Центральным объектом исследования и основным понятием когнитивной лингвистики является концепт- «оперативная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике» [8, с. 90]. Концепт позволяет изучать связь языка, сознания и культуры.
Наибольший интерес для исследования представляют те концепты, которые выступают как структурные единицы сознания, хранящие совокупность знаний человека о тех или иных явлениях окружающего мира, являясь частью национальной культуры. Одним из таких концептов является концепт «Дом».
Концепт «Дом», как и любой другой, – двусторонняя единица, обладающая планом содержания и планом выражения, имеющая «многокомпонентную и многослойную организацию, которая может быть выявлена через анализ языковых средств ее репрезентации» [10, с. 60]. Описывая концепт в терминах ядра и периферии, обнаруживаем, что ядерная лексема концепта, в нашем случае лексема дом, имеет несколько значений, каждое из которых образует отдельное микрополе в составе макрополя концепта (См. схему 1)
Схема I. Структура макрополя концепта «Дом»
Основываясь на лексикографических толкованиях лексемы дом [9, т. I, с. 425; 4, с. 272; 5, с. 216] и опираясь на языковой материал произведений А.Г. Битова «Пушкинский дом» [2], «Уроки Армении» и «Грузинский альбом» [3], можно представить содержание концепта «Дом» как локализующееся в виде совокупности семи основных микрополей I ступени: 1) микрополе с семантикой «здание, строение» (Будто так: раннее утро, молодая жена, мы строим дом. [2, с. 283]); 2) с семантикой «жилище» (Я вернулся из школы на час раньше и застал дома тех, кто как раз в тот момент собирался, быть может, уходить из дому [3, с. 165]); 3) с семантикой «люди, живущие вместе» (Был он когда-то, когда Левы не было, другом дома, любил бабушку и маму, а теперь вернулся [2, с. 31]); 4) с семантикой «учреждение» (Я забыл в нем те листки, что сунул мне Лева на ступенях Пушкинского дома [2, с. 401]; 5) с семантикой «род, династия» (Он немного кичился тем, что не читал тоненьких, детских, никаких ни Павок, ни Павликов (не сознавая, что его заслуга – вторая: этих книжек просто не было в доме Одоевцевых…) [2, с. 19]; 6) с семантикой «очаг» (Левин дом оттаивал, будто это именно бездомный дядя Митя создал им дом [2, с. 35]; 7) с семантикой «Родина» (Ах, эта интернациональная пошлость – чувство стыда за дом родной [3, с. 206]).
Каждое из вышеуказанных микрополей имеет в своем составе концептуальные микрополя второй и последующей ступеней, где представлены семантические варианты и, соответственно, специфические средства репрезентации.
Остановимся на подробной характеристике лишь одного из них, а именно микрополя «Родина».
Пространство «Дома» не всегда ограничено стенами жилого строения, оно может расширяться до пространства Города, Страны, Отечества. Родина для человека любой народности - это своего рода «Дом», то есть проекция того места, которое воспринимается как свое, привычное, родное. В широком понимании «Дом» - та часть пространства, где человек родился, ассимилировался, либо долгое время живет, это то место, которое он обживает, создавая условия для комфортного существования, обустраивая быт и окружая себя близкими, любящими людьми. «Дом у всех народов мира издревле воспринимается как символ порядка, космического ритма и равновесия, символизирует безопасность, постоянство, убежище, а также Отечество» [6, с. 65].
Рассматривая структуру микрополя «Родина», отметим, что в его ядре находится одноименная лексема родина, которая «происходит «от род, означает «отечество», тогда как укр. родина = «семья», блр. родзіна - то же, болг. родина «родина, место рождения», сербохорв. родúна «обилие плодов», словен. rodína - то же, чеш., слвц. rodina «семья» [11].
В словаре В. И. Даля слово родина трактуется как «родимая земля, чье-либо место рождения; в обширном знач. – земля, государство, где кто-либо родился; в тесном - город, деревня» [5, с. 566]. Исходя из этого, структура рассматриваемого микрополя может быть представлена как совокупность трех микрополей II ступени: «Родной (отчий) дом», «Населенный пункт», «Страна» (см. схему II), репрезентанты которых образуют обширную периферию микрополя «Родина» в частности и концепта «Дом» в целом.
