Проблема деятельности правоохранительных органов в годы Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг. занимает важное место и в исторической науке, и в образовательном процессе, особенно когда речь заходит о характеристике того, какую роль прокуратура СССР сыграла в деле победы советского народа над врагом в ходе одной из самых кровавых войн в истории советского (российского) государства. Основной причиной выбора темы послужило то обстоятельство, что до сих пор нет единого взгляда на деятельность правоохранительных органов в нашей стране, и особенно в период особых условий, когда функционирование всего механизма государства преобразуется согласно сложившейся в стране чрезвычайной или военной обстановке. Длительное время материалы о работе прокуратуры в период Великой Отечественной войны оставались закрытыми от широкого круга общественности. Этим отчасти объясняется незначительное количество научных исследований в данной области. Анализ ставших недавно доступными архивных материалов позволяет внимательно взглянуть работу прокуратуры СССР в военных условиях.
Прокурорские отчеты по общему надзору в Мурманской области содержат анализ деятельности прокуратуры в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета ССР от 26 июня 1940 года «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» [1, с. 78]; Указом Президиума Верховного Совета ССР от 26 декабря 1941 года - о дезертирах с предприятий военной промышленности; Постановлением СНК СССР от 10 августа 1942 года «О порядке привлечения населения к трудовой повинности в военное время» и др. Эти нормативные акты в порядке общего надзора возложили на прокуратуру обязанности проверять причины, способствующие самовольному уходу с предприятий, принимать меры к устранению этих причин, контролировать правильность и своевременность передачи материалов на дезертиров и прогульщиков в суд и прокуратуру, активизировать розыск дезертиров.
Важным направлением деятельности областной прокуратуры являлся общий надзор за работой нижестоящих органов прокуратуры. Он осуществлялся путем выездов руководящих работников областного аппарата на места, дачи ряда директивных указаний, например, по вопросам выплат полярных надбавок. При выявлении нарушении законов в учреждениях и на предприятиях, которые носили распространенный характер, областная прокуратура давала специальные указания районным прокурорам о необходимости производства отдельных проверок для выявления нарушений в полном объеме и устранении их в установленный срок. Проведенный объем работы по общему надзору определялся количеством принесенных протестов, проведенных проверок, сделанных представлений, привлеченных к уголовной и дисциплинарной ответственности лиц [4, с. 50]. Надзор за органами милиции осуществлялся следственным отделом путем оперативных совещаний с работниками милиции, контроля над сроками и качества расследования, присутствия прокурора на допросах, выявления необоснованно возбужденных дел и др. Прокуратура осуществляла надзор за органами милиции по выполнению закона о паспортном режиме и законностью наложения и взыскания штрафов в административном порядке. Важное место занимала надзорная работа за текущей деятельностью органов государственной власти, а также ведомственными учреждениями и организациями. При выявлении нарушений органами прокуратуры предпринимались решительные меры по их пресечению.
В качестве примера можно привести докладную записку «О проверке правильности бронирования военнообязанных по военнообязанных по учреждениям и предприятиям Мурманской области». Она была составлена в июне 1943 г. во исполнение директивного указания начальника отдела общего надзора Прокуратуры СССР от 10 апреля 1943 г. № 7/22/5483с. Проверка правильности бронирования была проведена по всем районам Мурманской области. Всего было установлено 8 случаев неправильного бронирования. Так, в топливном отделе Северного Военно-Морского флота (Ленинский район г. Мурманска) было установлено, что шофер Серебряк забронирован как высокоразрядный слесарь. Броня шоферу не полагалась. Он был разбронирован и направлен в Красную Армию. О неправильном бронировании было сделано сообщение в военно-морскую прокуратуру СФ. В какндалакшском районе на Княжегубском лесокомбинате были незаконно забронированы директором комбината директором комбината двое рабочих Жагубенов, работавший завхозом и Игнатьев, работавший конюхом. Первый был забронирован, как диспетчер лесосплава, второй, как раздельщик 5 разряда. Неправильность бронирования была установлена, рабочие разбронированы и направлены в Красную Армию. Материал на виновных был передан в Военную прокуратуру 19 Армии [2, с. 19].
