В современном литературоведении и по сей день ведутся споры относительно воннегутовского творчества — особенностей его формы, идейно-философского смысла, его художественно-эстетической ориентации.
Ключевые слова: творчество, художественный мир, воннегутоведы, роман
Творчество К.Воннегута плодотворно, его произведения неповторимы, воннегутовский литературный стиль узнаваем. Своеобразные произведения писателя стали значительным явлением современной американской литературы. Перечень научных исследований о Воннегуте включает сотни наименований — от газетных рецензий, предисловий до научных статей, монографий, диссертаций и энциклопедий.Только за последние два года после смерти писателя (2007), появилось шесть монографических работ и сборников о его творчестве. Это книги С. Фаррел «Критический спутник по Воннегуту: литературный справочник о его жизни и творчестве» (2008), Л. Рэкстро «Love as Always, Kurt; Воннегут, каким я его знала» (2009); Г. Макмехона «Курт Воннегут и центробежная сила судьбы» (2009), П. Фриза «Клоун Армагеддона: романы Курта Воннегута» (2009), Дж. Клинковица «Америка Курта Воннегута» (2009) и сборник литературно-критических статей «Новые критические эссе о Курте Воннегуте» (2009).
Среди более ранних работ, посвященных писателю, нельзя не упомянуть книгу Д. Е. Морза «Романы Курта Воннегута: изображение существования в Америке» (2003), в которой произведения писателя рассматриваются как своеобразный синтез общественного мнения, теологических дискуссий, этических представлений, пародии, комедии, сатиры и пророческих предсказаний для постановки вновь и вновь повторяющихся вопросов о достоинстве и ценности человеческой жизни и необходимости уважения друг к другу. Заслуживает внимания и совместная работа известных воннегутоведов М. Лидса и П. Рида «Курт Воннегут: образы и представления» (2000), дающая интересные наблюдения о психологии художественного творчества и о претворении жизненных наблюдений писателем в художественную реальность, а также обстоятельная «Воннегутовская энциклопедия. Авторизованный компендиум» (1995) Марка Лидса, являющая собой своеобразный итог американского воннегутоведения за несколько десятилетий. В ней не только дается обстоятельный перечень элементов и реалий воннегутовского художественного мира, включая всех персонажей, но и проводится систематизация высказываний писателя на литературно-художественные, общественно-политические темы и делается попытка обобщения взглядов критики на его творчество.
Многообразие трактовок художественного мира воннегутовской прозы выступает не только как результат столкновения и взаимодополнения в научном диалоге теоретических подходов, но и как следствие необычайной сложности и многозначности создаваемого писателем художественного мира.
Практически любой роман писателя представляет собой мозаично-причудливое полотно, в котором отсутствует традиционный сюжет, а место его занимает прихотливая ассоциативность, сопрягающая явления и события в соответствии со специфической авторской логикой. Как заметил А. С. Мулярчик, «лучше всего жанровой специфике его книг отвечало вошедшее с некоторых пор в моду словечко «коллаж» — кажущаяся вполне произвольной смесь различных элементов, подчиненная вместе с тем единому художественному замыслу». С не меньшим основанием, как нам представляется, к повествовательной манере Воннегута можно применить введенное М. М. Бахтиным понятие мениппеи, подразумевающей предельную свободу сюжетно-фабульной структуры и философского вымысла, смещение временных пластов, широкое использование устной речи, табуированных слов и выражений, сочетание «высокого» и «низкого». Это качество структурной организации текста порождает бесконечные попытки определения жанровой принадлежности романов с попеременным отнесением их то к научно-фантастическим, социально-сатирическим, то к экзистенциалистским или постмодернистским, то, по определению американского литературоведа Джозефа Франка, к произведениям «пространственной формы», то есть построенным в соответствии не с хронологическим, а пространственным принципом.
Таким образом, в рамках современного исследовательского пространства можно констатировать значительные расхождения как при анализе индивидуального стиля Воннегута, смыслового содержания его произведений, так и при определении принадлежности его творчества к существующим литературно-художественным направлениям.
