Японские органы языковой политики на протяжении многих десятилетий планомерно и методично следят за состоянием родного языка, исследуют изменения как в самом языке, так и в отношении к нему носителей. Для этого используются различные способы и методы, начиная от регулярно и тщательно проводимых опросов о состоянии родного языка и заканчивая открытыми дискуссиями и обсуждениями самого широкого круга тем в средствах массовой информации перед принятием каких-либо решений экспертными советами. Такой подход дает возможность видеть динамику изменений, происходящих в языке с течением времени, следить за возникающими тенденциями, а также реагировать на те из них, которые оказывают существенное влияние на состояние языка в целом.
Попробуем рассмотреть, как менялось отношение носителей языка, а также реакция специалистов – представителей органов, занимающихся осуществлением языковой политики в Японии, на довольно бурно обсуждаемое в прошлом, а сейчас уже почти не вызывающее активных споров явление «ра-нуки котоба».
Проблема так называемых «слов без –ра» («ра-нуки котоба») заключается в том, что в ряде частных случаев в глаголах, относящихся ко второму типу спряжения (в русской традиции деления японских глаголов по типам спряжения), для выражения потенциального залога используется не нормативная форма соответствующего суффикса «-рарэру», а его сокращенный ненормативный вариант «-рэру». Речь идет обычно не обо всех словах этого типа спряжения, а о нескольких конкретных глаголах в форме потенциального залога, то есть «ко(ра)рэру» - «могу прийти/приехать», “ми(ра)рэру” - “могу смотреть”, “дэ(ра)рэру” - “могу выйти/выехать”, “табэ(ра)рэру” - “могу есть” и “оки(ра)рэру” - “могу встать, проснуться” и некоторых других.
О проблеме «ра-нуки котоба» как об одном из проявлений «беспорядка» в японском языке говорили еще в 70-е годы, но особенно активно это явление обсуждалось и изучалось в 90-е годы. В 1993 году в заключительном докладе 19-й сессии Комиссии по обсуждению проблем родного языка при Министерстве просвещения – одного из основных органов языковой политики Японии – проблема «слов без -ра» включена в список тем, подлежащих обязательному рассмотрению Комиссией для вынесения компетентного мнения и обоснованных рекомендаций по использованию или неиспользованию таких слов в печати, официальных документах и т.п. То есть в докладе, названном “О проблемах в современном японском языке”, изучению явлений, о которых в средствах массовой информации (а, следовательно, и в обществе в целом) и в научных языковедческих кругах говорили уже давно, было предложено придать официальный характер. Таким образом, темой для всестороннего обсуждения и вынесения компетентного вердикта предлагалось сделать в сущности частный случай ошибочного (с точки зрения нормативной грамматики) словоупотребления. Даже если принять во внимание его распространенность, он все же оставался не более чем частным случаем, ведь речь шла даже не о повсеместной подмене правильной формы неправильной, а об употреблении ошибочной формы лишь в некоторых конкретных словах. Несмотря на “частность”, этой проблеме на протяжении долгого времени уделялось очень много внимания в разнообразных дискуссиях и исследованиях.
Преподаватель Токийского университета иностранных языков, известный лингвист профессор Фумио Иноуэ, на лекции в ИСАА МГУ по вопросам лексикологии японского языка в октябре 1996 года описывал на примере проблемы т.н. “слов без -ра” явление, называемое “S-ка:бу но гэнго но хэнка” (“Изменения в языке в виде кривой S”). Если представить себе ось координат, где по горизонтали отсчитывается время, а по вертикали - число сторонников того или иного нового явления в языке (то есть степень популярности этого явления), то график изменения общественного мнения по данной проблеме будет представлять собой кривую, подобную латинской букве S, вытянутой по диагонали.
Профессор Иноуэ сравнивал этот процесс с вхождением в моду мини юбок: сначала их носят лишь самые смелые, которые к тому же могут себе это позволить благодаря красивой фигуре, а таких, как известно, всегда немного (на графике это нижний кончик S-кривой, стелющийся по оси времени и почти не поднимающийся по оси популярности). Затем происходит резкий взлет популярности такой одежды, когда ее начинает носить большинство женщин самого разного возраста, комплекции и взглядов на жизнь (на графике в это время кривая резко поднимается вверх, и за довольно короткий отрезок оси времени значительно поднимается по оси популярности). И наконец, на заключительном этапе к любительницам мини понемногу начинают присоединяться самые консервативно настроенные или не признававшие этой моды по каким-то личным объективным причинам женщины, но активность процесса уже значительно замедляется и постепенно затухает (на графике это верхний кончик S-кривой, когда резкий подъем сменяется плавным бесконечным приближением к максимально возможной величине популярности).