В ряде случае имели место недостатки при вынесении решений местными органами власти, что повлекло за собой необоснованное привлечение значительного числа лиц к административной ответственности за нарушение паспортного режима; правил светомаскировки; уклонения от трудовой мобилизации. По протесту прокурора в 1943 г. было отменено решение Облисполкома и Мурманского Городского совета, касающегося установления повышенной административной ответственности за нарушение правил прописки на территории Мурманской области и за отказ от трудовой повинности, объявленной Облисполкомом для очистки железнодорожных путей от снега. В июле месяце этого же года областной прокуратурой было опротестовано решение Облисполкома о проведении дровозаготовок, так как этим решением контингент работающих с мая месяца был оставлен на работе до 1 октября 1943 года, что превышало 2-х месячный срок. Актами прокурорского реагирования на установленные факты нарушения закона, в зависимости их характера и степени опасности, являлись: внесение представлений об устранении нарушений; принесение протеста на акт, противоречащий закону; постановление о возбуждении производства об административном правонарушении; постановление о возбуждении уголовного дела; письменное требование о привлечении виновного лица к ответственности, установленной законом и др. Так, в первом квартале 1944 года облпрокуратурой протестов и представлений принесено по вопросам трудовой повинности - 2, по нарушению устава сельскохозяйственной артели и промкооперации - 1, по вопросам трудовой дисциплины – 19, по нарушению прав семьи военнослужащих - 11, по устройству эвакуированного населения - 1, по нарушению правил торговли - 4, по прочим вопросам - 5. Все протесты и представления должны были рассматриваться не позднее 15 дней со дня их принесения [4, с. 52]. В первом квартале 1945 года количество принесенных протестов и представлений, по сравнению с четвертым кварталом 1944 года, увеличилось на 52 %, что объяснялось, тем, что со стороны областной прокуратуры районным прокурорам были даны указания о необходимости широкого использования протеста как формы осуществления прокурорского надзора [5, с. 16].
Надо отметить и тот факт, что при проведении надзорной работы за текущей деятельностью советских органов и различных ведомственных учреждений прокуратуре приходилось сталкиваться с такого рода нарушениями, которые не являлась вполне законными с формальной точки зрения, но в силу того, что отвечали окружающей обстановке, являлись целесообразными. В качестве примера можно привести следующие архивные данные. Областной прокуратурой не опротестовывались, решения Горсоветов, вынесенные летом 1942 г. по организованному сбору ягод работниками государственных учреждений, организаций и предприятий. Для каждого учреждения была определена норма заготовки ягод (морошка, черника, брусника, вороника). Для сбора ягод требовалось выделение на определенный период некоторого количества работников от каждого учреждения. Сбор ягод проходил за счет рабочего времени, что не было законно, но было совершенно необходимо, т.к. заготовка ягод могла быть проведена лишь в определенное время и кроме того в условиях Крайнего Севера обеспечение населения и Красной Армии продуктами являющимися противоцинготными средствами составляла дело первостепенной важности. В декабре 1941 г. Областным исполкомом было вынесено решение «О мероприятиях по сохранению свободного жилфонда на зимний период 1941-42 гг., в связи с выбытием квартиросъемщиков и их семей по мобилизации в РККА и эвакуации из г. Мурманска». Исполнительному Комитету Мурманского Горсовета было предоставлено право вселять временных жильцов на пустующую жилплощадь выбывших квартиросъемщиков. В каждом отдельном случаи городским Советом на право занятия жилплощади делалось особое распоряжение, причем Облисполкомом было предоставлено право распоряжения пустующего жилфонда и в домах ведомственного фонда, что было не вполне правильным с точки зрения основного жилищного закона, каким являлось постановление ЦИК и СНК от 17/Х-37 года. Однако, учитывая, что в г.Мурманске имелось с одной стороны наличие значительного количества пустующей жилплощади, в которых отсутствовали жильцы, а с другой стороны было большое число жителей которые остались без крова вследствие интенсивных налетов вражеское авиации, решение о поселении оставшихся без жилплощади людей в пустующие квартиры на правах временных жильцов в домах местных советов и в домах предприятий и учреждений, было вполне рациональным. Кроме того, жилфонд вследствие выезда жильцов подвергался порче - размораживалась система парового отопления и водопровода, увеличивалась возможность возникновения пожаров от зажигательных бомб и др. 3 августа 1942 г. Облисполкомом было вынесено постановление «О порядке заселения пустующей жилой площади трудящихся г. Мурманска, пострадавших от пожаров возникших вследствие вражеских бомбардировок». Это постановление было вызвано тем, что в 1942 г. г. Мурманск подвергся исключительно сильным налетам авиации противника, что повлекло разрушение значительной части жилфонда [7, с.152]. Приведенные выше решения Областной прокуратурой опротестованы не были.