Довольно большую группу, по крайней мере, по численности, составляют воннегутоведы, подходящие к анализу романов американского писателя с точки зрения их социальной направленности. В русле очерченной тенденции — исследования В. МакНелли, П. Рида, Дж. Клинковица, С. Белова, Т. Денисовой, В. Дмитрука, А. Зверева, (представленного работами позднего этапа литературно-критического творчества), М. Мендельсона, А. Михилева и др.
Так, Морис Мендельсон, автор ряда известных монографий, посвященных творчеству американских писателей ХIХ и ХХ-го столетий, воссоздавая сложную историко-культурную ситуацию развития американского романа, анализирует традиционные в воннегутоведении положения: проблему черного юмора и «неизбывного царства безумия и абсурда», «архискептические суждения о сущности человека», проблему технократического зла и др. Отмечая социальную направленность произведений Курта Воннегута, М. Мендельсон называет его социальным сатириком-фантастом, видит идеал писателя в «обогащении души человека гуманизмом».
Сравнивая романы К.Воннегута с произведениями Т. Уайльдера, Т. Капоте и других современных ему писателей, М. Мендельсон акцентирует внимание читателя на реалистической манере К.Воннегута, «предупреждающего в гротескной форме, к каким ужасным последствиям могут привести в дальнейшем отрицательные стороны современной действительности», а роман «Завтрак для чемпионов» определяет «как сатирическую энциклопедию, бичующую различные стороны современной Америки».
Советская художественная критика с момента появления первых книг Воннегута в Советском Союзе в целом верно уловила социально-сатирический и социально-философский пафос его таланта, включив писателя в число представителей реалистически и гуманистически ориентированной литературы. Так, Р. Орлова в рецензии на первую публикацию «Бойни номер пять» на русском языке (1970), указывая на сложный характер художественно-смысловой структуры книги и отмечая близость воннегутовского юмора «черному юмору», отмежевывает его от последнего на том основании, что в книге «о чудовищно жестоком мире» «упрямо прорывается утверждение бессмертной человечности».
Еще более решительной в этом отношении была позиция, занятая В. Скороденко в рецензии «О безумном мире и позиции художника», посвященной «Колыбели для кошки» (1970). «В отличие от Голдинга, — говорилось в ней, — Воннегут ищет источник бед не в извечном Адамовом проклятии, а в благоприобретенной глупости человеческого рода. Персонажи его книг созерцают не бездны духа, а вполне материальные последствия собственного неразумия. Голдинга страшит животное начало в человеке, Воннегута — затянувшееся младенчество людей, прелюдия к идиотизму. По поводу же того, к каким последствиям приводит глупость взрослых младенцев, у американского писателя нет никаких иллюзий. Его книги в совокупности — социальная энциклопедия безумств, где описаны все виды и оттенки глупости».
Следует отметить, что вопрос о социальной направленности романов К.Воннегута, оказался в центре оживленных дебатов, проходивших в 60–70 гг. и завершившихся проведением в декабре 1975 года в Сан-Франциско воннегутовского спецсеминара, участники которого (Дж. Клинковиц, В. Мак Нелли и ряд других) пришли к выводу о социальной содержательности произведений Курта Воннегута: результаты исследований составили сборник «Курт Воннегут в Америке» (1977, 1981).
Рассуждения о противостоянии современного мира и человека, присутствующие в романах К. Воннегута, становятся предметом исследования в работе американского католического священника Питера Скула «Критические выступления Воннегута против христианского мира» (1971).
Определяя и обосновывая авторский подход к традиционным человеческим ценностям, выдвигаемым христианством, П. Скул считает романы К. Воннегута «ярким образцом, часто повторяющимся примером осмеяния и отрицания» последних, поскольку — «Воннегут не верит в пророчество мессии — …его книги утверждают, что абсурд лежит в центре космоса и, таким образом, делают любой вид морального утверждения, по крайней мере, маленькой глупостью».
Интерес к воннегутовской прозе убедительно свидетельствует о том, что она является актуальной для исследователей современной литературы, одни из которых видят в Курте Воннегуте социального сатирика-фантаста, другие — антихристианина, третьи, подобно М. Дикстайну, П. Джонсу, Р. Шольсу и другим, представляющим сайентистское крыло воннегутоведения, пытаются выявить общие законы воннегутовского творчества, оперируя различными элементами структуралистского понятийного аппарата.
