В статье на основании анализа законодательства, судебной практики представлены проблемы, связанные с определением природы прав членов семьи собственника жилого помещения.
Ключевые слова: жилое помещение, вещные права на жилое помещение, члены семьи собственника жилого помещения, право пользования жилым помещением.
В российском законодательстве начало формирования института прав членов семьи собственника жилого помещения было положено с принятием части первой Гражданского кодекса Российской Федерации от 30.11.1994 № 51-ФЗ, введенной в действие с 01.01.1995 (далее — ГК РФ) [1].
Пунктом 1 статьи 292 ГК РФ определено, что члены семьи собственника, проживающие в принадлежащем ему жилом помещении, имеют право пользования этим помещением на условиях, предусмотренных жилищным законодательством.
Примечательно то, что законодатель статью 292 ГК РФ расположил в главе 18 ГК РФ — «Право собственности и другие вещные права на жилые помещения». И судя по расположению статьи 292 в ГК РФ, права членов семьи собственника жилого помещения законодатель отнес к вещным правам на жилые помещения. Вместе с тем в этой мысли не позволяет укрепиться определенная непоследовательность законодателя, которая обнаруживается при сопоставлении пункта 2 статьи 292 ГК РФ с пунктом 3 статьи 216 ГК РФ.
В пункте 3 статьи 216 ГК РФ воспроизведена сущностная черта ограниченных вещных прав: переход права собственности на имущество к другому лицу не является основанием для прекращения иных вещных прав на это имущество (свойство следования права за вещью). Не исключением, исходя из расположения статьи 292 в ГК РФ, должны быть и права, принадлежащие членам семьи собственника жилого помещения.
Однако же в соответствии с пунктом 2 статьи 292 ГК РФ переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.
Изложенное свидетельствует о неопределенности правового регулирования, которое заключается в том, что законодатель расположил норму о правах членов семьи собственника жилого помещения в главе, посвященной вещным правам, однако для указанных прав устранил свойство следования как общее правило. В связи с этим необходимость определения природы прав членов семьи собственника жилого помещения приобретает особое значение.
Говоря о праве пользования жилыми помещениями, Е. А. Суханов называет его ограниченным вещным правом, которое имеет в своей основе юридическую конструкцию личного сервитута — разновидность узуфрукта. Автор при этом констатирует, что поскольку узуфрукт неизвестен российскому законодательству, следует ограничиваться закреплением наиболее простой формы — вещного права пользования чужим жилым помещением (аналогом другого римского сервитута — «права проживания», habitatio). При этом применительно к правам членов семьи собственника жилого помещения автор говорит о том, что по общему правилу рассматриваемое право стало обязательственным, а не вещным [16, с. 493].
З. А. Ахметьянова права членов семьи собственника жилого помещения относит к ограниченным вещным правам на жилое помещение [11, с. 163].
Ю. А. Смердина полагает, что право пользования жилым помещением членом семьи собственника жилого помещения в том виде, как оно представлено в статье 292 ГК РФ статье 31 Жилищного кодекса Российской Федерации не может быть признано вещным [19, с. 45].
По мнению Е. И. Самойлова право членов семьи собственника жилого помещения в своей основе содержит и несет вещную природу [17, с. 61].
В связи с изложенным представляется необходимым решить вопрос о том, является ли право, принадлежащее членам семьи собственника жилого помещения, вещным или обязательственным. А для этого необходимо определить признаки вещных прав.
Е. А. Суханов выделяет следующие черты вещных прав. Во-первых, господство лица над вещью, а не над поведением другого, обязанного лица (что характерно для обязательственных прав). Во-вторых, абсолютный характер вещного права, означающий связь управомоченного лица со всеми другими (третьими) лицами, а не с конкретным обязанным лицом. В-третьих, защита вещных прав с помощью вещно-правовых исков. В-четвертых, объектом вещных прав могут служить только индивидуально-определенные вещи. В-пятых, исчерпывающее определение в законе как видов (перечня) вещных прав, так и их содержания. Определяя признаки ограниченных вещных прав, Е. А. Суханов выделяет: право следования, принцип публичности, предполагающий государственную регистрацию ограниченных вещных прав [16, с. 493].
