Ключевые слова: Лига Наций, либеральная теория, мягкая силы, локальные конфликты
Приближается конец Первой мировой войны — первого крупного конфликта, затронувшего государства не только Европы, но также Северной и Латинской Америки, Азии, Африки. Огромные человеческие жертвы и материальные потери приводят мировые правительства к размышлениям об оправданности войны как средства разрешения межгосударственных противоречий. Результатом таких размышлений становится выработка новых принципов устройства международной системы, которая имела в своей основе «14 пунктов» президента США Вудро Вильсона. Помимо таких положений, как равенство прав в торговле и судоходстве или разоружение, важным пунктом было создание «общего объединения наций», которое бы гарантировало территориальную целостность государств. Так, была создана «Лига Наций», взявшая на себя благородную цель поддержания мира и международной безопасности путем использования того, что сегодня в науке о международных отношениях называют «мягкой силой», а именно: правового регулирования, норм морали, ведения всестороннего диалога и дипломатии для разрешения конфликтов. В данной работе на примере опыта Лиги Наций будет показано, что, вопреки своей привлекательности, подобные либеральные методы решения споров редко оправдывают себя на практике.
Несмотря на то что в либеральной теории сила государства понимается как использование исключительно мирных методов воздействия, как, например, открытой дипломатии, подобный механизм показал свою несостоятельность в 1920–1930-е годы, так как Лиге Наций не удалось предотвратить локальные международные конфликты мирными средствами, поскольку применение жесткой силы является наиболее эффективным способом защиты своих национальных интересов и борьбы с агрессором.
В то время как общее понятие силы понимается одинаково представителями различных идейных течений, а в частности, как способность влиять на другого так, чтобы тот действовал по твоему сценарию при условии, что его изначальные интересы и планы были иными, то с точки зрения механизмов достижения такого результата определение силы варьируются в зависимости от направления теоретической мысли. Как уже было сказано, либеральная парадигма признает силу лишь в её мирной трактовке, без посягательства на естественные права человека и при недопущении малейшего ущемления свободы или ущерба здоровью — иными словами, с точки зрения либерализма принуждение может осуществляться согласно принципам, не противоречащим христианству, корнями в которое и уходит либерализм. Приемлемыми в таком случае признаются диалог, многостороннее обсуждение проблем и споров, совместная разработка политических решений на основе постулатов морали и справедливости, с опорой на право и с учетом мнения каждого участника переговоров. Для реализма человек как наивысшая ценность и учёт его личных устремлений как первостепенный критерий правильности принимаемых решений при осуществлении политики уходят на задний план. Взамен — люди, но не в качестве отдельных индивидов, а образующие государства, которые в свою очередь и выступают единственными акторами мировой политики, а их национальные интересы служат определяющим фактором при выработке политических тактик и стратегий. Что касается регулирования международных споров, главным ресурсом государства признаётся сила в смысле «hardpower», то есть борьба за отстаивание своих позиций силой оружия.
После Первой мировой войны расстановка в системе международных отношений меняется: появляются государства, считающие, что их интересы были ущемлены несправедливыми результатами мирного договора. Так, на Германию было наложено тяжелое бремя выплаты репараций и контрибуций, отторгнуты значительные территории. Италия, поздно вступившая в войну, также считала себя обделенной, не получив желаемых территорий.
Первым конфликтом, подорвавшим обоснованность либеральной трактовки понятия силы стал инцидент в северо-восточном Китае в 1931 году, когда Квантунская армия захватила эту область. Попытки стран-членов Лиги Наций с упованием на важность недопущения подобной агрессии в целях поддержания международной стабильности законодательным путем убедить японское правительство подписать выработанную резолюцию о выводе войск с захваченной территории в течение трёх недель успехом не увенчалась. Япония не пошла на компромисс и продолжила свою экспансионистскую политику, основав на захваченной территории марионеточное государство Маньчжоу-Го.
Другим инцидентом, заставившим усомниться в состоятельности как Лиги Наций в целом, так и её идеи мирного регулирования конфликтов в частности, стала война между Италией и Эфиопией. Пришедший к власти в Италии Бенито Муссолини провозгласил одной из целей своей внешней политики расширение итальянских владений за счёт территорий в Африке. Учитывая господство фашизма в Италии, и преобладание реваншистских настроений в обществе, которое усиливалось идеей построения новой Римской империи, а также давностью стремления итальянцев захватить Эфиопию (первая итало-эфиопская война 1895–1896 не принесла успеха), европейские державы понимали, что развязывание войны неизбежно. В таких обстоятельствах по просьбе эфиопской стороны Лига Наций стала предпринимать меры по предотвращению войны, для чего был образован «комитет пяти держав», который выработал план установления контроля над Абиссинией путем создания здесь постов уполномоченных Лиги Наций [3]. Однако выработка решения и дискуссии, связанные с его принятием, задержали процесс настолько, что Италия инициировала войну. В ходе войны Лигой Наций была предпринята ещё одна попытка решения конфликта: после официального признания Италии агрессором были введены экономические санкции, однако данная мера большого положительного эффекта не принесла. Причина состояла в том, что в то время как эмбарго накладывалось на покупку Италией алюминия, в котором страна не нуждалась из-за достаточного количества собственных ресурсов, не вводился запрет на покупку страной-агрессором таких стратегически важных материалов, как уголь или металл, у государств, не участвующих в наложении санкций [2]. Таким образом, произошла аннексия Эфиопии, а «мирные методы» решения конфликтов вновь доказали свою несостоятельность.
