Анализ судебной практики показывает, что зачастую явка с повинной применяется как антитеза отказу лица от признательных показаний. В этой связи представляется необходимым обоснование механизма реализации явки с повинной, на основании того положения, что если существует нормативно регламентированное право на защиту, в процессе проведения следствием проверочных мероприятий, реализуемых на стадии предшествующей возбуждению уголовного дела (ч.1.1 ст.144 УПК РФ), то совершенно очевидно отсутствие положений для пренебрежения данным нормативным правом и в процессе реализации явки с повинной.
Первоначально отметим, что сегодня закон не устанавливает отчетливые критерии оценивания явки с повинной в доказательственном значении. Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 2 от 11 января 2007 г. «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» разъясняет, что любые сообщения задержанных лиц, подозреваемых в совершении преступления, о каких–либо иных ранее совершенных ими преступлениях, неизвестных правоохранительным органам, нужно рассматривать в качестве явки с повинной, учитывая данный факт в процессе определения наказания за данные преступления. Т. о., разъяснение Верховного Суда РФ, уподобляет явку с повинной к показаниям подозреваемого лица. Солидаризируемся с мнением М. В. Лапатникова, что «процедура получения явки с повинной отдана на “откуп” правоохранительным органам, что, в свою очередь, инициирует злоупотребления представителей стороны обвинения» [1, с. 172].
Анализируя явку с повинной как доказательство вины, подчеркнем, что, в судебной практике явка с повинной применяется как антитеза отказу подсудимого лица от показаний, данных ранее. Такая позиция инициирует как стороне обвинения, так и судьям, употребление явки с повинной как своего рода абсорбента отказа подсудимого от показаний. На наш взгляд, такая интерпретация не является верной, поскольку закон не содержит ясной и отчетливой процедуры получения явки с повинной в противовес от процедуры получения показаний. Помимо этого, в судебной практике наличествует стойкая ориентация на оценивание явки с повинной как эквивалентного доказательства относительно показаний, данными лицом в суде [2, с.193].
Кроме того, остро дискуссионным является и проблема необходимости обязательного присутствия лица, осуществляющего явку с повинной. Однако, Комментарий к УПК РФ, разъясняет, что явка с повинной может быть репрезентована посредством как знакомых, так и близких, а также адвоката лица, осуществляющего явку с повинной [1, с. 172].
Апеллируя к явке с повинной как на полноценно удовлетворяющее требованиям доказательство вины, суды не принимают во внимание, что явка происходит, по существу, в обстоятельствах значительного нарушения права на защиту, поскольку отсутствие при явке с повинной защитника не соответствует императивным процессуальным нормам, т. к. показания можно рассматривать как доказательство вины лишь при реализации обязательного права на защиту. Эта практика ярко проявляет обвинительную направленность отечественного уголовного процесса, в то же время, представители стороны обвинения приобретает возможность не учитывать мешающую и обременительную норму, регламентированную п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ.
Согласимся с позицией В. А. Лазаревой, что «допрос обвиняемого становится не нужным, т. к. его с легкостью можно заменить признанием, полученным вне рамок законной процедуры».
Исследуемая проблематика находится в прямой корреляции с осуществлением права на защиту. Соответственно, данный принцип должен распространяться на все без исключения случаи дачи лицом показаний, могущими впоследствии быть примененными против него.
Таким образом, недочеты правовой реализации явки с повинной состоят в следующих положениях:
а) не соблюдается право на защиту;
б) не существует нормы обязательного разъяснения лицу права «на молчание», регламентированной ст. 51 Конституцией РФ;
в) отсутствует возможность принятия явки с повинной любым без исключения представителем правоохранительной системы.
Поэтому, представляется необходимым отчетливое законодательное разграничение: либо не рассматривать явку с повинной как полноценное обвинительное доказательство, оставив за ней ее значение как повода к возбуждению уголовного дела, либо существенно модернизировать нормативные основы явки с повинной, устранив вышеуказанные недочеты. Представляется возможным третий вариант: явка с повинной учитывается, когда лицо подтвердит сведения, зафиксированные в заявлении при явке с повинной, и надлежащую процедуру ее получения. В таком случае доказательственная ценность явки с повинной будет производна от содержания показаний, данные впоследствии подозреваемым. Именно к такой модели реализации явки с повинной апеллирует М. В. Лапатников [1, с. 172].
Мы придерживаемся противоположной позиции, исходя из того, что если ставить ценность доказательства в прямую корреляцию от содержания показаний подозреваемого лица, то это делает бессмысленной явку с повинной как средство доказывания. Реализация данного подхода приведет к необоснованному усложнению процесса доказывания, к тому, что подозреваемое лицо получит еще одну возможность для сопротивления следственным действиям, а последнее утратит эффективную возможность мотивации лица к сотрудничеству со следствием.
Предложенная схема реализации явки с повинной, которую мы предлагаем, базируется на фабуле, что если существует законодательно урегулированное право на защиту, в течение проведения следствием проверочных мероприятий, на стадии предшествующей возбуждению уголовного дела (ч.1.1 ст.144 УПК РФ), то представляется очевидным отсутствие положений для игнорирования этих норм и в процессе реализации явки с повинной.
Другими словами, явка с повинной должна оставаться средством доказывания, но при обеспечении лицу (по желанию последнего) права воспользоваться услугами адвоката.
Помимо этого, представляется очевидной необходимость введения следственной монополии на получение явки с повинной. Другие сотрудники правоохранительных органов должны иметь возможность принятия явки с повинной, но в этом случае она должна быть оценена как повод к возбуждению уголовного дела, а не в качестве доказательства вины. Последним она должна стать лишь после того, как лицо подтвердит данную ранее явку следователю в присутствии представителя защиты.
В этой связи предлагаются следующие дополнения ст. 142 УПК РФ.
«Часть 3. Явка с повинной должна быть принята следователем, дознавателем. При этом, лицу, которое изъявило желание сделать явку с повинной, должно быть разъяснено право не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, круг которых определен пунктом 4 статьи 5 настоящего Кодекса, пользоваться услугами адвоката. В случаях, предусмотренных статьей 51 настоящего Кодекса, право на адвоката обеспечивается следователем, дознавателем.
Часть 4. Явка с повинной может использоваться в доказывании, если она соответствует требованиям, предусмотренным частями 1–3 статьи 142 и статьи 84 настоящего Кодекса».
Литература:
- Лапатников, М. В. Явка с повинной как аргумент виновности лица в уголовном судопроизводстве / М. В. Лапатников // Юридическая техника. — 2013. — № 7. — С. 170–172.
- Шаутаева, Г. Х. Проблемные вопросы доказательственной оценки явки с повинной / Г. Х. Шаутаева // Вестник Удмуртского университета. Серия «Экономика и право». — 2015. — № 6. — С. 192–195.