А. В. Германов, указывая, что определение «вещное право» относится и к ограниченным вещным правам, называет три признака ограниченного вещного права, которые, по мнению автора, являются его атрибутами: бессрочность, наличие вещных исков, в том числе против собственника, и право следования [12, с. 622].
Е. А. Махиня к признакам, которые являются основной сущностной характеристикой вещного права, относит следующие: объектом вещного права является именно вещь, обладатель вещного права может удовлетворить свой интерес без посредства других лиц. По мнению автора, именно эти признаки отличают вещные права от обязательственных, где интерес управомоченного лица удовлетворяется только при участии обязанных лиц, а объектом обязательственных права являются вещи [15, с.51].
Указанные признаки вещных прав вытекают из вывода автора о том, что вещное право является субъективным гражданским правом по отношению к вещи, а не элементом гражданского правоотношения, субъективное вещное право оказывается за рамками правоотношения.
Едва ли с таким выводом можно согласиться, поскольку субъектный состав является обязательным элементом гражданского правоотношения. При этом в правоотношении во всех случаях участвуют минимум два субъекта — управомоченный и обязанный.
В обоснование своего вывода Е. А. Махиня ссылается на возможность, предоставленную собственнику, уничтожить свою вещь, не вступая с кем-либо в правоотношение. Представляется, что и это возможно только в том случае, если все иные лица, кроме собственника, будут исполнять свою пассивную обязанность не препятствовать собственнику в осуществлении его права, то есть не будут препятствовать ему уничтожать свою вещь. Разумеется, исполнение такой обязанности возможно только в рамках правоотношения.
В действующем законодательстве признаки вещных прав лиц, не являющихся собственниками, закреплены в пунктах 3 и 4 статьи 216 ГК РФ (ограниченных вещных прав на имущество). Пункт 3 статьи 216 ГК РФ предусматривает сохранение ограниченных вещных прав на имущество при переходе права собственности на это имущество к другому лицу. Пункт 4 статьи 216 ГК РФ закрепляет положение о том, что ограниченные вещные права защищаются от их нарушения любым лицом в порядке, предусмотренном статьёй 305 ГК РФ.
В первом случае имеется в виду положение, обозначаемое в доктрине как «следование ограниченного вещного права за вещью». Во втором случае — абсолютный характер защиты ограниченного вещного права, в том числе и от собственника вещи.
В судебной практике также встречаются позиции по рассматриваемому вопросу. Согласно одной из них, абсолютный характер защиты и право следования за вещью являются основными признаками вещных прав [8].
Указанное судебное толкование закона, а также все многообразие доктринальных подходов к определению признаков ограниченных вещных прав, свидетельствует об известной осторожности, проявленной законодателем при определении признаков ограниченных вещных прав. Представляется, что данное обстоятельство вызвано тем, что институт вещного права только формируется в российском законодательстве, не имеет прочных исторических корней. В результате этого мы сталкиваемся с неопределённостью правового регулирования в том, что касается признаков вещных прав.
Так, А. В. Гончаров отмечает, что право следования в российском праве присуще и ряду обязательственных прав, в том числе праву аренды (статья 617 ГК РФ), праву пользования жилым помещением по договору найма (статья 675 ГК РФ), а вещно-правовые средства защиты в настоящее время доступны любому законному владельцу. Автор приходит к выводу, что указанные нормы размывают грань между вещными и обязательственными правами и должны быть скорректированы при реформировании гражданского законодательства [13, с. 97].
Говоря о реформировании гражданского законодательства, отметим, что Президентом Российской Федерации 18.07.2008 был принят Указ «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации». Данным Указом Совету при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства и Исследовательскому центру частного права при Президенте Российской Федерации было предписано в срок до 01.06.2009 разработать концепцию развития гражданского законодательства Российской Федерации [5].
В разработанной концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, одобренной Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 07.10.2009 (далее — Концепция) со ссылками на многих авторов, занимающихся проблемами вещного права, отмечается, что одним из главных недостатков правового регулирования сферы вещного права является отсутствие содержательной общей части вещного права, что дает почву для аргументов в пользу отрицания вещного права как самостоятельной юридической категории. В связи с этим в Концепции предлагается выделить отдельный подраздел «Общие положения о вещных правах», который должен содержать определение вещного права как субъективного права, а также общие для всех вещных прав правила, отражающие признаки (свойства) всякого вещного права.