Другой локальный конфликт межвоенного времени символично назвали «маленькой мировой войной в Южной Америке» [1] 1932–1935 годов, поскольку именно здесь столкнулись интересы множества мировых держав, а немецкое оружие смогло испытать себя в деле, пока немецкие солдаты воевали на стороне Боливии против русских генералов «белой гвардии» в армии Парагвая. Чакская война названа по имени места Северное Чако — спорной территории между Боливией и Перу, где в своё время испанские колонисты не провели четкой границы между двумя вице-королевствами.
За обращением правительства Боливии в Лигу Наций с сообщением о грозящем военном конфликте последовали призывы организации к сторонам перейти к арбитражу нейтральной комиссии, однако они не принесли результата. Такой же малоуспешной была деятельность комиссии Лиги Наций [7], которая не достигла ни заключения мира, ни временного прекращения войны. Так, мирные методы прекращения конфликта не оправдывали ожиданий их сторонников. Последней попыткой добиться решения проблемы стало образование комитета для мирного урегулирования конфликта [7], который в своём докладе предложил ввести эмбарго на продажу оружия сторонам конфликта [5]. Данная мера показала свою результативность в отношении Боливии, поскольку она в скором времени объявила о готовности перейти к мирному урегулированию. Что касается Парагвая, он, напротив, заявил о выходе из Лиги Наций. Таким образом, вклад со стороны Лиги Наций в разрешение конфликта снова оказался недостаточным для установления мира. Такие невоенные средства регулирования, как арбитраж, посредничество, создание специальных комитетов и комиссий вновь продемонстрировали свою слабость.
Наконец, главным полем политического противоборства, ознаменовавшим победу реалистической трактовки силы над либеральной, стал европейский фронт, а именно захватнические амбиции Адольфа Гитлера. Как и в Италии, пришедший в Германии к власти национал-социализм провозглашал идеи возмездия и реванша за несправедливые условия Версальского договора, что имело логичным следствием экспансию Гитлера в Европе. Так, в 1938 году после аншлюса Австрии «вершители судеб», как их прозвали после победы в Первой мировой войне — Италия, Франция, Великобритания — подписывают Мюнхенское соглашение с Германией, которое впоследствии красноречиво было прозвано «сговором». Признание ведущими членами Лиги Наций захвата нацистской Германией Судетской области, а в дальнейшем и всей Чехословакии, стало кульминационным моментом в развитии первой международной организации по обеспечению мира и безопасности, проиллюстрировав слабость этого института, а следовательно, окончательно подтвердив несостоятельность либеральной трактовки понятия «сила».
Таким образом, в первой половине двадцатого века была предпринята первая в истории попытка создания международного органа по обеспечению стабильности в мире и предотвращению вооруженных конфликтов. Однако многочисленные локальные войны, территориально охватившие почти все континенты, продемонстрировали слабость данной организации, её неспособность выполнить заявленные цели. Попытка призвать воюющие стороны к миру посредством норм права и с ориентацией на мораль оказались безуспешными и привели к развязыванию новой губительной войны. Жёсткая сила и национальные интересы государств-агрессоров оказались превалирующими над стремлением международного сообщества соблюдать общечеловеческие ценности и нормы коллективной безопасности, что дискредитировало понятие силы в либеральной трактовке и, напротив, доказало эффективность войны как средства достижения внешнеполитических целей.
Литература:
- Брилев С. Маленькая мировая война в Южной Америке. Российский совет по международным делам // URL: http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=1461#top-content (17.06.2016).
- Итало-эфиопская война 1935–1936. Русская историческая библиотека // URL: http://rushist.com/index.php/mussolini/1861-italo-efiopskaya-vojna-1935–1936 (19.06.2016).
- Коррадов Т. Итало-абиссинский конфликт и Лига наций. Правда, № 249(6495), 1935, Саратов // URL: http://www.biografia.ru/arhiv/italoabis05.html (20.06.2016).
- Най Дж. С.. Гибкая власть. Как добиться успеха в мировой политике. М., 2006. 221 с.
- Alejandro de Quesada. The Chaco War 1932–35: South America’s greatest modern conflict, 2011. 48 p.
- League of Nations and Indigenous Dispossession, 2011 // URL: http://spectrum.library.concordia.ca/978939/1/Braiden_MSc_thesis.pdf (15.06.2016).
- Michelle Katherine Braiden. The Nomos of Border-Making Discourses: The Chaco War, League of Nations and Indigenous Dispossession, 2011, 107 p. // URL: http://spectrum.library.concordia.ca/978939/1/Braiden_MSc_thesis.pdf (15.06.2016).
- Waltz K. Man, the State and War. New York: Columbia University Press, 1970. 450 p.
