В представленной статье рассматривается один из привилегированных составов убийства, убийство в состоянии аффекта. В рамках статьи проводится сравнительный анализ уголовного законодательства России и зарубежных стран об ответственности за убийство в состоянии аффекта.
Ключевые слова: убийство, состояние аффекта, ответственность, виновный, психотравмирующая обстановка, уголовное законодательство.
Право, как и другие сферы жизни современного общества, подвержено влиянию процессов интеграции и глобализации. Процессы взаимного влияния и взаимного проникновения в национальных правовых системах протекают всё более активно. В этой связи актуальным видится подробное изучение зарубежного уголовного законодательства, анализ его особенностей и отличий от отечественного уголовного законодательства. Отметим, что в процессе такого изучения образуются новые идеи, которые, как справедливо заметил М. Ансель, «нельзя получить даже при очень хорошем знании только собственного права» [1, с.38].
В правовой системе США существует такое понятие, как «простое умышленное убийство», которое следует понимать как убийство при смягчающих обстоятельствах, при этом оно совершается «в состоянии чрезвычайно сильного душевного волнения, которое не исключает вменяемости и может быть вызванного умышленной, целенаправленной провокацией» (например, ст. 125.27 УК штата Нью-Йорк). В этом случае «провокация» должна обладать определенными признаками, в частности, она должна быть действительной; способной вызвать утрату контроля над собой; период времени между «провокацией» и самим убийством не может быть «достаточно большим», так как в противном случае «разумный человек» может «остыть», то есть вернуться в свое нормальное психологическое состояние; во время совершения убийства лицо, совершившее его, еще не должно «остыть»; указанное лицо не должно иметь прямое намерение отомстить потерпевшему за его провокационное поведение; инициатором провокации в данном случае не может быть виновный [2,с.85].
Такой подход имеет свои плюсы и минусы, в частности можно прийти к выводу о том, что состояние аффекта («состояние чрезвычайного сильного душевного волнения») рассмотрено законодателем как чрезвычайно сильное психическое напряжение, при этом внешний повод подобного напряжения должен обладать такими психотравмирующими качествами, которые способны любого «разумного человека» вывести из состояния «душевного равновесия». Вменяемость лица при этом не исключается, так же указанное лицо не должно иметь осознанного намерения отомстить потерпевшему.
Упущение законодателя, на наш взгляд, видится в отсутствии указания на внезапность возникновения чрезвычайно сильного душевного волнения. Такое уточнение служило бы свидетельством непосредственной связи указанного психического состояния с его «умышленной провокацией».
Рассмотрим уголовное законодательство ФРГ, в котором существует такое понятие как «менее тяжкий случай убийства» (§ 213 УК ФРГ). Ответственность при наличии такового смягчается, «если тот, кто совершил убийство, при отсутствии вины с его стороны, был приведен в ярость жестоким обращением с ним или с его родственником или тяжким оскорблением со стороны убитого человека и совершил деяние на месте, где он был спровоцирован…» [3,с.171]. То есть законодатель рассматривает убийство, совершенное лицом в состоянии «оправданного» аффекта, вызванного гневом, при этом ярость виновного, и следующее за ней убийство, вызваны поведением потерпевшего. Законодатель оговаривает, что такого рода убийство совершается «на месте, где он (виновный) был спровоцирован», это можно расценивать как косвенное свидетельство внезапности возникновения аффекта, а также прямой связи совершенного убийства с провокационным поведением потерпевшего. Существенным недостатком данной нормы является неполный перечень противоправных или аморальных действий (бездействия) потерпевшего, которыми может быть вызвано состояние аффекта. Такой подход законодателя, несомненно, сужает сферу применения указанной нормы. Помимо этого, недочет законодателя заключатся в том, что УК ФРГ предусматривает только один вид аффекта — гнев-ярость, хотя само состояние «оправданного» аффекта, на наш взгляд, может возникнуть, например, в связи с переживанием состояния ненависти, ужаса или отчаяния.
