В представленной статье обозначена дифференциация наказаний за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних в РФ. Продемонстрирована нелогичность наказаний предусмотренных в ст. УК РФ, за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних в РФ. Проанализирован ряд проблем в действующем уголовном законодательстве РФ.
Ключевые слова: половая неприкосновенность, половая свобода, несовершеннолетие, дифференциация наказаний, уголовная ответственность.
Возложенная на преступника уголовная ответственность реализуется в от ношении него посредством правоприменительной деятельности государственных органов по осуждению и обеспечению надлежащего режима осуждения, осуществлению в режиме осуждения соответствующих мер воздействия, которые причиняют осужденному известные лишения, страдания и неудобства в целях восстановления социальной справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений им и иными лицами. Нельзя в этой связи обойти вниманием проблему дифференциации уголовной ответственности, вопрос о понятии которой, несмотря на большое количество работ, до сих пор остается дискуссионным.
Анализ трудов относительно сущности дифференциации показывает, что их авторами в качестве основных характеристик принимаются те или иные ее проявления. Так, дифференциация рассматривается в качестве одного из принципов, направления уголовной политики (основного и важнейшего), основополагающей идеи уголовного права, средства осуществления законодателем уголовной политики, ее метода. [1, с. 111]
С. Е. Кротов дает определение дифференциации, как «расчленение ответственности, ее различный уровень по отношению к лицу, совершившему преступление». [2, с. 12] Примерно то же под дифференциацией уголовной ответственности понимает Л. Л. Кругликов — это осуществляемое законодателем разделение последней, дозировка с учетом определенного рода обстоятельств, целью которой является создание для правоприменителя желаемого режима при определении меры (вида и размера) ответственности. [3, с. 62]
Дополненными выглядят определения других исследователей дифференциации, как градация, разделение, расслоение ответственности в уголовном законе, в результате которой законодателем устанавливаются различные уголовно-правовые последствия в зависимости от типовой степени общественной опасности преступления и типовой степени общественной опасности личности виновного. [4, с. 112] Однако, определение дифференциации, которого будем придерживаться мы, сформулировано А. А. Ширшовым и представляет собой «регламентацию на законодательном уровне вида, объема, пределов и формы реализации уголовной ответственности в зависимости от типовой степени общественной опасности преступного деяния, личности преступника и формы его вины». [5, с. 26] Этот же автор предлагает проводить различие между дифференциацией и индивидуализацией уголовной ответственности, с одной стороны, и дифференциацией и индивидуализацией наказания, с другой. Наиболее иллюстративным в плане разграничения дифференциации уголовной ответственности и наказания он приводит сравнительный анализ гл. 11 УК РФ (Освобождение от уголовной ответственности) и гл. 12 УК (Освобождение от наказания).
Не углубляясь в теорию понятий и не проводя существенной разницы между дефинициями «ответственности» и «наказания», сформулируем, тем не менее, свой вариант определения дифференциации наказания, как правоприменение норм об уголовной ответственности в зависимости от степени общественной опасности конкретного преступного деяния, личности преступника и формы его вины. Формы дифференциации разнообразны, но наиболее важными являются категоризация преступлений по степени их тяжести (ст. 15 УК РФ), выделение квалифицирующих признаков в статьях Особенной части УК РФ и обстоятельств, отягчающих наказание. Эти формы представляют собой самостоятельные уголовно-правовые институты, но их взаимообусловленность и взаимовлияние позволяют вести речь о решении с их помощью вопросов дифференциации ответственности на законодательном уровне. Ключевым направлением совершенствования российского уголовного законодательства и развития уголовно-правовой политики является именно дифференциация уголовной ответственности, с помощью которой можно достигнуть удачного баланса между «мягкостью» и «жесткостью» уголовного закона. [6, с. 128]
Как обоснованно утверждает Ю. В. Николаева, в действующем уголовном законодательстве дифференциация уголовной ответственности осуществляется в форме усиления ответственности преступления в зависимости от того, взрослый или несовершеннолетний стал потерпевшим, а также от возраста несовершеннолетнего потерпевшего. [7,с.19] Наглядным примером дифференциации наказания являются ст. 134 и 135 УК РФ, предусматривающие ответственность за ненасильственные половые преступления в отношении несовершеннолетних, в которых были выделены новые квалифицированные виды этих преступлений в зависимости от возраста потерпевшего — совершение деяния в отношении лица, не достигшего 14-летнего возраста, и лица, не достигшего 12-летнего возраста. Максимальное наказание по этим статьям увеличено в пять раз: если ранее ст. 134 УК РФ предусматривала максимальную санкцию в виде лишения свободы на срок до четырех лет, то теперь — до двадцати лет; соответственно по ст. 135 УК РФ — до трех и до пятнадцати лет.
