Работа посвящена исследованию особенностей политического сыскана территории Восточной Пруссии в годы Семилетней войны(1756–1763г). Данный вопрос обычно вспоминают в связи с делом Вагнера или сюжетом о задержании «барона Гревена» в «Записках» А. Т. Болотова.
Особенный интерес представляет изучение применения «слова и дела». Как пруссаки восприняли данную практику? Были ли доносы от местного населения? Чтобы ответить на эти вопросы, можно обратиться к делам «О кузнецах Иване Жарникове и Фёдоре Гущине, ложно доносивших на Анну Витнерн в Кенигсберге» и «О садовнике Конопацком, доносившем в Кенигсберге на прусских пленных офицеров». Рассмотрим указанные дела по стадиям, параллельно сравнивая с процессом в Российской империи.
Оба дела были возбуждены на основании доносов. В деле Анны Витнерн указано, что донос поступил «тот же час … прапорщику Василию Одилову». Во втором случае сообщение о совершении преступления поступило на гауптвахту.
На Анну Витнерн доносили русские кузнецы, проживающие в Кенигсберге. Рапорт об это поступил в канцелярию генерал-губернатора Восточной Пруссии Н. А. Корфа от Иоганна (Ивана Яковлевича) фон Трейдена, обер-коменданта Кенигсберга в сентябре 1758 года. Интересно, что донос на пленных офицеров составил местный житель, «здешний садовник Конопацкий». Рапорт датирован 23 октября 1761 года. Таким образом, можно говорить о том, что существует прецедент доносов по политическим преступлениям от бывших подданных Фридриха II. При этом Конопацкий указывает на нарушение закона прусскими пленными офицерами. Этот факт ещё раз подтверждает отсутствие поддержки прусского короля. Конечно, существовали отдельные сторонники Фридриха II, например, упомянутый ранее почтмейстер Вагнер. Но в указанный период времени среди местного населения действительно верноподданных Елизаветы Петровны было достаточно на что указывал Г. В. Кретинин.
И в одном, и в другом деле суть доноса — оскорбление Елизаветы Петровны. В протоколе допроса Ивана Жарникова указано, что по его мнению, преступление состоит в том, что «выговорила (примечание: Анна Витнерн) … речь: ваша государыня кошка: а кошка не было те есть непристойные слова хотел засвидетельствовать». Конопацкий обвинял пленных офицеров в том, что «они…между собой про Её Императорское Величество говорили худо почем того часу». Т. е. оба обвинения «по первому пункту» в соответствии с указом Анны Иоанновны от 2 февраля 1730 года: «ежели кто каким умышлением учнет... Персону и честь Нашего Величества, злыми и вредительными словами поносить».
Данный этап соответствует общеимперской практике. Как отмечал Е. В. Анисимов, большинство дел в XVIII веке возбуждалось на основании доносов. Обвинение в оскорблении императрицы было распространено в Российской империи.
На основании доноса Анну Витнерн задержали. Её показания запротоколировали на русском языке. Аналогичное задержание имело место и во втором деле: были «ведены под караул прусские афицеры», т. е. были задержаны офицеры, которых обвиняли в совершении преступления. Допросы шли на немецком языке. Факт подробного протоколирования допроса говорит о решении проблемы нехватки переводчиков, которая возникла сразу после занятия Восточной Пруссии.
В ходе следствия было выявлено, что один из офицеров занимал деньги. Однако выплатить долг не мог: прусские офицеры не получали жалование (в отличие от русских пленных офицеров). Читаем в деле: «потому что они чрез год жалования не получают также и оный Мунхау (примечание: один из пленных офицеров) ничего не получал, для чего Конопацкому долгу заплатил не в состоянии, а находящиеся в плену российские афицеры получают жалование чрез каждые пять дней». Пленные офицеры считали, что их содержат неподобающим образом: «прусския (примечание: пленные прусские офицеры) должны здесь помиру з голоду и ходя помиру» по вине Елизаветы Петровны.
На основании этих фактов можно предположить, что донос являлся способом свести счёты с должником. Не имея возможности взыскать средства, садовник решил донести на офицеров. Однако это предположение невозможно подтвердить, т. к. в деле не были изучены мотивы садовника.
По результатам следствия В. И. Суворовым, бывшим в то время губернатором Восточной Пруссии, было решено отпустить офицеров. Читаем в деле: «приказал и испод караула освободить».
Также В. И. Суворовым был направлен запрос в кёнигсбергский магистрат о характеристике садовника Конопацкого: «приказал я здешнему магистрату о его состояния подать репорт». В ответ из магистрата доносили, что садовник психически не здоров: «еще в нынешнем лете в ратуше под охранение несколко времяни были».