Рассмотрим законодательство Англии. Правовая система указанной страны является некодифицированной, главенствующая роль принадлежит прецедентному праву, структура противоправных посягательств на жизнь другого человека не включает в себя «привилегированные» убийства. Однако законодательство Англии оперирует термином «простое умышленное убийство», которое становится таковым, при наличии определенных смягчающих обстоятельств. Напомним, что прецедентная система права специфична, в рамках указанной системы возможно вынесение различных, нередко даже противоположенных, решений по определенным категориям уголовных дел. В соответствие с Законом об убийстве 1957 г. к «простым умышленным убийствам», которые совершены при смягчающих обстоятельствах, следует относить убийства, в которых «обвиняемый был спровоцирован на убийство, или нанесенные ему оскорбления были рассчитаны на то, чтобы лишить «разумного человека» способности контролировать свои действия». Интересно, что законодатель не указывает в качестве необходимого признака данного преступления фактическое состояние психики убийцы [3, c. 173]. При смягчении ответственности за убийство законодатель во главу угла ставит факт умышленной провокации жертвы, иначе говоря, нанесенные оскорбления, провокационные действия, которые способны привести «разумного человека» в состояние «лишающее его способности контролировать свои действия». Однако нельзя не учитывать, что люди принципиально отличаются друг от друга как по степени устойчивости к стрессам, так и по моделям поведения при наличии провоцирующих факторов. Именно личностные особенности каждого индивида «определяют его устойчивую предрасположенность к тем или иным формам реагирования в стрессе» [4, c. 74]. Таким образом, тезис о нахождении обвиняемого в состоянии, «лишающем его способности контролировать свои действия», во всех без исключения случаях, при наличии сознательной провокации жертвы, является ошибочным.
Обратим внимание на то, что английский законодатель говорит о «состоянии, лишающем человека способности контролировать свои действия», как об обстоятельстве, которое сознательно спровоцировано потерпевшим и которое рассматривается как обстоятельство, смягчающее наказании, но не исключающее ответственность за содеянное. Уголовное законодательство РФ (ч. 1 ст. 21 УК РФ) закрепляет положение о том, что в случаях, когда лицо во время совершения преступления «не могло руководить своими действиями» в виду «временного психического расстройства», оно не будет нести уголовную ответственность, так как оно «находилось в состоянии невменяемости». Соответственно, положения отечественного законодательства в данной области наиболее разработаны.
Интересно в данном контексте рассмотреть УК Австрии, который вводит термин «всем понятного душевного переживания». Давать оценку законодательной регламентации данного вопроса представляется логичным, исходя из санкции указанной нормы. Совершение убийства под влиянием «всем понятного душевного переживания» наказывается лишением свободы сроком от пяти до десяти лет, то есть указанное убийство рассматривается как менее тяжкое, в сравнении с «простым» убийством, наказание за которое составляет от десяти до двадцати лет лишения свободы [5, c. 98]. Однако в сравнении с санкцией за убийство новорожденного, предусматривающий наказание от одного года до пяти лет лишения свободы, оно является более тяжким, следовательно, «привилегированным» данный вид убийства назвать нельзя. Такое убийство отнесено законодателем к менее тяжким его видам, с таким доводом трудно согласиться. Недостатком данной нормы помимо прочего является нечеткая формулировка, а именно употребление термина «всем понятное душевное переживание», что понимать под «душевным переживанием», чем оно может быть вызвано и что значит «всем понятное»? На наш взгляд, законодательство Австрии нуждается в устранении указанных недостатков.
Обратимся к уголовному закону Польши, § 4 ст. 148 УК говорит о «привилегированном убийстве под влиянием сильного возбуждения, вызванного извинительными обстоятельствами». Однако законодатель не уточняет, что следует понимать под состоянием «сильного возбуждения», хотя рассматривает последнее как психологическое основание смягчения уголовной ответственности. Так называемые «извинительные обстоятельства», законодатель воспринимает как морально-правовое основание ее смягчения, однако при этом возникают существенные трудности в процессе правоприменения, а именно при оценке этого вида «привилегированного» убийства [3, c. 171–174]. Из смысла закона следует, что польский законодатель определяет «извинительные обстоятельства» как некие стрессогенные обстоятельства, которые вызывают у виновного «сильное возбуждение», смысл этого термина до конца не понятен и не имеет строго определенного значения, также он не указывает на «вину потерпевшего» и на его провокационное поведение, которое выступает в данном случае психологическим и моральным основанием «оправданности» возникновения «сильного возбуждения» у лица, совершившего убийство [6,c.94].
Наиболее соответствующим уголовному закону РФ можно считать уголовное законодательство Республики Беларусь. Однако не стоит забывать о том, что даже несмотря на определенное сходство, УК Республики Беларусь (ст. 141) имеет свои существенные отличия, в частности по конструктивным и квалифицирующему признакам данного состава преступления. Отметим, что в тексте диспозиции ст. 141 УК РБ нет термин «аффект», а особое психическое (эмоциональное) состояние виновного, названо «состоянием внезапно возникшего сильного душевного волнения», которое, как представляется, не синонимично понятию физиологического аффекта. Интересно, что в названии ст. 141 УК РБ, как и в ст. 107 УК РФ, употребляется термин «аффект».
