Первое десятилетие XXI в. сравнивается Валентином Распутиным с великим безвременьем, когда основы прошлого окончательно забылись, а страну насильно, по его мнению, переделали на свой лад заинтересованные в этом личности. Главная задача современников – восстановить разрушенные нормы морали, «человеческие» законы и права. После «неспокойных» девяностых публицист говорит о положении современного гражданина в государстве, о его значении в нём. Заметки, всё чаще в журналах и газетах, чем в книгах, политизируются, соответствуют актуальным темам происходящих «переделок». В восьмидесятых Распутин пишет о нездоровом отношении человека к человеку, в постперестроечный период – раскрывает волнующие его темы социального развития; если раньше мотивы природы дополняли общечеловеческое, то теперь на первый план выходит национальное содержание. Писатель одним из первых подводит неутешительный итог раздела Союза; в самом начале девяностых оглашает пессимистичный, однако пронзительно верный прогноз для начинающихся реформ. Мотивы нашего Времени, спасительной Памяти, настоящей Веры, душевного Здоровья остаются приоритетными. Остановимся на основных, «показательных» очерках, объясняющих программу автора первого десятилетия нового века.
Всякий насильный, «вневременной» излом с самого своего начала антинационален. Все благие цели «реформаторов» – прикрытие для дел, в которых они лично заинтересованы. Гуманные идеи, сопровождающие смену эпох, теряют свою истинную ценность, сталкиваясь с бесконечным числом жертв, причиной которых они стали. Сила слова, по мнению Распутина, во всякой революции обретает силу смерти, которой предаются несогласные, вставшие на пути «прогресса и человечности». Это процесс великого обмана, большой лжи, выдаваемой за правду и единственную истину. Мировоззрение людей сегодня действительно сознательно искажается, со временем они начинают забывать реально существующее, всё больше доверяя выдуманному за них и для них. Революция насильно насаждает свой взгляд на вещи, а её образ диктует время, и от него зависит, под каким предлогом и в каком виде она приходит к народу. Развал СССР — подготовленный переворот, последствия которого и сегодня очевидны.
Валентин Распутин обращает наше внимание на фигуру неравнодушного читателя, радеющего за благо Родины, ищущего в себе силы противостоять страшным её превращениям. Общее у публициста начинается с частного, общественное находит ответы в личном. «Выправить» искалеченное сознание и дать надежду, подкреплённую делами — приоритетные задачи, основанные на духовно богатой литературе, ещё оставшейся и ещё доступной.
Статья Распутина «Искать утерянные ценности» в газете «Завтра» (2004-ый год), возвращает нас к актуальной теме литературного наследия современности. Автор с прискорбием отмечает миллионные толпы, заманенные дурновкусием и модой. Это целая каста «новой литературы», размножаемой ради денег. Новые правила жизни, выстроенные по рыночным меркам, делают из богачей примеры для подражания; деньги заменили человеческие достоинства, предприимчивость, способность нажиться, урвать побольше — разум. У богачей своё видение окружающей реальности, свои приоритеты и лидеры. Они устраивают собственные конкурсы со своими победителями. «Это — особая страна в нашей стране. Особая культура в нашей культуре. Особая литература в нашей литературе» [1, с.5]. Чем дольше это происходит, тем меньше в народе остаётся правды, памяти о настоящем.
Однако, замечает Распутин, это не может продолжаться бесконечно. Люди постепенно поймут всю пагубную сущность их идеалов, низменные качества которых глубоко забрались в их души. Жизнь, сложенная на примитивных желаниях, найдёт выход только в оставшейся, настоящей литературе, без изменений добравшейся до новой эпохи. «Наступят такие времена, когда произойдет опоминание и эти люди начнут искать себя в этом мире. Искать утерянные ценности. И найти их могут - в литературе. И в литературе — настоящей — они есть. И будут всегда» [1, с.5]. Тем самым публицист дважды подчёркивает исключительную важность настоящего писателя: не дать погибнуть русской литературе и не потерять самой России.
