The article is prepared in order to revise the religious marriages specifications in the Russian Empire before the Revolution of 1917. The laws of the Orthodox Church influenced the prerevolutionary legislature, making the state acts more religious. A legal marriage, that determines matrimonial law, was legal only in presence of the priest (orthodox, catholic, protestant or other representative of the allowed in the Empire religions). That is why, when the communists came to power, it was vital to terminate religious marriages and produce civil (common) marriages in order to continue a fight against the religion.
Key words: religious marriage, separate property regime, spouses, property.
До 1917 года кодифицированным документом, включающим в себя законодательные акты Российской Империи, являлся Свод Законов Российской Империи (СЗРИ) [3]. СЗРИ вобрал себя как законодательные акты XVIII века, так и актуальные к тому времени нормативные установления. Так, рассматривая издание 1912 года, Х Том СЗРИ — Свод Законов Гражданских (СЗГ) (который является ключевым, поскольку именно он регулирует семейные и имущественные правоотношения), можно обнаружить запрет на заключение брака с лицом старше 80 лет (статья 5), который был введен в действие в 1697 году [3]. Основным же источником церковного права в тот период являлся Духовный регламент 1721 года, который в качестве источников церковного права определял: Закон Божий, законы или правила святых Апостолов, святых Вселенских и Поместных Соборов и святых отцов, императорские указы, определения Святейшего Синода [4].
Указанными актами регламентировались различные вопросы семейной жизни в дореволюционной России. Это, прежде всего, особенности заключения и расторжения брака, имущественные отношения супругов, ограничения и запреты, действовавшие в семейном праве.
Рассматриваемый Х Том в широком объеме регламентирует порядок заключения брака, как между православными подданными Империи, так и между иностранными православными с российскими православными, браки православных с христианами иной веры, браки верующих других религий, а также браки между старообрядцами, сектантами и «последователями изуверных учений, самая принадлежность к коим наказуема в уголовном порядке». Громоздкость конструкции регулирования заключения и расторжения брака обусловлена многонациональностью и многоконфессиональностью народов России. Так, СЗГ создает исключения для народов Закавказья, Курляндии, Эстляндии, Финляндии, Калмыкии и др.
Основным требованием законодателя к брачующимся являлась их принадлежность к разрешенной в Империи религии, а также необходимость заключения брака в соответствии с религиозными обрядами. Тем самым, обеспечивалось легальное верховенство церковного права над правом светским. СЗГ содержал следующие общие требования при заключении брака:
1) способность к заключению брака возникает у лиц мужского пола в 18 лет, у лиц женского пола в 16 лет, однако есть исключение для природных жителей Закавказья: жених может вступать в брак по достижении 15 лет, а невеста 13 лет;
2) запрещается вступать в брак с лицом старше 80 лет;
3) запрещается вступать в брак с безумными и сумасшедшими;
4) для военнослужащих и госслужащих требуется специальное разрешение от начальства для заключения брака;
5) запрещается вступать в брак, если лицо уже находится в браке, который еще не расторгнут;
6) запрещается вступать в брак под угрозой и по принуждению;
7) запрещается вступать в брак в четвертый раз;
8) брачующимся на видах на жительство ставятся отметки Священниками о том, «с кем именно, когда и в какой церкви совершено венчание»;
9) запрещается вступать в брак между близкими родственниками;
10) запрещается вступать в брак с язычниками;
11) брак православных с раскольниками (старообрядцами) возможен, только если вторые примут православие.
Помимо вышеуказанного, регламентировался обыск свидетелей, подтверждающих или опровергающих, что брачующийся уже находится в браке с другим лицом, а также устанавливались правила подачи устного или письменного заявления о заключении брака и сроках ожиданий, после которых можно заключить брак (ст.ст. 25–29 СЗГ).
В соответствии со ст. 34 СЗГ «главным доказательством брачного союза признаются приходские (метрические) книги».
Несмотря на привилегированное положение Православной Церкви и её влияние при составлении законов, в целом, браки иноверцев допускались, хоть и с оговорками. На разрешение вопроса о браке между иноверцами СЗГ приводит более 40 статей.
