Статья посвящена исследованию осенних образов пейзажа в романе М. А. Шолохова «Тихий Дон». Была проведена попытка классифицировать осенние образы по времени, пространству и сущностным критериям. Значительное внимание уделяется анализу отдельных пейзажных отрывков из художественного произведения. В результате исследования раскрыта символическая и мифологическая природа ряда образов и выявлены их основные функции и особенности.
Ключевые слова: М. А. Шолохов, Тихий Дон, пейзаж, осенние образы, функции, психологический статус, символика
Роман-эпопея М. А. Шолохова «Тихий Дон» — одно из самобытных произведений 20 века. В настоящее время изучение данного произведения ведется с учетом разных подходов, одним из которых является исследование предмета изобразительности, в том числе и пейзажа. Пейзажные особенности в романе «Тихий Дон», а именно основные образы-символы и топосы были рассмотрены в работах Т. В. Акиньшиной [1], А. М. Минаковой [2], Л. Г. Сатаровой [3] и других. В работах данных исследователей присутствуют наблюдения над символической природой образов земли, степного простора, дороги, реки, солнца, дома.
В предыдущих работах мы обращались к исследованию «весенних» [4] и «летних» [5] пейзажных образов в романе. Были выявлены отдельные закономерности при классификации пейзажных образов, их функциональность.
Данное исследование — попытка интерпретировать пейзажи осеннего типа и выявить их функциональность.
По статистике в романе насчитывается около 43 осенних пейзажа. Эти образы можно классифицировать по определенным критериям: время (солнечные лучи, желтый стяг месяца, ущербленный месяц, осеннее солнце, заря), пространство (степь, густо-синий фон неба), сущностная характеристика (природные явления: изморосный дождь, ветер; состояние природы: прозрачная тишина, осенняя тишь, скованная морозцем трава).
Отметим, что большая часть образов связана с природными явлениями и суточным временем.
Значительное количество пейзажных образов осени имеют эмоциональную характеристику, связанную с психологическим состоянием человека, или негативной психоэмоциональной общественной обстановкой.
«Предосенняя, тоскливая, синяя дрема, сливаясь с сумерками, обволакивала хутор, Дон, меловые отроги, задонские, в лиловой дымке тающие леса, степь. За поворотом на шляху у перекрестка тонко вырисовывалась остроугольная верхушка часовни». [6, с. 115]
Так звучит одно из первых описаний предосенней природы в романе. Данная характеристика дана Шолоховым не случайно. Здесь можно выделить такие образы, как «предосенняя, тоскливая, синяя дрема», сумерки, леса и степь. Далее по сюжету романа следует сцена свадьбы Григория Мелехова и Натальи. Любви между ними нет, что замечаем по одной фразе: «Хмурясь, Григорий целовал пресные губы жены, водил по сторонам затравленным взглядом» [6, с. 117]. И образ тоскливой, синей дремы явно указывает на то, что свадьба радости не принесла. Основной эпитет «тоскливой». Свадьба неприятна для Григория, окружающие как будто пребывают в дреме, ничего не замечая. И природа отвечает настроениям героев.
«С ближних и дальних гумен ползли и таяли в займище звуки молотьбы, крики погонычей, высвист кнутов…» «Хутор, зажиревший от урожая, млел под сентябрьским прохладным сугревом, протянувшись над Доном, как бисерная змея поперек дороги». [6, с. 145]
В данном описании показана трудовая жизнь казаков в поле. Также ярко вырисовывается обширное пространство за счет сравнения хутора с бисерной змеей (холмистая, извилистая местность, показанная с высоты птичьего полета). Природа живет своей жизнью, человек — своей со своими горестями и проблемами (у каждой семьи свой позор и своя беда). Природа часто равнодушна, доказывается следующими пейзажным отрывком: «А над хутором шли дни, сплетаясь с ночами, текли недели…. «…и застекленный осенней прозрачно-зеленой лазурью, равнодушно шел к морю Дон». [6, с 145]
Или:
«В степи за хутором стыла прозрачная тишина». «…за сутулым бугром расчесывали землю плугами, свистали погонычи, а тут — над шляхом — голубая проседь низкорослой полыни, ощипанной овечьими зубами придорожный донник, горюнок…» [6, с 151]
Интересными кажутся растительные образы: ощипанный донник, согнутый горюнок, а также образ неба («звонкая стеклянная стынь холодеющего неба» [6, с 151]).
