Развитие гражданского общества и нашего государства не стоит на месте. А каждое гражданское общество должно функционировать, руководствуясь действующим законодательством, которое, в свою очередь, должно отвечать требованиям современного общества и соответствовать действующей обстановке в государстве на тот или иной период.
Именно поэтому законотворчество не стоит на месте и развивается наряду с обществом, создавая новые законодательные нормы, нормативно — правовые акты, отменяя или редактируя старые.
Не стало исключением и уголовно — правовое законодательство. Бесспорно можно заявить о том, что оно, как никакое другое законодательство требует особого внимания со стороны законодателя, что обуславливается его императивностью, а также значительным ограничением прав и свобод человека и гражданина, ставшего субъектом уголовно — процессуального отношения (особенно, если речь идет о подозреваемых, обвиняемых или подсудимых).
В данной статье хотелось бы остановиться на относительно новом изменении уголовно-процессуального законодательства, которое касается проведения некоторые следственных действий с участием несовершеннолетних потерпевших и свидетелей. Конкретно речь пойдет о таких следственных действиях с участием вышеуказанных лиц, как допрос, опознание, проверка показаний на месте, очная ставка с применением видеозаписи или киносъемки.
Федеральный закон от 28.12.2013 № 432-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования прав потерпевших в уголовном судопроизводстве», вносит существенные изменения в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, которые, в том числе, коснулись рассматриваемой в статье темы.
Вышеуказанным федеральным законом введена новая норма для статьи 191 Уголовно — процессуального кодекса под номером 5 следующего содержания: «Применение видеозаписи или киносъемки обязательно в ходе следственных действий, предусмотренных настоящей главой, с участием несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля, за исключением случаев, если несовершеннолетний потерпевший или свидетель либо его законный представитель против этого возражает. Материалы видеозаписи или киносъемки хранятся при уголовном деле» [2].
Анализируя данное изменение в полной мере, необходимо пронаблюдать действие данной нормы и последствия ее действия на всех стадиях уголовного судопроизводство. И федеральным законом, о котором говорилось ранее, была также изменена статья 281 Уголовно — процессуального кодекса Российской Федерации, которая была дополнена частью 6, которая гласит: «Оглашение показаний несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля, ранее данных при производстве предварительного расследования или судебного разбирательства, а также демонстрация фотографических негативов и снимков, диапозитивов, сделанных в ходе допросов, воспроизведение аудио- и видеозаписи, киносъемки допросов осуществляются в отсутствие несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля без проведения допроса. По ходатайству сторон или по собственной инициативе суд выносит мотивированное решение о необходимости допросить несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля повторно» [2].
Таким образом, можно сделать вывод о том, что законодатель, обязывает должностных лиц органов предварительного расследования применять киносъемку или видеозапись при проведении допроса, очной ставки, проверки показаний на месте и опознания с участием несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля. При этом тот же законодатель усматривает целью такой обязанности — возможность проведения судебного разбирательства без участия несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля, при этом не ущемляя доказательственную базу по тому или иному уголовному делу.
По нашему субъективному мнению, тем самым законодатель хотел ограничить несовершеннолетних потерпевших и свидетелей от психологического травмирования. Поскольку любое преступление является отклонением от общепринятых норм в обществе (особенно, если речь идет о тяжких и об особо тяжких преступлениях, в том числе преступлениях против половой свободы и неприкосновенности), свидетелю, ставшему, например, очевидцем преступления, и тем более потерпевшему, при проведении тех или иных следственных действий, приходится воспроизводить картину преступления в своей памяти, испытывая при этом психологические переживания, так как для нормального вменяемого человека, совершение преступления на его глазах, а также в отношении него, послужит причиной такого переживания. В этой связи, можно сразу же перенести эти умозаключения в отношении несовершеннолетних свидетелей и потерпевших, и вывод напрашивается сам: ввиду неокрепшей психики несовершеннолетнего, становления личности, и в целом всей совокупности особенностей его организма, преступление окажет пагубное воздействие на формирование его психического состояния и безусловно оставит след в его развитии. Поэтому предоставление возможности законодателем исключения участия несовершеннолетнего свидетеля и потерпевшего в судебном заседании без ущерба для достижения истины по уголовному делу, безусловно является прогрессивным изменением уголовно — процессуального законодательства.
