Семья как правовой институт: от истории к современности

Статья посвящена рассмотрению концепций, отражающих эволюцию понятия «семейный интерес» и его содержания в российском гражданском праве XIX — XXI в.

Ключевые слова: семейное право, гражданское право, семейный интерес, семья, члены семьи.

Формирование доктринальных подходов к определению понятий «семья» и «круг членов семьи» прошло достаточно сложный путь, состоящий из нескольких исторических этапов.

В дореволюционный период в российском праве семья понималась крайне неоднозначно: и «как союз лиц, связанных браком, и лиц, от них происходящих» [1, с. 9], и «как основная ячейка государственного организма, пользующаяся некоторой автономией» [2, с. 19], и как «одна из форм хозяйственного быта» [3, с. 369], и как «группа лиц, связанных браком или родством, живущих совместно друг с другом» [4, с. 406–407]. При этом дореволюционный законодатель регулировал семейные отношения только в случае «столкновения семейственной автономии с автономией государства» [2, с. 21]. Это выражалось в первую очередь в том, что государство допускало вмешательство в такие отношения исключительно при необходимости обеспечения защиты личности в рамках семейной ячейки. Во-вторых, — если возникала необходимость в определении союза лиц в качестве семьи. И, в третьих, — в силу обстоятельств, требующих определения с точки зрения закона всех имущественных отношений, которые возникали между отдельными членами семьи.

Несмотря на тот факт, что принадлежность к семье обеспечивала ряд сословных привилегий и ограничений, порождая вместе с тем целый комплекс прав и обязанностей, как в законодательном, так и культурно-традиционном смысле, легального определения понятия семьи не существовало. В связи с данным обстоятельством среди представителей российской интеллектуальной и политической среды велись бурные дискуссии, связанные с интерпретацией обозначенного термина. В частности, известный российский правовед И.А Покровский предложил рассматривать семью как «союз самостоятельных лиц, пучок своеобразных отношений между юридически равноправными единицами» [5, с. 190].

По мнению другого российского ученого-юриста В. Г. Шершеневича, под семьей следовало бы понимать как постоянное сожительство мужа и жены, а также детей, которые по достижении совершеннолетия обособляются в аналогичные самостоятельные союзы. «Боковые родственники», не создавшие собственные семьи, оставались в рамках данного союза в качестве своего рода придатка [6, с. 527].

Известный правовед К. А. Анненков, напротив, полагал необходимым включать в понятие семьи не только союз между мужем и женой, а также их брачных и внебрачных детей, но и союз усыновителей и усыновленных, поскольку есть семьи, в которых наряду с родными детьми проживают пасынки и падчерицы, женатые сыновья и их дети [7, с. 39].

Попытка внести ясность в понимание сути данного термина предпринималась, в частности, в комментарии к Гражданскому кодексу в 1913 г. Согласно последнему, семьей признавали совокупность лиц, связанных браком или родством — мужа и жену, даже не имевших детей, родителей вместе с детьми и остальных родственников, находившихся в ближайших степенях родства до тех пор, пока они не представляли «однодомство» [8, с. 46]. Однодомовство при этом интерпретировалось, и как совокупное местожительство и хозяйство, но и как «состояние ее членов между собою во взаимном отношении и верности», позволяющих реализовать общесемейный фамильный интерес [9, с.191].

Революция 1917 г. повлекла за собой ряд неизбежных политических и социально-экономических изменений. Полной ревизии подверглась, соответственно, и сложившаяся к этому времени система брачно-семейных отношений. В 1923 г. Началась разработка основных положений нового Семейного кодекса. На этом этапе юристы активно обсуждали вопрос внедрения в семейное право брачного договора, как основного регулятора имущественных отношений супругов. Но эта идея не была реализована. Кодекс о браке, семье и опеке 1926 г. закрепил ряд весьма прогрессивных норм:

– принцип общности имущества супругов;

– легализация т. н. фактических браков;

– институт брака рассматривался, как соглашение, оформлявшееся только посредством его регистрации.

