В современной науке знание признаётся ключевой компонентой экономического процветания и существенным фактором экономического роста. Вместе с тем, традиционно экономисты не уделяли проблеме распространения знания в экономической системе достаточного внимания, что объясняется, главным образом, сильной позицией неоклассического направления, в рамках которого характер распространения знаний признаётся совершенным (незатруднённая и практически мгновенная кодификация знаний, их воплощение в схемах, чертежах, патентах и других формах явного знания).
Бурное развитие и распространение информационно-коммуникационных технологий, начавшееся в 80-х гг. XX в. и названное впоследствии «информационной революцией», часто провоцирует возникновение предположений о том, что знание в современном мире распространяется свободно и является доступным для всех. Действительно, «информационная революция» радикально изменила характер и способы передачи и хранения информации. Вместе с тем, влияние «информационной революции» на способы создания и характер распространения знаний является не таким однозначным и требует дополнительного осмысления.
Отсутствие достаточно четких границ между такими понятиями, как информация и знание возникает, в первую очередь, вследствие сложности, многомерности и противоречивости самой категории «знание» и, как следствие, её трактовок.
П. Дасгупта и П. Дэвид так проводят различие между знанием и информацией: «информация – это знание, сжатое и преобразованное в сообщения, которые могут быть легко переданы» [5, с. 487-521]. Тех же содержательных позиций придерживается И. Нонака, выделяя две характеристики знания, отличающие его от понятия информации: неотделимость от убеждений индивида и целенаправленного действия, связанного с процессом распространения.
Д. Одтретч и М. Фелдман связывают различие между знанием и информацией с издержками пространственного распространения: стоимость передачи информации может быть инвариантна к расстоянию в то время, как стоимость передачи знания, и в особенности знания личностного (неявного) увеличивается с расстоянием [3, с. 256]. Важность пространственного фактора в рассмотрении механизма производства, накопления и распространения новых знаний обусловлена тем, что новое знание является неформализованным, неявным по своей природе [10, с. 72-83]. Более того, предположение о том, что знание может быть получено в процессе работы (learning-by-doing) и в процессе его использования (learning-by-using) определяет важность непосредственных контактов экономических агентов с конкурентами, клиентами, поставщиками.
Термин неявное знание был предложен основоположником постпозитивистского направления философии науки М. Полани в 1966 г., обозначившим неявное знание как «неотъемлемое в своей полноте ни от человеческого разума, ни от его тела» [9, с. 16]. М. Полани принадлежит широко цитируемая фраза «мы знаем больше, чем мы можем рассказать», подчёркивающая наличие у индивида знаний, которые не могут быть частично или полностью формализованы и легко переданы другим. Человек может знать, как играть на фортепьяно, ездить на велосипеде или плавать, но при этом оставаться неспособным передать это знание другим индивидам. Явное знание М. Полани определяет как кодифицированное, то есть знание, которое может быть передано с помощью формальных средств коммуникации.
Предложенная М. Полани концепция неявного знания получила развитие в активной дискуссии по теории фирмы, начавшейся после публикации известной работы «Эволюционная теория экономических изменений» Р. Нельсона и С. Уинтера в 1982 г. [1], а также послужила базисом японского подхода к управлению знаниями, заложенного И. Нонака в 1991 г., внесшим существенный вклад в развитие концепции неявного знания, формализовав в виде теоретической модели неявное знание японских корпораций, обеспечившее им исключительную конкурентоспособность на глобальных рынках.
И. Нонака вслед за М. Полани подчёркивает исключительную роль индивидов в процессах создания нового знания. Такой же позиции придерживается один из создателей теории ограниченной рациональности нобелевский лауреат Г. Саймон, утверждавший, что процесс изучения нового «имеет место в пределах человеческих голов» [11, c. 125] и Р. Грант, отмечающий, что «создание знания – индивидуальная деятельность» [7, с. 125]
Подчёркивая важность неявного знания как источника конкурентных преимуществ в современной экономике, И. Нонака отмечает, что «неявное знание, носителями которого являются люди…. лежит в основе процесса создания нового знания» [8, с. 20]. Учитывая взаимодействие между явными и неявными знаниями и динамику взаимодействия между тремя уровнями социальной агрегации (индивид, группа, контекст), И. Нонака разработал в 90-х гг. ХХ в. модель «создания знания», выделив четыре процесса преобразования и передачи явных и неявных знаний, в результате циклического взаимодействия которых происходит создание новых знаний [9, c. 16]:
1. социализация - обмен неявными знаниями между индивидуумами в процессе совместной деятельности, пространственной близости;
2. экстернализация (формализация) - выражение неявного знания в публично понятных формах, трансформация неявных знаний в явные;
3. комбинация - усложнение явного знания, превращение его в более сложный набор явных знаний посредством коммуникации, распространения, систематизации явного знания;
4. интернализация - превращения явного, формализованного знания в неявное знание на индивидуальном или организационном уровнях, его воплощение в действия, практики, процессы и стратегические инициативы.
Неявное знание не всегда может быть формализовано в результате действия одного цикла «спирали знаний», и экстернализация неявного знания представляет собой сложный процесс, принимающий форму спирального взаимодействия до тех пор, пока знание этого типа не будет выраженно полностью, не станет явным.
