В последние десятилетия наблюдается устойчивая тенденция к росту роли международного коммерческого арбитража (далее — «МКА») как механизма разрешения споров в международном коммерческом обороте. Рост популярности арбитража как инструмента решения споров с участием субъектов внешнеэкономической деятельности и расширение диапазона арбитражных центров, к которым обращаются участники внешнеторговых отношений, требуют переориентации подходов к рассмотрению международных коммерческих споров на другие, отличные от принятых в национальном судопроизводстве, принципы, что обусловливает актуальность проблем доказывания в МКА. Вместе с тем решение практических проблем без научного осмысления их природы не будет иметь системного характера. Необходимой представляются разработка научной основы для внедрения в практику рассмотрения споров в международной торговле с участием российских субъектов, а также в арбитражную практику международных арбитражных учреждений, действующих в России, разработанных и признанных в других арбитражных системах подходов к организации процесса доказывания и принятия решений на основании доказательств.
Термин «доказывание» не используется в национальном законодательстве о МКА. Закон России «О международном коммерческом арбитраже» [6], а также Типовой закон ЮНСИТРАЛ, оперируют понятием «доказательство» и регулируют в общих чертах деятельность, связанную с представлением и получением доказательств, определению их допустимости, принадлежности, существенности и значимости; обоснованием доказательствами арбитражного решения. При этом, понятие «доказывание» употребляется с практической целью как то, что охватывает эту деятельность, хотя в арбитражной практике случаются искажения в понимании этого термина (например, Внешнеторговый арбитражный суд при Торговой палате Сербии свел содержание этого понятия до зачитывания доказательств, указав в решении 2009 года, что «арбитражный суд провел процедуру доказывания во время устных слушаний путем чтения всех предоставленных доказательств» [2]. Законодательные акты об МКА многих стран и регламенты известных арбитражных учреждений также не оперируют этим понятием отдельно от категорий бремени доказывания и процедурных правил получения доказательств.
В теоретических исследованиях понятие «доказывания» в контексте МКА не является проработанным. Для определения вектора дальнейшего исследования представляется необходимым учесть выводы общетеоретических правовых исследований и наработок относительно этого понятия, сделанных в науке гражданского процессуального права. Это также оправданно, учитывая, что понятие «судебное доказывание» в гражданском и гражданском процессуальном праве является наиболее близким по смыслу понятию «доказывание» в МКА через присущий обеим системам принцип состязательности, который является основополагающим для МКА и большинства национальных судебных процессов, а также учитывая то, что МКА функционирует собственно как альтернатива национальному гражданскому и государственному торговому процессам.
Обращение к теории права и науке процессуального права не решает проблему выяснения содержания понятия доказывания, поскольку в отношении него в науке процессуального права также до сих пор нет единства подходов среди исследователей.
Процессуальное или судебное доказывание в самых общих чертах часто понимают как урегулированный нормами процессуального права путь (переход) от вероятных суждений к истинному знанию, который обеспечивает принятие обоснованных и законных судебных решений. По мнению Д. А. Бочарова, доказывание составляет нормативно регламентированную интеллектуально-практическую деятельность по демонстрационному воспроизведению значимых в контексте правовой позиции обстоятельств в качестве фактов с учетом их фактических последствий. В рациональном понимании доказывание состоит в получении (формировании), исследовании, оценке и использовании доказательств. Указанным операциям предшествует сознательное определение предмета доказывания, а завершают их мотивировка и обоснование выбранной правовой позиции [4, c. 15].
Западная правовая мысль не фокусируется на обосновании объема понятия «доказывание». В самых общих чертах этот термин в западной правовой традиции определяется как достижение определенности или установления правдивости факта или гипотезы с помощью соответствующих доказательств [1, с. 1261]. Использование этого определение открывает путь для понимания доказывания в широком значении как деятельность по выражению и оценки аргументов, в результате которой может быть установлен определенный факт.
Если прибегнуть к большей конкретизации определения с учетом специфики доказывания в арбитраже, которая заключается во включении в процесс спора между сторонами третейского субъекта, уполномоченного принять решение, то мы сталкиваемся с необходимостью определения ролей сторон и арбитража в доказывании. При этом в юридической литературе четко выделены две точки зрения по этой проблеме. По одной из них, доказывание — это процессуальная деятельность только сторон, поэтому в понятие доказывания не следует включать исследование, проверку и оценку доказательств судом. По другой при раскрытии сущности доказывания следует исходить из активной роли арбитража (суда) в достижении истины, в процессе собирания и исследования доказательств, из права суда обсуждать факты, на которые стороны не ссылаются, если при этом суд не выходит за пределы оснований иска и возражений на него, и, наконец, из того, что обязанностью суда является принятие всех предусмотренных законом мер для всестороннего, полного и объективного выяснения действительных обстоятельств дела [8]. По мнению А. А. Власова и других исследователей, то, что в состязательном процессе акценты в сборе доказательств смещены с активности суда в сторону обязанности сторон и других лиц, участвующих в деле, не означает, что суд перестает быть субъектом доказывания, поскольку именно суд определяет предмет доказывания [5, c. 14].