Каждый образ имеет специфические эпитеты, создающие настроение тоски и безнадежности. Дальнейшие пейзажные описания только подтверждают данное настроение. Состояние природы перекликается с жизнью Григория и Натальи. Подчеркнута холодность отношений, отсутствие любви и страсти. («Чужая ты какая-то… Ты как этот месяц — не холодишь и не греешь» [6, с. 156]). Данные слова Григория к жене полностью подтверждают сказанное выше. Главная характеристика — «чужая». Григорий не чувствует в жене родственную душу.
«Наталья глядела вверх на недоступное звездное займище, на тенистое призрачное покрывало плывущей над ними тучи, молчала. Оттуда, с черно-голубой пустоши, серебряными колокольцами кликали за собой припозднившиеся в полете журавли». [6, с 156]
Образ журавлей как символа семьи и счастья прямо противоположен образу «отживших трав». Возникает прием антитезы. Наталья не понимает, как жить дальше после признания Григория в нелюбви к ней. Надежды на любовь и счастье оказались призрачными и пустыми. Здесь природа находится рядом с человеком. С помощью символов и приема антитезы автор передает состояние героев.
«Зима легла не сразу. После покрова стаял выпавший снег, и табуны снова выгнали на подножный. С неделю тянул южный ветер, теплело, отходила земля, ярко доцветала в степи поздняя мшистая зеленка». [6, с 158]
Особым моментом являются образы «переходных состояний», связанных со здоровьем человека, его психологическим статусом. Здесь осенние образы переплетаются с зимними. Показано четко время действия: «после покрова стаял выпавший снег» (переход от осени к зиме, начало октября). Символизирует не только природную смену сезонов года, но и изменения в жизни человека, в его судьбе. Пейзажные образы позволяют говорить о времени года вплоть до месяца. Также образы осени связаны с усталостью и болезненностью. Снова пейзаж параллелен образу Натальи: «На пожелтевших щеках ее, как на осеннем листке, чахнул румянец… в глазах появилось что-то новое, жалкое». [6, с. 165]
Ее состояние можно охарактеризовать как полную фрустрацию. Не случайно сравнение «как на осеннем листке чахнул неяркий румянец». Сорванный с дерева листок вроде бы красив, он желтого или красного цвета, но оторвавшись от дерева, чахнет и вянет. Так и Наталья — без любви, без поддержки любимого человека начинает чахнуть и терять свежесть и красоту.
«Подруженьки-березки стояли на отшибе у леска тесной кучей. За ними томила глаза нерадостная прожелетень низкорослой сосны, курчавилось редкое мелколесье, кустарник, помяты скакавшими через него австрийскими обозами. Справа, издалека, давил землю артиллерийский гром. Здесь же у березок, было несказанно тихо. Земля впитывала богатую росу, розовели травы, все яркоцветные, наливные в предосеннем, кричащем о скорой смерти цвету». [6, с 361]
Перед нами предосенняя природа. Яркий всплеск необычайной красоты осенней природы перед тем, как «уснуть» на зиму. Вырисовывается мотив жизни и смерти, мира и войны. Сочетание описания осенней природы с «артиллерийским громом» противоестественно. Природа, как и люди, желает жить и процветать. Чувствуя приближающийся сон-смерть, она отдает все силы на последний всплеск красоты. Также состояние природы отражает общественную обстановку. Снова показан прием антитезы. На войне нет жизни, страдает природа, страдает человек (на шашку садится пчела, падает ссеченная пулей ветка). Пейзажное описание выполняет психологическую функцию, функцию авторской оценки (отражение концепции любви автора к природе и человеку) и функцию характеристики пространства и времени.
