Одним из направлений развития расчетов, расчетных операций коммерческих банков была выработка упрощенного порядка передачи прав, вытекающих из денежного вклада. Запись в книгах банка, содержащая данные о размере вклада — задолженности перед вкладчиком, является способом фиксации прав вкладчика [4].
При этом права вкладчика каким-либо иным способом не оформляются, как это, например, имеет место при использовании ценных бумаг при фиксации прав, что создает техническую возможность передачи права путем простого внесения записей по счетам. Жиробанки, главной задачей которых было облегчение платежного оборота посредством производства денежных расчетов не наличными деньгами, а путем переноса денег со счета должника на счет кредитора по книгам, возникли в Италии еще в XII веке. «Если двое лиц имели свои вклады у одного и того же банкира, то при необходимости взаимного расчета представлялось излишним, чтобы один брал у банкира свои деньги и платил другому, который сейчас же внесет их тому же банкиру. Банкиры взяли на себя, за особое вознаграждение, производство расчетов между своими клиентами. Сначала по словесному приказу, требовавшему личной явки обоих клиентов, а потом и по письменному приказу банкир переносил соответствующую сумму со счета одного в счет другого».
Основания погашения долга платежом при расчетах. При осуществлении подобной операции кредитор, являющийся клиентом банка, получает от своего должника, также клиента банка, не платеж наличными, а право требовать их уплаты от банка. Данная операция может рассматриваться как обычная уступка права требования прежним клиентом новому. В отношениях между плательщиком-должником по основному обязательству и получателем-кредитором совершение такой уступки может рассматриваться как исполнение денежного обязательства лишь при прямом соглашении об этом. При отсутствии такого соглашения уступка прав требования в отношении банка не влечет исполнения основного денежного обязательства, и, следовательно, кредитор не может ссылаться на нее как на действие, погашающее долг. При невозможности реализации прав в отношении банка получатель денежных средств не теряет возможности требовать платежа от своего кредитора по основному обязательству. Использование в данном случае классического института цессии — уступки права требования (ст. 382 ГК РФ) приводит к допустимости возражений банка против требований нового кредитора, которые он имел в отношении прежнего кредитора-плательщика. «Цитируемое право переходит со всеми обеспечениями и преимуществами, но и с возражениями, которые можно было противопоставить цеденту» [2].
Для обеспечения беспрепятственного платежного оборота использование подобной юридической конструкции неприемлемо. При переводе средств со счета на счет должник-плательщик заинтересован в том, чтобы его обязательство по платежу прекратилось в связи с принятием на себя банком долга перед его кредитором. Кредитору в основном обязательстве требуется, чтобы полученное им право требования в отношении банка было свободно от возражений, основанных на отношениях банка с плательщиком. Банк заинтересован в том, чтобы не замещать плательщика в связывающем его с кредитором обязательстве, а принять на себя собственное обязательство, не связанное с отношениями по основному договору, связывающему его клиентов.
Потребностям оборота капиталов более соответствовала конструкция новации обязательства (гл. 24 ГК РФ) путем замены его субъектов (делегации). При чистой делегации возражение о недобросовестности, которое можно было противопоставить старому кредитору, теряет силу в отношении нового кредитора, которому был переведен должник.
Например, Гражданский кодекс Французской Республики (ФГК) платеж посредством перечисления средств на текущий счет рассматривает именно как разновидность делегации (ст. 1275 ФГК). При таком подходе обязательство, связывающее плательщика и получателя, погашается, но не платежом, а новацией, связанной с заменой должника по денежному обязательству и одновременно с заменой основания обязательства. Возникает новое обязательство, основанное на договоре вклада, в котором должником выступает банк, а кредитором — получатель. Поскольку банк не становится должником по обязательству, связывающему получателя и плательщика, а принимает на себя автономное, самостоятельное обязательство, он не вправе ссылаться в отношении получателя на возражения, основанные на первоначальном обязательстве, которые мог бы выдвинуть против своего кредитора плательщик. Но и получатель не вправе требовать от банка исполнения первоначального договора. Его требования могут вытекать лишь из принятых банком перед ним обязательств.
