История эволюции человека убедительно показывает, что чувственность (цветовое зрение, слух, обоняние) занимает важное место в жизни человека: является средством коммуникации, средством познания мира, оказывает влияние на мироощущение, воздействует на настроение, вызывает эмоции и воспоминания и пр. О значительной роли чувственного пишет Л. Да Винчи: «Глаз, называемый окном души, это – главный путь, которым общее чувство может в наибольшем богатстве и великолепии рассматривать бесконечные произведения природы, а ухо является вторым, и оно облагораживается рассказами о тех вещах, которые видел глаз» [1, с. 249 – 250]. И хотя попытки понять и изучить природу чувственности предпринимались задолго до нашего времени, но и сегодня данная проблема не потеряла своей актуальности.
Эпоха Возрождения имела огромное значение для становления экспериментальных наук. Перенесение греческих теорий в XV в. помогло создать сочетание условий, которое сделало возможным возникновение экспериментальной науки, а именно: с одной стороны, имелись адекватные понятия и теории, заимствованные из греческой философии, и теоретическая ученость, приобретенная в процессе занятий средневековой схоластической философией; с другой стороны, происходила типичная для Возрождения секуляризация знания. Возникновение естественных наук в эпоху Ренессанса являлось результатом длительного предшествующего процесса, в ходе которого происходило и развитие естественнонаучных понятий в лоне средневековой философии, и развитие технических познаний в рамках ремесел и сельского хозяйства. Естествознание эпохи Возрождения развивалось под влиянием запросов производства, искусства, которое достигло в рассматриваемый период поистине великолепного расцвета. В рассматриваемый период художники и ученые начинают постигать физическую природу света и цвета, используя при этом отнюдь не богословские категории, характерные для средневековой культуры [2, с. 31]. Л. Да Винчи классифицируя цвета, отмечает «простые цвета таковы: первый из них белый …, желтое – вторым, зеленое – третьим, синее – четвертым, красное – пятым и черное – шестым» и связывает цвета со стихиями [1, с. 325 – 326]. Однако подобная классификация является классификацией художника, а не метафизической системой. В трудах Парацельса наряду с медицинскими положениями проглядывают и философские положения, или «гностические», при этом Парацельс приверженец натурфилософии, придерживающейся чувствования [3, с. 30].
Особое место в философии Возрождения принадлежит Ф. Бэкону, завершающему философию этой эпохи и открывающему новый этап в развитии европейской философии. Один из видных представителей английской философской мысли Т. Гоббс в области познания близко подходит к сенсуализму Бэкона и подчеркивает, прежде всего, опытное, сенсуалистическое, коренящееся в человеческих чувствах содержание познания [4, с. 14]. «Если мы познаем принципы вещей только благодаря явлениям, то в конце концов основой познания этих принципов является чувственное восприятие, или ощущение, и из последнего мы черпаем всякое знание [5, с. 185 – 187]». Под влиянием пробуждающихся естественных наук Дж. Локк в отличие от рационалистов Декарта, Спинозы и Лейбница, утверждает: «Откуда получает он [ум] весь материал рассуждения и знания? На это я отвечаю одним словом: из опыта. На опыте основывается все наше знание, от него в конце концов оно получается» [6, с. 154].
Не только в становлении науки Нового времени, но и в формировании новой философии, покоящейся на научных основаниях, огромную роль сыграли великие мыслители XVII в., с этого периода многие философы Нового времени были заняты демаркацией границ между философией и естествознанием. Крупнейшим представителем математико-экспериментальной науки выступает И. Ньютон, в работах которого зародилась новая физика, противоречащая аристотелевской традиции, а сам И. Ньютон стал основным предшественником эпохи Просвещения. Открытия английского ученого И. Ньютона впервые привели к правильному представлению о физической природе цвета, хотя его учение имело много оппонентов, так как оно противоречило представлениям и взглядам того времени. Рассматривая взаимоотношение между разными по физическому составу лучами света и вызываемыми ими цветовыми ощущениями, Ньютон первый экспериментально доказал, что цвет – это свойство восприятия и природа его заключается в устройстве органов чувств, способных интерпретировать определенным образом воздействие электромагнитных излучений [7, с. 15 – 16]. «Учившие о цветах до сих пор делали это либо только на словах, как перипатетики, либо стремились исследовать природу их и причины как эпикурейцы и другие более новые авторы. То, что передавалось о цветах перипатетиками, если и верно, то не имеет никакого значения для нашей цели, ибо они не касались ни способа, коим цвета возникают, ни причин их разнообразия», – отмечает Ньютон, – «… я нашел, что лучи, различно преломляемые, дают различные цвета. <…> первоначальные цвета при смешении лучей одного с другим могут проявлять смежные цвета; так, зеленый – из желтого и синего, желтый – из прилежащего зеленого и лимонного и также из других. Под первоначальными цветами я разумею не только пять помянутых, но и какие угодно иные, проявляемые каким-либо однородным видом лучей» [8, с. 142, 145].
