Рассмотрение заимствования как одного из самых динамических процессов современных языков, как способа их развития и обогащения является важной общелингвистической проблемой, ставшей актуальной в последние десятилетия в связи с активной разработкой различных аспектов взаимодействия языков. Всестороннее изучение лексических заимствований в языке имеет как лингвистическое, так и большое культурно-историческое значение. Заимствованные слова являются следствием не только языковых взаимоотношений, но и соприкосновений различных материальных и духовных культур.
Русский язык новейшего периода, по нашему мнению, отличается многоконтактностью. Традиционными являются пласты лексики, связанные с западноевропейским влиянием (германизмы, галлицизмы, англицизмы, грецизмы и латинизмы). Исследованию их функционирования на разных этапах истории языка посвящено значительное количество работ. Восточное влияние на русский язык в силу определённых обстоятельств не так хорошо изучено, как западное. В то же время заимствования из восточных языков представляют важную страницу в эволюции словарного состава русского языка начиная с древнейшего периода его развития. Если говорить о восточных (тюркских, монгольских, арабских, китайских и др.) заимствованиях, несомненно, интересным и важным является изучение персидских слов в составе русского языка.
Россия издавна находилась в тесных торгово-экономических, политических, промышленных, культурных и научных взаимоотношениях с Ираном, в результате которых в русский язык вошло немало персидских лексических заимствований.
Заимствование, по словам Л. П. Крысина, это «процесс перемещения различных элементов из одного языка в другой. Под различными элементами понимаются единицы различных уровней структуры языка — фонологии, морфологии, синтаксиса, лексики, семантики» [3, с. 24]. Заимствование является предметом изучения как в лингвистике, так и за ее пределами, так как вопросы языковых контактов выходят за рамки собственно лингвистической проблематики, включаясь в парадигму межкультурных, социолингвистических и этнопсихологических исследований. Поэтому заимствование рассматривается как элемент межкультурной коммуникации, как способ трансляции чужой культуры с помощью языковых средств.
Процесс заимствования иноязычной лексики в большей или меньшей степени присущ любому языку во все периоды его развития, поскольку языки не существуют изолированно друг от друга. Взаимодействие между различными языками на лексическом уровне составляет заметную страницу в истории лексики каждого национального языка. Явление лексических заимствований как следствие такого взаимодействия представляет одну из важных сторон в развитии русского языка на разных исторических этапах его существования.
Персизмы считаются древнейшим слоем лексических заимствований. Они входили в русский язык на протяжении нескольких веков из разных источников. Большинство персидских слов заимствовано русским языком в связи с необходимостью обозначать новые реалии и понятия, появившиеся в жизни русского народа в результате прямых или косвенных контактов с персами [2, с. 80–82].
Вопросы взаимоотношения славянских и иранских языков содержатся в трудах Ф. Е. Корша, Л. З. Мсерианца, А. И. Соболевского, B. И. Абаева, Д. И. Эдельмана и др. И. И. Огиенко в работе «Иноземные элементы в русском языке» (1915) впервые классифицирует заимствования по времени и способу их проникновения в русский язык, особо отмечая древнее влияние иранских языков на русский. Исследованию заимствований персидского происхождения в русском языке и путей их проникновения в язык-реципиент посвящена работа казанского ученого Е. К. Бахмутовой «Иранские элементы в деловом языке Московского государства» (1940). Российский иранист Л. С. Пейсиков в книге «Лексикология современного персидского языка» (1975) дает лишь общее представление о заимствованиях в персидском языке, в том числе и о русских словах. Кроме того, в трудах ряда персидских и русских иранистов (Н. А. Белгардский, Л. Асгари и др.) отражаются отдельные аспекты изучения персизмов в русском языке.
Источниками языкового материала данного исследования послужили этимологические словари: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка [5], Крылов Г. А. Этимологический словарь русского языка [3], Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка [6], а также: Крысин Л. П. Толковый словарь иноязычных слов [4].