«В погожий сентябрьский день летала над хутором Татарским молочно-радужная паутина…» «По-вдовьему усмехалось обескровленное солнце, строгая девственная синева неба была отталкивающе чиста, горделива. За Доном, тронутый желтизной, горюнился лес, блекло отсвечивал тополь, дуб ронял редкие узорчато-резные листья, лишь ольха крикливо зеленела, радовала живучестью своей стремительный сорочий глаз». [6, с. 363]
Природа показана на первый взгляд «над человеком», равнодушно-отстраненной, иронически-усмехающейся («усмехалось обескровленное солнце». Но эпитет «обескровленное» и олицетворение «горюнился лес» говорят об обратном: природа страдает от деяний человека. С одной стороны природа рядом с человеком, сочувствует и переживает, с другой — гордо противостоит бедам, которые натворил человек.
Эпитеты и олицетворения необходимы, чтобы ярче подчеркнуть противоречивость и неоднозначность человеческой личности.
«…на дереве стеклянным звоном тоскливо шелестели опаленные ранним заморозком листья. Черные контуры ветвей отчетливо вырисовывались на густо-синем фоне неба, сквозь них светлели звезды» [6, с.379]
Главный герой сталкивается с жестокостью войны, Григорию пришлось убить человека. Это стало для него настоящим потрясением. Поэтому автор выражает свое отношение к персонажу через образы природы: метафора «опаленные ранним заморозком листья» передает столкновение главного героя с правдой войны, вынужденным убийством людей и сильное психологическое потрясение. Метафору усиливает антитеза: огонь — холод (опаленные — заморозком).
Дальнейший анализ только подтверждает выше проведенные разборы эпизодов. Для образов осени характерно настроение тоски, грусти, обессиленности. Данные настроения подчеркиваются через образы тумана, дождевой мглы, сравнения тумана с коршуном («хлопчатый редкий туман, движимый ветром, плыл, цепляясь за верхушки сосен, тек над прогалинами и, и как коршун над падалью, кружился между ольхами» [7, с.29]). Подчеркивается, как туман охватывает все пространство, как война захватила всю жизнь людей, не оставляя ни малейшей надежды. Месяц кажется ущербленным, земля словно в слезах, постоянно подчеркивается, что идет дождь, «мокрые иглы сосен». Всюду «зарево войны», настроения страха, ужаса и в то же время усталости.
Через весь роман проходит прием антитезы: «леса, опаленные заморозками», «жгли их утренники», журавли и близкие осенние заморозки, северные ветра (жизнь и смерть), мертвая трава и шиповник, словно объятый пламенем (снова тема жизни и смерти).
«За Доном в лесу прижилась тихая ласковая осень. С шелестом падали с тополей сухие листья. Кусты шиповника стояли, будто объятые пламенем, и красные ягоды в редкой листве их пылали, как огненные язычки. Горький, всепобеждающий запах сопревшей дубовой коры заполнял лес. …. На мертвой траве в тени до полудня лежала роса, блестела посеребренная ею паутина…» [8, с.273]
Этот фрагмент рисует один из позитивных образов осени. Главный эпитет «всепобеждающий запах». То есть жизнь на первом месте, победит всегда. Осень радует яркими красками. С одной стороны, подчеркиваются ожесточенные бои на войне, но с другой, уже появилась надежда на жизнь, на счастье. Из описания исчез дождь, появился эпитет по отношению к осени «тихая, ласковая». До этого подчеркивалось только настроение грусти и тоски, а здесь есть надежда на мир, спасение от войны. Данный пейзаж умиротворяющее действует на героев, побуждает на раздумья о прожитой жизни, событиях, людях, которых уже не вернуть.
Осенние образы также обнаруживают включенность в течение космического времени, пространство космоса и его особой символики.