Применялось универсальное правило заключения брака между православными и иноверцами: если в смешанном браке рождается ребенок, то он должен быть крещен в Православной Церкви. Если же ребенок в установленные Церковью сроки не причащается в православие, то брак подлежит расторжению.
Расторжение брака регламентировалось статьями 45–56 СЗГ. Указанные статьи дают исчерпывающий список причин, по которым брак может быть расторгнут. При этом устанавливалось, что брак мог быть расторгнут только по решению духовного суда, даже при отсутствии спора и при наличии взаимного согласия супругов на расторжение брака (ст. 46). Так, в соответствии со ст. 45, «брак может быть расторгнут только формальным духовным судом по просьбе одного из супругов:
1) в случае доказанного прелюбодеяния другого супруга, или неспособности его к брачному сожитию;
2) в случае, когда один из супругов приговорен к наказанию, сопряженному с лишением всех прав состояния, или сослан на житье в Сибирь с лишением всех особенных прав и преимуществ;
3) в случае безвестного отсутствия одного из супругов».
При этом иск по неспособности супруга к брачному сожитию может быть подан только по истечении трех лет с момента заключения брака (ст. 48).
Вопрос имущественных правоотношений супругов был урегулирован в Главе IV Тома Х СЗРИ. Так, статья 109 Отделения «О правах на имущества» СЗГ сразу же устанавливает раздельный режим собственности супругов, разрешая им «неоднократно иметь и вновь приобретать отдельную свою собственность», и исключая применение режима совместной собственности. Это правило также распространяется на приданое и имение жены, которое она приобретает во время брака, даже если совершается сделка на возмездной основе (ст. 110). Основанием приобретения также может быть принятие имущества в дар, наследование или иной законный способ.
Уже рассмотрев только эти две статьи (109 и 110), можно увидеть существенную разницу в подходе законодателя к вопросу имущественного режима собственности супругов до Революции 1917 г. и в настоящее время. Если ст. 33 Семейного кодекса Российской Федерации (СК РФ) устанавливает в качестве законного режима имущества супругов режим совместной собственности («если брачным договором не установлено иное»), то ст. 109 СЗГ устанавливает абсолютно противоположный режим при заключении брака, при этом лишая супругов установления альтернативного режима имущества. Помимо этого, ст. 36 СК РФ определяет, что во время брака, если один из супругов приобретает имущество на возмездной основе, то это имущество также переходит в совместную собственность, в то время как ст. 110 СЗГ обеспечивает универсальность приобретения имущества в единоличную собственность.
Однако в законодательстве Российской Империи были и исключения из общих правил правового режима собственности супругов. В частности, режим раздельной собственности не применялся на территориях Черниговской и Полтавской губерний. Статья 111 СЗГ хоть и считала приданое личной собственностью супруги, но устанавливала всё-таки общий режим собственности. Так, жена не могла распорядиться собственным приданым без согласия мужа. В то же время, и супруг не мог распорядиться недвижимостью, «на коем обеспечено приданое жены», без согласия супруги («не может быть отчуждаемо, ни обременяемо»). Подобная практика применения исключительной противоположной локальной нормы вместо общеимперской обусловлена особенностью развития законодательства и правоприменения на указанных территориях, поскольку долгое время в указанных губерниях (даже после включения их в состав Российской Империи) применялось литовское право (Литовский статут) [2].
Отличие современного законодательства от имперского прослеживается также в статье 114 СЗГ, согласно которому «супругам дозволяется продавать, закладывать и иначе распоряжаться собственным своим имением, прямо от своего имени, независимо друг от друга и, не испрашивая на то взаимно ни дозволительных, ни верющих писем». Хоть эта норма в трактовке СК РФ выглядит прямо противоположной в ст. 35, по которой «владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов осуществляются по обоюдному согласию супругов», и что супруг при совершении сделки «действует с согласия другого супруга». Раздельный режим собственности также позволял супругам продавать и дарить друг другу нажитое имущество, что является логичным и очевидным следствием указанного режима имущества (ст. 116 СЗГ).