Если рассматривать понятие «доказывание» в более широком значении, то есть в таком, которое сочетает логический (исследование и оценка доказательств) и процессуальный компонент (представление и получение доказательств), тогда арбитры вполне обосновано приобретает роль участника этой деятельности.
В теоретических исследованиях последних лет преобладает именно такой взвешенный подход, основанный на признании принципа состязательности и сохранении активной роли арбитража (суда) в доказывании. Так, М. К. Треушников, используя понятия «судебное доказывание», определяет его как логико-правовую деятельность лиц, участвующих в деле, а также в определенной мере суда, направленную на достижение верного знания о фактических обстоятельствах возникновения, изменения и прекращения правоотношений и осуществляемую в процессуальной форме путем утверждений лиц, участвующих в деле, о фактах, ссылках на доказательства, представления их суду, оказания судом помощи в сборе доказательств, исследованиях, оценках [7, c.33].
Для целей настоящего исследования определение объема понятия «доказывание» является важным лишь в той мере, в которой это позволяет перейти к изучению проблемных вопросов, которые имеют практическое значение в МКА. Поэтому в рамках исследования мы не будем пытаться решить теоретический вопрос о том, следует ли деятельность по доказыванию ограничить лишь деятельностью сторон по предоставлению доказательств и обоснованию ими своих утверждений и отрицаний, или же к ней следует отнести также деятельность арбитража, связанную с получением доказательств, их исследованием и оценкой.
По нашему мнению, есть все основания согласиться с Д. А. Бочаровым относительно того, что в правовой науке существует два подхода к определению содержания деятельности доказывания: в узком понимании доказыванием считается лишь деятельность по получению (сбору, формированию) и исследованию (проверке) юридических доказательств; в широком смысле доказывания приведенный перечень дополняется оценкой и использованием доказательств [4, c. 9].
Этот теоретический спор относительно содержания понятия «доказывание» не является предметом нашего исследования, необходимо лишь определиться с подходом для обеспечения терминологической точности.
При условии соблюдения принципа равного отношения к сторонам спора арбитры могут более активно участвовать в доказывании в рамках установленной процедуры, поскольку, как правило, они наделены соответствующими полномочиями. Исходя из существования этих полномочий, а не из того, как в каждом отдельном процессе они реализованы арбитрами, можно обоснованно признать, что арбитры участвуют в доказывании в том значении этого понятия, которое охватывает деятельность по выявлению фактов, а не в том, которое отождествляется с доведением (активным убеждением) обоснованности той или иной позиции. Действительно, как отмечает В. Парк, беспристрастный арбитр должен устанавливать факты и выяснять содержание права путем определения веса доказательств и заслушивания аргументов [3, с. 693]. Активная роль в процессе доказывания должна принадлежать именно сторонам. Принцип состязательности процесса, применение которого в МКА не ставится под сомнение, означает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований или возражений. Однако применение принципа состязательности в МКА не предусматривает обязанность арбитров быть пассивными наблюдателями или реципиентами информации, которую предоставляют стороны. Даже в условиях минимальной активности арбитров в вопросе получения доказательств, такая активность является реализацией полномочий арбитров в процессе доказывания. Поэтому далее в данном исследовании мы исходим из самого широкого понимания понятия «доказывание», которое будет включать в себя деятельность всех участников арбитражного разбирательства по установлению обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора.
Литература:
- Black's Law Dictionary: Definitions of the Terms and Phrases of American and English Jurisprudence, Ancient and Modern, By Henry Campbell Black, M.A. // St. Paul, Minnesota: West Group, 2014. — Eight Edition. — 1808 Pages
- Foreign Trade Court of Arbitration attached to the Serbian Chamber of Commerce Award of 19 October 2009 (Mineral water case). — Режимдоступа: http://cisgw3.law.pace.edu/cases/091019sb.html
- Park W. Arbitrator Integrity: The Transient and the Permanent / William W. Park // San Diego Law Review. — 2015. — Vol. 46. — pages 629 –703.
- Бочаров Д. О. Доказывание в правоприменительной деятельности: общетеоретические вопросы: автореф. дис. канд. юрид. наук, 2007. — 20 с.
- Особенности доказывания в судопроизводстве: Научно-практическое пособие. / Под ред. д.ю.н., проф. А. А. Власова. — М.: Издательство «Экзамен», 2014. — 320 с.
- О международном коммерческом арбитраже: Закон РФ от 7 июля 1993 г. N 5338-I «О международном коммерческом арбитраже» (с изменениями и дополнениями). Режим доступа: Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru/10101354/#ixzz4Oe5y6eYL
- Треушников М. К. Судебные доказательства. Монография. — М.: Юридическое бюро «ГОРОДЕЦ», 2007. — 320 с.
- Bruce L. Benson. An Exploration of the Impact of Modern Arbitration Statutes on the Development of Arbitration in the United States // Journal of Law, Economics, & Organization Vol. 11, No. 2 (Oct., 1995), pp. 479–501. Режимдоступа: Stable URL: http://www.jstor.org/stable/765007
