоящее время число городов составляет 119, а городских посёлков — 1085. В республике на каждый город приходится свыше 9 городских посёлков. Тем не менее, на одного жителя городов соответствует всего 0,64 житель городских посёлков. Средняя людность городов составляет 80,7 тыс. человек, а городских посёлков 5,7 тыс. человек. В республике в городских посёлках насчитывается 6184,5 тыс. жителей, городах — 9563,5 тыс. человек. Подавляющая часть городских посёлков до 2009 года являлась большими кишлаками или центрами сельских сходов граждан. И поэтому в этих населенных пунктах ждать больших перемен в воспроизводстве населения, как было сказано выше, в ближайшее время не приходится. Однако в регионах, где сконцентрирована существенная часть больших и крупных городов отмечается обратная связь между уровнем рождаемости и естественного прироста с количеством больших и крупных городов, имеющих признаки урбанизированности. К подобным районам в Узбекистане относятся, прежде всего, Ташкентский, Ферганский, Зарафшанский, а также южные регионы, где носителями урбанизации являются такие города как Ташкент, Наманган, Самарканд, Андижан, Фергана, Нукус, Бухара, Чирчик, Навои и др.