В Концепции к признакам вещных прав предлагается отнести: а) вещные права возникают и прекращаются по основаниям, установленным ГК РФ и изданными в соответствии с ним законами; б) перечень вещных прав определяется исключительно ГК РФ; в) содержание вещных прав определяется ГК РФ; порядок их осуществления определяется ГК и изданными в соответствии с ним законами; г) вещные права обременяют вещь (имущество), обеспечивают их обладателям господство над соответствующей вещью (имуществом) и следуют за вещью; д) вещные права имеют преимущество перед иными имущественными правами на соответствующую вещь (имущество); е) вещные права в отличие от иных субъективных гражданских прав подлежат вещно-правовой защите; ж) соотношение правомочий собственника и обладателя ограниченного вещного права определяется правилами ГК РФ о соответствующем вещном праве; з) вещные права на недвижимые вещи подлежат государственной регистрации и возникают с момента такой регистрации [6].
Вне всякого сомнения, сфера правового регулирования вещного права нуждается в реформировании. Данная идея заслуживает только поддержки. Вместе с тем, критическое обсуждение предложенных Концепцией нововведений в научной среде ведётся.
С. А. Синицин подвергает критике сразу несколько из предложенных в Концепции признаков вещных прав. Так, автор указывает, что приоритет одного права над другим не является признаком вещных прав, поскольку в данном случае значимость правовой ценности определяется волей законодателя, а не природой субъективного права. Не согласен автор и с тем, что вещные права на недвижимые вещи подлежат государственной регистрации и возникают с момента такой регистрации, поскольку это является требованием законодателя и нормативным обеспечением принципа публичности вещных прав. По мнению С. А. Синицына в Концепции воспроизведён лишь один признак вещных прав — они обременяют вещь и обеспечивают их обладателям господство над ней [18, с. 90].
Д. В. Козлов считает, что сущность вещных прав выражают только два признака: абсолютный характер и непосредственное господство лица над вещью.
К указанному выводу автор приходит, в частности, на основе рассмотрения различных научных подходов к определению признаков вещных прав. Принимает автор подход, согласно которому свойство следования вещного права — это не признак вещного права, а элемент абсолютного характера вещного права, поскольку носитель вещного права защищается против любого лица независимо от смены собственника [14].
Приведенный подход, по существу, не отрицает присущее вещному праву свойство следования за вещью. При этом отнесение данного свойства к признаку абсолютности вещного права представляется излишним, поскольку такая перестановка не исключает свойства следования права за вещью, однако создает дополнительные сложности в уяснении природы вещного права.
Несмотря на то, что свойство следования права за вещью и не является присущим только вещному праву, квалификация отношений по пользованию жилым помещением членами семьи собственника жилого помещения на предмет их вещно-правовой или обязательственно-правовой природы, без учета данного свойства будет неполной. При решении вопроса о природе прав членов семьи собственника жилого помещения это имеет особое значение, поскольку традиционно данные права рассматриваются в аспекте сохранения за членами семьи права пользования жилым помещением как после прекращения семейных отношений с собственником, так и после перехода права собственности на жилое помещение к другому лицу.
В связи с изложенным представляется, что ограниченным вещным правам присущи следующие свойства: непосредственное господство лица над вещью, абсолютный характер вещного права и следование права за вещью.
В вопросе о том, осуществляют ли члены семьи собственника жилого помещения непосредственное господство над жилым помещением, следует, прежде всего, обратиться к положениям части 2 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации от 29.12.2004 № 188-ФЗ, введенного в действие с 01.03.2015 (далее — ЖК РФ). В соответствии с указанной нормой члены семьи собственника жилого помещения имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи [2].
