Идея спортивного рекорда, одна из основополагающих в области спорта, с самого начала существования советского государства, претерпела множество попыток решить ее судьбу. Споры вокруг чуждости спортивного рекорда принципам государства победившего пролетариата, или, наоборот, его необходимости, велись на протяжении всех двадцатых годов, и только к середине 1930-х чаша весов окончательно склонилась к решению о том, что высшим спортивным достижениям в СССР быть.
В начале двадцатых годов от спорта требовалось, прежде всего, создание тесного коллектива трудящихся, в сфере физической культуры и спорта на практике старались применить идеи теоретиков марксизма-ленинизма: «Коллектив все, одиночка ничего, единицы падают, коллектив спасает» [1]. Мало того, что советский спорт мыслился как любительский, на первых порах отрицалась даже сама идея проведения личных соревнований (притом, что амбициозные устремления личности являются одним из движителей спорта). В 1922 году Н.И. Подвойский писал: «Строй советской трудовой республики, ведущий к коммунизму, рождает свою систему и свои виды физической культуры, вкладывая в них свой содержание, покоящееся на основе общности, коллективности, товарищеского труда и социалистического устройства» [2].
Понятно, что в советской стране личные устремления по своей сути шли в разрез с насаждавшимися большевиками идеями коллективизма, единого, всеобщего, а значит безличностного. В инструкциях по работе местным кружкам физической культуры тот же Подвойский писал в 1923 году: «На место резни чемпионов за 1/10 секунды, ставятся средние нормы достижений в беге, прыжках, метании, плавании, гребле и т.д., которых добивается вся группа» [3].
В связи с этим еще в 1924 году на Всесоюзном Съезде Советов физической культуры было призвано необходимым упразднить состязания индивидуального характера, как вредно действовавшие на широкие массы трудящихся, так как для пролетарского спорта совершенно неважно, «что кто-нибудь поставит новый мировой или всесоюзный рекорд в каком-нибудь виде спорта. В противовес индивидуальным состязаниям, по всему союзу будут устраиваться исключительно коллективные групповые состязания» [4, с. 18].
Один из известных в то время сторонников физической культуры, прежде всего как «гигиены тела», Е.П. Радин так высказывался о немногих занимавшихся еще тогда профессиональным спортом: «Узость интересов: вся жизнь в том, чтобы положить на обе лопатки, забить гол, ударить в боксе до потери сознания…мировой рекорд в ущерб здоровью, политическая, общественная отсталость. Вся картина такой физкультуры – хроника умственной отсталости и физической однобокости…физуродование, носящее на себе черты упадочности капиталистического строя» [5].
Дело заключалось не только в слепой приверженности коммунистическим теориям, но и в том, что по-прежнему не хватало сил и средств, страна лежала в руинах, и занимались главным образом самым на тот момент необходимым: созданием массовой физкультуры, внедрением полезности спорта в массы. Как отмечал один из руководителей советского спорта А. Зикмунд в статье «Единая техника и методика в международном масштабе рабоче-спортивной жизни»: «Состязаться не только для того, чтобы выше прыгнуть, чтобы вбить лишний гол, а состязаться для того, чтобы этим способствовать всестороннему развитию человеческого организма» [6]. Непосредственной подготовкой кадров в целях достижения в спорте мировых результатов никто не занимался, да, видимо, и немыслимо это было без широкой опоры в виде массовой физкультуры, которую в эти годы только начали создавать. А саму идею спортивного рекорда, как это часто у нас бывает, на всякий случай осудили, да так яростно, что это попало даже на страницы популярной тогда энциклопедии «Гранат»: «Рекордсменство – стремление «побивать рекорды» или добиваться высших достижений в спорте хотя бы ценой здоровья, ценою потери времени, носит иногда нездоровый характер и представляет довольно отрицательное общественное явление, когда соблазняет многих и распространяется как зараза» [7, с. 448]. Ярко высказался по этому поводу на проходившем в октябре 1924 года III Конгрессе Красного Спортинтерна сотрудник аппарата КСИ Лемберг: «Принцип состязания воспитывает чрезвычайно вредные, именно индивидуалистические наклонности среди рабочей молодежи, является по существу буржуазным пережитком. Нам нужно фиксировать и поощрять достижения целых коллективов в области физических достижений, а не крайние достижения одиночек» [8].
Вспомнили и классиков, в статье «Физическая культура и РКСМ» (1922) Е.П. Радин, ссылаясь на В. Ленина, призывавшего совсем по другому поводу «лучше меньше да лучше», также говорит о необходимости снижения физической нагрузки, и чем меньше ее будет, тем лучше [9].
В конце двадцатых годов, по мере развития советского спорта, отношение к самому понятию рекорда претерпевает некоторые изменения, теперь нет его полного отрицания как самостоятельного явления, допускается его право на жизнь, но с оговорками. Один из сотрудников Н.А. Семашко, активно занимавшийся разработкой основ советской физической культуры, А. Иттин писал: «Правильная подготовка наших спортсменов неминуемо должна дать не менее хорошие по технике результаты, нежели у узких рекордсменов, при непременном условии, чтобы у нас спорт культивировался не ради спорта, а лишь как метод коммунистического воспитания» [10].
