Ключевые слова: добросовестность, принцип добросовестности, гражданское право, презумпция добросовестности
Положение добросовестного приобретателя на протяжении веков представляет собой одну из наиболее спорных проблем в науке гражданского права. Изучение развития положений о защите прав этого участника гражданского оборота представляет собой весьмаинтересную задачу, как с точки зрения законодательных установлений (начиная с римского права и заканчивая положениями законодательства зарубежных стран континентальной Европы и стран системы общего права), так и с точки зрения доктрины.
Данная проблема, представляющая собой один из «труднейших и новейших вопросов права, глубоко затрагивающих уклад человеческих отношений», с конца девятнадцатого века находилась в центре внимания виднейших европейских, в том числе и российских цивилистов.
В советский период развития отечественной цивилистики данный вопрос несколько утратил свою актуальность в связи с существенным снижением роли гражданского оборота и сведения значения данного вопроса к весьма ограниченной сфере обращения имущества, находящегося в личной собственности граждан, в то время как в отношении государственной собственности действовал принцип неограниченной виндикации, в том числе и от добросовестных приобретателей.
Современная правовая доктрина содержит огромное количество односторонних и противоречивых точек зрения относительно понятия добросовестности, существования добросовестности как принципа. Особую проблему ученые видят в реализации субъективного права добросовестного приобретателя. Многообразие точек зрения в литературе говорит о безусловной актуальности.
Принцип добросовестности имеет большое значение для частного права, в частности, гражданского права. Так, в п. 5 ст. 10 ГК РФ закреплено, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (презумпция разумности и добросовестности) [1].
Более глубоко понять смысл позволяет п. 1 статьи 401 ГК РФ, хотя в ней и не содержится понятия добросовестности, но сам принцип реализуется: «лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, которая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства» [2].
Также ценную информацию в понимании смысла добросовестности несет Федеральный закон от 26 июля 2006 года № 135-ФЗ «О защите конкуренции» [3]. Он не содержит определения термина «добросовестность», но зато раскрываются случаи недобросовестной конкуренции, за которые предусмотрено наказание. В данном случае под недобросовестностью понимается приобретение лучшего положения по сравнению с другими участниками оборота продукции, путем причинения вреда конкурентам с использованием незаконных и аморальных способов. То есть категорию «добросовестность» можно установить через противоположную категорию «недобросовестность». В литературе зачастую категории «добросовестность» и «добропорядочность» наделяются одинаковым содержанием.
Принцип добросовестности в гражданском праве появился сравнительно недавно. Легальное закрепление данного принципа произошло с внесением поправок в ГК РФ на основании Федерального закона от 30.12.2012 № Э02-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации». Так, еще в Древнем Риме во ГГ-Г в. до н. э. римские деятели пытались дать определение данному понятию. Марк Туллий Цицерон дает следующее определение: «Справедливость в вопросах доверия именуется добросовестностью» [4].
С одной стороны, добросовестность выступает в субъективном значении (как незнание фактов), с другой, в объективном (как стандарт поведения). В субъективном смысле исследуемое понятие используется в вещном праве (институтах виндикации, приобретательной давности, переработки), в объективном — в институте аналогии права и отдельных статьях ГК РФ (статьи 53, 602, 662 ГК РФ). Последнее значение добросовестности не получило достаточной разработки в цивилистике и поэтому его исследование является весьма актуальным.
В отличие от правовых систем большинства государств мира, российское гражданское право не признает за добросовестностью роли общего требования. Она вводится законодателем в отдельные правовые нормы и делает возможной более свободную оценку судом различных обстоятельств. При этом ни закон, ни наука не сформулировали единого понимания такого стандарта.
Добросовестность в объективном значении есть соответствие правилам поведения, которые приняты и поощряются в обществе, но не доросли по силе до источников права. Добросовестность при таком ее понимании занимает промежуточное место между моралью и правом; в отличие от подвижных моральных постулатов ее правила более конкретны и формируются только в области правовых отношений; от источников права они отличаются тем, что не имеют обязательной юридической силы и не действуют без прямого указания со стороны закона. Тем не менее, дозволительная направленность гражданско-правового регулирования и возникновение в этой области разнообразных отношений делают обоснованным в специально предусмотренных случаях привлечение данных правил в качестве источника для регламентации общественных отношений. В силу указанной специфики можно именовать добросовестность в объективном смысле источником «последней очереди»
Особого внимания заслуживает тот факт, что в российском гражданском праве правила добросовестности обозначаются тремя различными способами.
Во-первых, законодатель использует непосредственно понятие добросовестности в объективном смысле (ст. ст. 6, 53, 602, 662 ГК РФ). Это означает возможность использования для решения тех или иных вопросов поощряемых и применяемых в обществе правил поведения, хотя и не имеющих силы источника права.