В России ученым-энциклопедистом М.В. Ломоносовым в работе «Слово о происхождении света, новая теория о цветах представляющих» была предложена иная концепция о природе света и цвета, объясняющая, что свет возникает вследствие зыблющегося (колебательного) и коловратного (вращательного) движения частиц эфира. Эфир состоит из трех типов частиц, отличающихся друг от друга размерами. «Три рода частиц эфира могут совмещаться с различными видами частиц материи и приводить в «коловратное» движение эти частицы. При этом «…первой величины эфир совмещается с соляною, второй величины со ртутною, третьей величины с серною… материею»». Из этих материй состоит «и дно глаза». «Наконец нахожу, что от первого рода эфира происходит цвет красной, от второго – желтой, от третьего – голубой. Прочие цвета рождаются от смешения первых…» [9; с. 191 – 192]. Из изложенного следует, что, как и античные философы, механизм видения (чувствия) цвета Ломоносов определял через взаимодействие специфического типа излучения («природа эфира») со специфическим типом материи (соляной, ртутной и серной) в самом глазу [7; с. 12 – 13].
В своей гипотезе Ломоносов основной акцент делал на физические свойства излучения, структура которого определяет многообразие воспринимаемых человеком цветов. Данная теория объясняла трехкомпонентность цветовых смесей красителей, которая уже в XVIII веке была широко известна благодаря опыту маляров, живописцев, красильщиков и других, чья практика была связана с цветом. Вплоть до середины XIX в. противоречивые теории учения о цвете примирить не удавалось: живописцы и художники ссылались на свою практику смешения пигментов и получающиеся при этом наглядные результаты, любое другое утверждение считалось ошибочным, физики ссылались на непререкаемый авторитет Ньютона [10; с. 13].
Как отмечает П.В. Яньшин, существует теория цвета, составляющая серьезную альтернативу ньютоновской и способная вместить в себя феноменологию физики, физиологической оптики и психологии [11; с. 80 – 90]. Эстетико-феноменологическую концепцию Гете с полным правом можно отнести к гуманитарной парадигме в естествознании, при этом цвет в ней рассматривается как средство познания.
Главное отличие подходов Ньютона и Гете состоит не только в математически-количественных характеристиках, а том, что Гете рассматривает цвет через призму чувственно-моральных воздействий. Цвет – это целый мир, включающий разнообразнейшую гамму переживаний: он – живопись и математика, нравственность и эстетика, медицина и быт. Гёте удалось охватить всю эту гамму. И сегодня Гёте называют физиологом цвета, более того, создателем физиологической оптики.
Воздействие отдельных цветов, вызывая определенные впечатления и состояния у человека, в терминологии Гете, «ограничивает» душу, которая стремится к цельности [2; с. 36 – 37]. Гете проводит параллель между цветовой гармонией и гармонией психики. Положения, разработанные им, во многом предвосхитили результаты экспериментальных исследований С.В. Кравкова о связи между цветовым восприятием и деятельностью вегетативной нервной системы человека.
Анализируя чувственность, необходимо уделить внимание запаху, как одному из видов чувственного. В эпоху Возрождения были сделаны новые географические открытия, что способствовало широкому распространению новых ароматов. В культуре XVII в. запах был включен в систему общественных установок и правил [12; с. 32]. Для новой культуры эпохи Просвещения присуща индивидуализация в понимании запаха, реализуется развитие обонятельных ощущений. Ж.О. Ламетри отводит обонянию «третье место» после зрения и слуха: «Благодаря обонянию душа воспринимает все ощущения, известные под именем запахов». Животные, по мнению Ламетри, способны различать запахи, но в них нет индивидуального смысла: «…посмотрите на собаку и ребенка, равно потерявших своего хозяина на большой дороге: ребенок плачет, … тогда как собака найдет хозяина очень скоро, лучше используя свое обоняние …» [13; с. 275]. У человека разнообразие в восприятии запахов намного сильнее. К.А. Гельвеций приводит описание ароматов в качестве подтверждения обширности памяти. Воображение и чувства для него символизируют чистый воздух и «вершины благоухающих лесов», в прикосновении аромат руки любимой «переходит» в руку другого человека [14; с. 154, 276 – 377].
