В статье рассматриваются традиции Надсона на протяжение нескольких этапов развития пролетарской поэзии. Автор анализирует воздействие Надсона на первых пролетарских поэтов 80–90-х годов. Далее автором ставится вопрос о надсоновской традиции в пору так называемой реакции 1907–1910 годов на примере сравнения мотивов творчества С.Надсона и поэтов данного периода. Выявляется стилистическое влияние Надсона на пейзажную и любовную лирику рабочих поэтов.
Ключевые слова: пролетарская поэзия, рабочие поэты, С. Я. Надсон
Популярность С. Я. Надсона в конце Х1Х — начале ХХ века была очень велика. Говоря о рабочей поэзии этого времени, не упомянуть о надсоновской традиции было бы несправедливо. В своей статье «Пролетарские поэты» В. Ф. Ходасевич писал, что они «живут перепевами» [1]. Современный филолог Д.Ивлев также отмечал, что их лирика «строилась на перепевах мотивов поэзии Надсона и его эпигонов (до 1917 года), и поэзии С.Есенина (после 1921 года). Пролетарские поэты выступали здесь как подражатели, их бытовая лирика была слабой и неоригинальной...» [2].
Воздействие Надсона, пожалуй, не менее некрасовскоro испытали на себе первые пролетарские поэты Ф. Шкулев, Е. Нечаев, А. Богданов, Н. Микульчик и др. Их первые опыты носили зачастую подражательный характер. У Надсона их привлекли гражданственность ораторский пафос, лиризм. В новых исторических реалиях они продолжали развивать в надсоновском духе темы назначения искусства, обличения буржуазного строя и самодержавия.
В частности, призвание поэта на первых порах вслед за Надсоном они видели главным образом в сочувствии угнетенному пролетариату, в утешении, сострадании рабочим, в борьбе с «чистым искусством» (Е.Нечаев, «Мой храм», Ф.Шкулев «Памяти Надсона», Н.Микульчик, «Моя лира»). «Мой храм — убежище разутых И обезличенных нуждой…» [3, с. 88], — пишет Е.Нечаев. У Надсона читаем: «Я плачу с плачущим, со страждущим страдаю, И утомленному я руку подаю!» [4, с. 191]. Молодые пролетарские стихотворцы для характеристики существующей действительности вслед за Надсоном широко использовали слова-сигналы, такие как: «мрак», «ночь», «зло», «гнет», «ярмо». Этим символы и аллегории еще со времен поэзии Некрасова несли в себе емкий социальный смысл. Современники прекрасно понимали, что под этими терминами подразумевается самодержавный строй. Мотивы борьбы и протеста, мечта о светлом будущем, такие как: «борьба», «буря», «бой», «свобода», «рассвет» в поэзию пролетарских поэтов пришли из Надсона. Так же, как и у Надсона, их стихи в определенной степени автобиографичны, в них много местоимения «я». «Историю» лирического героя можно проследить с самых ранних лет жизни:
«Я детства милого не знал,
Не знал и юности беспечной
И вместо радости сердечной
Недоедал, недосыпал...» [3, с. 89] (Е. Нечаев)
«Я с жизни светлого чела
Откинул рано покрывало –
И в ней добра увидел мало,
Но много, очень много зла...» [3, с. 204]. (А.Коц)
«Я не был ребенком — я с детства узнал
Тяжелое бремя лишений
И с детства в душе одиноко скрывал
Огонь затаенных сомнений» [4, с. 56] (С.Надсон)
Особое значение в ранней пролетарской поэзии приобретает слово «рассвет». Оно — так же, как и у Надсона — означает победу над окружающим злом, но звучит более бодро и уверенно. Тоже можно сказать про мотивы революционной борьбы и веру в победу. У Надсона они сопровождались сомнениями, у А.Богданова («Желание»), Е. Нечаева («Песня хрусталей»), Ф.Шкулева («Не тужи», «Собратьям») — начали звучать сильнее и бескомпромисснее.