Схема II : Структура микрополя «Родина»
На ближней периферии находятся синонимы ключевой лексемы отечество, отчизна, отчий дом. Данные лексемы связаны со словом отец. Отец издревле считался главой семьи, самым почитаемым ее членом и воспринимался как «родоначальник, предок, прародитель; благодетель, кормилец, покровитель, заступник», отсюда отечество - «родная земля, отчизна, где кто-либо родился, вырос; корень, земля народа, к коему кто-либо по рождению, языку и вере принадлежит; государство, в отношении к подданным своим; родина в обширном смысле» [5, с. 444]:
Вы же не требуете такой же любви к своей родине, какую источаете к чужой..., потому что вы уже не отвечаете ни за род, ни за отечество… [3, с. 206].
Но нет, тут была остановка и обрыв, а на краю обрыва стоял отчий дом [3, с. 170].
Периферия микрополя «Родина» представлена также репрезентантами микрополей II ступени «Населенный пункт» и «Страна», к которым относятся как конкретные географические названия (Россия, Армения, Петербург, Москва, Черемушки), так и разного рода образные номинации (родной край, родная земля (сторона), страна, родной город, вторая столица и т.д.):
Золотой Петербург! именно золотой — не серый, не голубой, не черный и не серебряный — зо-лотой!.. — шептал Лева, разглядывая свою родину глазами, которыми зря награждал иностранца [2, с. 383].
Россия, родина, Пушкин... слово, нация, дух — все эти слова зазвучат еще как бы в своем первом, природном, неофициальном смысле, заголятся — и это будет конец этим понятиям [2, с. 78].
По обстоятельствам чисто внутренним я чувствовал себя запертым в родном городе и удрал из него… Удрав же опять оказался в клетке, причем чужой. И своя была все-таки лучше [3, с. 56].
В произведениях Битова «Дом» в значении «родной город, страна» часто противопоставляется чужбине. В чужом доме, как и в чужой стране, все иначе, другие устои и традиции, которые русскому человеку кажутся непривычными, чуждыми, странными:
У себя дома (на родине) я давно отвык от торжественных похорон; тихо, не омрачая моего зрения, увозили от меня незнакомых мне соседей, и я не всегда даже знал, что они умерли, так же как не знал, что они - жили [3, с. 43].
Воспитание детей имеет, как мне показалось, одно общее отличие от того, что я привык наблюдать у себя дома. Отличие, по- видимому, принципиальное – наше влияние и власть над детьми расположены с возрастом – по убывающей, у них – по возрастающей [3, с. 81].
Россияне часто не отличаются толерантностью и восприимчивостью к культуре другой страны, чувствуя и ведя себя «как дома» в любом иноземье. «Российский человек несет в себе ядро своей национальной культуры и ментальности и не проявляет большого желания ассимилироваться, оказываясь на сопредельных территориях. Русский человек, как улитка, всегда носит свой дом с собой, он не любит жить по уставу чужого дома, даже оказавшись в гостях» [7]. Так, например, выражение «в гостях хорошо, а дома лучше» имеет двоякий смысл. Почему же дома лучше, даже если бедно, голодно и неряшливо, а не комфортно и хлебосольно, как в гостях? Во-первых, лучше потому, что свой дом всегда ближе и роднее, а во-вторых, потому, что у себя дома (в том числе на родине) можно вести себя так, как хочется, а не так как надо.
Таким образом, в русском языковом сознании «Дом» совпадает с пространством личной свободы и представляет собой территорию (место), где человек ничем не стеснен, чувствует себя легко и непринужденно:
Дома! Слава богу!.. «И напиться-то можно только на родине!» - такова была моя первая, вполне патриотическая мысль [3, с.165].
Чужой дом, даже дружественный и гостеприимный, стесняет, несколько ограничивает чувство личной свободы. Например, в путеводных заметках «Уроки Армении» герой, придя в дом своего друга, чувствует себя «пленником», несмотря на гостеприимство и радушие хозяев.
Я чувствую себя странно…Я заперт в этих стенах, я пленник и никогда не выйду отсюда…[3, с. 100].
Отметим ещё одну национальную особенность русских - тяга к путешествиям и стремление к расширению границ своего дома до масштабов Города, Страны, Мира. «В природе русского народа есть вечное странничество» [1, с. 199], он примечателен широтой пространства своего дома.