Поддержал его и деятель физкультурного движения К.А. Мехоношин в статье «Тезисы о физическом воспитании трудящихся»: «Считая безусловно целесообразным широчайшее использование, как побудительного стимула к занятиям физическими упражнениями, свойственное человеку, особенно в молодом возрасте, стремления к соревнованию… в тоже время надлежит неукоснительно бороться с крайним и односторонним увлечением физическими упражнениями, превращающимися при этом из средств физической культуры в самоцель» [11].
Между тем, главенствующей до середины тридцатых годов оставалась точка зрения, которую выражала подавляющее большинство руководителей советского спорта, согласно которой главное, это не дать человеку выделиться из общей массы, из коллектива, используя при этом спортивные успехи: «Надо бороться …против спорта, который начинает разжигать у молодежи многие вредные качества, ведет к «рекордсменству» и т.п. Спорт – не индивидуален, он воспитывает гражданина коллективного общества» [12].
В ходе развития советского государства, приобретения им тоталитарных черт, усиливается контроль за всеми сферами жизни человека и общества. В 1930-е годы спорт становится одним из важнейших инструментов государственной политики, поэтому его развитие на уровне обычном для европейских стран, не могло устраивать власть, от спорта требовалось действительно стать лучшим в мире по своим достижениям.
Новая Конституция (Основной закон) СССР, принятая 5 декабря 1936 года объявила о достижении социализма в первом в мире государстве рабочих и крестьян. Теперь в высказываниях большевиков стали заметны новые нотки, характеризующие то, что они нашли иные аспекты в физическом воспитании, которые должны были стать весьма полезными с точки зрения проблемы построения коммунизма. Дело в том, что раз социализм, согласно теории общественно-экономических формаций, более высокая ступень развития общества во всех сферах человеческой жизни, то и советское государство теперь просто обязано было подтверждать свое превосходство над капиталистическим миром, в том числе и в области спорта.
Советские лидеры ставят своей целью не только всесторонне готовить будущих защитников отечества и широко внедрить физкультуру в массы, но и стремятся к тому, чтобы достичь и превзойти лучшие мировые достижения в различных видах спорта, чтобы с помощью спортивных результатов показать преимущества советской общественной системы в целом. Так «Правда» писала 24 июля 1934 года: «Стремление к мировым рекордам – не есть пустое рекордсменство. Мы радуемся каждому успеху советских спортсменов, каждому их новому рекорду, потому что это – результат борьбы самих трудящихся, свидетельство роста нашей спортивной техники, доказательство правильности нашей советской системы физического воспитания. Каждый новый рекорд является толчком к развертыванию массовой физкультурной работы» [13, с. 35].
Н.К. Антипов, руководитель советской физкультуры середины тридцатых годов, обратился с призывом к участникам Всесоюзных динамовских стрелковых соревнований: «Закончившиеся стрелковые соревнования еще раз подтвердили класс динамовских стрелков…деритесь за дальнейшие достижения и помните, что советские стрелки должны быть лучшими в мире» [14].
С наступлением перемен вряд ли бы, мягко говоря, встретили понимание высказывания специалистов двадцатых годов о том, что «даже выдающиеся достижения, но односторонние, не только не должны поощряться, а заслуживают самого отрицательного к ним отношения» [15].
Всесоюзный Комитет по делам физической культуры и спорта больше не критикуют за «спортсменство и рекордсменский уклон». На повестке дня стоит новая задача – добиваться как можно лучших результатов во всех видах спорта, что должно доказать преимущества жизни в социалистической стране, даже спортсмены которой «быстрее, выше и сильнее» остального спортивного мира. Новый председатель Всесоюзного Комитета Иван Харченко при вступлении в должность призвал: «Догнать и перегнать передовые капиталистические страны в отношении спорта» [16].
До сведения масс лозунги центральных органов власти доводит «Красный спорт»: «Догнать и перегнать мировые рекорды буржуазных стран по отдельным видам спорта – такова задача, поставленная партией и правительством перед физкультурниками СССР. В некоторых видах спорта мы отстаем (легкая атлетика, лыжи, велосипед), а в некоторых подошли вплотную или опередили – коньки, штанга, плавание» [17].
Весьма любопытна оценка происходящего в СССР в области спорта и физической культуры датского корреспондента газета «Идрэдбладет» в июле 1936 года: «Десять лет назад руководители советского спорта говорили мне: “спорт для многих, без звезд можно обойтись”. Теперь спортивные площадки оборудуются по всему громадному государству, тысячи инструкторов обучаются на специальных факультетах физической культуры и огромнейшая пропагандистская деятельность проводится везде на фабриках, в конторах, среди деревенского населения…вводятся рекорды и премии, они имеют энтузиастов и громаднейший человеческий материал (172 миллиона) и правительство, которое оказывает спорту всевозможную поддержку» [18].