Статья «Откройте русскому человеку русский свет» (2007-ой год) — наблюдение Распутина за современным человеком, его пути из прошлого в настоящее. Он вспоминает историю классической литературы, связанную с именами Пушкина, Гоголя, Толстого… Все они, по его мнению, в разной степени не разглядели в народе хорошие черты, не замечали хороших качеств, выделяя несущественные. С этим можно согласиться лишь отчасти, отметив не столь детальную проработку общественно-значимых вопросов в произведениях классиков. Но именно они дали начало разговору о русском человеке в этом мире: Пушкин открыл маленькую личность, Гоголь правдиво описал её окружение, Толстой внёс в её мир свои мысли, развил национально-исторические мотивы. Распутин приводит слова Достоевского: «Неужели же они в России не нашли никого, про кого могли сказать доброе слово, за исключением себя, обличителя?.. Почему у них ни у кого не хватило смелости (талант был у многих) показать нам во весь рост русского человека, которому можно было поклониться? Его не нашли, что ли!..» [2, с.5]. Очень точно, глубоко здесь выделена проблема и нашего времени. Родное, народное приравняли к отсталому, сделали ненужным, немодным и неактуальным. Определение «русского», пишет Распутин, стало почти ругательным, негативным, затерялось в грязных синонимах, с которыми его всё чаще употребляют. Он продолжает свою тему восьмидесятых годов, когда ругать родное было проще, чем оценить и выявить причины недостатков. Наблюдательность — её не хватает нашему времени; безосновательные, «быстросколоченные» выводы дают свободу «реформаторам» выкидывать старое и родное, притаскивать новое, чужое. «Чужебесие» — ёмкое определение, данное Распутиным проблеме современности. Переустройство социальной жизни сломало давнюю основу народности, считает он.
Литература дала русскому человеку жизненную опору; в фольклоре воспитала его духовную основу; в классической форме — заявила о нём на весь мир. «Две силы — родная вера и родная литература — духовно сложили русского человека, дали ему масштаб и окрылили его. Такого влияния и такого значения литературы ни в одном народе увидеть больше нельзя» [2, с.5]. В самые тяжёлые свои дни общество, лишившись одной своей основы, сохраняла другую, спасаясь тем самым даже во времена сильных невзгод. Об этом говорит нам Память, но теперь мало её слушают, ещё меньше её слышат. Распутин предрекает ошибки, которые ждут забывчивых впереди.
«Спасительная» литература должна вернуть к жизни ещё оставшееся от старого времени, не разваленное реформами, и не проданное в угоду моде. Это, по мнению Распутина, – сильное, влиятельное искусство, жертвенный реализм которого завоюет авторитет среди ослепших и безродных, выведет их в правду, вновь научит человеческим качествам, разожжёт духовное в каждом.
В статье «Что же это значит — жить хорошо?» (2008-ой год) Распутин в интервью с Виктором Кожемяко рассказывает о современном зле и малозаметном добре. Свои идейные принципы писатель накладывает на собственную биографию. Становится возможным сравнение старой, «невозвратно» ушедшей эпохи и нового времени. Так, публицист выделяет парадокс «сложных лет», когда человеку трудно жилось, но он не забыл прошлое и хранит эти годы в Памяти: «Так и получается: о самых тяжелых временах самые добрые воспоминания» [3, с.6]. Журналист отмечает на своей памяти важные вехи родной страны, переломные, ключевые моменты духовно-исторических перемен в обществе. Военное и послевоенное время — это единение, семидесятые годы — надежды на будущее, опасения за прошлое, восьмидесятые и далее — калейдоскоп безудержных перемен, большие вопросы к грядущему, подтверждение прежних тревог, новые беды.
Распутин затрагивает интересную, ещё редкую тогда на «послеперестроечных» страницах тему о богатстве и достатке. Он верно разводит эти понятия в разные стороны, очерчивая главную разницу, отражающуюся в человеке. Богатство даёт нам право жить «на полную», быть хозяином своего положения, независимо существовать, указывать другим, менее важным, что делать и как думать. Достаток умеряет желания, прибавляет силы, не портит мысли: «Человек, живущий в достатке, свободен» [3, с.6]. Лишние деньги, сверх нужного человеку для хорошей жизни, вовлекают душу в постоянную зависимость и рабство. Это бесконечный, замкнутый процесс обогащения, деградации человека до животного-потребителя: «Человек, прельстившийся материальными благами, как правило, теряет духовные. Всегда найдутся ему примеры для дальнейших соблазнов…» [3, с.6].
Новые «герои» — великие приспособленцы, вся жизнь которых удобно устроилась на чужих плечах. Распутин указывает, что страна была растащена на куски, быстро соображающими на свой счёт «реформаторами». «Почему не удержались от растащиловки?» [3, с.6],— задаётся он вопросом. И сразу же отвечает: «Ни стыд, ни честь и совесть, ни благоразумие, ни святость - ничто не удержалось в этом окаянстве. И во все последующие годы и по сей день из всех каналов и распоряжений нас отучали и отучают от своих ценностей и традиций» [3, с.6]. Губительному излишеству надо было дать оправдание, поэтому его сделали примером для подражания, синонимом успеха в его современном понимании.