Страна не мала для человека, если он хоть раз почувствует ее простор. «Здесь я увидел мир»,- говорят о родине [3, с. 60].
В то же время «Дом» является символом оседлости, присутствия, определенной стабильности. «Русская культура предполагает оседлость и привязанности, в число которых входит и любовь к ландшафту, малой родине, дому» [7]. Так, даже на чужой земле, человек интуитивно стремиться ассимилироваться там, где что-то напоминает ему о Родине:
Переселенец ставит сруб в том месте, в котором способен узнать родину [3, с. 60].
Из приведенных примеров видно, что концепт «Дом» тесно связан с другими пространственными концептами: «Город», «Страна», «Мир», «Родина». Причем существует определенная взаимозависимость: «Дом» может расширяться до пространства города, страны и т.д., а вышеназванные концепты в определенном контексте приобретают пространственные черты «Дома» как «строения».
При помощи лексем, называющих части дома (флигельки, этажи, галереи, коридоры, дверь, порог и т.д.), А. Г. Битов часто метафорически описывает в своих произведениях части пространства, представляя родной город, страну, мир в виде некоего сооружения, квартиры, музея:
Он [Город] напоминает один разросшийся этажами, флигельками, надстройками и галереями дом, как каждый его дом – по-своему город [3, с. 197].
С удивлением поймал себя на соображении, что, пожалуй, во всю жизнь ни разу не покидал старого города, жил в этом музее, ни один его житейский маршрут не пролегал за пределы музейных же проспектов-коридоров и зал-площадей... [2, с. 58]
Передо мной отворился мир. Я застыл на пороге. Замер в дверях [3, с. 188].
На основании вышесказанного мы приходим к выводу, что «Дом» является в какой-то мере проекцией самого человека, он включается в систему Человек- Дом- Город- Страна- Мир и представляет собой одну из важнейших культурных, ментальных и языковых констант в русской национальной и художественной картинах мира.
При этом микрополе «Родина» занимает важное место в макрополе концепта «Дом», так как способствует обогащению его семантического наполнения за счет таких смысловых приращений, как «пространство, не имеющее материальных границ (стен)», «широта, простор», «территория, где люди объединены общей культурой, условиями существования», «пространство личной свободы», а также «символ оседлости, стабильности».
Литература:
1. Бердяев Н. Алексей Степанович Хомяков. Миросозерцание Достоевского. Константин Леонтьев / Собрание сочинений.Т.V.- Париж: YMCA - Press, 1997. – 578 с.
2. Битов А. Г. Пушкинский дом / А. Г. Битов. - М.: Вагриус, 2007. – 528 с.
3. Битов А. Кавказский пленник / А. Битов. – СПб. : Азбука – классика, 2004. – 384 с.
4. БТСРЯ- Большой толковый словарь русского языка / гл. ред. С. А. Кузнецов. - СПб. : Норинт, 2000. – 1531 с.
5. Даль В. И. Толковый словарь русского языка. Современная версия / В. И. Даль. - М. : Изд-во Эксмо, 2004. – 736 с.
6. Копалинский В. Словарь символов / В. Копалинский. – Калининград : Янтарный сказ, 2002. – 267 с.
7. Краснухина Е. К. Быть или не быть дома [Электронный ресурс] / Е. К. Краснухина // Нева. - 2008. - №6. – Режим доступа : http://www.magazines.russ.ru /neva/2008/6/, свободный. – Загл. с экрана.
8. КСКТ- Кубрякова Е. С., Демьянков В. З., Панкриц Ю. Г., Лузина Л. Г. Краткий словарь когнитивных терминов. – М. : Наука, 1996. – 653 с.
9. МАС- Словарь русского языка. В 4-х т / АН СССР, Ин-т рус. яз. ; под ред. А. П. Евгеньевой.- 2 изд. испр. и доп. - М. : Рус. яз., 1981-1984.
10. Попова З. Д., Стернин И. А. Очерки по когнитивной лингвистике / З. Д. Попова, И. А. Стернин. - Воронеж, 2001. – 128 с.
11. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка [электронный ресурс] / Г. А. Богатова (наследник). - Россия, 2004. – CD-ROM.