Позже понятия семьи стало определяться совокупностью оснований, способствующих ее возникновению, и присущих ей признаков (О. С. Иоффе, Е. М. Ворожейкин, Р. П. Мананкова, В. А. Рясенцев, Г. М. Свердлов, Ш. Д. Чиквашвили). Так, одни ученые, подобно О. С. Иоффе, трактовали понятие семьи как «признаваемый и поддерживаемый государством и обществом союз лиц, основанный на браке по любви или естественной близости по происхождению, существующий в целях обеспечения продолжения рода, коммунистического воспитания и материальной взаимопомощи» [10, с. 175]. Другие, вслед за В. А. Рясенцевым, рассматривали «семью как союз лиц, основанный на свободном и равноправном браке, близком родстве, усыновлении или иной форме воспитания ребенка, и характеризующегося общностью жизни и интересов этих лиц, обладающих соответствующими правами и обязанностями» [11, с. 42–43]. Третьи под семьей подразумевали «основанное на браке или кровном родстве объединение лиц, связанных между собой взаимными правами и обязанностями, взаимной моральной и материальной общностью и поддержкой, рождением и воспитанием потомства, ведением общего хозяйства» [12, с. 46–48].

В 90-е гг. ХХ в. началось возрождение института частной собственности, развитие гражданского оборота, создание системы государственной регистрации недвижимости и сделок с ней, что актуализировало проблему заключения сделок между супругами. В частности, с 1 января 1995 г. российской правовой реальностью стал брачный договор, призванный укрепить брака, исключить конфликты и споры между супругами относительно имущества. Так п. 1 ст. 256 ГК РФ гласил: «имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, если договором между ними не установлен иной режим этого имущества». Само понятие «брачный договор» было введено в оборот с 1 марта 1996 в связи с принятием нового Семейного кодекса.

Действующее законодательство также не содержит легального определения термина семья. Это обстоятельство породило в юридической сфере новые дискуссии относительно его содержания, в ходе которых сформировались две позиции.

Апологеты первой точки зрения исходят из того, что необходимо закрепить законодательно, либо путем создания некоего универсального определения, либо разработать для каждой отдельной отрасли права, субъектами которой являются члены семьи, свое приемлемое для нее определение данного понятия. В частности, на закреплении понятия семьи, которое имело бы общеотраслевое значение, настаивает российский правовед П. И. Седугин, предложивший свою трактовку данного термина. Семья, по его мнению, представляет собой «определенную совокупность (общности или группы) людей, основанную на браке, родстве, совместном проживании и ведении общего хозяйства, образующей естественную среду для благополучия ее членов, воспитании детей, взаимопомощи, продолжения рода» [13, с. 2].

С. А. Муратова приводила в качестве аргумента необходимости выработки легального определения семьи тот факт, что последняя является субъектом права. При этом, она предлагает свое понимание семьи, как «объединения, совместно проживающих лиц, связанных взаимными правами и обязанностями, возникающими из брака, родства, усыновления или иной формы принятия детей на воспитание в семью» [14, с 38].

Отчасти позицию С. А. Муратовой поддерживал и другой российский юрист Ю. А. Королев, указывая на целесообразность проведения дополнительного исследования данной проблемы, поскольку, несмотря на острую необходимость признания семьи в качестве субъекта права, в настоящее время закон, так или иначе, не считает семью участником правовых отношений [15, с. 5].