Прокуратура Мурманской области активно осуществляла надзор за соблюдением Указа Президиума Верховного Совета ССР от 26 июня 1940 года «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений». В Государственном областном архиве имеется значительное число прокурорских отчетов по данному направлению прокурорского надзора.
В докладной записке областного прокурора от 20 марта 1942 г. указывалось, что быстрому и своевременному реагированию на прогулы в условиях работы предприятий в городах Мурманск, Кандалакша мешает военная обстановка, кроме того, предприятия лесной промышленности Кировского района не имеют возможности своевременно предоставлять материалы в народные суды, вследствие их отдаленности. К отрицательной практике прокурор относит тот факт, что в среднем по области 8 % всех дел о прогульщиках прекращаются судами или же обвиняемые по ним оправдываются. По представлению прокуратуры, в феврале 1943 года, к дисциплинарной ответственности были привлечены: заведующий Канадалакшским горкомхозом Драницин, неосновательно задержавший материал на пятерых прогульщиков; управдом домуправления № 1 за необоснованное привлечение к уголовной ответственности за прогул гражданки Калининой, работавшей в домуправлении дворником, прогул которой не подтвердился [4, с. 99].
В целях налаживания работы отдела кадров по оформлению материалов на прогульщиков в народные суды командировались работники областной прокуратуры. В 1943 г. в Кировский и Мончегорский районы был командирован старший помощник Областного прокурора Попов, который посетил крупнейшие предприятия в области: комбинат «Апатит», комбинат «Североникель», Мурманский рыбокомбинат, рыбный порт; учреждения: центральную сберкассу в Мурманске, государственный банк, облздравотдел, облземотдел. Такая же работа проводилась и районными прокуратурами. При проверке работы отделов кадров ставились следующие вопросы: правильность привлечения к уголовной ответственности за прогулы; своевременное реагирование администрации на нарушение трудовой дисциплины со стороны отдельных работников предприятия или учреждения; своевременность и правильность выполнения приговора на предприятиях или в учреждениях; выяснение причины прогулов. Сроки рассмотрения дел о прогулах в народных судах, как правило, не превышали двух дней. В отчете Мурманской прокуратуры указано, что в 1944 г. по основным предприятиям Мурманской области за самовольный уход с работы и прогулы, было привлечено: на комбинате «Апатит» - 103 человека, на комбинате «Североникель» - 170 человек, в тресте «Колстрой» - 25 человек; на судоверфи – 24 человека, на рыбокомбинате – 2 человека, в Леннефтестрое – 62 человека. Всего в первом квартале 1944 года в Мурманской области к ответственности по Указу от 26 июня 1940 года по было привлечено 1117 человек, из них осуждено 1014 человек, а уже в первом квартале 1945 года их число возросло: привлечено к ответственности по Указу 1327 человек, осуждено 1220 человек [9, с. 19]. Прокуратура не только проверяла правильность исполнения Указа Президиума Верховного Совета ССР от 26 июня 1940 года, но и выявляла причины прогулов, при этом отмечалось, что сознательное отношение к трудовой дисциплине не может вырабатываться сразу, а зависит работы, которая проводится с рабочими по их воспитанию и культурному обслуживанию. Облпрокуратурой и особенно районными прокуратурами ставился вопрос о необходимости улучшения культурно-бытовых условий рабочих на предприятиях с большим количеством рабочей силы. Основными причинами прогулов назывались тяжелые бытовые условия и материальная необеспеченность, а также не предоставление работы по специальности.
