В статье раскрываются понятие и сущность коррупции в системе государственного управления, рассматриваются вопросы имплементации норм международного права в российское законодательство, анализируются меры по противодействию коррупции (возмещение ущерба, конфискации) в указанной области общественных отношений, изучается зарубежный опыт.
Ключевые слова: коррупция, противодействие коррупции, имплементация норм, нормы международного права.
Существенные перемены в сфере общественно-политических и социально-экономических отношений в Российской Федерации привели к активизации интеграции государства во многих отраслях жизнедеятельности всего мирового сообщества. Потому большое внимание в практической реализации антикоррупционной деятельности уделяется организационным аспектам борьбы с явлениями коррупции. В Российской Федерации до сих пор нет надежной и эффективной системы борьбы с этими явлениями, и в особенности это касается высших эшелонов власти. Это представляет собой наиболее важную проблему в работе над системой противодействия коррупции, поскольку коррупционеры являются грамотными и информированными личностями, совершающими свои преступления на основе глубоких знаний в правовой сфере.
Под коррупцией следует понимать сегодня массовое распространение противоправного стандарта поведения среди должностных лиц разных уровней, которые используют для собственного обогащения или получения личных преимуществ собственные рабочие функции, возложенные на них государством. Развитие коррупции возможно в условиях усиления бюрократии и наделения бюрократических чиновников властными привилегиями, что выводит органы власти из-под социального контроля. [1]
Для России коррупционные проблемы и вопросы антикоррупционной борьбы особенно актуальны. Глобальный кризис, который в итоге отбросил развитие государства по нескольким показателям на десятилетие назад, в итоге существенно сказался на масштабах коррупционных проявлений. Большое количество исследований показывает, что в разной степени коррупция присутствует на всех уровнях системы социального управления, включая как публичную, так и негосударственную сферы. На фоне этого можно сказать, что Федеральный закон «О противодействии коррупции» № 273-ФЗ, который был принят 25.12.2008 года, явился серьезным шагом в борьбе с данным негативным явлением. [2] Но организационные меры без правового и криминологического подкрепления не дают ощутимых результатов, что показывает уже имеющийся опыт. Необходимо применять достаточно большой комплекс согласованных криминологических, правовых, а также организационных и экономических мер, чтобы добиться эффекта.
При расширении экономических и миграционных связей России нужно применять более системный подход к созданию актуальных для современного государства законодательных и правовых норм для укрепления правопорядка, который будет учитывать все особенности криминальной атмосферы в стране и практику международных правовых решений в этом спектре. Нет нужды следовать всем международным актам, поскольку внимания заслуживают только те из них, которые по мнению профессионалов, способны адаптироваться в условиях российского законодательства, чтобы содействовать активизации развития общества в Российской Федерации.
Одновременно с этим сравнительный анализ международных актов в вопросах борьбы с коррупцией и практической деятельности правоохранительных органов говорит о том, что в российской системе имеются серьезные проблемы в вопросе имплементации международных актов в изучаемой сфере. Имплементация (международного права) (англ. implementation — «осуществление», «выполнение», «практическая реализация») — фактическая реализация международных обязательств на внутригосударственном уровне, а также конкретный способ включения международно-правовых норм в национальную правовую систему. [3] Главное требование имплементации — строгое следование целям и содержанию международного установления. Способами имплементации являются: инкорпорация; трансформация; общая, частная или конкретная отсылка.
При реализации положений Уголовного кодекса Российской Федерации по вопросам конфискации имущества у лиц, совершивших коррупционное деяние, правоприменители отмечают ряд достаточно сложных моментов. Согласно действующему законодательству бремя доказывания преступного характера происхождения имущества, которое находится в собственности у коррупционеров, переложено на обвинительную сторону. В итоге это осложняет вопрос, а объемы арестованных имущественных ценностей в России сравнительно незначительны по отношению к нанесенному ущербу. В большинстве случаев обвиняемые приходят в суд уже практически не имея ничего в своей собственности, поскольку имущество они заблаговременно оформляют официально на доверенных лиц или собственных родственников. На данный момент в законодательстве РФ не существует возможностей для конфискации на законных основаниях подобного имущества.
Таких ситуаций можно избежать, введя дополнительно на законодательном уровне нормы по конфискации имущественных ценностей, приобретенных в результате осуществления преступных коррупционных схем. Необходимо, чтобы существовала возможность изымать подобное имущество, даже если оно оформлено на других лиц.
В свете необходимости обеспечения доказательной базы для обоснования в суде законности происхождения имущественных ценностей предлагаются разные варианты развития событий. Например, есть мнение, что законность происхождения ценностей должны доказывать непосредственные владельцы, которых суд признал уже виновными. Масштабы проблемы и актуальность вопроса можно понять, сравнив годовой ущерб (5,632 млрд рублей) и объемы арестованного имущества (608 тысяч рублей). Под конфискацию попали лишь 511 человек, что весьма красноречивый показатель.
В Конституционном Суде исходят из того, что раз человека признали виновным в совершении преступления, и суд вынес обвинительный приговор, то объективно полагать, что конкретное имущество человека нажито незаконным путём и его можно конфисковать.