Валентин Распутин называет Россию «свободной», заключая это слово в кавычки и делает это сознательно, потому что он сомневается в этом определении, в результатах всего, что осталось после девяностых. И вновь возвращает нас к теме амбивалентного значения слов нового русского языка, двоякости определений в стране, которая отстроена почти вся на неправде и её результатах: неверии и безверии.
Он уверен и прав в этом, что порочный круг, составленный из беззакония, не в силах разорвать одному. Он должен быть опрокинут народным мнением сообща. Для этого надо вернуть человеку потерянное самоуважение. «Вырваться из оккупации!» [3, с.6]. Автор призывает одуматься, пока это возможно поднять головы, перестать быть зависимыми от чужого мнения. Мы должны принимать не насаждаемое, а лично выбранное, заботясь при этом не о себе одном, но о тех, кто рядом. Всенациональное и общеполезное должно быть приоритетным, утверждает он.
Начиная с воспоминаний о своём деревенском детстве, Распутин возвращается к безрадостному образу современной глубинки. Уже с середины прошлого века деревню начали загонять под стандарты науки во имя «общего блага», слабо осознавая возможные трагические последствия. «Расколлективизация» девяностых выдернула наскоро вставленные подпорки, обрушила и без того слабую систему русского хозяйства. Беспорядочные пути развития, выдуманные в больших городах, подкосили старобытный образ самодостаточной деревни, насильно вставив её в круговую поруку товаро-денежного обмена. «По Ангаре, по Лене, Енисею сотни заброшенных и вымерших деревень - будто Мамай прошел. Думаю, не лучше и в Западной Сибири, и не только в Сибири» [3, с.6], — безутешно отмечает автор. Деревня, родина всей Руси, оказалась на обочине реформ, получая внимание по остаточному принципу. Большие деньги никогда не были её синонимом, а значит властьимущим сейчас там делать нечего. Ещё в восьмидесятых годах, Распутин пишет о деревенской Памяти, как об основном источнике старорусских преданий, душевного богатства и национальной гордости. Современность ускорила ход времени; сложно удержать остатки ценных воспоминаний, доживающих свой век только в деревне, ещё сложнее не потерять её саму в круговороте безобразных изменений. Если раньше проблемы и заботы народ встречал сообща, по одну сторону стоя от навалившейся беды, но теперь несчастье разделило нас, растворилось в обществе и коснулось лично каждого. Общие интересы остались за краем нашего внимания, а эгоизм и самоличность стали приоритетными для выживания. Мысли очень своевременные, важные для нас сегодня.
«На инаковость русского человека, на непохожесть его на европейца стали смотреть как на врожденную дурную болезнь, требующую лечения» [3, с.6]. Автор постоянно возвращается к теме чужеродного и вредного, плодящегося с лёгкой руки «новоделов». Девяностые годы, переломное время — наглядный итог «сумасшедшего западничества», трагического несовпадения притянутых из-за границы мнений и родных основ национально жизни. Реформы претворялись в жизнь людьми, далёкими от российских особенностей и проблем. Распутин не против преемственности, но против без разбора валящихся на страну заимствований. Нежелание и неумение видеть настоящую Россию, помочь ей своими делами, постепенно развалили все «добрые», но фальшивые помыслы, прикрывавшие грязные цели. Народ вдруг понял, что его обманули, но было уже поздно.
Социальные системы воспитания и морали не смогли сойтись с современными условиями жизни, считает Распутин. Нравственные ценности не пропали, но видоизменились. Вслед за языком, который поменял содержание, оставив форму, изменилась, и она измеряется уже другими критериями. Старые истины поменяли на модные, а духовные начала оставили за границей общего интереса. Они есть, но их всё меньше и они стыдливо прикрыты. То, что популярно и соответствует сегодняшней эпохе, не подходит к требованиям прошлых лет. Вслед за патриотизмом мораль стала трактоваться на разные лады, её приписали к неактуальным качествам, невостребованным реальностью. Распутин говорит о всеобщей аморальности: человек, преступивший закон и выведенный из толпы, виновен, но толпа, в массе своей не замечающая границ этого закона, — права. То, что раньше считалось возможным, теперь встречается повсеместно, а значит априори разрешено.