Обо всех этих мероприятиях В. И. Суворов докладывал А. Б. Бутурлину, главнокомандующему русской армией, в рапорте от 22 ноября 1761 года.
В деле Анны Витнерн следствие столкнулось с большими трудностями. Местная жительница указала, что вины не признаёт, преступление не совершала: «от чего жалоба или донос произошли не знает». При этом в показаниях возникли разногласия: «оказались разноречии». По этой причине было невозможно вынести решение: «добровольно истину не показывают, без чего окончания по сему дела учинить, невозможно».
В этой ситуации Н. А. Корф приказал 8 ноября 1758 года применить очную ставку и пытки: «дав очную ставку распросить ещё подбитие батогами иначе оне сего престрастного распроса утвердятся должны немедленно». Очная ставка дала результаты. Оказалось, что донос был ложным: «сей донос взведен...будучи по ссоре напрасно».
В целом, следственные действия аналогичны практике проведения следствия в Российской империи. В связи с отсутствием свидетелей ключевым доказательством в данном случае являются результаты допроса. Обратим внимание, что при разбирательстве пытки либо не применялись без оснований к этому, либо применялись совместно с очной ставкой.
В итоге, 10 ноября 1758 года Н. А. Корф признал кузнецов виновными за ложный донос: «За оное ложное их показание». В решении было указано, что цель наказания- устрашение: «прочим на страх высечь нещадно батогами и по прежнему определить к их должностям в тот же батальон». Местную жительницу освободили: «Витнерн из под караула освободить».
Решение по делу о доносе на пленных офицеров было принято А. Б. Бутурлиным. В ордере главнокомандующего указано, что: «оной (примечание: садовник Конопацкий) по объявлению магистрата за несколько уже лет в разуме повредился, то приказал его в ратушу отдать на смотрение а дело уничтожить». Таким образом, донос был признан ложным, а офицеры невиновными. Конопацкий, объявленный невменяемым, избежал наказания. Дальнейшая его судьба легла на плечи кенигсбергского магистрата.
Решения Н. А. Корфа и А. Б. Бутурлина соответствуют практике, сложившейся в Российской империи. В обоих случаях отсутствует состав, а «измена» возникла только в голове садовника или стала следствием ссоры. В аналогичных случаях объект доноса признавался невиновным при отсутствии доказательств совершения преступления. В деле Анны Витнерн имеет место неопределённый размер санкции: «высечь нещадно батогами», что соответствует сложившейся в России практике, которая к середине XVIII века объективно устарела.
Российская администрация рассмотрела дела аналогично общеимперской практике без привлечения Тайной канцелярии. При этом расследование велось быстро и всесторонне.
Оба дела являются прекрасным примером того, как устаревшее «слово и дело» применялось на территории, недавно присоединённой к Российской империи. Архаичность практики доносов компенсировалась качественным исследованием доказательств, отказом от пыток в качестве способа получения доказательств без достаточных к тому оснований и привлечением местных органов власти.
Литература:
- Анисимов Е. В. Дыба и кнут. Политический сыск и русское общество в XVIII веке./ Е. В. Анисимов.- М.: Новое литературное обозрение. 1999. 720 с.
- Исупов В. С., Кретинин Г. В. Восточная Пруссия. С древнейших времён до конца второй мировой войны/ В. С. Исупов, Г. В. Кретинин.- Калининград: Кн. изд-во., 1996.- 538 с.
- Кретинин Г. В. Под Российской короной, или Русские в Кенигсберге.1758–1762. / Г. В. Кретинин.- Калининград: Кн. изд-во., 1996.- 176 с.
- Масловский Д. Ф. Русская армия в Семилетнюю войну. Выпуск II-й. Поход графа Фермора в Восточные области Пруссии (1757–1759)/Д. Ф. Масловский.- М: Типография штаба войск Московского военного округа.1888.- 876 с.
- О кузнецах Иване Жарникове и Фёдоре Гущине, ложно доносивших на Анну Витнерн в Кенигсберге // РГАДА. Ф. 25. Оп. 1m. Д. 30.
- О садовнике Конопацком, доносившем в Кенигсберге на прусских пленных офицеров //РГАДА. Ф. 25. Оп. 1m. Д. 424.
- Болотов А. Т. Записки А. Т. Болотова, написанных им самим для своих потомков [Электронный ресурс]/А. Т. Болотов//e-libra.ru — Режим доступа: http://e-libra.ru/read/326389-zapiski-a-t-bolotova-napisannih-samim-im-dlya-svoih-potomkov.html (дата обращения: 02.10.2018).
- Высочайший указ XVIII века [Электронный ресурс]// vostlit.info — Режим доступа: http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/XVIII/1720–1740/Anna_I/ukaz_donosciki_02_02_1730.htm (дата обращения: 02.10.2018).
