Ключевые слова: нарушение прав человека на свободу совести и вероисповедания, религиозный экстремизм, правонарушение, уголовная ответственность
В условиях постепенного процесса деклерикализации большинства современных государств, а также увеличения масштабов и количества террористических актов возникает безусловная необходимость в правовой характеристике такого явления, как религиозный экстремизм. Наибольшую сложность эта задача представляет собой в условиях поликонфессиональности Российской Федерации.
Вопрос религиозного экстремизма имеет свою специфику, заключающуюся в том, что догматы международного права подразумевают две позиции, в исключительных случаях противоречащих друг другу: с одной стороны, это право каждого человека свободно выражать свое мнение, с другой — обязанность каждого человека соблюдать запреты законодательства и руководствоваться принципами гуманизма при всяком выступлении (в любой форме) против религии, распространении экстремистских идей, разжигании религиозной розни и т. д.
На настоящий момент в российском законодательстве установлена административно-правовая и уголовно-правовая ответственность за правонарушения, связанные с религиозным экстремизмом и с нарушением конституционных прав человека и гражданина на свободу совести и вероисповедания. Однако следует заметить, что до сих пор законодатель не пришел к выводу о том, что именно следует понимать под религиозным экстремизмом — в нормативных правовых актах нет определения данного понятия, что заметно осложнят квалификацию подобных правонарушений.
Обращаясь к доктринальным источникам, можно выявить несколько подходов к понятию религиозного экстремизма.
Так, А. А. Хоровинников понимает под религиозным экстремизмом «разновидность политического экстремизма, завуалированного соответствующими догматами…» [7, с. 7].
Наравне с этим существует мнение, согласно которому религиозный экстремизм включает в себя лишь нетерпимость по отношению к представителям других религий и конфессий, их взглядам и убеждениям [2].
С точки зрения Р. Р. Абдулганеева: «…религиозный экстремизм — одна из крайних форм общественного сознания, носящая характер социального явления, сопряженного с реализацией радикальной религиозной идеологии, путем признания истинной четко определенной религиозной идеи, категорического неприятия религиозных, социальных, нравственных, политических и иных взглядов, идущих в разрез с провозглашенной единственно верной религиозной доктриной» [1, с. 151].
Однако наиболее полно, по нашему мнению, понятие религиозного экстремизма раскрывается М. А. Яворским, который предлагает рассматривать религиозный экстремизм как крайнюю форму реализации радикальной религиозной идеологии, направленную на совершение по религиозным мотивам деяний, запрещенных действующим отечественным законодательством, а также публичные призывы к совершению данных деяний к лицам и социальным группам, которые придерживаются иного мировоззрения по сравнению с экстремистами [9, с. 22].
В любом случае, подобный отказ законодателя от предоставления правоприменителю дефиниции религиозного экстремизма в известной мере усложняет деятельность последнего при квалификации правонарушений и назначении соответствующей юридической ответственности.
Пожалуй, самым ярким примером последствий факта отсутствия подробной регламентации религиозного экстремизма является деяние, совершенное скандально известным музыкальным коллективом «Pussy Riot», выраженное в экстремистском протесте, проходившим в храме Христа Спасителя. 17 августа 2012 года Хамовническим районным судом было вынесено решение [10] о признании участниц коллектива виновными по ч. 2 ст. 213 УК РФ. Действительно, данная статья предусматривает, что хулиганские действия могут быть совершены по мотивам религиозной ненависти или вражды, тем более, что, по словам подсудимых, их действия не имели религиозной подоплеки и заключались только в выражении протеста по политическим соображениям. Стоит заметить, что дело не ограничилось рассмотрением в первой инстанции, однако впоследствии претерпело лишь небольшие изменения. До сих пор ведутся споры о правильности квалификации судом правонарушения и назначении наказания, а также о том, насколько грамотным было отнесение правонарушения к уголовному судопроизводству в обход административного.
Обратимся к другим правовым нормам, которые в совокупности могут вызвать у правоприменителя определенные трудности в квалификации преступлений, связанных с религиозным экстремизмом и нарушением прав человека на свободу совести и вероисповедания. В частности, речь идет о ст. 5.26 КоАП РФ — Нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях, ст. 148 УК РФ — Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий, а также ст. 282 УК РФ — Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства.
Так, например, постановлением Заводского районного суда г. Кемерово от 14.09.2016 года к административной ответственности по ст. 5.26 КоАП РФ были привлечены иностранные граждане за осуществление незаконной миссионерской деятельности на территории Российской Федерации с нарушением требований ч. 3 ст. 24.2 ФЗ от 26.09.1997 № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» [11].
Приговором Первомайского районного суда г. Ижевска от 21.08.2014 года по ст. 148 УК РФ был осужден гр. Демин за размещение на своей странице в социальных сетях изображений, оскорбляющих чувства верующих [12].
Решением Квалификационной Коллегией судей Удмуртской республики от 15.05.2015 г. за размещение на своей странице в социальных сетях изображения горящей мечети, формирующего негативное отношение к мусульманам, были досрочно прекращены полномочия судьи Малопургинского районного суда гр. Вершинина, в действиях которого усматривались признаки состава преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ [13].
Анализ судебной практики показывает, что правоприменитель действительно испытывает определенные затруднения с квалификацией деяний против конституционных прав человека на свободу совести и вероисповедания. Автор согласна с мнением ученых [3, 6, 8], что проблемы в квалификации указанных деяний возникают по причине несовершенства юридической терминологии, а также сложности разграничения смежных составов преступлений и правонарушений религиозного характера.