Еще одна позиция, прочно утвердившаяся в современной юридической науке, сводится к тому, что определение семьи не нуждается во внедрении на законодательном уровне, т. к. она не является субъектом права. В качестве таковых выступают, как правило, конкретные члены семьи. Следовательно, понятие семьи может носить исключительно социальный, а не правовой характер. Так, М. В. Антокольская полагала, что понятие семьи всегда отличалось крайней неопределенностью, что создавало невозможность его фиксации в законодательстве [16, с. 12]. Б. М. Гонгало обратил внимание на то, «что закон не стремится урегулировать все и вся, касающееся семьи, определяет права и обязанности членов семьи (и некоторых иных лиц)» [17, с. 243]. И. М. Кузнецова, отсутствие в СК РФ общего определения семьи назвала закономерностью в силу его социологического, а не правового характера [18, с. 356]. А. М. Нечаева пришла к выводу, что «единого определения семьи нет даже в семейно-правовой литературе, чему способствует отсутствие определения характеризующих ее признаков в семейном законодательстве, даже в СК РФ, что легко объяснить. «Любое определение невольно является авторским, отличается собственным видением, которое может быть ошибочным» [19, с. 90]. С одной стороны, безусловно, в данном подходе есть вполне определенная логика, с другой, — совершенно очевидно, что как только семья оказывается вовлечена в сферу правового регулирования, она автоматически приобретает как социальные, так и правовые признаки, нашедшие отражение в семейном законодательстве [20, с. 68]. В частности, это утверждение вполне справедливо в ситуации, когда речь идет о взаимных правах и обязанностей членов семьи. Более того, как самостоятельное понятие, «семья» встречается в тексте целого ряда статей СК РФ (ст. 1, 2, 22, 27, 31, 54, 57 и др.), что дает полное право говорить о семье, как о самостоятельном субъекте права. Следовательно, семья представляет собой единый коллективный субъект, в рамках которого ее члены также выступают в роли самостоятельных субъектов семейных правоотношений.

Таким образом, законодатель, вставая на защиту и охрану интересов семьи, в то же время не дает ее легального определения. В юридической литературе по вопросу необходимости законодательного закрепления понятия семья в настоящее время сформировались две диаметрально противоположные позиции. Сторонники одной из них настаивают на законодательном закреплении определения понятия семьи, сторонники другой, ‒ полностью отрицают такую необходимость. Однако, как показывает практика, наиболее логичной и отвечающей современным правовым реалиям представляется точка зрения о необходимости унификации терминов семья и члены семьи. В процессе осуществления правосудия и применения законодательных положений, при анализе обзоров и обобщений судебной практики выявляются явные недостатки действующего законодательства, объективно препятствующие судам в принятии справедливых решений. Различная отраслевая терминология определения понятия семьи влечет за собой возникновение еще одной трудноразрешимой проблемы, связанной с определением ее субъектного состава.

1. Соловьев Н. Я. Семья в социалистическом обществе. — М., 1981. — 63 с.
2. Свердлов Г. М. Советское семейное право. — М., 1951. — 162 с.
3. Пахман С. В. Обычное гражданское право в России / Под ред. В. А. Томсинова. — М., 2003. — 736 с.
4. Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.) — М.: Фирма «СПАРК», 1995. — 556 с.
5. Покровский И. А. П 48 Основные проблемы гражданского права. 6-е изд., стереот. –М.: Статут, 2013. — 351 с.
6. Шершеневич Г. Ф. Курс гражданского права. — Тула: «Автограф», 2001. — 791 с.
7. Анненков К. Система русского гражданского права. –СПб., 1905. — 391 с.
8. Законы Гражданские (Свод законов. Т.1, ч.1). Практический и теоретический. Вып.1. Кн.10: О правах и обязанностях семейственных. (СТ.1–130) / Под ред. А. Э. Ельяшевича. — М., 1913. — 395 с.
9. Покровский И. А.. Основные проблемы гражданского права. — М., 1998. — 512 с.
10. Иоффе О. С. Советское гражданское право. — Л., 1965. — Т. 3. — 347 с.
11. Рясенцев В. А. Советское семейное право. — М., 1982. — 291 с.
12. Матвеев Г. К. Советское семейное право. — М.: «Юридическая литература», 1985. — 208 с.
13. Комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. Крашенинникова П. В. и Седугина П. И. — М., 1997. — 480 с.
14. Муратова С. А. Семейное право. — М., 2006. — 375 с.
15. Королев Ю. А. Семья, государство, общество. — М., 2001. — 281 с.
16. Антокольская М. В. Семейное право. Изд. 2-е испр. и доп. — М., 2001. — 579 с.
17. Постатейный комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации / Под ред. П. В. Крашенинникова. — М., 2006. — 653 с.
18. Комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации / Под ред. И. М. Кузнецовой. — М., 1996. — 512 с.
19. Нечаева А. М. Семейное право: актуальные проблемы теории и практики. — М., 2007. — 285 с.
20. Ильина О. Ю. Семейное право. Практикум. — М., 2008. — 321 с.