Слово – это та условная единица, которая сформировалась и получила развитие в процессе познания человеком мира. Значит, человек придумал слово, непроизвольно ссылаясь на некую ассоциативную базу, которая стала основой для определенных закономерностей. По словам Е. Ю. Ваулиной и Г. Н. Скляревской, окружающий человека мир представлен в лексическом составе языка, лексика языка представляет собой человеческий опыт постижения природы, складывающихся в обществе отношений, собственной психической и умственной деятельности в обобщенном виде [Ваулина, Скляревская 1995]. Поэтому мы смело можем утверждать, что слово — это прямое отражение развития менталитета человека, а в последующем и народности в целом. Изучение слова на антропоцентрическом принципе не только дает возможность изучить определенный язык, но и открывает новые возможности познать те или иные закономерности, которые были созданы человеком, носителем языка в процессе познания.
Словарь Даля гласит: «Язык — совокупность всех слов народа и верное их сочетанье, для передачи мыслей своих». [Даль] Язык — это зеркало культуры, в нем отражается не только реальный мир, окружающий человека, не только реальные условия его жизни, но и общественное самосознание народа, его менталитет, национальный характер, образ жизни, традиции, обычаи, мораль, система ценностей, мироощущение, видение мира [Тер-Минасова 2000]. В качестве отрасли науки о языке, непосредственно связанной с изучением культуры народа, в последнее время все большее распространение получает лингвокультурология.
По словам профессора В. В. Воробьева (Российский университет дружбы народов), «сегодня уже можно утверждать, что лингвокультурология — это новая филологическая дисциплина, которая изучает определенным образом отобранную и организованную совокупность культурных ценностей, исследует живые коммуникативные процессы порождения и восприятия речи, опыт языковой личности и национальный менталитет, дает системное описание языковой «картины мира» и обеспечивает выполнение образовательных, воспитательных и интеллектуальных задач обучения.» [Воробьев 1999]
Таким образом, лингвокультурология — комплексная научная дисциплина синтезирующего типа, изучающая взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающая этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и внеязыкового (культурного) содержания при помощи системных методов и с ориентацией на современные приоритеты и культурные установления (систем норм и общественных ценностей)» [Воробьев 1999].
В качестве отрасли науки о языке, непосредственно связанной с изучением культуры народа, в последнее время все большее распространение получает лингвокультурология. «Язык — это зеркало культуры, в нем отражается не только реальный мир, окружающий человека, не только реальные условия его жизни, но и общественное самосознание народа, его менталитет, национальный характер, образ жизни, традиции, обычаи, мораль, система ценностей, мироощущение, видение мира» [Тер-Минасова: 8].
С лингвокультурологией тесно связаны понятия «языковая картина мира» и «концепт». Языковая картина мира — одна из форм репрезентации концептуальной картины мира. Это зафиксированная в языке и специфическая для данного языкового коллектива схема восприятия действительности, то есть это своего рода мировидение через призму языка. [Яковлева]. Когда речь идет о языковой картине мира, прежде всего, подразумевается национально-языковая картина мира. Она, как отмечают многие исследователи, отражается в специфических образных ассоциациях, сопровождающих восприятие действительности представителями соответствующей культуры. Это своего рода словесно-художественные призмы, по-разному преломляющие впечатления.
Ю. С. Степанов рассматривает концепт в аспекте культуры: «Концепт — это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны, концепт — это, посредством чего человек — рядовой, обычный человек, не «творец культурных ценностей» — сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее» [Степанов: 43]. Содержание концепта определяется национальным, профессиональным, личным и другим опытом человека.
Исследование концептов татарского языка началось с трудов Р. Р. Замалетдинова и его учеников [Замалетдинов]. В его этнокультурном словаре приведены 40 концептов, одна часть которых относится к материальному миру с преобладанием безэквивалентной лексики (кыстыбый, калфак и т. д.) другая — к духовному миру (сагыш, намус, моң и т. д.). В этом словаре не представлены концепты-зоонимы. А они очень важны для воссоздания национальной языковой картины мира татарского народа.
Так, жизнь, быт, а также и творчество наших предков были напрямую связаны с птицами. Как отмечается в тюркологических исследованиях, общепризнано, что птицы играют важную роль в мифологии тюркских народов. Так, древнетюркское божество Умай называют еще и птицей-матерью [Сравн.: 701].
Роль концепта «птица-кош» (а такие концепты, по мнению В. И. Убийко (12), могут быть названы суперконцептами) в духовном наследии татарского народа отмечена и в произведениях классика татарской литературы и ученого М.Магдиева: «Наши отцы и деды никогда не обособлялись от природы. Испокон веков они советовались с бабочками и прочей живностью, делились с ними тайнами, радостью и печалью. Это — единство духовной жизни народа. Наши предки жили в тесной связи с соловьями, ласточками, кукушкой, жаворонками, дикими гусями. Каждая из этих птиц по-особому действовала на человека, каждому определенному состоянию человеческой души соответствовала отдельная птица» [Магдиев:47–48]. Хотя в татарском языке существуют работы по изучению названий птиц (например, кандидатская диссертация Сафиной Э. И.), они мало затрагивают когнитивно-лингвокультурологический аспект исследования орнитонимов.
Исходя из вышесказанного, мы можем отметить актуальность изучения суперконцепта «птица-кош» для максимального выяснения своеобразия национальной языковой картины мира татар. Для этого мы изучали словарное значение концепта «кош», разные взгляды на этимологию слова, из толкового словаря татарского языка выбрали 214 орнитонимов и проанализировали их в тематическом и лексико-семантическом плане, начали собирать фразеологизмы и паремии с названиями птиц. Кроме того, образ птиц является важным составляющим в художественной картине мира, созданный народом, писателями и поэтами, поэтому сбор и интерпретация поэтических образов с суперконцептом «кош» и его концептами также является нашей задачей.