Использование конструкции «делегации» имело и отрицательные стороны, поскольку для признания ее совершенной требовалось, чтобы кредитор прямо заявил, что передача ему прав в отношении третьего лица освобождает должника от обязательств. Ввиду практического неудобства такого требования, практика признала достаточным наличие простого согласия кредитора на безналичное перечисление денежных средств. Даже согласие кредитора на погашение основного долга при передаче ему права требования к банку не дает основания для признания такой передачи платежом. Она может рассматриваться, например, как замена исполнения, поскольку вместо наличных денег кредитор соглашается прекратить прежнее обязательство при передаче ему прав в отношении третьего лица [1].
Для того чтобы безналичное перечисление рассматривалось как платеж денег, требуется, чтобы именно в таком качестве его рассматривал и кредитор, и, что немаловажно, суды как арбитражные, так и общей юрисдикции. Первоначально такого рода перечисления стали рассматриваться как собственно платеж в коммерческой практике. В отношении этого способа погашения обязательств происходил процесс, аналогичный рассмотренному ранее в отношении ценных бумаг банка (банкнот) — процесс постепенного «превращения» обычного денежного обязательства в имущество, выполняющее функции денег. Перечисление средств со счета на счет как способ погашения денежных обязательств — явление парадоксальное: право на деньги, причем право, не закрепленное на перемещаемом вещном носителе, начинает использоваться в качестве денег как средство платежа.
Относительно записей на счетах в юридической и экономической литературе высказывались мнения о том, что это «обращаемые свидетельства на право получения денег» или «право на получение денег». Недостатки подобных определений очевидны: в них отсутствует характеристика прав, передаваемых в качестве средства платежа.
«Текущий» счет: генезис банковского счета. Право вкладчика на деньги, вытекающее из отношений по вкладу, может быть связано с наступлением определенного срока (срочный вклад в отношениях с участием юридических лиц) либо условия (условный вклад). Использование средств на таких счетах в качестве платежного средства затруднительно. В отношении депозитных счетов юридических лиц в действующем российском законодательстве существует прямой запрет на перечисление находящихся на них денежных средств другим лицам (п. 3 ст. 834 ГК РФ), что не позволяет использовать их непосредственно как средство расчета. Данное отличие становится особенно очевидным при рассмотрении правовых возможностей, которые имеет вкладчик в отношении своего долгового требования к банку. Передача права требования к банку по таким договорам возможна, как правило, лишь в соответствии с общими положениями гражданского права об уступке права требования и переводе долга (гл. 24 ГК РФ). Практика создала специальную правовую конструкцию — конструкцию договора «текущего» счета, в настоящее время регулируемого нормами о договоре банковского счета. Отношения банка и вкладчика- клиента строятся с учетом необходимости обеспечения свободного распоряжения клиентом своими денежными правами в отношении банка. Круг операций, выполняемых банком по распоряжению клиента, законодательством не ограничен [4].
На основании ст. 848 ГК РФ банк обязан совершать для клиента операции, предусмотренные для счета данного вида законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота, если договором банковского счета не предусмотрено иное.
Литература:
- Анисимов А. П. Гражданское право России. Особенная часть. Учебник / А. П. Анисимов, А. Я. Рыженков, С. А. Чаркин. — М.: Юрайт, 2014. — 704 c.
- Беспалов Ю. Ф. Гражданское право в схемах / Ю. Ф. Беспалов, П. А. Якушев. — М.: Проспект, 2014. — 280 c.
- Воронцов Г. А. Гражданское право. Краткий курс / Г. А. Воронцов. — М.: Феникс, 2013. — 192 c.
- Гомола А. И. Гражданское право / А. И. Гомола. — М.: Академия, 2012. — 416 c.