То же самое, по мнению профессора Иноуэ, происходит и в языке. Например, в случае с “ра-нуки котоба” (“словами без -ра”), на первом этапе это явление может существовать как диалектное или как модное и, соответственно, появляться в речи довольно ограниченного числа людей. Затем оно распространяется и переходит из этой узкой сферы в широкую сферу всеобщего употребления и происходит резкий рост числа его сторонников. Когда же это языковое явление получает такое широкое распространение, оно постепенно становится обычным, к нему привыкают даже самые консервативно настроенные слои общества, и шум вокруг него затихает. То есть наверняка остаются принципиальные противники такого рода нововведений, но резкого обострения дискуссий по этой теме уже не происходит. Поэтому, по мнению профессора, нужно просто спокойно подождать, чтобы дать процессу сойти на нет естественным путем. И если и оказывать воздействие на него, то лишь относительное, то есть объяснять предпочтительность тех или иных языковых форм в тех или иных ситуациях.
Рассмотрим динамику изменений отношения носителей языка к конкретным примерам употребления в речи «слов без -ра» по результатам ежегодных опросов общественного мнения по вопросам родного языка («Кокуго ни кансуру ёрон тё:са»), регулярно проводимых органами языковой политики с 1995 года.
В опросе 1995 года из предложенных участникам опроса пар правильных и неправильных форм глаголов «табэрарэру/табэрэру» (могу есть), «корарэру/корэру» (могу прийти, приехать) и «кангаэрареру/кангаэрэру» (могу представить, могу считать) в среднем по всем трем словам 71,6% респондентов указали, что используют правильные формы потенциального залога в этих словах, а 22,6% - неправильные. Было также отмечено, что более половины респондентов в возрастной группе 16-19 лет подтвердили использование в речи неправильной формы «корэру» вместо нормативной «корарэру» (могу прийти, приехать). Комментарий экспертов к результатам опроса содержит предположение, что использование ненормативной формы потенциального залога «без -ра», видимо, связано с количеством слогов в слове - чем короче, тем вероятнее ненормативная форма.
Через 5 лет, в опросе 2000 года респондентам задали тот же самый вопрос. Результаты опроса показали, что количество респондентов, использующих в речи неправильные формы, практически не изменилось, но на несколько процентов возросло число тех, кто использует в речи обе формы – и правильную, и неправильную.
В опросе 2001 года вопрос о «словах без –ра» был сформулирован иначе: респондентов спрашивали, считают ли они использование в речи формы слова «корэру» вместо «корарэру» в значении «могу прийти, приехать» явлением, «искажающим» родной язык. 26,6% респондентов согласились с тем, что это «беспорядок» в языке; 32,9% ответили, что им безразлично, какая из форм используется, и почти столько же респондентов, а именно 32,5%, ответили, что появление в речи форм «слов без -ра» является не «искажением», а естественным «изменением» японского языка. 4,5% опрошенных сочли форму «корэру» правильной. Больше всего респондентов, считавших явление «ра-нуки котоба» не искажением или беспорядком, а естественным изменением в языке, оказалось в возрастной группе 30-39 и 20-29летних – 46% и 39,8% соответственно.
В опросе 2008 года респонденты снова отвечали на вопрос, как они относятся к употреблению в речи ненормативной формы слова «корэру» вместо «корарэру» в значении «могу прийти, приехать»: как к искажению или как к естественному изменению, происходящему в языке. Количество респондентов, считающих это искажением нормы, сократилось на 3% по сравнению с 2001 годом, а количество тех, кто считает неправильную форму естественным изменением языка, выросло почти на 10% - до 41% всех ответивших. Таким образом, по мнению экспертов, проводивших опрос, общественное мнение по вопросу «ра-нуки котоба» постепенно меняется от негативного восприятия в сторону принятия нового явления в языке как формы его естественного развития.
В 2010 году в опросе общественного мнения о состоянии родного языка респондентам предложили пять фраз с нормативными и ошибочными формами глаголов, предложив выбрать те варианты, которые они используют в речи. Выяснилось, что в предложенных парах «табэрарэнай/табэрэнай» («не могу съесть») и «кангаэрарэнай/кангаэрэнай» («не могу себе представить») подавляющее большинство респондентов предпочли правильные варианты глагольных форм потенциального залога с «-ра» (60,2% против 35,2% и 88,2% против 8,1% соответственно), тогда как в парах «корарэмас ка/корэмас ка» («сможешь прийти?») и «дэрарэру/дэрэру» («сможешь выйти?») хотя большинство респондентов (47,9% против 43,2% и 48% против 44% соответственно) и предпочли правильные формы неправильным, уже 8,1% и 7,5% отвечавших указали на то, что используют в речи обе формы. В еще одной предложенной в опросе паре «мирарэта/мирэта» («смог увидеть») число респондентов, выбравших правильную форму «мирарэта» - 47,6%, почти сравнялось с предпочитающими вариант «без -ра» - 47,2%, а 4,9% респондентов подтвердили использование в речи обеих форм.