Интерес к изучению прикладных аспектов неявного знания в последние годы увеличивается. Следуя представлениям М. Полани, различные исследователи рассматривают явные и неявные знания как составляющие знания, его элементы, а не взаимно исключающие категории [6, c. 197-223].
Специфика экономической природы знания определяется, прежде всего, параметрами его неявной составляющей, детерминирующими процессы создания, накопления, распространения, потребления знаний.
Во-первых, влияние неявной составляющей знаний на характер передачи знаний обусловлено её холистической природой, неотделимостью от жизненного опыта, ценностей, убеждений индивида. Неделимость знания в силу его холистической природы на «блоки», являющиеся предметом трансферта, приводит к его искажениям в процессе передачи, степень которых зависит от значительности неявной составляющей знания.
Во-вторых, специфика передачи неявной составляющей знаний объясняется действием таких взаимосвязанных факторов, как степень кодифицируемости и комплексность знания. Невозможность полной кодификации и затраты на преодоление сложности являются основными барьерами распространения знаний.
В-третьих, процессуальный характер и динамическая природа позволяют рассматривать знание скорее как процесс, а не как объект. В процессах распространения знание не только приобретает новые формы, но и постоянно усложняется, совершенствуется, развивается.
В-четвёртых, неявная составляющая знаний сопряжена с неоднозначностью результатов их формализации в отношении ключевых процессов: генерации и распространения знаний. С одной стороны, трансферт неявного знания связан с рядом специфических проблем, сужающих возможности его эффективного использования. С другой стороны, чем выше степень формализации знания, облегчающей процессы его распространения, тем меньше потенциал знания как ресурса производства нового знания.
В-пятых, основной детерминантой распространения знания являются абсорбционные способности принимающей стороны. Абсорбционная способность экономического агента, базисом которой является накопленный запас знаний, формирует зависимость от предшествующей траектории научно-технического развития, понимаемую в узком смысле и оказывающую на всех уровнях экономических агентов двунаправленное воздействие. С одной стороны, запас знания является основополагающим фактором абсорбционной способности экономического агента, являясь результатом его образования и накопленных навыков. С другой стороны, такая зависимость может привести к тому, что новое знание, выходящее за пределы означенной траектории, будет отвергаться как не имеющее отношения к задачам экономического агента. От накопленного опыта, образования и, в конечном итоге, индивидуальной поглощающей способности работников зависит способность фирмы интернализировать новое знание. Абсорбционную способность предприятия В. Коэн и Д. Левинтал определяют как «способность фирмы осознать ценность новой внешней информации, усвоить ее и применить для дальнейшего коммерческого использования» [4, с. 128].
В-шестых, важным свойством знания выступает его способность порождать внешние эффекты, побочные выгоды, получаемые третьими лицами в результате рыночной трансакции (трансфера знаний) и оказывающие положительное влияние на производительность факторов производства.
Значительные внешние эффекты неявных знаний, возникающие в процессах производства, накопления, распространения, потребления знаний, являются основной детерминантой формирования «новой экономики».
Специфика экономической категории «знание» определяет объективные и субъективные факторы, препятствующие распространению знаний. Например, знание может быть невыраженным его обладателем, рассеянным в окружающей социальной культуре или среди членов определённой социальной группы. С другой стороны, фактором препятствия распространению знания выступает индивидуальная способность проникновения в суть знания, интеллектуальные способности человека, позволяющие ему понять и воспринять знание.
Атрибутивные особенности неявной составляющей знания определяют специфику знания как экономической категории и уникальный характер индивидуального и общественного воспроизводства знаний. Возникновение экономики, основанной на знаниях, как социально-экономического феномена обусловлено именно тем, что значительная часть знания существует в неявной, подразумеваемой форме или содержит принципиально значимый неявный компонент.
Список литературы
1. Нельсон Р., Уинтер С. Эволюционная теория экономических изменений. - М.: Дело, 2002
2. Нонака И. Компания - создатель знания: Зарождение и развитие инноваций в японских фирмах. - М.: Олимп-Бизнес, 2003
3. Audretsch D., Feldman M. 1996. Innovative Clusters and the Industry Life Cycle. Review of Industrial Organization 11, 1996, p. 256
4. Cohen W.M., Levinthal D.A. 1990. «Absorptive capacity: a new perspective on learning and innovation», Administrative Science Quarterly, Vol.35, no.1, pp.128
5. Dasgupta, P. and David, P.A. 1994. Toward a new economics of science. Research Policy 23(5), pp. 487-521
6. Edmondson, A. C., Winslow, A. B., Bohmer, R. M. J., & Pisano, G. P. (2003). Learning how and learning what: Effects of tacit and codified knowledge on performance improvement following technology adoption. Decision Sciences, 34(2), 197-223
7. Grant, R. M. Toward a knowledge-based theory of the firm, Strategic Management Journal. 1996, 17/Winter Special Issue, 112.
8. Nonaka, I. (1994). A dynamic theory of organizational knowledge creation. Organization Science, 5 (1), 14-37, p. 20
9. Nonaka, I., Byosiere, P., Borucki, C., and Konno, N. (1994). Organizational Knowledge Creation Theory: A First Comprehensive Test. International Business Review, 3, 4, pp. 16
10. Patel P, Pavitt K. The elements of British technological competitiveness. National Institute Economic Review, Vol. 122, No. 1, 1987. pp. 72-83
11. Simon, H. (1991). Bounded rationality and organizational learning. Organization Science, 2. p. 125