«Увы, далек еще рассвет.
Но чую — солнца ясный луч
Разрежет мглу угрюмых туч» [3, с. 102]
Эти ноты усиливаются в 1905г. после московского Декабрьского вооруженного восстания в творчестве Е. Тарасова («Стихи 1903- 1905») и А. Белозерова («Песни борьбы свободы»).
«Все, что днем у нас разрушено,
Выстроим во мгле.
Жажда битвы не задушена
В раненом орле.
Ночью снова баррикадами
Город обовьем.
Утром свежими отрядами
Новый бой начнем» [3, с. 166]
Кроме того, мы хотели бы рассмотреть вопрос о надсоновской традиции в так называемую «пору реакции» 1907–1910 годов. Одних поэтов, таких, как Д. Бедный, А. Богданов сближают с Надсоном мотивы мужественной скорби, борьбы, разоблачения предательства. Других — Е. Тарасова, Н. Микульчика, Н. Рыбацкого — жалобы, сетования, общественный скепсис. Эта близость объясняется сходством реакционных эпох 80-х и 1907–1910 годов. Например, А. Богданов в стихотворении «Отошедшим от революции» перекликается с С.Надсоном («Наше поколенье юности не знает»). Оба поэта по-своему клеймят позором отступников от «правого дела», А.Богданов — предавших его, С.Надсон — бездействующих. У Д.Бедного и А. Гмырева к Надсону восходят скорбные думы о судьбе России в годы безвременья. Например, в стихотвоении в Д. Бедного «Молчи», полном негодования, тоски и скорби, слышатся отзвуки надсоновских произведений («Испытывал ли ты, что значит задыхаться», «В ответ» и др.). Однако лирический герой поэтов-рабочих преодолевает в себе настроения бессилия, уныния. Так, у А. Гмырева в новых исторических условиях выход из идейного и нравственного тупика он находит в революционной борьбе и твердо верит в победу рабочеrо класса.
Мы ставим своей задачей подчеркнуть благотворное влияние Надсона на пейзажную лирику рабочих поэтов. Для них, как и для Надсона, характерны противопоставление сельского и городскоrо пейзажей, страстная любовь к родной природе. В свете надсоновских традиций следует рассматривать стилистические особенности пейзажей пролетарских авторов — аллегоризм и дидактизм, обобщенность и условность. У них, как у Надсона, это пейзажи души, композиция которых чаще всего основана на излюбленных надсоновских приемах контраста и параллелизма, кода нравственное состояние героя соотносится с миром природы (A. Гмырев «Днем», «Последний луч», «К осени», «Летней ночью»). Очень часто в своих пейзажных стихотворениях пролетарские поэты высказывают свою тоску, предчувствие близкой смерти. Нередко рабочие поэты прибегают к прямым ремисценциям, заимствуют у своего предшественника готовые изобразительно-выразительные средства, в частности украшающие эпитеты: «голубой», «жемчужный» и др.
Особенно ярко прослеживается влияние Надсона на любовную лирику пролетарских поэтов. Очень заметно оно творчестве А. Гмырева. Поэтов роднит восторженное преклонение перед женщиной, чистота и целомудренность чувств. Но вместе с тем требования долга они ставят выше личного счастья. Гмырев так же, как его учитель в поэзии, готов пожертвовать любовью ради «святых убеждений». На основе сопоставления стихотворений Гмырева («Не жди меня») и Надсона («Не весь я твой — меня зовут»), мы хотели бы установить тематическую и стилистическую преемственность.
«Не весь я твой — меня зовут
Иная жизнь, иные грезы...
От них меня не оторвут
Ни ласки жаркие, ни слезы.
Любя тебя, я не забыл,
Что жизни цель — не наслажденье,
В душе своей не заглушил
К сиянью истины стремленье,
Не двинул к пристани свой челн
Я малодушною рукою
И смело мчусь по гребням волн
На грозный бой с глубокой мглою!» [4, с. 51] (С.Надсон)
«Не жди меня... Без чувства сожаленья
Я от тебя свободно ухожу.