Методом сплошной выборки в лексикографических источниках (словарях иностранных слов, этимологических, толковых, словообразовательных словарях) нами было выявлено около 400 персидских по происхождению лексических единиц. Анализ персидских заимствований, функционирующих в лексической системе русского языка, позволяет определить следующие основные лексико-тематические группы персидских лексических заимствований, зафиксированных этимологическими словарями и словарями иностранных слов:
‒ растительный и животный мир: алыча, арбуз, баклажан, бактриан, гюрза, дурман, кенаф, кишмиш, кунжут, лимон, нильгау, обезьяна, ревень, сабза, самшит, хурма, чинара, шакал, шемая, шпинат;
‒ одежда и ткани: бархат, ворс, канаус, кафтан, коленкор, миткаль, парча, сарафан, сафьян, тафта, тюрбан, фата, чадра, чачван, шаль, шальвары, шаровары, юфть;
‒ предметы быта, домашняя утварь, названия блюд: абаз, бадья, гиря, диван1, манты, наргиле, палас, пиала, плов, тахта, фарфор, чемодан, шандал, шептала;
‒ профессии, должности, титулы, государственные документы и учреждения: дехканин, диван2, дурбар, душман, мирза, моджахед, мурза, падишах, сатрап, сераскер, сердар, сипай, фирман, чабан, шах1, шахиншах;
‒ названия построек, мест: амбар, базар, балаган, бахча, баштан, бест, богара, караван, караван-сарай, сарай, сераль, чайхана, чердак, чертог, шатер;
‒ культура: дари, диван3, зурна, мумия1, пехлеви, пушту, сетор, ситар, тулумбас, фарси, ферзь, шах2, шахматы, гурия, пери;
‒ религия: мусульманин, авеста, гяур, дервиш, зенд-авеста, зороастризм, ишан, намаз, рамазан (рамадан), шахсей-вахсей;
‒ вещества: бирюза, бронза, бура, изумруд, мумия2, мускус, нефть, циркон.
Некоторые из представленных лексем являются экзотизмами, в значении которых выражаются отличительные черты общественной жизни, быта и нравов иранского народа: чайхана (čaihana) ‘чайная в Иране, в Средней Азии’, шахиншах(šāh) ‘титул монарха в Иране, а также лицо, носящее такой титул’, дехканин(dehqān) ‘в Средней Азии и в Иране: крестьянин’.
Среди данных лексем встречаются и омонимичные лексемы. Например, персизм диван (dīwān) имеет омонимы, принадлежащие к разным лексико-тематическим группам: диван1(dīwān) ‘род мягкой мебели для сидения и лежания, со спинкой и ручками или валиками’ — к лексико-тематической группе «предметы быта, домашняя утварь, названия блюд»; диван2(dīwān) ‘1) совещательный орган в султанской Турции, состоявший из высших сановников; 2) в некоторых современных странах мусульманского Востока: правительственное учреждение с административными и судебными функциями’ — к лексико-тематической группе «профессии, должности, титулы, государственные документы и учреждения»; диван3(dīwān) ‘в литературах Ближнего и Среднего Востока: поэтический сборник одного автора, построенный в строго обусловленном порядке стихотворных форм и в алфавитном порядке рифм (их последних букв)’ — к лексико-тематической группе «культура» [4, с. 228]. Представленные омонимы восходят к одному слову с разошедшейся полисемией. В персидском языке слово dīwān первоначально означало ‘государственный совет’. Исследователи отмечают, что далее значение слова развивалось так: ʻгосударственный советʼ > ʻсовещание, заседаниеʼ > ʻзал заседанийʼ > ʻместо для сиденияʼ, ʻдиван как вид мягкой мебелиʼ. Таким образом, «по сравнению с персидским языком в русском произошла транспозиция значений, то есть последнее из указанных стало главенствующим» [2, с. 83].