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 № 14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации» таким соглашением, в частности, в пользование членам семьи собственника могут быть предоставлены отдельные комнаты в квартире собственника, установлен порядок пользования общими помещениями в квартире, определен размер расходов члена семьи собственника на оплату жилого помещения и коммунальных услуг и т. д. [7]
Изложенное свидетельствует о том, что данным соглашением устанавливается порядок осуществления права пользования членом семьи собственника жилого помещения. При этом существо этого права соглашением изменено быть не может. Член семьи собственника даже в установленных соглашением пределах осуществляет право пользования жилым помещением самостоятельно, независимо от собственника, своими собственными действиями. В связи с этим представляется, что право, принадлежащее члену семьи собственника жилого помещения, предоставляет ему в известной степени господство над жилым помещением, осуществляемое самостоятельно без участия собственника.
В вопросе о том, является ли право члена семьи собственника жилого помещения абсолютным, следует обратиться, прежде всего, к положениям действующего законодательства.
В соответствии с пунктом 3 статьи 292 ГК РФ члены семьи собственника жилого помещения могут требовать устранения нарушений их прав на жилое помещение от любых лиц, включая собственника помещения.
Данная норма свидетельствует об абсолютном характере прав членов семьи собственника жилого помещения. Данное положение детализировано в жилищном законодательстве. Так, отношения по поводу пользования жилыми помещениями частного жилищного фонда находятся в сфере правового регулирования жилищного законодательства (пункт 2 части 1 статьи 4 ЖК РФ). При этом участниками жилищных отношений являются, в том числе граждане (часть 2 статьи 4 ЖК РФ). Члены семьи собственника жилого помещения осуществляют право в отношении жилого помещения посредством пользования им. Следовательно, они являются участниками регулируемых жилищным законодательством отношений, которым гарантируется защита их жилищных прав, в том числе путём признания права (пункт 1 части 1 статьи 11 ЖК РФ), восстановления положения, существовавшего до нарушения жилищного права (пункт 2 части 1 статьи 11 ЖК РФ).
В судебной практике данные права реализуются путём предъявления требований о признании членом семьи собственника жилого помещения, вселении в жилое помещение, устранении препятствий в пользовании жилым помещением. Так, суд первой инстанции удовлетворил иск собственника квартиры о признании не приобретшими право пользования жилым помещением, в удовлетворении встречного иска бывшей супруги собственника жилого помещения, действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетнего ребёнка о вселении, устранении препятствий в пользовании жилым помещением отказал.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 28.08.2017 года по делу № 33–32959/2017 решение суда первой инстанции было отменено, в удовлетворении первоначального иска было отказано, встречный иск был удовлетворён. Суд второй инстанции пришёл к выводу, что ответчики по первоначальному иску были зарегистрированы в жилом помещении в качестве членов семьи собственника жилого помещения, их проживание в квартире не опровергнуто [9].
Преимущественно члены семьи собственника жилого помещения адресуют свои требования именно к собственнику жилого помещения. Таким образом, абсолютный характер прав членов семьи собственника жилого помещения находит своё закрепление не только в гражданском, но и в жилищном законодательстве, применяемом судами при разрешении конкретных жилищных споров.
На вопрос о том, следует ли право, принадлежащее члену семьи собственника жилого помещения, призвана ответить норма, содержащаяся в пункте 2 статьи 292 ГК РФ, в соответствии с которой переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.
По смыслу указанной нормы общим правилом является то, что право члена семьи собственника жилого помещения не следует за жилым помещением. Надо сказать, что в первоначальной редакции пункта 2 статьи 292 ГК РФ это правило было не общим, а единственным. Однако в связи с принятием ЖК РФ Федеральным законом от 30.12.2004 № 213-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации» в статью были внесены изменения: в пункт 2 статьи 292 ГК РФ слова «не является» заменено словом «является» [4].
Даже несмотря на пункт 2 статьи 292 ГК РФ в новой редакции, по своей природе право, принадлежащее членам семьи собственника жилого помещения, тяготит именно к вещным правам. По крайней мере, изначально законодатель вкладывал в него именно вещно-правовое содержание. Изъятие законодателем из этого права свойства следования, несомненно, поколебало его вещно-правовую природу, однако не подорвало её. Свидетельством является отсылка в пункте 2 статьи 292 ГК РФ к случаям, указанным в законе, при которых право, принадлежащее членам семьи собственника жилого помещения, сохраняет свойство следования, соответственно, проявляет свою вещно-правовую природу.