Во-вторых, законодатель использует понятие «обычный», как-то: обычная цена (статьи 468, 524, 796 ГК РФ), обычное использование (ст. ст. 470, 713, 721, 723 ГК РФ), обычные сроки (ст. ст. 853, 889 ГК РФ) и т. д. Таким способом обозначается сложившаяся в той или иной области практика, не получившая отражения в нормах права, но могущая быть использованной в правовой сфере при прямой отсылке к ней со стороны закона.
При этом необходимо различать понятия «обычный» и «разумный». В подавляющем большинстве случаев понятие «разумный» используется применительно к тем условиям, которые не являются сложившимися в обществе, а определяется самими контрагентами, так как относятся не к нормальному течению оборота, а к нарушению тех или иных договорных условий. С нарушением договорных обязательств связаны понятия разумного срока (ст. ст. 464, 466, 468, 475, 477, 480, 483, 495 ГК РФ), разумных расходов (ст. ст. 520, 530, 744 ГК РФ), разумной цены (ст. ст. 524, 735 ГК РФ) и т. д. Таким образом, понятие «разумный» используется в непредвиденных ситуациях, когда обычная практика отсутствует, но условие необходимо стандартизировать, по меньшей мере, так, как его определил бы «средний» человек. Понятие «обычный», наоборот, указывает на правила, складывающиеся в рамках нормального течения оборота в силу многократной повторяемости, но применяемые исключительно по прямому предписанию закона.
В-третьих, законодатель использует понятие «обычно предъявляемые требования». Под ними подразумеваются правила добросовестности, достигшие характера требований, но также применяемые по прямому указанию закона. Их привлечение в отдельных нормах в качестве источника «последней очереди» позволяет гибко определять такие параметры, которые в большинстве случаев являются устоявшимися в практике, но не могут быть прописаны в законе из-за их многообразия, как-то: стандарты комплектности (статьи 478, 519 ГК РФ), порядок передачи и получения товара (ст. 484 ГК РФ), осуществления платежа (ст. 485 ГК РФ) и т. д. Все три описанные слоя правил имеют различную степень сформированности, но охватываются общей идеей добросовестности в объективном смысле, поскольку привлекаются законодателем в специально предусмотренных случаях для придания гибкости правовому регулированию.
Разрешение гражданских дел приобретает новый смысл, в связи с появлением принципа добросовестности. Достаточно часто данный принцип рассматривается при разрешении трудовых споров между работниками и работодателями, но и не менее часто встречаются дела, в которых доказывается добросовестность приобретателя какой-либо вещи. Однако добросовестность порой бывает сложно доказать, так, согласно п. 38 Постановления от 29 апреля 2010 г. Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» [5] — приобретатель признается добросовестным, если докажет, что при совершении сделки он не знал и не должен был знать о неправомерности отчуждения имущества продавцом, в частности принял все разумные меры для выяснения правомочий продавца на отчуждение имущества. Ответчик может быть признан добросовестным приобретателем имущества при условии, если сделка, по которой он приобрел владение спорным имуществом, отвечает признакам действительной сделки во всем, за исключением того, что она совершена неуправомоченным отчуждателем
Отмеченная многозначность исследуемого понятия порождает в законе явление омонимии, негативно сказывающееся на четкости его понимания и строгости применения.
Гражданский кодекс Российской Федерации не содержит в себе определения понятия «добросовестность», но предельно ясно раскрывает категорию «добросовестный приобретатель». Им признается лицо, которое не знало и не могло знать о том, что лицо, у которого оно возмездно приобрело имущество, не имело права такое имущество отчуждать [6]. Как правило, законодательство всегда стремиться к определенным понятиям, однако термин «добросовестность» считают абстрактным понятием. Проведенный анализ позволяет сделать вывод о невозможности единого определения добросовестности в ГК РФ.
Литература:
- Гражданский Кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994. № 51-ФЗ. // (ред. от 28.03.2017).
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 28.12.2016) // Российская газета. — 1994. — № 238–239.
- Федеральный закон «О защите конкуренции» от 26.07.2006 № 135-ФЗ (ред. от 03.07.2016) [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.consultant.ru/ (дата обращения: 05.04.17).
- Цицерон. Речь в защиту Луция Корнелия Бальба: приложение / пер. В. О. Горенштейна // [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ancientrome.ru/antlitr/cicero/oratio/balbus‐f.htm
- Постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. № 8.
- «О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» // Вестник ВАС РФ. 1998. № 10 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.consultant.ru/ (дата обращения: 05.04.17).
- «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)» от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 28.03.2017).