Существенной особенностью лексической семантики иноязычных слов является то, что в момент заимствования они, как правило, представляют собой моносемные единицы. В дальнейшем заимствованный лексико-семантический вариант может претерпевать изменения, трансформироваться. Так, большая часть персидских заимствований однозначна, значения же многозначных слов зачастую вытекают одно из другого, например: бронза(birinğ) ‘1) сплав меди с оловом, а также с некоторыми другими металлами; 2) художественные изделия из такого сплава’ [4, с. 128]; шахматы(šāh mât) ‘1) игра белыми и черными фигурами и пешками на доске в клетки, состоящая в том, что каждый из двух партнеров стремится объявить мат королю соперника, а также соответствующий вид спорта; 2) фигуры и пешки для такой игры’ [5, с. 794].
Нередко при заимствовании происходит расширение лексического значения. Так, слово kārvān в персидском языке имеет значение ‘вереница верблюдов’. В процессе лексико-семантической адаптации данная лексема расширила свое первоначальное значение: слово караван в русском языке означает вереницу любых животных, судов и т. д. [4, с. 303].
В некоторых случаях можно наблюдать противоположный процесс — сужение лексического значения. Например, в персидском языке слово bаgčä означает ‘сад, огород’. При заимствовании в русском языке произошло сужение значения: персизм бахча означает ‘участок, предназначенный для выращивания арбузов, дынь, тыкв’ [4, с. 108].
Помимо этого необходимо отметить и то, что слово при заимствовании может изменить свое первоначальное значение. Так, в персидском языке слово sarāi означает ‘дворец’. Однако в русском языке слово сарай имеет совсем другое значение: ‘крытое, обычно деревянное неотапливаемое строение для хранения хозяйственных инструментов, различного имущества, а также помещение для скота’ [6, с. 139–140].
Рассматриваемые лексемы нередко приобретают переносные метафорические значения. Например, у персизма базар(bāzar) со значением ʻместо для торговли, обычно на площади, а также розничная торговля на таком местеʼ в русском языке развивается переносное значение ‘шум, крики’ [4, с. 98]; персизм сатрап(satrap) со значением ʻнаместник провинции (сатрапии) в Древней Персии и в Индииʼ приобретает переносное значение с дополнительной неодобрительной стилистической окраской ‘самодур, действующий, поступающий по собственному произволу’ [4, с. 626].
Лингвисты отмечают, что «метафора всегда помогала глубже, точнее понять и представить действительность, организовать человеческий опыт, структурировать знания человека об окружающей его действительности» [1, с. 19]. В связи с этим развитие переносных значений является ярким свидетельством семантической адаптации данных лексем в русском языке.
Таким образом, анализ лексико-тематической принадлежности персидских лексических заимствований показывает, что в их употреблении в русском языке практически не существует закрытых сфер. Причем преобладающими в количественном отношении являются персизмы, относящиеся к названиям растений и животных, одежды и тканей, продуктов питания, блюд, предметов быта и домашней утвари, что связано с многовековой историей отношений двух государств.
Литература:
- Веклич М. В. Метафорическая номинация в анатомическом атласе начала XVIII в. / М. В. Веклич // Гуманитарные исследования. — 2013. — № 3 (47). — С. 18–22.
- Голами Х. Русский и персидский языки: культурное и языковое взаимодействие и взаимовлияние / Х. Голами, Д. Хамидреза // Pazhuhesh-e Zabanha-ye Khareji, No. 47, Special Issue, Russian, Winter 2009, pp. 79–92.
- Крылов Г. А. Этимологический словарь русского языка / Г. А. Крылов. — Санкт-Петербург: Полиграфуслуги, 2005. — 432 с.
- Крысин Л. П. Толковый словарь иноязычных слов / Л. П. Крысин. — Москва: Русский язык, 2002. — 856 с.
- Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4 томах / Пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева. — Москва: Прогресс, 1986.
- Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: в 2 томах. / П. Я. Черных. — Москва: Русский язык, 1999.