В 1943 г. в на территории Заполярья проводилась мобилизация населения для обеспечения топливом паровозного хозяйства Кировской железной дороги, проведения борьбы со снежными заносами на железнодорожном транспорте и аэродромах, создание запаса дров на отопительный сезон 1943/1944 года, выполнению работ по уборке сельскохозяйственной продукции колхозов, совхозов и подсобных хозяйств области, производство работ по заготовке древесины для Наркомлеса СССР, выполнение оборонных работ в городах: Мончегорск, Кандалакша и Кировск. Осуществляя надзор за проведением трудовой мобилизации, в соответствии с нормативно-правовыми актами военного времени, прокуратурой был выявлен целый ряд нарушений. И по протесту областной прокуратуры были остановлены оборонные работы в Мончегорске, при проведении допускалось использование населения в течение четырех-пяти месяцев без перерыва [2, с. 19]. При проведении дровозаготовок ряд учреждений, в том числе Мурманский лесокомбинат, передали материал в прокуратуру в отношении 20 человек, якобы сбежавших с лесозаготовительных работ по неуважительной причине; проверка, проведенная прокуратурой, установила, что большинство привлекаемых к ответственности лиц уже отработали положенный для них срок два месяца и, поэтому, на основании Постановления СНК СССР от 10 августа 1942 года, не могли быть привлечены к ответственности [3, с. 20].
22 января 1943 года ГКО принял Постановление «О борьбе с хищениями и разбазариванием продовольственных и промышленных товаров». Надзорная работа за исполнением данного Постановления включала в себя контроль за Мурманской Облторггосинспекцией. В первом квартале 1945 года эта организация передала в следственные органы четыре материала для привлечения к уголовной ответственности за расхищение продовольственных и промышленных товаров. Только за один квартал ею было проверено свыше 100 торговых точек с привлечением к административно-дисциплинарной ответственности 35 человек. На протяжении войны контроль за данным постановлением находился в сфере постоянного внимания областной и районных прокуратур не только в рамках общего надзора и был объектом надзора Следственного отдела областной прокуратуры.
Важнейшим направлением надзорной деятельности прокуратуры было осуществление контроля за выполнением Постановлений ЦК ВКП (б) от 22 января 1943 года «О мерах улучшения работы советских органов и местных партийных организаций по оказанию помощи семьям военнослужащих» и приказа Прокурора СССР от 3 февраля 1943 года, касающегося этого же вопроса. Прокурорами области систематически проводилась проверка работы отделов социального обеспечения. Проверками было установлено, что семьям военнослужащих оказывалась помощь деньгами, продовольствием, дровами. В мае 1943 года по всем горрайсобесам прокурорами была проверена правильность выплаты государственных пособий семьям военнослужащих. Было выявлено только три случая неправильной выдачи пособий - в Териберском и Ловозерском районах. Подобные проверки проводились на протяжении всей войны. Сроки рассмотрения жалоб и заявлений от членов семей военнослужащих составляли 2-5 дней. С 1 января 1941 года по 1 января 1944 года к ответственности за нарушение законов, охраняющих права семей военнослужащих, было привлечено 17 человек [4, с. 78]. Отмечая недостатки в работе местных организаций по данному вопросу, прокуратура отмечала неудовлетворительную работу по охране имущества эвакуированных семей военнослужащих из городов области, которые регулярно подвергались частым бомбардировкам, а имущество расхищалось.
Важное место в деятельности прокуратуры Заполярья занимал надзор за деятельностью органов милиции, который осуществлялся Следственным отделом путем проведения оперативных совещаний с работниками милиции, контролем над сроками и качеством расследования, присутствием прокурора на допросах, выявлением необоснованно возбужденных дел и т.д. Так, надзор за органами милиции о выполнении законов о паспортном режиме являлся постоянной функцией следственного отдела прокуратуры. В первом квартале 1944 года органами милиции было привлечено 658 человек на общую сумму штрафа 25330 рублей; прокуратурой было опротестовано два постановления о наложении штрафов. Регулярно проводился надзор за законностью наложения и взыскания штрафов в административном порядке. Проводилась ревизия работы по надзору за органами милиции в районных прокуратурах. Например, при проверке прокуратур Кольского района и Ленинского района города Мурманска в первом квартале 1944 года было установлено, что органы милиции необоснованно возбуждают уголовные дела. К примеру, по данным областной прокуратуры во втором полугодии 1942 г. областным аппаратом милиции было возбуждено неосновательно 35 % дел, которые были прекращены производством или же окончились оправдательными приговорами. При изучении уголовных дел, которые были прекращены областным аппаратом милиции во второе полугодие 1942 г. и первого полугодия 1943 г., было установлено, что работники областного аппарата милиции возбуждали дела на материалах недостаточно проверенных, а в процессе доследования выяснялось, что в действиях обвиняемого на которого возбуждено уголовное дело нет состава преступления [6, с. 235].
