В данной статье проводится сравнительный анализ внутреннего устройства США и Римской республики периода раннего принципата. Особое внимание уделяется внешней политике США и возможных условий при формировании повестки дня. Автор указывает на ключевые ошибки американского правительства, которые на протяжении десятилетий не позволяют США достигать некоторых внешнеполитических целей. В заключении приводятся возможные сценарии развития события при администрации Трампа и после завершения его президентских полномочий.
Ключевые слова: США, Трамп, внешняя политика
В начале XXI века США приступили к формулированию новой политической доктрины, основу которой составил неоконсерватизм, одним из элементов его стало заимствование традиций Древнего Рима. Широко используемый в конце 1990 и начала 2000 годов термин «демократическая империя» или «либеральная гегемония» [7, с. 66] скрывает в себе имперское начало более древнего государства. Уже достаточно долгое время в мире не было страны с международным влиянием подобного масштаба. Такого доминирования в военной, научно-технической и, что очень важно, в культурно-бытовой сферах мир не знал уже очень долгое время. В связи с этим рассмотрим основные точки соприкосновения американской истории с историей Римской республики периода раннего принципата.
Американское государство не зародилось на основе национальной или культурной принадлежности. Как и царство Ромула, собравшее под своим крылом всех обиженных и обездоленных на семи холмах [3, c. 31], так и основу американской нации составляет пестрая палитра различных европейских групп: искатели счастья, не нашедшие его в Европе или беженцы, которых преследовали по религиозным или политическим мотивам. Рождение государства было также связанно с кровью и насилием: как Ромул, спасая своего брата и беглых рабов Альбы от тирана Амулия, так и отцы-основатели спасали государство и его граждан от тирании метрополии [3, c. 30].
Политическая система в обеих странах по-своему очень схожа, в то же время уникальна для своего периода времени. Главой государства в Соединенных Штатах Америки президент избирается в ходе непрямых выборов специальными людьми выборщиками от каждого штата. Схожая система выборов была и в Римской республике.
В эпоху раннего принципата, глава государства — принцепс (Princeps senatus) совмещал в себе как полномочия сенатора (мог избираться на магистерские должности), так и полномочия народного трибуна (мог предлагать законы, а также накладывать право вето на решение сената). Это важно отметить в контексте выявления общих черт двух выборных систем: от каждого избирательного округа (трибы) выбирался один человек, который впоследствии участвует непосредственно в выборе народного трибуна. Причины такого калькирования отчасти отражены американским экспертом в выборной системе США Майкла Томаски [6]. Он утверждает, что в корне проблемы находится банальное недоверие отцов-основателей к своим гражданам, а выражение ‘Vox populi — vox dei’ («голос народа — голос Бога») зачастую используется лишь для пропаганды образа жизни и ведения внешней политики.
Совокупность вторичных и внешних признаков тоже предопределили будущее направление страны. Не случайно в государственной символике присутствует уже терявший влияние латинский язык, а также названия государственных институтов, которые были заимствованы не у метрополии, а у более древнего предка. Более того, двухпартийная система сената, которая существует с середины XIX века тоже была заимствована с периода поздней Республики.
Институт рабства в «стране свободы и равных возможностей» нельзя назвать уникальным, ведь в Европе он тоже частично практиковался, что говорит нам о том, что, скорее всего, это рудимент греко-римской системы общественных отношений, а не уникальность американского общества. Тем не менее, Америка — это редкий пример государства, не основанного на базисе какой-либо одной нации. Более того, основав колонию на уже заселенной другими народами территории, государство не пытается интегрироваться в уже существующее общество (испанские и португальские колонизаторы в Латинской Америке) или создавать отдельные анклавы (греческие колонии в Египте в период эллинизации и политика европейских колонизаторов), но полностью вытесняет коренное население (как когда римляне сделали с древними сабинским и этрусским народами, населявшими Аппенинский полуостров во время образования Римского государства), о присутствии которых нам сейчас могут сказать лишь географические названия на родном для тех погибших или почти погибших народах языках.
Есть также приверженность к бифуркации своей внешней политики. С одной стороны быть ярыми сторонниками принципа ‘Pacta sunt servanda’ («договоры должны соблюдаться»), а с другой стороны применение «гуманитарных интервенций» в обход многих международных документов [7, с. 68]. Мысль о создании мирового порядка, где одна нация благодаря своему могуществу сможет подмять под свою волю остальные нации, начала воплощаться в жизнь после Второй Мировой войны и продолжается по сегодняшний день. Это явление обсуждается уже более полувека и вряд ли кого-то шокирует. Куда более важно указать на основные причины нежелания американской элиты переходить в форму корпоративных международных отношений, а сделать однополярный миропорядок, даже тогда, когда это приносит больше вреда, чем пользы.
