Всем известно, что слово как средство общения играет важную роль в нашей жизни. Оно позволяет нам сформировать знания о мире. Но очарование слова не только в этом. Как сказал Велимир Хлебников, «слова особенно сильны, когда они имеют два смысла, когда они живые глаза для тайны и через слюду обыденного смысла просвечивает второй смысл». Речь идёт об образных единицах, которые не только (и не столько!) «украшают» текст, но также несут смысловую нагрузку.
Образными единицами художественной речи, вслед за О.И. Блиновой (2), Е.А. Юриной (4), считаются единицы, которые обладают двуплановостью семантики, реализуемой в контексте художественного произведения, и метафорическим способом её выражения. Образным единицами художественной речи являются метафоры (языковая метафора, художественная метафора, индивидуально-авторская метафора), собственно образные слова, образные сравнения, творительные подобия.
Целью статьи является выявление способов реализации образного значения в контексте. В качестве источника материала использован текст произведения В.П. Астафьева «Затеси».
Образное значение в статье рассматривается как сложная семантическая структура, которая включает «номинатив, соотносящийся с денотатом языковой единицы, ассоциатив, соотносящийся с денотатом, которому уподобляется обозначаемый денотат, символ – сема образного значения, соотносящаяся с признаком, основанием сопоставления обозначаемого денотата с сопоставляемым» (2, с.8).
В основу представленной классификации положен принцип реализованность/нереализованность образного значения в контексте. На основании анализа собранного материала были выделены следующие группы образных контекстов:
1) контексты, где образное значение не реализовано – первая группа;
2) контексты, где образное значение реализовано тем или иным способом – вторая группа.
Методика анализа:
1. Выделение образной единицы в контексте.
2. Определение ее статуса (метафора, собственно образное слово, сравнение и т.д.).
3. Анализ «контекстуального окружения» образной единицы (указание на те элементы контекста, которые каким-либо образом реализуют значение единицы: изменяют его, усиливают и т.д.).
Первая группа: к этой группе относятся контексты, где образные единицы просто присутствуют и выступают в своем словарном значении (элементы контекста значения не меняют). Например: Цветут колокольчики, жарки, кукушкины слезки, дикий мак. Везде по Сибири они давно отцвели и семя уронили, а тут... («Весенний остров»).
Или: Парасковьин-овощевод не совсем осознавал, какая гроза над ним нависла («Деревенское приключение»). Метафора гроза имеет в словаре следующее значение – «существо, или предмет, внушающие страх, ужас». Во фразеологическом словаре русского литературного языка имеется такое объяснение: гроза собирается (сгущается) над кем. разг. экспрес. – «кому-либо угрожает опасность, беда, неприятность; о приближении чего-либо неприятного, тяжёлого». Очевидно, в этом предложении значение слова не изменяется. Но почему автор использовал лексическую единицу гроза вместо слова опасность? Целью автора было создание с помощью образа яркой ассоциации, а следовательно, и более сильного чувства. Через лексическую единицу гроза образно передаётся то, какая опасность угрожает героям. Данная метафора формирует в сознании читателя «картинку», атмосферу описываемой ситуации. Или: За хлебами широкая стояла вода в заплатах проблесков («Хлебозары»). Слово заплата в словаре объясняется следующим образом: Заплата – «кусок ткани, нашиваемый на прорванное место». Автор использует это слово для описания проблесков на воде. В основе метафорического переноса лежит внешнее сходство: «вид проблеска, напоминающий заплату». Или: И здесь же ютились хиленькие всходы елочек. У них было всего по две-три лапки и мелкая, но очень колючая хвоя. А на кончиках лапок все-таки поблескивали росинки смолы и виднелись，пупырышки завязей будущих лапок («И прахом своим»). В словаре приводится такое значение языковой метафоры лапка перен. – «ветвь хвойного дерева». В контексте значение не меняется. Образное значение языковой метафоры лапка – ветвь хвойного дерева, по форме напоминающая лапу животного. Или: Я глядел на эти березы и видел деревенскую улицу. Козырьки ворот, наличники окон в зеленой пене березового листа («Родные березы»). Метафора пена в словаре имеет следующее значение: Пена перен. – «Лёгкая, воздушная масса, застилающая собою что-л». В данном контексте эта лексическая единица описывает берёзовые листья. Метафорический перенос основан на внешнем подобии. Густые листья выглядят как лёгкая масса, что очень напоминает по виду воздушную пену. В этом контексте значение слова «пена» не изменилось, но автор использует данную метафору вместо прямой номинации «густые листья», чтобы вызвать у читателей сильное чувство.
Вторая группа: к этой группе относятся контексты, в которых происходит реализация образного значения образной единицы.
Реализация может происходить разными способами.
1. За счёт использование типовой культурной ситуации:
ВОДА—ЧЕЛОВЕК. В произведениях В.П. Астафьева воде уделяется большое внимание, водные объекты обретают свойства живого существа, что характерно и для славянской философии. «Народные предания относятся к рекам, озерам и потокам как к живым существам, способным понимать, чувствовать и выражаться человеческой речью» (1, с.218). В следующем контексте море предстает перед нами старым человеком, и именно образные единицы создают этот образ: Море нагоняло на меня еще большую тоску мерным, неумолчным шумом. В его большом и усталом дыхании слышалась старческая грусть. Вспененные волны перекатывали камни на берегу, словно бы отсчитывая годы. Оно много видело, это древнее, седобровое море, и оттого в нем было больше печали, чем веселости («Родные березы»). Хочется отметить, что вода в Китае тоже обладает таким значением. Известный философ Лао-цзы сказал: «Самые добрые люди никогда не привлекают внимание на себя. Также как и вода, которая пропитывает все в природе, а сама находится в стороне, не стремясь ни к чему».