В толковом словаре татарского языка к слову «кош» — «птица» дано такое определение: «Птица — покрытое перьями, теплокровное, позвоночное, обладающее клювом и парными крыльями животное, способное к полету (а некоторые виды и к плаванию)» [Толк.: 287]. Происхождение слова «птица» — «кош» восходит к древнетюркским корням. А. М. Щербак восстанавливает праформу «kуш» — «птица на основании таких слов, как «куш» в турецком, гагаузском и каракалпакском языках, «кус» — в казахском, нугайском языках, «кош» в татарском и башкирском языках. Значения:
1) «птица» (в обобщенном понятии);
2) «птица больших размеров» — в диалекте уйгуров;
3) «дикая птица» в киргизском языке;
4) «утка» — в якутском языке и т. д. [Щербак].
Считается, что первое значение древнее, так как оно зафиксировано в словаре Махмуда Кашгари. Кроме того, в тюркских и алтайских языках было широко распространено такое явление, как использование категории рода вместо категории вида при номинации. Р. Г. Ахметзянов делает ссылки на то, что между словами «кош» («птица») и «корт» (насекомое) есть общий корень. Возможно, их связывает общая основа, означающая термин «поедающий» [Ахметзянов: 182]. Многие ученые едины во мнении, что вопрос мотивации номинации «кош» остается открытым. Мы можем предположить, что корень в словах «кош» (птица) и «кот» (душа, счастье) восходит к одной и той же пратюркской основе — ко/ку: кот (кош) куна — душа (птица) садится, кот (кош) оча — душа (птица) отлетает и т. д.
Анализ татарских идиом с орнитокомпонентами, которые широко представлены в татарском языке, позволяет анализировать характер концептуализации внешнего и внутреннего мира человека. Так, мы собрали более 60 фразеологизмов и идиом с компонентом «кош» (птица). Они человека характеризуют, в основном, с положительной стороны, реализуют такие концепты, как «счастье» (кош тоткан кебек), «свобода» (кош кунмаган агач юк, ирекле кош), «речь» (авызында кош уйнату) и т. д. «Кош» входит в фразеологическую терминологию: кош теле (национальная выпечка), (киек) кош юлы (Млечный путь), давыл кошы (буревестник — калька). ФЕ «кош очымы» – древнетюркская мера длины, в которой содержится указание на пространство, преодолеваемое птицами за один перелет без посадки.
Менталитет народа, отраженный в его языке, находит отражение и в поэтических текстах. Сопоставление разных образов, созданных разными авторами в разное время с использованием разных концептов (к примеру — «кош»), позволяет выделить модели или парадигмы поэтических образов [Павлович: 7]. Среди современных татарских поэтических образов встречаются метафоры: «душа птицы», «студенты — птицы», «птицы — оркестр мира», «соловьиный хор — Мендельсон существования», «птицы души», «соло ночной птицы», «птица, утоляющая будущую тоску лучами», «журавль — жемчуг», «синица — осколок (фарфоровой посуды)», «птицы — паломники хаджа» и т. д. [Сәг-на]. Именно изучение поэтических образов будет способствовать не только выявлению преемственности и перспективы в развитии образной системы художественного языка, но и воссозданию языковой, художественной картины мира.
Литература:
- Ахметзянов Р. Г. Краткий историко-этимологический словарь татарского языка. — Казань: Тат. книжн. изд-во, 2001. — 272 с.
- Ваулина Е. Ю., Скляревская Г. Н. Картина мира в языковой метафоре // SCANDO-SLAVIKA. — TOMUS 41 (1995)
- Воробьев В. В. О статусе лингвокультурологии // IX Международный Конгресс МАПРЯЛ. Русский язык, литература и культура на рубеже веков. Т. 2. Братислава, 1999, с. 125–126.
- Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка.
- Замалетдинов Р. Р. Язык и культура: Основы татарской лингвокультурологии / Р. Р. Замалетдинов. — Казань: Магариф, 2006. — 351 с.
- Магдиев М. Прощание. — Казань: Тат. книжн. изд.-во, 1999. — 256 с.
- Павлович Н. В. Словарь поэтических образов. Том1. М.: Эдиториал УРСС, 1999. — 848с. Севортян Э. В. Этимологический словарь тюркских языков: Общетюркские и межтюркские основы на букву «К» /АН СССР.Ин-т языкознания. – М.: Наука,1978. – 349 с.
- Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Пратюркский язык — основа. Картина мира пратюркского этноса по данным языка / [отв.ред. Э. Р. Тенишев, А. В. Дыбо]. — М.: Наука, 2006. — 908 с.
- Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры: опыт исследования. М.: Языки русской культуры, 1997. — 824 с.
- Сәгыйдуллина Л. Р. Күңелем күкләре: шигырьләр. — Уфа: Китап. 2011, — 240 б.
- Тер-Минасова С. Г. «Язык и межкультурная коммуникация», 2000.
- Толковый словарь татарского языка в 3 томах. — Казань: Тат. книжн. изд-во, 1977–1981.
- Толковый словарь татарского языка. — Казань: «Матбугат йорты», 2005. — 848 с.
- Убийко В. И. Концептосфера внутреннего мира человека в аспекте когнитивной лингвистики // Виноградовские чтения. Когнитивные и культорологические подходы к языковой семанртике: Науч. конф.: Тез. докл. — М., 1999.
- Яковлева Е. С. Русский язык за рубежом. 1996.