Помимо раздельного режима имущества, особенной чертой имперского законодательства является способность супруги наследовать за собственными родителями. Так, ст. 1002 СЗГ определяет, что при выдаче родителями невесте приданого, составляется т. н. «рядная запись», подписываясь под которой, невеста за себя и своих будущих детей добровольно отрекается от наследства своих родителей, тем самым, её предполагаемая доля распределяется равномерно между оставшимися её братьями и незамужними сестрами после выдела доли пережившего супруга (ст.ст. 1127, 1128 СЗГ). Данная, норма в отношении замужней дочери, на первый взгляд, дискриминационна, однако она лаконично сочетается с мыслью Церкви о привязанности жены к мужу в большей степени, нежели к родителям. Становясь супругой, женщина, в соответствии со ст. 108 СЗГ, «обязана преимущественным повиновением воле супруга, хотя притом и не освобождается от обязанностей в отношении к её родителям». Что перекликается со словами апостола Павла: «Муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви. <…> Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви. Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя; а жена да боится своего мужа»[1], которые, как рассмотрено выше, являются источниками церковного права Православной Церкви.
Подводя итог проведенному анализу, можно сделать ряд заключений. История семейного законодательства в России позволяет найти ответы на важнейшие вопросы развития не только современного права, но и развития социальных взаимоотношений в обществе. Как многонациональному и многоконфессиональному государству гармонично существовать и развиваться, если сотни лет оно жило с законами, устанавливавшими примат одной веры, и вера устанавливала права граждан? Как жить абсолютно светскому государству, если его законы призваны игнорировать религиозные воззрения граждан и их национальные различия?
Россия пережила эти две крайности, испытав разрушительные экономические, политические и демографические последствия, так и не найдя ответов на вопросы. Кажется, что выведенная в 1990-х годах формула федерализма должна привести неоднородное общество к консенсусу. Каждый субъект, отталкиваясь от Конституции и федерального законодательства, может развиваться и жить, учитывая сложившиеся собственные культурные и исторические особенности.
Идеальная формулировка должна не только существовать на бумаге, но и применяться. Одним из частных инструментов этого глобального вопроса служит гражданский брак, который, как указано выше, является гражданским по своей природе, поскольку регистрируется в органах Записи Актов Гражданского Состояния.
Светский брак, единый своей формой и правилами, должен быть универсален и применим без альтернатив, иначе создается правовая коллизия, ведущая к социальной напряженности. Например, Черниговская и Полтавская губернии, Эстляндия и Финляндия жили по своим нормам, которым законодатель предложил в виде исключения, в составе империи, и, тем не менее, были больше подвержены сепаратизму. Похожая ситуация наблюдается в республиках Южного Федерального Округа — есть брак светский, запрещающий многоженство, а есть брак религиозный, к которому позиция исламского права более лояльная — существует возможность иметь до 4 жен. Привлекательность многоженства сомнительна, в первую очередь, для женщины, поскольку федеральное законодательство не может ей гарантировать никаких прав и защиту с точки зрения светского семейного права, истоки которого берутся из христианской нормы — один муж, одна жена.
Решением столь противоречивой ситуации могло бы служить законодательное регулирование вопроса религиозных браков, например, путем введения нейтрального инструмента регулирования брачно-семейных отношений — соглашения о партнерстве, которое разработано, отталкиваясь не от религиозных норм, а от норм светских.
Литература:
- Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М.: Российское Библейское Общество, 2009.
- Тараборин Р. С. Гражданское право Черниговской и Полтавской губерний России в первой половине XIX века: источники и институты // Вопросы управления. 2011. № 16 [Электронный ресурс] // URL: http://vestnik.uapa.ru/ru/issue/2011/03/32/.
- Свод Законов Российской Империи / Сост.: Н. П. Балканов, С. С. Войт, В. Э. Герценберг. СПб.: Русское Книжное Товарищество «Деятель», 1912.
- Дорская А. А. Церковное право в системе права Российской Империи конца XVIII — начала ХХ вв. Диссертация … д.ю.н. М., 2008.
[1]Послание к Ефесянам, Глава 5, стихи 22-33 / Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М.: Российское Библейское Общество, 2009