Однако предложенная градация наказания, усиливающегося по мере снижения возраста потерпевшего, вызывает критику. По мнению Председателя комитета Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей Е. Б. Мизулиной, система дифференциации не соответствует медицинским критериям определения тяжести вреда несовершеннолетним и малолетним потерпевшим, поскольку однозначная причинно-следственная связь между возрастом потерпевших детей, характером и степенью вреда, нанесенного им сексуальным злоупотреблением, в настоящее время не установлена. Последствия таких преступлений для психического и сексуального здоровья подростков могут носить даже более выраженный и тяжкий характер, чем у малолетних потерпевших.
Недостатком существующей системы дифференциации уголовной ответственности правоведы называют несогласованность санкций особо квалифицированных составов преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 132 УК РФ и ч. 5 ст. 134 УК РФ. Сопоставительный анализ санкций указанных норм показал, что и насильственные действия сексуального характера, и ненасильственные половое сношение, мужеложство или лесбиянство, совершенные группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой в отношении лица, не достигшего четырнадцатилетнего возраста, относятся к категории особо тяжких преступлений (максимальное наказание в виде двадцати лет лишения свободы). Санкции названных составов практически полностью идентичны за исключением того, что по ч. 5 ст. 134 УК РФ ограничение свободы в качестве дополнительного наказания может не назначаться. На наш взгляд, такое различие является несущественным, учитывая отличия насильственного характера действий от ненасильственного. Основные составы названных деяний явно различаются по степени общественной опасности: насильственные действия сексуального характера являются тяжким преступлением, а половое сношение, мужеложство или лесбиянство, совершенные без применения насилия, — преступления средней тяжести.
Таким образом, законодатель проявил явную непоследовательность в установлении наказаний за преступления, имеющие разную степень общественной опасности, что подлежит, на наш взгляд, исправлению. Ю. Е. Пудовочкиным подмечено еще одно несоответствие наказаний в санкциях статей 134 и 135 УК РФ: «половое сношение, к примеру, с девочкой, не достигшей 16 лет, будет квалифицироваться по ст. 134 УК РФ и максимально возможное наказание составляет 4 года лишения свободы, а, скажем, анальный секс с той же девочкой, будет квалифицироваться по ст. 135 УК РФ, и наказание за данное преступное деяние не превысит 3 лет лишения свободы». Можем лишь предположить логику мысли законодателя, дифференцировавшего подобным образом ответственность, что в основу положен медицинский критерий нарушения девственной плевы. Однако, если допустить, что к моменту рассматриваемого сношения девушка не являлась девственницей, логика теряется.
Еще большее недоумение вызывает ситуация, в которой добровольный анальный секс с мальчиком того же возраста будет квалифицирован по ч. 2 ст. 134 УК РФ и может быть наказуем лишением свободы до шести лет. Конечно, законодательным конструированием норм невозможно учесть все ситуации, которые могут возникнуть в ходе практики правоприменения. Однако из подобных казусов правоведы видят выход во включении в ст. 134 УК РФ понятия и санкции за «иные действия сексуального характера», о чем мы уже упоминали выше. Также в доктрине предлагается предусмотреть уголовную ответственность за половое сношение, мужеложство и лесбиянство с вагинальным или ректальным проникновением в тело с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста в одной части ст. 134 УК РФ с назначением более строгой общей санкции.
Литература:
- Строганова К. Л. К вопросу о соотношении дифференциации уголовной ответственности со смежными категориями // Актуальные проблемы уголовного права на современном этапе (вопросы дифференциации ответственности и законодательной техники). 2015. № 4 (4). С. 111.
- Кротов С. Е. Дифференциация уголовной ответственности в зависимости от категоризации преступлений, квалифицирующих признаков и обстоятельств, отягчающих наказание: дис.... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 12.
- Кругликов Л. Л., Васильевский А. В. Дифференциация ответственности в уголовном праве. СПб., 2002. С. 62.
- Лесниевски-Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. М., 1999. С. 63; Строганова К. Л. Указ. соч. С. 112.
- Ширшов А. А. Уголовная ответственность: проблемы понятия и дифференциации // Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук / Дальневосточный федеральный университет. Владивосток, 2004. С. 26.
- Потапова И. В. Некоторые проблемы дифференциации уголовной ответственности за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних // Вестник Томского государственного университета. 2011. № 350. С. 128.
- Николаева Ю. В. Дифференциация ответственности за посягательства на интересы несовершеннолетних в уголовном праве России // Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук / Российский университет дружбы народов. Москва, 2012. С. 19.