Сайентизм в литературоведении США представляет собой сложный комплекс подходов и принципов. В сфере его влияния находятся различные литературоведческие, лингвистические и философские школы. Одним из значительных направлений американского литературоведческого сайентизма явился структурализм. Американский ученый Роберт Шольс, анализируя роман «Бойня № 5 или Крестовый поход детей», подходит к рассмотрению воннегутовского текста со структуралистских позиций, что на идейно-эстетическом уровне исследования нашло выражение в виде конфронтации реальности и абсурда, альтернативы идеалов контркультуры и гуманизма.
Стремление к преодолению формалистического подхода присуще многим близким к структуралистской методологии ученым. Так, в работе «Танец гражданского долга с тематикой смерти и структурой романа в «Бойне номер пять Курта Воннегута» (“Vonnegut’s duty-dance with death theme and structure in Slaughterhouse-five” (1979) американская исследовательница Моника Лоеб, анализируя «Бойню № пять», подходит к изучению текста со структурно-тематических позиций.
К.Воннегут, с точки зрения М. Лоеб, использует описание героя главным образом для того, чтобы очертить контуры выражаемых им идей и усилить темы. С целью обеспечения узнаваемости читателем героев, К.Воннегут особым образом моделирует часто повторяющиеся имена, географические названия, «обеспечивающие ключ к пониманию текста».
Общеизвестно, что для американского литературоведения 50–70 гг. представляется значимым смещение акцентов в сторону мифологической критики. В области воннегутоведения этот период ознаменован появлением исследований известных мифологов: канадского критика Н.Фрая и американского Л.Фидлера. Н.Фрай как представитель мифокритики выявляет в романах К.Воннегута конкретный мифологический центр — структурно организованную сатиру, на базе которого развивается воннегутовская проза. Склонный к использованию неизменных мифологических «формул» в качестве матриц исследователь выделяет четыре «разновидности архетипа» структурных форм: роман, романс, вероисповедование и меннипова сатира. Последней как организующей в «Сиренах Титана» отводится особая роль.
Другой представитель мифокритики, Л.Фидлер, сочетающий при анализе воннегутовского текста мифологический подход с социологическим, размышляет над скандальными дискуссиями, развернувшимися вокруг романа «Бойня номер пять, или Крестовый поход детей». Л.Фидлер приходит к мысли о том, что сам факт появления на литературной арене «Бойни номер пять», «произведения, близко стоящего по своим основным параметрам к масскульту, символизирует на самом деле не смерть романа, а смерть элитного произведения искусства», назидательность для которого выступает одной из главных его составляющих. Воннегутовский же роман отчетливо демонстрирует «мастерство непритязательных, популярных форм», позволяющих автору «приспособить художественное произведение к формулам, которые фактически являются подлинными мифами».
Заключение
Разумеется, суть всех вышеизложенных интерпретаций творчества К.Воннегута различна. Некоторые из них вызывают критическое к себе отношение, в других имеются верные наблюдения. Их объективное осмысление в рамках данного исследования поможет учесть уже накопленный опыт изучения творчества крупнейшего современного американского писателя и, тем самым, осмыслить сложную диалектику соотношений традиций и авангарда в художественном мире Курта Воннегута и определить его истинное место в литературном процессе второй половины ХХ в.
Литература:
- Афасижев М. Н. Западные концепции художественного творчества / М. Н. Афасижев. — М.: Высш. шк., 1990. — 174 с.
- Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика / Р. Барт. — М.: Прогресс, 1989. — 616 с.
- Бахтин М. М. Литературно-критические статьи / М. М. Бахтин. — М.: Худож. лит., 1986. — 543 с.
- Белов С. Предисловие / С. Белов // Воннегут К. Сирены Титана; Колыбель для кошки: Романы. Рассказы Мн.: Изд-во «Университетское», 1988. — C. 3–12.
- Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл творчества / Н. А. Бердяев. — М.: Изд-во «Правда», 1989. — 607 с.