З. Бжезинский утверждал, что для формирования мирового сообщества нужен всего один центр силы, которому очень важно, чтобы никто не посягал на его место. Это та благородная цель, по мнению З. Бжезинскому, к которой стремится США [2, с. 3]. Тем не менее, уже прошло более четверти века после развала СССР, а однополярность международных отношений признали только США и ряд стран бывшего Советского Союза, которые таким образом хотят получить что-нибудь в благодарность от США. В этой связи нужно указать основные препятствия США в реализации своих гегемонистских планов.
Во-первых, это так называемое «американское преимущество». Очень часто выступления американских политиков [1, с. 267] или доклады исследовательских центров начинаются с перечисления основных экономических и политических успехов США [4, с. 16]. Нельзя отрицать, что США являются крупнейшей державой из когда-либо существовавших. Страной, которая лидирует во всех сферах человеческой деятельности, включая внешнюю политику. Тем не менее, есть и обратная сторона медали, где «американское преимущество» дает большие привилегии при ведении внешней политики, позволяет проводить авантюры, которые только увеличивают конфликтность в регионах и раскачивают международную систему. Во времена Холодной войны СССР и США активно участвовали в региональных конфликтах. Последняя акция советского правительства, (введение войск в Афганистан) вкупе с другими затратными событиями (авария на Чернобыльской АЭС, землетрясения в Армении в 1988 году, а также поддержание дружественных режимов в Африке) привели к краху советского режима. У США уже были войны в Корее, Вьетнаме, содержание «демократических режимов» на Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии. С начала 2000 годов при администрации Дж. Буша младшего и начала войны в Ираке США начали перечислять в военный бюджет один миллиард долларов ежедневно [1, с. 304], и с каждым годом эта цифра только растёт.
Во-вторых, это неразрывные связи с Европой. С самого обретения независимости, США имели обширные связи с европейскими странами. Первая и Вторая мировые войны полностью интегрировали США в мировую международную систему, причем США стали одним из центров силы в этой системе. США как самостоятельный субъект международных отношений не сможет выстоять и создать однополярный миропорядок без активной помощи Старого Света. Для США важно сохранить и упрочнить данные связи, однако американский истеблишмент привык считать ЕС не просто партнёром, но и подчиненным и продолжает делать недружественные шаги (выход из соглашения о транстихоокеанском партнерств [5], а также дестабилизация обстановки на Ближнем Востоке, которая вызывает большие волны миграции в Европу, а вместе с ней крупные вызовы как для стран-членов Европейского союза, так и для всей организации в целом, не угрожая при этом национальной безопасности США). Такое пренебрежное отношение к своим основным партнерам может серьезно осложнить контакты между этими гигантами и подорвать международную систему.
В-третьих, это высокая идеологизация внешней политики. Уже после Второй Мировой войны СССР и США вступили в идеологическую схватку, где один уже проиграл, а другой все еще проигрывает. Этим вторым являются США, которые не могут отказаться от пропагандистских лозунгов о демократии и свободе во всем мире с помощью «гуманитарных интервенций» и так называемой «силой к принуждению» (Power to Coerce), которая должна использоваться в «несвободных странах» в целях дальнейшей «мирной» смены режима. Данный метод был предложен американским стратегическим исследовательским центром RAND в специальном докладе для министерства обороны США. Основные цели для этой «силы принуждения»: Иран, Китай, РФ. Однако главная проблема не в том, что США проводили агрессивную внешнюю политику в отношении многих стран (в этот список также входят Вьетнам, Армения, Азербайджан, Беларусь, Афганистан, Ливия, Ирак, Сирия), а в том, что, начиная с Г. Трумэна, происходит идеологизации американской внешней политики, становление «демократии» транснациональным брендом, таким брендом, каким был Советский блок сам по себе. Но Социалистический блок перестал в 1991 г., а европейский колониализм в 1960–1970 годах. Тем не менее, американская мессианизм, оформленный на официальном уровне в 1950 году в виде Директивы Совета национальной безопасности — 68 [1, c. 62] действует по сей день.
