В данной статье исследуется основные вопросы, возникшие при согласовании и взаимосвязи позиций адвоката и его подзащитного в уголовном судопроизводстве. На основе судебной практики анализируются позиции адвоката-защитника при выполнении им своих профессиональных обязанностей, а также правовые ситуации несовпадения позиции адвоката-защитника с интересами его доверителя.
Ключевые слова: адвокат, защитник, обвиняемый, позиция адвоката и его подзащитного, право на защиту, солидарность позиций сторон
В условиях современного правового общества цель деятельности адвокатов выражается в защите прав, свобод и законных интересов физических и юридических лиц, которые обратились за квалифицированной юридической помощью. Являясь носителем юридических знаний, адвокат должен применять их, уважая права, честь и достоинство обратившихся к нему лиц.
Деятельность адвоката-защитника должна сочетать в себе защиту как частных, так и общественных интересов. Само существование профессиональной защиты обусловлено общественными интересами. Общество заинтересовано в существовании института защиты, в том, чтобы в государстве были надежно обеспечены и не нарушались права, свободы и законные интересы граждан. Данный общественный интерес полностью совпадает с частным законным интересом обвиняемого [5, с.73–82].
В соответствии с действующим законом адвокат является представителем только потерпевшего, гражданского истца, частного обвинителя (ч. 1 ст. 45 УПК РФ) и гражданского ответчика (ч. 1 ст. 55 УПК РФ). Но в отношении же обвиняемых закон устанавливает, что адвокаты допускаются только в качестве защитников (ч. 2 ст. 49 УПК РФ), чем и определяется их процессуальное положение [1].
Защитник должен стремиться к выработке единой тактике защиты, согласовать все принципиальные положения и совместные действия, так как позиционная солидарность защитника с подзащитным, наличие у них единой и согласованной защитительной позиции является принципом защиты [7, с. 93–97].
Адвокат-защитник в уголовном судопроизводстве как и представитель высказывает личное мнение, хотя он и действует по поручению подзащитного или с его согласия, защищает интересы обвиняемого (подозреваемого), причём не любые, а только законные, т. е. те, которые не противоречат закону. Обвиняемый также вправе защищать только свои законные интересы (ч. 3 ст. 47 УПК РФ). Так, М. С. Строгович указывал, что представительство, осуществляемое защитником, — это представительство особого рода и выражается в определенной самостоятельности защитника по отношению к подсудимому [9, с. 247].
Огромную роль при согласовании позиции адвоката и подзащитного играют нормы Кодекса профессиональной этики адвоката (КПЭА). Таким образом, статья 5 КПЭА закрепила профессиональную независимость защитника. В свою очередь, статьи 9 и 10 КПЭА указывают, что адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам своего доверителя, занимать по делу противоположную позицию позиции подзащитного и действовать вопреки его воле, за исключением, случаев, когда пожелания, просьбы или указания доверителя направлены к нарушению закона или несоблюдению правил [2].
На наш взгляд, исключением из принципа будет являться положение пунктов 3 и 4 статьи 6 Закона об адвокатуре и адвокатской деятельности, где указано, что адвокат не поддерживает позиции подзащитного в случаях признания его вины при отсутствии оправдательных доказательств или его самооговора. В таком случае, адвокат-защитник должен изложить обвиняемому свои сомнения в выбранной последним позиции и разъяснить ему дальнейшие действия по уголовному делу.
В настоящее время выделяются несколько ситуаций, когда адвокат, в случае несовпадения позиций с подзащитным должен иметь возможность отстаивать позицию, подтверждающую всестороннее и полное изучение материалов дела, судебной практики и действующего законодательства.
Одной из таких ситуаций является тот факт, когда подзащитный (обвиняемый) не признает свою вину в совершенном им деянии, при этом адвокат твердо уверен в участии своего доверителя в нем, но действия подзащитного расценивает не как преступление, а как необходимую оборону, крайнюю необходимость, иное деяние, исключающее преступность либо малозначительность.
Еще одним случаем, подтверждающим самостоятельность позиции адвоката, будет являться несовершеннолетие доверителя, при котором он не способен правильно оценивать свое процессуальное положение и результат иной правовой позиции. Поэтому, как профессионал, адвокат должен самостоятельно оценить фактическую и юридическую основы дела, установить позицию, которая наибольшем образом поспособствует реализации прав и свобод несовершеннолетнего подзащитного. Любые расхождения в позициях адвокатов и подзащитных будут являться причиной привлечения к ответственности или же отмены приговора [3].
