О первом переводе на удмуртский язык Евангелия от Иоанна

В статье рассматривается история создания первого перевода на удмуртский язык Евангелия от Иоанна. Определяется круг лиц, причастных к переводу, и их роль. В научный оборот вводятся новые источники.

Ключевые слова: Евангелие от Иоанна, перевод, рукопись, удмуртский язык, священник, Вятская епархия, Вятский комитет Библейского общества

В создании удмуртской письменности важную роль сыграли переводы на удмуртский язык христианских текстов. Почти два века прошло, как были выполнены первые переводы Евангелий, но интерес к ним со стороны удмуртских ученых — в первую очередь филологов — не ослабевает.

Историю первых переводов Евангелия на удмуртский язык исследовал в начале XX века вятский историк П. Н. Луппов. В наши дни исследователи лишь более или менее подробно пересказывают его работы, мало что добавляя нового. При этом, однако, у исследователей нет единого мнения ни по поводу авторства, ни по поводу сроков создания каждого из переводов четырех Евангелий. Ведущая роль в создании переводов традиционно отдается Российскому Библейскому Обществу (РБО), в лице его Вятского Комитета. Вместе с тем, П. Н. Луппов, приписывая инициативу переводов Вятскому Комитету РБО, уточнял: «Как началось это дело в Вятском Комитете, мы не знаем, так как бывшая когда-то в делах Библейскаго Общества переписка «об издании книг Св. Писания на вотский язык» в настоящее время утрачена» [1, с.9].

Представляется, что информация, не сохранившаяся в материалах РБО в столице, могла сохраниться в документах Вятской губернии. Автором предпринята попытка восстановить историю первых удмуртских переводов Евангелия с привлечением документов, хранящихся в Центральном Государственном архиве Удмуртской Республики (ЦГАУР) и Государственном архиве Кировской области (ГАКО). В результате удалось по-новому взглянуть на историю переводов: выяснить, как начинался этот процесс [2], полнее раскрыть тему создания переводов Евангелий Матфея [3] и Марка [4]. В настоящей статье рассматриваются вопросы организации и осуществления перевода на удмуртский язык Евангелия от Иоанна.

Вятский Комитет РБО был открыт 18 апреля 1817 г. [5, с.362], но в первые годы занимался исключительно сбором средств на нужды Библейского Общества и распространением изданных Обществом книг, — ни о каких переводах речи не шло. Вопрос о переложении Евангелия на удмуртский язык в Вятской губернии впервые был поднят в последней трети 1820 г., после обозрения Вятской епархии Преосвященным Амвросием Епископом Вятским и Слободским. В конце октября была начата работа по переводу Евангелия от Матфея [3, с.47–48]. А 13 декабря Вятской духовной консисторией были посланы указы в Глазовское, Сарапульское и Елабужское духовные правления о переводе на удмуртский язык Евангелий от Марка, Иоанна и Луки [2, с.85]. Вся работа по переводам была организована и производилась в рамках духовного ведомства. Только в начале лета 1821 г. к делу был подключен Секретарь Вятского Комитета РБО, на которого возложено было войти в переписку с участниками переводов, «чтоб тем дать им все руководство, ободрение и удобство для возможнаго совершенства в окончании» [6, л.23об.]. А произошло это после того, как в Вятке был получен первый выполненный перевод, — перевода Евангелия от Иоанна…

П. Н. Луппов, ссылаясь на рукопись перевода Евангелия Иоанна, вполне определенно называл его авторов, указывая на священников с. Дебес Павла Тронина и с. Балезинского Стефана Анисимова [1, с.11]. Однако современные исследователи каких-либо указаний на авторов в рукописи не обнаруживают, сообщают, что переводы анонимны и имена переводчиков неизвестны, и, чтобы как-то выйти из затруднения, называют их со ссылкой на приведенное выше мнение П. Н. Луппова [7, с.43–44,47], [8, с.278]. Дело, по-видимому, в том, что существуют две рукописи перевода [9, с.127]. Луппов работал с рукописью из дел РБО, хранящейся ныне в Российском Государственном историческом архиве (РГИА), наши же современники исследуют рукопись из Архива Российской Академии наук (Архив РАН).

Так или иначе, а обнаруженные в архивах документы, позволяют автору нарисовать свою картину создания первого перевода Евангелия от Иоанна.

Указом Духовной консистории от 13 декабря 1820 года перевод Евангелия Иоанна предписывалось осуществить в Сарапульской округе. Указ этот в Сарапульском духовном правлении получен был 27 декабря [10, л.64]. Сведений о том, каким образом осуществлялся выбор переводчиков, обнаружить не удалось. Ясно только, что указом Сарапульского духовного правления дело это было поручено Благочинному Камско-Воткинского Завода Благовещенского собора Протоиерею Василию Блинову.

В Дебесах переводом занимались священники Павел Григорьевич Тронин и Ксенофонт Феодосович Невоструев, — каждый переводил свою часть самостоятельно.