Шведская газета «Идратсбадет» также отмечала: «По всему миру ведется сейчас пропаганда жизни на вольном воздухе. В Советском Союзе эта пропаганда много лет вытесняла и брала верх над пропагандой чистого спорта. Причиной было то, что сидящие в руководстве смотрели на спорт как на “нечто буржуазное”, между тем как физическая культура лучше подходит для “рабоче-крестьянского государства”. Сейчас спорт и физическая культура развиваются в Советском Союзе как никогда, причем в последнем видят необходимое и полезное для улучшения первого…нет ни одной страны, где пропаганда физической культуры имела бы такое развитие и широкий размах» [19].
Помимо собственно бурного развития многочисленных видов спорта и массовой физической культуры, в СССР появилось и чисто специфическое для нашей страны явление, которое действительно отчасти во многом было рекордоманией в отрицательном значении этого слова.
Тридцатые годы – пора пробегов и переходов, о чем с гордостью пишут авторы в каждой книге по истории советского спорта.
Пробеги были совершенно разные: лыжный бросок десяти работниц электрозавода из Москвы в Тобольск, велопробег динамовцев из Одессы во Владивосток, конный пробег колхозников Туркмении из Ашхабада в Москву. Сюда же можно отнести переход на одновесельных лодках туркменских рыбаков из Красноводска в Москву, женский автопробег Москва – Каракумы - Москва, лыжные переходы Байкал - Мурманск, Москва - Комсомольск-на-Амуре, Улан-Удэ - Москва, велопробег спортсменов-пограничников вдоль границ СССР и т.д. [20, с. 61].
Безусловно, что данные пробеги и переходы, поражавшие громадностью и сложностью пройденного маршрута, несли в себе положительный момент, агитируя в пользу спорта и здорового образа жизни, но и здесь у советского руководства, как раньше с полным отрицанием идеи рекорда, были свои перегибы, например, лыжный переход пятерки чувашских лыжников до Москвы, совершенный ими в противогазах, надо ли говорить какой гомерический хохот в деревнях и весях нашей страны вызывало такое самоистязание во имя физкультуры [21].
Благодаря таким «рекордным пробегам» родилось множество анекдотов, о том, как, например, «один хитрый человек из Одессы пришел в Кремль за орденом, так как проделал всю дорогу из Одессы на носках» [22].
В заключение следует отметить, что в СССР не сразу было найдено место спорту в общественной жизни, подвергались сомнению его традиционные составляющие, например, индивидуальные состязания спортсменов, раскритикованные за отсутствие в них коллективного начала, стремление к установлению спортивных рекордов.
В данном вопросе были пройдены все этапы в оценке рекорда: сначала как крайне негативного явления, вредного для пролетарской физической культуры и спорта, затем принцип установления высшего достижения в каком-либо виде спорта был поставлен во многом во главу угла с целью доказать преимущества социалистического строя перед буржуазным.
Литература:
1. Государственный архив Российской Федерации (далее ГАРФ) Ф. 7576. Оп. 2. Д. 9. Л. 266.
2. ГАРФ Ф. 7576. Оп. 28. Д. 38. Л. 21.
3. ГАРФ Ф. 7576. Оп. 28. Д. 34. Л. 395.
4. Основные постановления, приказы и инструкции по вопросам физической культуры и спорта (1917-1957). М., 1959.
5. ГАРФ Ф. 7576. Оп. 2. Д. 3. Л. 100.
6. ГАРФ Ф. 7576. Оп. 2. Д. 29. Л. 55.
7. Гориневский В.В. Физическая культура // Энциклопедический словарь «Гранат». М., 1927. Т. 45.
8. ГАРФ Ф. 7576. Оп. 2. Д. 9. Л. 204.
9. ГАРФ Ф. 7576. Оп. 2. Д. 3. Л. 98.
10. Российский государственный архив социально-политической истории (далее РГАСПИ) Ф. 537. Оп. 2. Д. 93. Л. 80.
11. РГАСПИ Ф. 17. Оп. 60. Д. 533. Л.19.
12. РГАСПИ Ф. 537. Оп. 2. Д. 96. Л. 48.
13. Московский спорт: годы, события, люди. М., 1979.
14. ГАРФ Ф. 7576. Оп. 1. Д. 195. Л. 12.
15. РГАСПИ Ф. 17. Оп. 60. Д. 533. Л.19.
16. Вартанян А. Детище комсомола // Спорт-экспресс. 2003. 15 августа.
17. ГАРФ Ф. 7576. Оп. 17. Д. 4. Л. 33.
18. ГАРФ Ф. 7576. Оп. 2. Д. 184-а. Л. 1.
19. ГАРФ Ф. 7576. Оп. 2. Л. 11.
20. Степовой П.С. Спорт-политика-идеология. М., 1982.
21. Тукманов Д. В Москву в противогазах // Спорт-экспресс. 2003. 2 июня.
22. ГАРФ Ф. 7576. Оп. 2. Д. 184-а. Л. 14.