Наряду с этим, в очередной раз, правоприменительная практика пошла по пути наименьшего сопротивления.
Анализ правоприменительной практики, в частности реальных уголовных дел, показал, что большая часть правоприменителей даже не задумывалась о действительной цели данного нововведения, поскольку для него (правоприменителя) проведение следственных действий с использованием видеозаписи или киносъемки, накладывает очень большой пласт обязанностей, заставляет вести себя определенным образом, не позволяя ему ни малейшего отступления от формализма следственного действия. Безусловно, и в этом, законодатель очень правильно поступил себя, поскольку далеко не всегда правоприменитель соблюдает установленную законом форму проведения следственных действий.
Однако тот же законодатель оставил для правоприменителя возможность для злоупотребления формулировкой в части 5 статьи 191 Уголовно — процессуального кодекса Российской Федерации «…за исключением случаев, если несовершеннолетний потерпевший или свидетель либо его законный представитель против этого возражает». Именно это, по нашему мнению, является большим изъяном нововведенной нормы, и перечеркивает весь ее высокий замысел, поскольку на практике, правоприменитель, в прямом смысле, уговаривает законных представителей написать заявление об отказе от применения киносъемки или видеозаписи, аргументируя это увеличением времени проведения следственного действия, сложности его проведения и т. д. Таким образом, почти в каждом уголовном деле (за редким исключением), приходится наблюдать картину следующего рода: перед протоколом допроса несовершеннолетнего свидетеля или потерпевшего имеется заявление законного представителя об отказе от проведения видеозаписи или киносъемки.
Рассматриваемые изменения были внесены в декабре 2013 года и к настоящему времени уже в полной мере продемонстрировали свои изъяны, проявившиеся на практике, в связи с чем, они требуют глубокого и кропотливого переосмысления со стороны законодателя.
Как отмечалось нами ранее, преступление оставляет след на психике несовершеннолетнего лица. Но наряду с этим, на наш взгляд, не все преступления могут вызвать психологическое потрясение для несовершеннолетнего. Так, например, часть 1 статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, кража — то есть тайное хищение имущества, предусматривает максимальное наказание в виде лишения свободы на срок до 2 лет, и является преступлением небольшой тяжести, а также не обладает высокой степенью общественной опасности. И такие примеры носят не единичный характер. Сюда же можно отнести и статью 158.1, часть 1 статьи 167 и др.
Вместе с тем, преступления тяжкие и особо тяжкие, такие как убийство (статья 105 Уголовного кодекса Российской Федерации), умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (часть 4 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации), преступления против половой свободы и неприкосновенности, явно выбивающиеся из нормального жизненного уклада законопослушного человека, будут создавать психологическую травму и эмоциональные потрясения для несовершеннолетнего свидетеля и потерпевшего.
Таким образом, мы приходим к следующему выводу: внесение рассмотренных норм в уголовно — процессуального законодательство носит очень позитивный характер, преследуя прогрессивные цели на пути к развитию гражданского общества, однако, правоприменительная практика заставляет вновь пересмотреть данные нормы и подвергнуть их значительному изменению.
Так, на наш взгляд, необходимо отменить требование применения видеозаписи и киносъемки при допросе, опознании, очной ставке, проверке показаний на месте с участием несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля по уголовным делам о преступлениях небольшой тяжести, за исключением преступлений против половой свободы и личной неприкосновенности, а также преступлений, последствием которых явилась смерть человека.
Наряду с этим, обязать должностных лиц предварительного расследования обязательно применять киносъемку или видеозапись при допросе, опознании, очной ставке, проверке показаний на месте с участием несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях, а также всех преступлениях против половой свободы и половой неприкосновенности. Поскольку именно эти преступления, являются наиболее тяжелыми для восприятия человека и для его психики.
Литература:
- Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174–ФЗ.: по сост. на 10 ноября 2017 // Собрание законодательства Российской Федерации.- 2001. — № 52 (ч. I). — С. 4921.
- О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования прав потерпевших в уголовном судопроизводстве: федеральный закон от 28.12.2013 N 432-ФЗ: по сост. на 10 ноября 2017 г. // Собрание законодательства Российской Федерации — 2013. N 52 (часть I) — ст. 6997