Прокуратура Мурманской области осуществляла надзор за исполнением постановления СНК СССР № 659 от 15 июня 1943 г. «Об усилении мер борьбы с детской беспризорностью, безнадзорностью и хулиганством». За три квартала 1944 года задержано 919 безнадзорных детей (в том числе и за совершение преступления) и выявлено 189 беспризорных детей. Сроки пребывания детей в детских комнатах не нарушались, за исключением детей, направляемых в детские колонии МВД [8, с. 61]. Из общего количества задержанных безнадзорных детей к уголовной ответственности было привлечено 195 человек, из них 148 человек в возрасте до 16 лет. Подвергнуто аресту в период следствия 65 человек, к остальным задержанным несовершеннолетним принимались меры воспитательного характера через детские комнаты. К родителям детей, не уделяющих достаточного внимания к их воспитанию принимались меры административного воздействия - штрафы и предупреждения [5, с. 38]. Данные о беспризорных и безнадзорных детях собирались и анализировались органами прокуратуры на протяжении всех военных лет, велся контроль за деятельностью детских комиссий при Облисполкоме, проверялась правильность их решений. Осуществлялся надзор прокуратуры за охраной труда подростков. В 1945 г. имел место случай на механическом заводе г. Кандалакша, когда в мае месяце трое несовершеннолетних в возрасте 15 лет работали несколько дней в ночное время, на что прокуратурой было принесено соответствующее представление. Надзорная работа прокуратуры в указанном направлении способствовала снижению случаев правонарушений со стороны несовершеннолетних и снижению количества беспризорных и безнадзорных детей [8, с. 61].
Можно сделать вывод, что Великая Отечественная война стала суровым испытанием для советских правоохранительных органов. Их сотрудники внесли достойный вклад в общее дело победы над врагом. Правовой политикой военного периода (1941-1945 гг.) была поставлена цель осуществления надзора за исполнением законов военного времени, направленных на охрану общественного порядка, трудовой дисциплины в тылу, прав и законных интересов военнослужащих и их семей, воинской дисциплины в армии, охраны социалистической собственности от посягательств и др.
В настоящее время наша страна переживает сложный этап своей истории. Значительные людские и материальные потери, понесенные Отечеством в XX веке во время войн, революций и иных социальных потрясений, в том числе и в период распада Советского Союза, привели к значительной потере ее демографического, научно-технического, интеллектуального, правоохранительного ресурса. Под воздействием разрушительного потенциала внешних и внутренних угроз Советский Союз распался на самостоятельные государства, что придало мощный импульс процессу геополитической трансформации и глобализации экономики. В условиях осуществления в России масштабных государственно-правовых, социально-экономических и общественно-политических реформ неадаптированные прозападные концепции активно интегрировались в различные сферы общественных отношений. В 90-е годы XX века испытание на прочность прошли и органы прокуратуры. В условиях формирования демократического федеративного правового государства исключительно важная историческая роль отведена именно органам прокуратуры, которые от имени Российской Федерации осуществляют надзор за соблюдением Конституции РФ и исполнением законов, действующих на территории страны. Проблема усвоения уроков отдаленного и более близкого исторического прошлого остается в числе актуальных и существенно влияет на развитие России, которая должна быть сильна своей памятью, в том числе и опытом российской прокуратуры - одного из старейших государственно-правовых институтов.
Библиографический список
1. Ведомости Верховного Совета СССР. № 20 (83), 5.07.1940 г.
2. Государственный архив Мурманской области ф.901, оп. 1, д. 17, л. 19.
3. Государственный архив Мурманской области ф.901, оп. 1, д. 14, л. 20.
4. Государственный архив Мурманской области ф. 901, оп. 1, д. 11, л. 50,52,53, 78, 99.
5. Государственный архив Мурманской области ф. 901, оп. 1, д. 19, л. 16, 19, 38.
6. Государственный архив Мурманской области ф. 901, оп. 1, д. 8, л. 235.
7. Государственный архив Мурманской области ф.901, оп. 1, д. 5, л.152.
8. Государственный архив Мурманской области ф. 901, оп. 1, д. 27, л. 61.