«Над лесом, уродливо остриженным снарядами, копится темнота, дотлевает на небе дымный костер Стожаров, Большая Медведица лежит сбоку от Млечного Пути, как опрокинутая повозка с косо вздыбленным дышлом, лишь на севере ровным мерцающим светом истекает Полярная звезда». [7, с. 46]
Большая Медведица обозначает колесницу судьбы, приобретает сакральное значение (носительница жизни, возрождения). Космическое явление в традиционном восприятии символизирует колесницу судьбы, носительницу жизни. Здесь же Большая Медведица дана в восприятии Григория, находящемся в состоянии тоски, понимания бессмысленности военных действий и человеческих жертв. Воспоминания об Аксинье, физическое ощущение ее присутствия, мысли о своей семье, об отце заостряют такие черты характера Григория как любовь к семье, доброту, душевную ранимость и восприимчивость.
Лежащая на боку колесница говорит о том, что война ломает судьбы людей, разлучает их с семьями, калечит жизнь, разрушает все самое святое на земле, показывая, что война, неоправданная жестокость людей противоестественны жизни на земле.
С осенними образами связаны судьбы Григория, Натальи. Именно с этим временем года связаны переломные моменты в жизни героев: Григорий женится на нелюбимой женщине, Наталья страдает от неразделенной любви к мужу («Наталья глядела вверх на недоступное звездное займище, на тенистое призрачное покрывало плывущей над ними тучи, молчала» [6, с. 156]), Григорий переживает переломный момент в своей жизни на войне после вынужденного убийства австрийца. Он по воспитанию миролюбивый человек, для него убийство даже на войне — противоестественно. Космические явления, данные в восприятии Григория подчеркнуто не в традиционном виде, усиливают понимание героем ценности и святости жизни, ее сакрального смысла.
Таким образом, осенний пейзаж выполняет в романе «атмосферную» функцию (а именно, выражает настроения печали, тоски, безнадежности) и психологическую (особенно это относится к «переходным» образам, которые связаны с психологическим статусом человека). Основной способ художественного воплощения осенних пейзажей — это антитеза, проявившаяся при рассмотрении определенных образов и философских категорий (огонь-холод, жизнь-смерть). Осенний хронотоп усиливает авторскую концепцию связи природы и человека и подчеркивает единство ценностных и временных измерений.
Литература:
- Акиньшина Т. В. Образ-символ Дона в воплощении судеб главных героев романа М. А. Шолохова «Тихий Дон»// Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. — Тамбов, — 2007, № 7.
- Минакова А. М. Художественный мифологизм этики М. А. Шолохова. — Дис. доктора фил. наук. — М., 1992
- Сатарова Л. Г. Природа в философско-эстетической концепции романа М. А. Шолохова «Тихий Дон». Дисс.канд.филол.наук. — Воронеж, 1983.
- Тибушкина Н. В., Федорова Т. Н. Группы весенних образов в романе М. А. Шолохова «Тихий Дон» //Наука и школа: Сборник научных работ молодых исследователей. Выпуск 7/Под общей ред. Т. Э. Демидовой. — Ульяновск: УлГПУ, 2015. С. 46–49.
- Тибушкина Н. В., Федорова Т. Н. Летние образы и их роль в романе М. А. Шолохова «Тихий Дон»// Наука и школа: сборник научных работ молодых исследователей. Выпуск 8/ Под общей ред. Т. Э. Демидовой. — Ульяновск: УлГПУ, 2016. С. 62–67.
- Шолохов М. А. Собрание сочинений. В 8-и томах. Т.1 — М.: Правда, 1980
- Шолохов М. А. Собрание сочинений. В 8-и томах. Т.2 — М.: Правда, 1980 Шолохов М. А. Собрание сочинений. В 8-и томах. Т.3 — М.: Правда, 1980
- Шолохов М. А. Собрание сочинений. В 8-и томах. Т.4 — М.: Правда, 1980