Тронину было назначено переводить 8 глав. Первый вариант перевода отослал он к Блинову, по-видимому, уже в конце зимы. Однако затем «весь опять неоднократно пересматривал со вниманием, и сколько мог дойти до узнания неясных терминов, по переправке принужденным нашел себя паки переписать…» [11, л.41]. Этот окончательный вариант отправлен был 27 марта 1821 г.

Объем первоначального задания Невоструеву не ясен, но, по желанию Благочинного, сверх того он перевел еще две главы. Свой перевод он отправил к Блинову тоже 27 марта 1821г. [11, л.42].

В Чутыре, судя по некоторым сведениям, священнослужители переводили свою часть сообща — «все вообще действовали» [6, л.36]. Но, вероятно, успехи их оказались скромными, — в последующем Блинов даже не считал нужным упоминать об их работе.

Какую-то часть, по-видимому, переводил и сам Блинов, а по получении переводов из Дебес и Чутыря занимался их проверкой. Так или иначе, а 13 мая 1821 г. перевод на удмуртский язык Евангелия от Иоанна был отправлен в Вятку на имя Преосвященнейшего Амвросия. В сопроводительном письме Блинов сообщал, что:

1) в труде этом «много участвовали священники села Дебесъ Павел и Ксенофонт, пастыри, знающие язык Вотятский совершенно»;

2) перевод выполнен по славяно-российским Евангелиям, при этом переводчики придерживались не славянского текста (как было прописано в Указе консистории), а его русского перевода;

3) перевод был тщательно сверен, и самим Блиновым был неоднократно прочитан многим удмуртам, «которые все слышанное разумели, и разумением своим точность онаго утвердили».

В отношении же возможных неточностей пояснялось, что «естьли найдутся в переводе сем какия недостатки, то единственно не зависящие от переводчиков, но от самаго языка, — беднаго в выражениях, и недостаточнаго в Грамматических правилах» [6, л.9–9об.].

В Вятке перевод был получен в последних числах мая, и от Преосвященного переправлен в Консисторию с резолюциею: «Перевод хранить самому Секретарю до отсылки куда следует, дабы кто либо не запачкал онаго. А от отца протоиерея истребовать сведение: кто имянно кроме дебеских священников трудился в оном и ко мне представить» [12, л.667].

14 июня по распоряжению Преосвященного перевод вместе с письмом Блинова был препровожден в Комитет Вятского отделения РБО [12, л.756]. В Комитете перевод был рассмотрен 17 июня, а 4 июля Блинов получил письмо Секретаря Комитета, где сообщалось, что «Комитет представленный им перевод приемлет не иначе как с особенным уважением его усердия и попечения по его званию <…> И при таковом уважении Комитет в обязанность себе поставляет о сем довесть до сведения С. П. бургскому Комитету чрез Его Преосвященство Г. вице-президента» [6, л.19,25].

В столицу о переводе было сообщено письмом от 20 июня 1821 года на имя Президента Общества А. Н. Голицина. В этом представлении Преосвященный Амвросий называет в числе авторов перевода протоиерея Василия Блинова и священников Павла Тронина и Ксенофонта Невоструева, и сообщает, что Евангелие переведено на удмуртский язык «наречия Шарканской и Чутырской волости». Здесь же сообщается, что при составлении перевода он многократно прочитывался удмуртам «и всегда видно было, что читанное им было понятно в самом том смысле, какой был в подлинном российском тексте», но, несмотря на это намечена его дополнительная поверка. А так как «волости Шарканская и Чутырская в Сарапульской округе, но смежны с волостями Глазовскими и наречие их с последними сходно», то из Вятского Комитета перевод препровожден «к Глазовскому Корреспонденту Протоиерею Платунову, дабы его подвергнуть равной с Глазовскими переводами поверке». Все переводы по окончании поверки Глазовский Протоиерей должен доставить в Вятский Комитет [6, л. 22 об.-23об.].

Дальнейшие сведения о судьбе этого перевода весьма неопределенны. 24 августа 1821 г. Блинов получил письмо из Вятки от Секретаря Комитета, в котором сообщалось, что «благовестие Св. Иоанна ожидается из Глазова сюда в сем месяце. Потом не медля будет представлено в С. П. бургский Комитет с испрашиванием, что б напечатать ево от здешняго Комитета, и чтоб труд переводивших не был оставлен без ободрений» [6, л.47]. Однако как в действительности разворачивались дальнейшие события не ясно. Возможно, перевод был закончен в 1821 или в 1822 г., так как 12 декабря 1822 г. Преосвященным Амвросием было утверждено награждение Павла Тронина набедренником «в ознаменование понесенных им трудов в переложении святаго Евангелия на вотяцкой язык» [13, л.90]; а еще раньше, в сентябре 1822 г., был награжден набедренником Ксенофонт Невоструев [14, л.24об.]. Нельзя полностью исключить и то, что качество первого перевода могло не удовлетворить проверяющих в Глазове, результатом этого могла стать его правка и появление нового — глазовского — текста перевода. Известно, в частности, что перевод переписывал с.Святицкого протоиерей Афанасий Шкляев, — в его послужном списке впоследствии указывалось, что он «с 1821^го года по 1823^й занимался переводом Евангелиста Марка с российскаго на вотятской язык, и сверх того ревизовал и переписывал других трёх Евангелистов» [15, л.80об.].