Кроме того, данные преступления (правонарушения) часто совершаются с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет», т. е. относятся к категории компьютерных преступлений, что затрудняет их раскрытие в силу технической латентности [4, 5].
С учетом изложенного, мы предлагаем внести следующие изменения в диспозиции анализируемых статей УК РФ и КоАП РФ:
- В диспозиции ст. 5.26 КоАП РФ предусмотреть следующие составы правонарушений для физических лиц:
− Осуществление гражданами миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях.
− Осуществление иностранными гражданами или лицами без гражданства миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях.
- Дополнить КоАП РФ статьей 5.261, предусматривающую административную ответственность юридических лиц за следующие правонарушения:
− Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него.
− Осуществление религиозной организацией деятельности без указания своего официального полного наименования, в том числе выпуск или распространение в рамках миссионерской деятельности литературы, печатных, аудио- и видеоматериалов без маркировки с указанным наименованием или с неполной либо заведомо ложной маркировкой.
− Осуществление юридическими лицами миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях.
- Дополнить диспозицию ст. 148 УК РФ квалифицирующим признаком «Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений, или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него».
Литература:
1. Абдулганеев Р. Р. Религиозный экстремизм: подходы к пониманию // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2010. № 2. С. 151–153.
2. Белый О. И. Психолого-политическая стабильность молодежи — гарант защиты от экстремизма // Теория и практика общественного развития. 2012. № 3. С. 77–81.
3. Криминология. Общая часть. Учебник / Агапов П. В., Амирбеков К. И., Боголюбова Т. А., Диканова Т. А., Капинус О. С., Меркурьев В. В., Ображиев К. В., Павлинов А. В., Расторопов С. В., Скляров С. В., Андреев Б. В., Бажанов С. В., Евдокимов К. Н., Жубрин Р. В., Ларьков А. Н., Раскина Т. В., Соколов Д. А., Степанов О. А. — Москва, 2016. Сер. 58 Бакалавр. Академический курс (1-е изд.). 303 с.
4. Криминология. Особенная часть в 2 Т. Том 2. Учебник / Капинус О. С., Агапов П. В., Амирбеков К. И., Боголюбова Т. А., Диканова Т. А., Меркурьев В. В., Ображиев К. В., Павлинов А. В., Расторопов С. В., Скляров С. В., Андреев Б. В., Бажанов С. В., Евдокимов К. Н., Жубрин Р. В., Ларьков А. Н., Раскина Т. В., Соколов Д. А., Степанов О. А. — Москва, 2016. Сер. 58 Бакалавр. Академический курс (1-е изд.). 311 с.
5. Скляров С. В., Евдокимов К. Н. Современные подходы к определению понятия, структуры и сущности компьютерной преступности в Российской Федерации // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2016. Т. 10. № 2. С. 322–330.
6. Теоретические основы предупреждения преступности на современном этапе развития российского общества: монография /Агапов П. В., Антонов-Романовский Г. В., Артеменков В. К., Бажанов С. В., Боголюбова Т. А., Борисов С. В., Васькина И. А., Винокуров С. И., Воеводина Т. Г., Воронцов А. А., Диканова Т. А., Евдокимов К. Н., Евланова О. А., Ережипалиев Д. И., Жидких А. А., Жубрин Р. В., Илий С. К., Капинус О. С., Коимшиди Г. Ф., Красникова Е. В. и др. — Москва, 2016. 656 с.
7. Хоровинников А. А. Экстремизм как социальное явление (философский анализ): автореф. дис. канд. философ. наук. Саратов, 2007.
8. Юрковский А. В., Евдокимов К. Н., Деревскова В. М. Административное право. — Иркутск, 2012. 287 с.
9. Яворский М. А. Причины и условия проявлений религиозного экстремизма в современной России // Юридический мир. 2008. № 11. С. 22–24.
10. Приговор Хамовнического районного суда г. Москвы от 17.08.2012 г. по обвинению Толоконниковой Н. А., Алехиной М. В., Самуцевич Е. С. по делу № 1–170/2012 // https://bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html#https://bsr.sudrf.ru/bigs/id=1ba70d0ff594a16e0121239bcf8d48d8&shard=Уголовные дела&from=p&r={«groups»: [«Уголовные дела»]. (17.11.2016).
11. Постановление Заводского районного суда г. Кемерово от 14.09.2016 г. о назначении административного наказания по делу № 5–2394/2016 // https://bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html#https://bsr.sudrf.ru/bigs/id=ffc5c21ffe5e81692a31c4e43b1ee5c2&shard=Административные дела&from=p&r={«start»:0»,rows»:10»,uid»: «3ffc4c31–6b54–4c59-b51d-440a3104fa12» «,groups»: [«Административные дела»]. (Дата обращения: 17.11.2016).
12. Приговор Первомайского районного суда г. Ижевска от 21.08.2014 г. по обвинению Демина Р. А. // http://pervomir2.udm.msudrf.ru/modules.php?name=info_pages&id=314 (17.11.2016).
13. Решение Квалификационной Коллегии судей Удмуртской республики от 15.05.2015 г. о назначении дисциплинарного взыскания Вершинину И. Б. по делу № 5/2 // http://ud.vkks.ru/publication/30004/. (17.11.2016).