Часто возникают ситуации, когда при осуществлении защиты в групповых процессах (так, например, совершение преступлений группой лиц), у подсудимых и их защитников отсутствует единая и согласованная позиция по разрешаемому делу, следовательно, возникает конфликт интересов, то есть столкновение противоположных интересов подсудимых и защитников.
По словам ученых, с учетом вышеизложенного в теории уголовного процесса можно выделить несколько направлений по вопросу соотношения мнений адвоката и его подзащитного. Так И. Д. Брауде, Д. Н. Азаров, М. В. Ходилина и другие [4, с. 9–13; 10, с. 82] утверждают то, что позиция адвоката всегда должна формироваться позицией подзащитного. Лишь установления факта самооговора подзащитного дает право адвокату идти вопреки воле самого доверителя. При этом авторы ссылаются на следующие аргументы. Во-первых, действия принципа презумпции невиновности, при котором адвокат не имеет право утверждать о том, что его подзащитный виновен, тогда как он говорит об обратном, так как только после исследования всех материалов дела судом в конце судебного заседания может быть установлена виновность или невиновность в совершенном деянии. Во-вторых, адвокат не может иметь позицию, противоречащую позиции своего подзащитного, так как нарушается принцип состязательность в уголовном судопроизводстве, и подзащитный теряет право на защиту своих законных интересов. То есть позиция защитника будет напрямую зависеть от отношения подзащитного к выдвинутому обвинению.
Исходя из сказанного, по нашему мнению, адвокат-защитник в уголовного судопроизводстве должен иметь внутреннее убеждение согласно обстоятельств дела. Следовательно, если адвокат убежден в законности обвинения, а его доверитель требует полного оправдания, то защитник должен согласовать свою и позицию своего подзащитного, объяснить клиенту основания выбора такой позиции. Если сохраняется разногласия в позициях сторон, то необходимо разъяснить обвиняемому право отказаться от защиты данного адвоката и пригласить другого.
Э. Д. Синайский раскрывает вопрос о расхождении мнения адвоката и подзащитного, предполагая, что солидарность позиции защитника и его доверителя — главный принцип защиты. Автор утверждает, что расхождения в некоторых случая допустимы [8, с. 70–75]. Однако у Е. Т. Матвиенко делает оговорку в том, что адвокат может выбрать иную тактику защиты, отличную от позиции подзащитного, только поставив его в известность и получив на это прямое или молчаливое согласие [6, с. 50].
Авторы считают, что в данной работе новыми являются следующие положения, что позиционная солидарность адвоката и его подзащитного является основой для точного исследования материалов уголовного дела и для выявления незаконного ведения расследования, что позволит опровергнуть ложные обвинения и предотвратить нарушение права на судебную защиту.
Литература:
- «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 06.07.2016) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2016) /СЗ РФ от 24 декабря 2001 г. № 52 (часть I) ст. 4921 // Справочно-правовая система «Консультант-Плюс». URL: (дата обращения: 27 марта 2017).
- «Кодекс профессиональной этики адвоката» (принят Первым Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003) (ред. от 22.04.2015)/ Бюллетень Министерства юстиции РФ № 3 (75), 2004 г. //Справочно-правовая система «Консультант-Плюс». URL: (дата обращения: 27.03.2017).
- Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 18 июня 2013 г. № 22-АПУ13–1; Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 26 февраля 2003 года № 67-о02–67 //Справочно-правовая система «Консультант-Плюс». URL: (дата обращения: 27.03.2017).
- Азаров Д. Н. Формирование профессиональных этических правил и дисциплинарной ответственности адвоката: Дис. … канд. юрид. наук. — М., 2009., // Диссертационные исследования проблем адвокатуры и адвокатской деятельности: сборник материалов. Юрлитинформ.- 2012. — 376 с.
- Макарова З. В. Согласованность позиций адвоката и его подзащитного //Вестник Омского университета. Серия «Право». — 2008. — № 1 (14). — 280 с.
- Судебная речь. Учебное пособие / Матвиенко Е. А..- 2-е изд., доп. — Минск: Вышэйш. шк.- 1972. — 256 c.
- Семенцов В., Скребец Г. Формирование доказательств и участие защитника в этом процессе // Уголовное право. — М.: АНО «Юридические программы». — 2007. — № 4. — 303 с.
- Синайский Э. Д. Основные вопросы защиты в уголовном процессе // Советское государство и право.-1961.- № 5. — 168 с.
- Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса: В 2 т. — Т. I. — М.:- 1968. — 616 с.
10. Ходилина М. В. Правовая (защитительная) позиция адвоката-защитника (проблемы формирования и реализации): монография. М.: Федеральная палата адвокатов.- 2012. — 213 c.