Так или иначе, а представление перевода Евангелия от Иоанна в столичный Комитет РБО затянулось на два с половиной года. Лишь 20 января 1824 г. в информационном листке Вятского комитета было сообщено, что «Комитет Вятский с Божиею Помощию последних двух Евангелистов Луки и Иоанна переводы на Вотяцком языке представил ныне С. П.бургскому Комитету Российскаго Библейскаго Общества на благоразсмотрение» [6, л.62об.]. К этому времени переводы Евангелий Марка и Матфея уже были возвращены из столицы в Вятку для напечатания…

Каких-либо сведений о дальнейшей работе по этому переводу у автора нет. После перемен, произошедших в Библейском Обществе в середине 1824 года, работа по переводам была приостановлена, а с закрытием Общества в 1826 г. и вовсе прекращена.

Очевидно, что рукопись перевода, хранящаяся в РГИА в фонде с делами Библейского Общества — это экземпляр, представленный в РБО Вятским Комитетом. Рукопись же Архива РАН, по-видимому, была привезена А. Й. Шёгреном из экспедиции по изучению финно-угорских народов севера России в 1825–1829 г. Есть сведения, что при посещении Воткинского завода в августе 1828 г. протоиерей Василий Блинов отдал Шёгрену свою копию рукописи перевода [16, с.164]. Не исключено, что это копия первого — сарапульского — перевода, еще не исправленного в Глазове. Прояснить ситуацию может сравнение текстов обеих рукописей на предмет различия переводов.

В свете всего изложенного можно утверждать, что первый перевод на удмуртский язык Евангелия от Иоанна был осуществлен в Вятской губернии в период с 13 декабря 1820 г. по 13 мая 1821 г. Работа с начала и до конца была выполнена в рамках духовного ведомства, силами духовенства Воткинского Завода и сел Дебесы и Чутырь — основную работу по созданию перевода выполнили протоиерей Василий Блинов и священники Павел Тронин и Ксенофонт Невоструев. Последующие проверка, правка и переписка перевода осуществлялись в Глазове, аналогично глазовскому переводу Евангелия от Марка, и были закончены лишь к концу 1823 г. Роль Вятского Комитета РБО была лишь номинальной — в создании перевода участие его было опосредованное, а до издания перевода, которое мог исполнить Комитет, дело не дошло.

Настоящей работой, в научный оборот вводятся новые документальные источники, которые позволяют расширить объем сведений об истории создания первых удмуртских переводов Евангелий, и, в частности, перевода Евангелия от Иоанна.

Литература:

1. Луппов П. Н. О первых вотских переводах источников христианского просвещения. Очерк из истории инородческих переводов.–Казань, 1905.
2. Туранов А. А. К истории создания первых переводов Евангелия на удмуртский язык // Восточно-Европейский научный вестник, 2016, № 2(6).– С.84–86.
3. Туранов А. А. К истории первого перевода на удмуртский язык Евангелия от Матфея // Вопросы исторической науки: материалы IV междунар. науч. конф. (г. Москва, ноябрь 2016 г.). — М.: Буки-Веди, 2016. — С.47–50.
4. Туранов А. А. К истории создания первого перевода на удмуртский язык Евангелия от Марка // Восточно-Европейский научный вестник, 2016, № 4(8).– С. 62–65.
5. Столетие Вятской губернии.1780–1880. Сборник материалов к истории Вятского края. Т.1. –Вятка, 1880.
6. ЦГАУР Ф.265, Оп.1, Д.20
7. Камитова А. В. Опыт перевода Евангелия от Иоанна на удмуртский язык в начале XIX в. // Религиоведение. — 2012. — № 2. — С. 43–50.
8. Ившин Л. М. Первый опыт перевода Евангелия от Иоанна на удмуртский язык: графико-орфографический анализ// Linguistica Uralica. — 2012, № 4 (XLVIII), C.276–283.
9. Каракулов Б. И. История удмуртского литературного языка XVIII-XXI века. — Ижевск: Удмуртия, 2006
10. ЦГАУР Ф.245, Оп.3, Д.110.
11. ЦГАУР Ф.265, Оп.1, Д.13
12. ГАКО Ф.237, Оп.1, Д.62
13. ЦГАУР Ф.245, Оп.3, Д.109.
14. ЦГАУР Ф.265, Оп.1, Д.28
15. ЦГАУР Ф.134, Оп.1, Д.570
16. Киселева Т. В. Андреас Йоганн Шёгрен — Основатель финно-угроведения в России: дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук: 07.00.02.– Петрозаводск, 2002.- 262 с.: 61 07–7/1196.