ДЕРЕВО—ЧЕЛОВЕК. «Почтительное отношение к дереву в разных культурах основано на вере в его целительную силу, на одушевлении его» (3). И мастер слова Астафьев использовал эту традицию в своих произведениях. Например: И когда от пня останется лишь одна труха и сотрутся следы его с земли, там, в глубине, еще долго будут преть корни родительницы-ели, отдавая молодому деревцу последние соки, сберегая для него капельки влаги, упавшие с травинок и листьев земляники, согревая его в стужу остатным теплым дыханием прошедшей жизни («И прахом своим»). Дерево живет, рождает, дышит, согревает… В Китае разные деревья имеют разные значения. Например, сосна — символ долголетия, бамбук — символ принципиальности и т.д.
2. За счёт элементов контекста. Например, в контексте присутствует объяснение образного или лексического значения, указание на номинатив или символ образного значения.
Например: Березы и в наших-то лесах, если растут поодиночке, сиротами кажутся, здесь и вовсе затерялись, не шуршали корою, не лопотали листом, и все-таки от них нельзя было оторвать глаз («Родные березы»). В контексте присутствует слово поодиночке, объясняющее употребление метафоры сирота (о березе). Или: После сретенских морозов, когда разломится зима пополам и солнце повернет на весну, я, если живу в деревне, наломаю веток ольхи с сережками, поставлю их в банку с водой и с удивлением наблюдаю, как эти черные, почти обугленные ветки, которых и солнце-то коснулось чуть, только чуть, да и солнце-то далекое еще, морозное, стронутые соком, встрепенулись, зашевелились в себе («Сережки»). Значение образной единицы обугленный «прозрачно», так как в контексте происходит объяснение значения, указание на символ значения (обугленный – черный). Или: Берега яркие, в сочной зелени, так бывает здесь в конце весны и в начале лета, когда бушует всюду разнотравье, полыхают непостижимо яркие цветы Сибири («Весенний остров»). И снова указание на признак, лежащий в основе номинации: полыхать – быть ярким.
3. За счёт присутствия в контексте антонима:
А на высыпке мелкого камешника, возле маленькой, но уже по-старушечьи скрюченной пихточки я вижу крупныe багрово-розовые цветы («Марьины коренья»). Усиление восприятия образной единицы по-старушечьи скрюченной (о возрасте и форме пихты) происходит благодаря наличию ее контекстуального антонима: маленький (о росте и возрасте дерева).
4. За счёт присутствия в контексте мотивационно связанных слов (МСС):
Например: Эти желтые цветы на Урале и в Подмосковье называют купавками, а в Сибири жарками, потому что в Сибири они огненно-яркого цвета и светятся в траве, что жаркие угли («Ах ты, ноченька»). Здесь образное значение языковой метафоры жарки реализовано не только благодаря указанию на номинатив (цветы) и символ (огненно-яркий цвет) образной единицы, но и с помощью мотивационно связанного слова жаркий, указывающее на ассоциатив образного значения (жаркие угли). Или: Сонная летом зарастающая водяной чумой и всякий другой водорослью похмельного цвета, речка влавуриха в короткую весеннюю водополицу дурела и делалась похожа на колхозного овощевода Парасковыина, который зиму и лето до одурения корался в земле («Деревенское приключение»). Образное значениесобственно образного слова дуреть реализуется за счёт сравнения с человеком (олицетворение), за счёт наличия метафоры сонная, которая является антонимичной в этом контексте собственно образному слову дуреть (сонная (спокойная) и дуреть (об активном поведении, беспокойном)). Главным же образом, значение собственно образного слова реализуется за счёт наличия МСС (работать до одурения – значит работать активно). Следовательно, в контексте нет словарного значения лексемы дурной, дуреть – «тупеть, глупеть. стать дураком, безумным; впасть от чего-либо в беспамятство, в бессознательное состояни» и Одурение – «ср. действие по глаголу». Наличие МСС изменяет в контексте значение образной единицы, происходит контекстуальная трансформация образного значения. Образное значение собственно образного слова дуреть (о действиях реки) – «о неспокойной во время весеннего половодья реке, напоминающей поведение активного человека».
Таким образом, анализ образных единиц художественной речи невозможен без учета контекста, в котором эти единицы функционируют.
Литература:
1. Афанасьев А.Н. Мифы, поверья и суеверия славян, т. 2. – М.: Изд-во Эксмо; СПб.: Terra Fantastica, 2002. – 768 с.
2. Блинова О.И. Введение // Словарь образных слов и выражений народного говора / Под ред. О.И. Блиновой. - Томск, 1997. – 207 с.
3. Маслова В.А. Введение в когнитивную лингвистику: Учебное пособие. – М.: Флинта: Наука, 2004. – 296 с.
4. Юрина Е.А. Образный строй языка. – Томск: Изд-во Том. ун-та, 2005а. – 156 с.