И за любовь твою — святые убежденья
К ногам твоим, как раб, не положу.
Я не могу отдаться без изъятья
Безумной прихоти своих страстей
Когда вокруг меня звучат проклятья,
Свистят бичи, царит позор цепей.
Меня зовут. Простимся, дорогая,
В последний раз, друг друга не кляня.
Люблю тебя! Но для родного края
Я должен жизнь отдать. Не жди меня» [3, с. 90] (А.Гмырев)
Оба поэта хотят вовлечь своих возлюбленных в борьбу за общее дело. В любви они находят поддержку и помощь в трудные моменты разочарования, уныния, рефлексии. Но оба отказываются от любви во имя сужения Родине.
Лирика пролетарских поэтов в русском литературоведении считается поэзией ученической. Она имела прежде всего прикладной смысл — агитации и пропаганды, революционного пафоса и поддержания уверенности рабочих и крестьян в продолжении дальнейшей борьбы. Пролетарские поэты в большинстве своем не имели специального литературного образования, отсюда их пренебрежение формой и эстетическим строем стиха. Однако мы хотели бы сделать акцент на творческом, критическом освоении надсоновских традиций рабочими поэтами, которые внесли в свои произведения новые темы и образы. В отличие от Надсона, в лирике которого есть герой-трибун, имеющий при этом явственные личностные черты, окруженные романтическим ореолом, пролетарская поэзия не создала героя своего времени. Центральным персонажем стихов этого периода впервые становится рабочий класс.
Мы хотели бы подвести итог наблюдениям над стилистическим воздействием Надсона на молодых пролетарских стихотворцев. В большинстве случаев последние без тщательного критического освоения заимствовали у Надсона готовую лексику, образы, интонации и гражданский язык, словарь скорби («тяжкий гнет» «безысходность», «терновый путь», «слезы»), а также стремление к эстетизации стихов, использование условно-поэтической лексики («волшебный» «чарующий», «грезы», «храм»). Но в тоже время многие из пролетарских поэтов пошли своим путем и нашли свои струны в творчестве. Так, например, Аркадий Коц, автор «Интренационала», по остроте, тону и по стилистике своих произведений максимально приблизился к политической лирике Беранже. Демьян Бедный нашел себя в жанре басни и политического памфлета. Герои стихов пролетарских поэтов не так одиноки, как лирический герой Надсона, они находят утешение в активной борьбе. В них сильна вера в светлое будущее, что делает тон пролетарской лирики более мажорным.
В свое время, в 1885 году, С. Я. Надсон писал:
«Это не песни — это намеки:
Песни невмочь мне сложить;
Некогда мне эти беглые строки
В радугу красок рядить...» [4, с. 269].
А Евгений Тарасов, один из самых талантливых представителей пролетарской поэзии, в чьих стихах уже чувствуется дух символизма, в 1905 году в стихотворении «Ты говоришь, что мы устали» высказался так:
«Мы не поэты, мы — предтечи
Пред тем, кого покамест нет.
Но он придет — и будет свет,
И будет радость бурной встречи,
И вспыхнут радостные речи,
И он нам скажет: «Я поэт!» [3, с. 156]...
Литература:
- В. Ф. Ходасевич, Пролетарские поэты// [Электронный ресурс] «Современные записки». 1925. Кн. XXVI. — Режим доступа: http://dugward.ru/library/hodasevich/hodasevich_prolet_poet.html свободный.
- Д. Ивлев.Русская советская лирика 1917-нач.1930 г. г. (Типологические аспекты). — Рига, 1981. С. 35.
- Революционная поэзия 1890–1917 Библиотека поэта. Малая серия. Второе издание– М.: Советский писатель, 1950. — С. 88, 89, 204, 12, 166, 90, 156.
- Надсон, С. Я. Полн. собр. стихотворений. — М.: Советский писатель, 1962. — С. 191, 56, 51, 269.