В-четвертых, это особенность американской системы, а именно: отсутствие политической преемственности. Самая сильная сторона американской демократии, что каждый человек может стать кем угодно, оказалось ахиллесовой пятой политической системы. За последние полвека во главе внешней политики (государственным секретарем) было 19 человек. Время в Америке измеряется четырёхлетками выборов [8, C. 106–111]. Тем не менее, если в Японии министр иностранных дел — это публичное лицо, а за иностранные дела отвечает его первый заместитель, то в США практические каждые четыре года, происходили большие изменения во внешней политики. Каждая президентская администрация вкупе с государственным секретарём во главе пытается за довольно короткий срок реализовать свои амбиции в виде какого-то грандиозного проекта, при этом, не меняя внешнюю политику страны в целом.
Внешняя политика США меняет формулировки, но не свою форму, нагромождается огромным количеством нерешенных проблем от старых поколений и идет далее, не оглядываясь назад, ведь тех, кто совершал эти ошибки, уже нет в овальном кабинете. В 1950 году США принимают на себя ответственность лидерства как «центра силы в свободном мире» [1, c. 62], после окончания холодной войны Г. Киссинджер настаивал на том, что США не следует создавать однополярную систему международных отношений, так как она наименее стабильная, а уже в 2001 году государственный секретарь США Кондолиза Райс подвергла резкой критике многополярный мир, который, по ее мнению, «противен природе, если речь идет о странах с общими ценностями и интересами» [1, c. 300]. В 2000 году Дж. Буш утверждает тезис об «американской исключительности» [1, c. 298]. В середине 1950х годов Д. Эйзенхауэр говорил о Ближнем Востоке, что США окажут помощь любой стране «для отражения вооруженной агрессии со стороны какого-либо государства, контролируемого международным коммунизмом» [1, c. 96]. В 2001 году Дж. Буш мл. в своем обращении после событий 9 сентября сообщал, что США окажут помощь любой стране в борьбе с международным терроризмом [1, c. 303]. Форма не изменяется, как и не изменяются последствия такой внешней политики для Ближнего Востока и всего мира в целом.
Есть все основания полагать, что в ближайшее время Америку ожидает «большая встряска». В США в отличие от многих стран: Дж. Вашингтона как первого президента, А. Линкольна во время Гражданской войны в Америки, В. Вильсон в Первую Мировую войну, Ф. Рузвельта во время Великой депрессии и Второй Мировой войны соответственно. Есть основания полагать, что следующая администрация, возможно, будет одной из самых успешных за последние полвека. И вместе с этим есть два возможных сценария дальнейшего развития. И разделительная линия проходит по тому, кто сядет в овальном кабинете: Марк Туллий Цицерон или Август Октавиан? В первом случае Америку ждет окончание борьбы оптиматов и популяров, а вместе с тем большой политический кризис, период «слабого президента», начало которого мы можем наблюдать сейчас. Это, несмотря ни на что, приведет к обновленной Америке, имеющей потенциал преодолевать новые рубежи и преграды. Во втором случае, когда придет к власти американский Август Октавиан, наступит эпоха «слабого сената» раннего принципата, когда он еще имел власть, но это лишь тень того, что было раньше. Централизация и усиление полномочий администрации президента приведет видимому улучшению экономических социальных и политических показателей. Наступит эпоха «золотого», но все-таки упадка, так как устаревшая система не претерпит тех изменений, которых от неё требует время и мировая конъюнктура.
Литература:
- Лютых А. А., Тонких В. А. Внешняя политика США: от Трумэна до Обамы / А. А. Лютых, В. А. Тонких. — Воронеж. Издательство ВГУ., 2012.
- Бжезинский З. Великая Шахматная доска: пер. с английского / З. Бжезинский. — М.,1998.
- Маркиш С. П., Плутарх. Сравнительные жизнеописания т.1 / С. П. Маркиш, С. И. Соболевский. — М., 1961.
- The Power to Coerce // RAND Corporation, Santa Monica, Calif. URL: https://www.rand.org/pubs/research_reports/RR1000.readonline.html (дата обращения: 10.09.2017)
- США вышли из Транстихоокеанского партнерства: что дальше? // BBC. URL: http://www.bbc.com/russian/features-38729182 (дата обращения: 08.09.2017)
- В избирательной системе у нас полный бардак // Медуза. URL: https://meduza.io/feature/2016/06/10/v-izbiratelnoy-sisteme-u-nas-polnyy-bardak (дата обращения: 08.09.2017)
- Ивонина О. И. Современность как текст и контекст мировой политики: образ США как нового Рима глазами американских международников / О. И. Ивонина // Международные отношения и мировая политика. Материалы VIII Конвента РАМИ. — Издательство «МГИМО–Университет», 2015.
- Сушенцов А. А. США и волнения на Арабском Востоке / А. А. Сушенцов // Международные процессы. — 2011. — Том 9. № 1 (25).