Несмотря на всё это, Распутин уверен, что Россия поднимется с колен, не будет понукаема горсткой людей, станет независимой. Главное для народа — держаться правильного курса и друг друга, думать об общем благе и не отделять себя от других. Оптимизм писателя понятен: девяностые годы привели страну к неутешительным итогам, время для исправления ошибок постепенно находит людей неравнодушных, не растерявших человеческих качеств. Именно к ним и обращается публицист; затронуть надо такие чувства, чтобы не оставить равнодушным, обратить на проблему внимание, заставить понять (и это важно!), что она существует и сама не решится. Он называет бездушие бичом современности, разрушить его — основная задача. «Будем держаться за все лучшее, что сохранилось и сохраняется в России, и дальше» [3, с.6], — заключает Валентин Распутин.
«Встреча писателей с читателем» (2009-ый год) — статья из «Известий» о встрече премьер-министра Путина с писателями по случаю своего дня рождения. Пресса отреагировала на это событие вполне сдержанно, выделив слова Распутина лишь в некоторых заметках. Даже на приёме у второго лица государства, писатель не опускает глаза, и не говорит официально о хорошем. Пожалуй, он один поднимает среди собравшихся актуальные, требующие решения вопросы: про умирающие литературные журналы, про страшно малую ещё с девяностых читательскую активность, про писательский труд и его место в современном обществе. «Государство ничего не делает для того, чтобы вспомнить о литературе, а нужно делать, если мы хотим вернуть нравственность, любовь к Родине, чтобы вернуть народ. Потому что сейчас не стало народа, осталось только население...» [4, с.1].
Контакт с властью возможен не только когда она идёт на него, а когда она реально заинтересована в нём, в разрешении проблем своего народа. В 2009-ом году Распутин стал одним из трёх (Игорь Золотусский, Савва Ямщиков) авторов, подписавшихся под открытым письмом «К вопросу о «разжигании»...» президенту РФ Д.А. Медведеву. Выдающиеся профессионалы и общепризнанные мастера своего дела, эти люди почувствовали, что наступило, наконец, время, когда их могут услышать, могут помочь, дав тем самым пример другим.
Факты, о которых упоминается в письме, красноречиво говорят о нездоровье, всё ещё сильно портящем наше общество. Начиная с девяностых годов, Распутин без оговорок клеймит всех, кто пренебрежительно относится к «этой стране», пользуясь, однако, её доброй щедростью, исконной терпимостью. «Некоторые журналисты и не пытаются скрыть, мягко говоря, пренебрежительного отношения к "этой стране", как они обзывают место нынешнего своего пребывания, позволяя себе эскапады, вызывающие гнев у тех, кто их читает и слушает» [5, c.5]. В письме он и его товарищи говорят о низкой роли современной журналистики, которая не укрепляет нравы, а наоборот, расшатывает мнения, вносит смуту в и без того измученную систему национальных ценностей, даёт вредный пример потребительского взгляда на окружающий мир. Журналисты переделывают историю, высмеивают патриотизм и не замечают народ, для которого они «трудятся». Налицо нетерпимость единомышленников писателя и его самого в борьбе за Россию, за её нравственный облик, историческую правду и национальную красоту.
Для публициста важно обратить внимание на массовое потребление подобных, описываемых им, лживых мнений и идей. Псевдожурналисты не заштатные работники, а известные в мире СМИ люди. Они имеют выход к большой аудитории, доступ ко всем слоям общества, как вирус их модные и опасные слова распространяются в головах разучившихся думать, равнодушно потребляющих любую информацию. Со стороны ограничивающих такие вольности органов нет никаких серьёзных предупреждений или запретов. Сейчас это воспринимается как необычное, но разрешенное, однако скоро, предупреждает писатель, это войдёт в норму, и научиться думать по-другому, так, как велит сердце и душа, будет очень сложно.
Литература:
- Распутин В.Г. Искать утерянные ценности // Завтра. — 2004. — №51.
- Распутин В.Г. Откройте русскому человеку русский свет // Завтра. — 2001. — №46.
- Что же это значит — жить хорошо? (Писатель Валентин Распутин в беседе с журналистом Виктором Кожемяко) // Советская Россия. — 2008. — №21.
- Латышев А. Встреча писателей с читателем // Известия. — 2009. — №186.
- Золотусский И., Распутин В., Ямщиков С. К вопросу о «разжигании»… // Завтра. — 2009. — №15.