В XVII в. преобладали сильные ароматы, поскольку отсутствие гигиены не способствовало распространению чего-либо менее резкого. Букет ароматов наполнял Людовика XIV, «самого благоухающего короля в мире»: духами заливали все – подушки, веера, бумагу, парики, т.к. каждый уважающий себя человек должен был иметь свой особый аромат, отличавший его от других. «Аромат создавал в некотором роде гало (ореол), окружавший человека, представлявший его и поднимавший в глазах окружающих, он расширял сферу влияния и придавал ему вес» [15].
Эпоха Просвещения во Франции являлась не только веком философов, революций, но и веком парфюмерии. В моду вошли «кипрские птички», сделанные из ароматической пасты и подвешенные к потолку; а также благоухающие перчатки, накидки, саше. По свидетельству очевидцев, двор при Наполеоне благоухал больше, чем при Людовике XVI, поскольку Наполеон ежедневно расходовал флакон одеколона, а Жозефина испытывала не меньшее пристрастие к мускусу (ее будуар, насыщенный ароматом мускуса, продолжал пахнуть даже через шестьдесят лет) [16; с. 75 – 79].
Таким образом, можно отметить, что при рассмотрении проблемы чувственности в философии и науке Возрождения и Нового времени в основном преобладал естественнонаучный подход, хотя начинаются формироваться предпосылки концепций о связи чувственного с социокультурным опытом. Исследование чувственности является одной из актуальных проблем современной науки, о чем свидетельствует уже тот факт, что само определение чувственности либо отсутствует во многих словарях, либо отождествляется с чувствительностью. Одна из наиболее распространенных трактовок понимает под чувственностью «способность к чувственному восприятию» [17; с. 514]. Однако ни одно определение не учитывает того, что, анализируя чувственность нужно иметь в виду, что психофизиологические процессы протекают и зависят от социокультурного контекста. Как справедливо делает вывод Е. Жирицкая, обоняние, подобно зрению, слуху и осязанию, во многом – плод определенной культуры [18, с. 169 – 170].
Библиографический список
1. Леонардо да Винчи. Избранные произведения. – Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2000.
2. Базыма Б.А. Психология цвета: теория и практика. – СПб.: Речь, 2007.
3. Юнг К.Г. Феномен духа в искусстве и науке // Дух в человеке, искусстве и литературе – Мн.: ООО «Харвест», 2003.
4. Соколов В.В. Философская система Томаса Гоббса // Гоббс Т. Избранные произведения в 2-х томах. – М.: Мысль, 1964.
5. Гоббс Т. Избранные произведения в 2-х томах. – М.: Мысль, 1964.
6. Локк Дж. Опыт о человеческом разумении // Дж. Локк. Соч. в 3-х т. Т. 1 – М.: , 1985.
7. Измайлов Ч.А., Соколов Е.Н., Черноризов А.М. Психофизиология цветового зрения. – М.: Изд-во МГУ, 1989.
8. И. Ньютон. Лекции по оптике / Пер., комм. и ред. академика С.И. Вавилова – М.: Изд-во АН СССР, 1946.
9. Ломоносов М.В. Избранные философские произведения. – М.: Мысль, 1950.
10. Цойгнер Г. Учение о цвете. – М.: Изд-во литературы по строительству. 1971.
11. Яньшин П.В. Психосемантика цвета. – СПб.: Речь, 2006.
12. Костяев А.И. Ароматы и запахи в истории культуры: знаки и символы. – М.: Изд-во ЛКИ, 2007.
13. Ламетри Ж.О. Человек-машина. Сочинения. – М.: Мысль, 1976.
14. Гельвеций К.Л. Об уме. – М.: ОГИЗ, 1935.
15. Чистота во времена Людовика XIV // История. 1985. №78.
16. Корбен А. Ароматы частной жизни // Новое литературное обозрение. 2000. №43. С.75 – 79.
17. Философский энциклопедический словарь. – М.: ИНФРА-М, 1999.
18. Жирицкая Е. Легкое дыхание Ароматы и запахи в культуре. Кн. 2 // Сост. О.Б. Вайнштейн. – М.: Новое литературное обозрение, 2003. С. 169 – 170.