В мире сегодня активно применяется тип конфискации «in rem» для реализации этих правовых норм. Такая система используется, когда невозможно привлечь виновное лицо к уголовной ответственности по различным причинам, но есть неоспоримые доказательства незаконного получения имущества этим лицом. Это предполагает возложение бремени доказывания уже непосредственно на владельца имущества, и дает возможность изъятия ценностей в ситуациях, когда размеры имущества не имеют соответствия заявленным законным доходам собственников.
Проблемы введения такой конфискационной системы давно и достаточно активно обсуждаются членами Госдумы, но с 2010 года нет никаких положительных решений касательно этого вопроса. [4]
Еще в марте 2006 в Российской Федерации была ратифицирована Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции, разработанная против коррупции, за исключением ее статьи 20, которая касается именно вопроса незаконного обогащения. [5] Нормы данной статьи предусматривают возможность признавать в качестве уголовно наказуемых действий незаконное увеличение различных активов должностных лиц, которые превысили законные доходы и не имеют разумного обоснования. [6]
Национальные планы в сфере противодействия коррупционным схемам предусматривают проработку предложений касательно целесообразности подписания Конвенции Совета Европы, которая была посвящена гражданско- правовой ответственности за коррупционную деятельность от 4 ноября 1999 года.
В Конвенции Совета Европы о гражданско-правовой ответственности за коррупционные действия предусмотрен ряд гражданско-правовых защитных мер для лиц, которые понесли ущерб в результате совершенных актов коррупции:
‒ коррупционная сделка или договор могут быть признаны недействительными в судебном порядке согласно ст. 8 Конвенции;
‒ упущенная выгода, реальный ущерб и причиненный моральный вред должны компенсироваться путем их взыскания в судебном порядке (статья 3 Конвенции);
‒ возможность потребовать возмещение ущерба от государственных органов, если коррупционная схема была осуществлена должностными лицами, находящимися при исполнении, как это устанавливает статья 5 Конвенции;
‒ сроки исковой давности по правонарушениям данного характера составляют не менее 3 лет, что указано в статье 7 Конвенции.
Так же здесь предусматриваются условия признания наступления ответственности за акт коррупции, или освобождение от этой ответственности, если есть вина истца, согласно статье 6 Конвенции. [7]
К основным организационным мерам по противодействию коррупции в органах публичной власти необходимо отнести следующие мероприятия:
‒ разработка единой эффективной политики государства для противодействия коррупционным схемам;
‒ улучшение структуры и системы работы федеральных исполнительных органов в сфере антикоррупционной борьбы, включая создание специальных исполнительных органов, таких как «финансовая полиция»;
‒ привлечение к работе на государственных должностях специалистов с высокой квалификацией, которые обладают высоким уровнем моральных качеств;
‒ усиленная административная и дисциплинарная ответственность каждого отдельного госслужащего;
‒ разработка эффективных механизмов для общественного контроля антикоррупционной борьбы с противоправными действиями государственных органов, включая криминологические прогнозы.
Главным условием имплементации международных договоров в российское законодательство, является ратификация Конвенции Совета Европы о гражданско-правовой ответственности за коррупцию. Все положения данной Конвенции уже включены в российское законодательство и действуют с 1996 года. Однако правоприменительная практика рассмотрения коррупционных дел не использует гражданско-правовые механизмы возмещения ущерба. Это позволяет сделать вывод, что ни российское общество, ни российские правоприменители не готовы и не способны использовать уже имеющиеся в российском законодательстве гражданско-правовые механизмы возмещения вреда, возникшего в результате совершения коррупционного деяния. [8]
Литература:
- Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции от 31.10.2003 г. http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/corruption.shtml (дата обращения: 12.01.2017).
- Конвенции Совета Европы о гражданско-правовой ответственности за коррупцию (от 27.01.1999г.) // URL: http://conventions.coe.int (дата обращения: 15.01.2017).
- Федеральный закон от 25.12.2008 г. № 273-ФЗ (в ред. Федерального закона от 28.12.2017) «О противодействии коррупции»// Российская газета от 30.12.2008 г.
- Федеральный закон от 8.03.2006г. № 40-ФЗ «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции»// Российская газета от 21.03.2006г.
- Нечевин Д. К., Поляков М. М., Посулихина Н. С. Предупреждение коррупции в органах государственной власти: организационно-правовой аспект // Известия ТулГУ. Вып. 2. Ч. II. Экономические и юридические науки. Тула.: Изд-во ТулГУ., 2012.С. 55–70.
- Нечевин Д. К., Поляков М. М. Полномочия прокуратуры по противодействию коррупции в Российской Федерации: административно-правовые аспекты: монография / под ред. И. М. Мацкевича. М.: Проспект, 2013. С.140.
- Журавлев Р. А. Имплементация норм международного права в сфере борьбы с коррупцией в российском законодательстве / Р. А. Журавлев, Д. К. Нечевин, Т. В. Толстухина, Л. В. Стандзоль // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки, 2013г.
- Энциклопедический юридический словарь. М.:ИНФРФ-М,1998. С.118.