Ст. 141 УК РБ, в отличие от схожей нормы отечественного законодательства, вместо слов «иными противозаконными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего» в качестве повода, который вызвал у виновного «состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения», после слов «иными противозаконными или…» добавляет слово «грубыми» и далее по тексту «аморальными действиями потерпевшего…». Такой формулировкой законодатель будто бы подчеркивает оправданность (моральную и психологическую) появления у виновного ярости, гнева, ненависти, т. е. определенной эмоциональной реакции, вызванной грубой провокацией. Обратим внимание на то, что в ст. 141 УК РБ так же, как и в ст. 107 УК РФ, в качестве самостоятельного обстоятельства, способного вызвать «состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения», названа «длительная психотравмирующая ситуация», которая создается в результате «систематического противоправного или аморального поведения потерпевшего». Однако подобная ситуация вызвана определенными провокационными действиями (бездействием) самой жертвы и подразумевает накопление эмоциональной энергии в психике виновного. Сама же по себе подобная ситуация не может быть основанием (извинительным обстоятельством), которое бы вызывало состояние так называемого «оправданного» аффекта [7, c. 160]. Для этого необходимо некое внешнее воздействие, т. е. поступок провокационного характера, какие-либо слова, действия потерпевшего, вызвавшие раздражение, и приведшие к срыву в социально-значимом поведении человека.
Существенной отличительной чертой УК РБ является и то, что в отличие от УК РФ он не предусматривает квалифицированный вид данного убийства («убийство двух или более лиц в состоянии аффекта»). На наш взгляд, указанное является значимым пробелом УК БР. Также в УК РБ (ст. 141) отсутствует упоминание о «состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения», «состояние аффекта», которое не исключало бы вменяемости («ограниченная» или «уменьшенная» вменяемость).
Следует сказать, что большинство государств, возникших на постсоветском пространстве, закрепили в своих УК состав убийства, которое совершается в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения или аффекта.
Интересно отметить, что в ряде стран умышленное лишение жизни другого человека, совершенное в состоянии аффекта при отсутствии отягчающих обстоятельств, признается «простым» убийством. Например, такое положение закреплено в ст. 221–1 Уголовном Кодексе Франции. Не существует подобного специального состава убийства в Уголовной Кодексе Испании, Италии и УК ряда других стран Западной Европы. Указанное положение, на наш взгляд, свидетельствует об необходимой дифференциации ответственности за убийство. Думается, что этому сопутствует несправедливость назначения наказания за совершение такого преступления.
Таким образом, проведя сравнительный анализ зарубежного уголовного законодательства об ответственности за убийство в состоянии аффекта с отечественным законодательством в указанной области, мы приходим к выводу о том, что существуют определенные различия, которые стоит принять во внимание и изучить. Зарубежное законодательство в указанной области имеет как свои недостатки, так и свои положительные черты, в сравнении с отечественным законодательством. Необходимо принять меры по совершенствованию законодательного определения исследуемого понятия, а также конструктивных признаков данного состава преступления, которые, на наш взгляд, находят свое отражение в «оправданности» возникновения аффекта виновного и выступают основанием для смягчения ответственности за убийство.
Литература:
- Ансель М. Методологические проблемы сравнительного права // Очерки сравнительного права. — М., 1991.
- Крылова Н. Е. Уголовное право зарубежных стран (Англии, США, Франции, Германии) / Н. Е. Крылова, А. В. Серебренникова, — М., 1998.
- Чугунов А. А. Ответственность за убийство, совершенное в состоянии аффекта, в зарубежных странах. // Вестник Московского университета МВД России. М., № 5. 2007.
- Наенко Н. И. Психическая напряженность. — М.: Изд-во МГУ, 1976.
- Бабичев А. Г. Уголовное законодательство об ответственности за убийство в состоянии «оправданного» аффекта: системная характеристика и критический анализ // Вестник экономики, права и социологии. М., № 2, 2014.
- Бабичев А. Г. Ответственность за убийство при смягчающих обстоятельствах в некоторых странах Европейского союза [Текст] / А. Г. Бабичев // Акнауч. конф. (г. Москва, ноябрь 2014 г.). — М.: Буки-Веди, 2014.
- Сидоров Б. В. Аффект. Его уголовно-правовое и криминологическое значение. — Казань: Изд-во Казан. гос. ун-та, 1978.