При рассмотрении предпочтений респондентов разных возрастных категорий в паре «кангаерарэнай/кангаэрэнай» («не могу себе представить») ни в одной категории доля использующих в речи правильную форму потенциального залога не опустилась ниже 80%. Во всех остальных случаях более молодые респонденты гораздо чаще выбирали неправильные формы потенциального залога, и их доля в своей возрастной группе превышала (иногда значительно) пятидесятипроцентный рубеж. Так в паре «табэрарэнай/табэрэнай» («не могу съесть») больше половины участников опроса в возрасте 16-19 лет предпочли неправильную форму правильной, а в парах «корарэмас ка/корэмас ка» («сможешь прийти?») и «дэрарэру/дэрэру» («сможешь выйти?») к ним присоединились и поколения 20-ти и 30-тилетних. Больше всего выбравших неправильную форму оказалось среди поколений 16-19-тилетних (83,8%), двадцатилетних (74,7%), тридцатилетних (61,5%) и сорокалетних (52,7%) респондентов, указавших на использование в речи ненормативного варианта «мирэта» вместо «мирарэта» («смог увидеть») в соответствующей паре.
Общая тенденция указывает на то, что с течением времени и взрослением первых поколений молодежи, наиболее активно начавших использовать неправильные формы нескольких глаголов в потенциальном залоге, сторонников «ра-нуки котоба» становится все больше. При этом список слов, которые подвергаются таким изменениям, практически не расширяется.
В последних из опубликованных на сегодняшний день результатах опроса 2015 года, где были в точности повторены вопросы 2010 года, впервые два самых часто употребляемых в неправильной форме слова «без -ра», а именно «мирэта» (вместо нормативного «мирарэта» - «смог увидеть») и «дэрэру» (вместо «дэрарэру» - «сможешь выйти?») оказались предпочтительнее для более чем половины опрошенных. Постоянный рост количества тех, кто всегда или иногда использует в своей речи неправильные формы слов «без -ра», как мы уже видели, отмечался и ранее, но только последний опрос показал превышение 50%-ного барьера. Постоянно использующих только неправильные варианты оказалось, соответственно, 48,4% и 45,1% (и это больше чем тех, кто использует правильные формы, а именно 44,6% и 44,3% респондентов соответственно), а если к ним прибавить тех, кто использует в речи обе формы – 6,5% и 10,2% соответственно, то получается больше половины. В случае с глаголом «корэмас ка» (вместо «корарэмас ка» - «сможешь прийти?») неправильную форму выбрали 44,1%, правильную – 45,4%, а использующих обе формы оказалось 9,8%. Таким образом, оба варианта примерно равны по частоте использования.
Результаты опросов общественного мнения подтверждают динамику привыкания носителей к новому явлению в языке – использованию в речи неправильных с точки зрения нормы форм слов в потенциальном залоге у некоторых глаголов, относящихся ко второму типу спряжения, – по «кривой S», о которой говорилось выше. Если говорить об официальной позиции органов языковой политики, то, несмотря на частое упоминание этой темы в дискуссиях и постоянное возвращение к ней в опросах общественного мнения, позиция органов языковой политики, выраженная в одном из официальных документов еще в 1995 году, пока не менялась. В докладе, принятом на 20-й сессии Комиссии по вопросам родного языка при Министерстве образования, культуры, спорта, науки и технологий, озаглавленном «О государственной языковой политике, соответствующей новой эпохе», в разделе, посвященном проблемам лексики и грамматики, о явлении «ра-нуки котоба» сказано, что несмотря на тенденцию к распространению «слов без -ра» в разговорной речи, признать их нормативным вариантом форм общего языка «кё:цу:го» представляется затруднительным. Экспертам органов языковой политики предлагается продолжать внимательно следить за распространением этого явления, обращая внимание на разграничение сфер его использования в устной и в письменной речи, а также на область распространения этого явления среди других глаголов такого же типа спряжения. В более поздних официальных докладах преемницы Комиссии по вопросам родного языка - Подкомиссии по вопросам родного языка Агентства по культуре - конкретной проблеме «слов без -ра» специального внимания не уделялось.
Литература:
- Результаты опросов общественного мнения по вопросам родного языка (1995-2015 гг.) Сайт Министерства образования, культуры, спорта, науки и технологий, раздел «Языковая политика»; URL:http://www.bunka.go.jp/tokei_hakusho_shuppan/tokeichosa/kokugo_yoronchosa/index.html
- Доклад 20-й сессии Комиссии по вопросам родного языка при Министерстве образования, культуры, спорта, науки и технологий «О государственной языковой политике, соответствующей новой эпохе»; URL:http://www.bunka.go.jp/kokugo_nihongo/sisaku/joho/joho/kakuki/20/tosin03/09.html