На сегодняшний день право пользования жилым помещением и при переходе права собственности на него к другому лицу сохраняют лица, оказавшиеся от приватизации жилого помещения, при условии, что в момент приватизации они имели равные права с лицом, его приватизировавшим. Правовой основой такого сохранения права пользования жилым помещением является статья 19 Федерального закона от 29.12.2004 № 189-ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» [3].
Следовательно, члены семьи собственника жилого помещения, отказавшиеся от участия в его приватизации, но давшие согласие на осуществление этой приватизации, сохраняют право пользования жилым помещением и при переходе права собственности на него к другому лицу.
В правоприменительной практике такой подход стал общепринятым. Периодически он подтверждается в судебных актах Верховного суда РФ. Так, судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ в определении от 22.05.2018 по делу № 4-КГ18–18 указала следующее. К членам семьи собственника жилого помещения не может быть применён пункт 2 статьи 292 ГК РФ, так как, давая согласие на приватизацию занимаемого по договору социального найма жилого помещения, без которого она была бы невозможна (статья 2 Закона Российской Федерации от 4.07.1991 № 1541–1 «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации»), они исходили из того, что право пользования данным жилым помещением для них будет носить бессрочный характер и, следовательно, оно должно учитываться при переходе права собственности на жилое помещение по соответствующему основанию к другому лицу (например, купля-продажа, мена, дарение, рента, наследование) [10].
Вещно-правовой характер права, принадлежащего членам семьи собственника жилого помещения, которые отказались от приватизации, не вызывает сомнения, хотя это право и нельзя назвать достаточно разработанным.
В вопросе определения природы права, принадлежащего членам семьи собственника жилого помещения важно то, что действующее правовое регулирование, следовательно, и правоприменительная практика, допускает двойственную природу указанных прав. В одних случаях право, принадлежащее членам семьи собственника жилого помещения, может быть вещно-правовым в значительно большей степени, чем в других случаях.
Представляется, что единство содержания прав, принадлежащих членам семьи собственника жилого помещения, должно быть их сущностным свойством, что требует его закрепления на законодательном уровне. Именно в этом единстве будет находить воплощение либо вещно-правовая, либо обязательственно-правовая природа прав указанной категории лиц. В противном случае придется признавать некую двойственную правовую природу их прав, что не может не порождать противоречивую правоприменительную практику, неопределенность, нестабильность правового регулирования.
Литература:
1. Гражданский кодекс РФ. Часть первая [Электронный ресурс]: федеральный закон от 30.11.1994 № 51-ФЗ: в ред. от 03.08.2018 № 339-ФЗ // СПС «Гарант» [Электронный ресурс] / НПП «Гарант-Сервис». — Последнее обновление 03.12.2018.
2. Жилищный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный закон от 29.12.2004 № 188-ФЗ: в ред. от 03.08.2018 № 341-ФЗ // СПС «Гарант» [Электронный ресурс] / НПП «Гарант-Сервис». — Последнее обновление 03.12.2018.
3. О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный закон от 29.12.2004 № 189-ФЗ: в ред. от 03.07.2018 № 191-ФЗ // СПС «Гарант» [Электронный ресурс] / НПП «Гарант-Сервис». — Последнее обновление 03.12.2018.
4. О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный закон от 30.12.2004 № 213-ФЗ // СПС «Гарант» [Электронный ресурс] / НПП «Гарант-Сервис». — Последнее обновление 03.12.2018.
5. О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: Указ Президента РФ от 18.07.2008 № 1106 // СПС «Гарант» [Электронный ресурс] / НПП «Гарант-Сервис». — Последнее обновление 03.12.2018.
6. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации [Электронный ресурс]: одобрена Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 07.10.2009 // СПС «Гарант» [Электронный ресурс] / НПП «Гарант-Сервис». — Последнее обновление 03.12.2018.
7. О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 02.06.2009 № 14 // СПС «Гарант» [Электронный ресурс] / НПП «Гарант-Сервис». — Последнее обновление 03.12.2018.
8. Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа [Электронный ресурс]: от 24.05.2016 по делу № А32–3184/2012 [Электронный ресурс] / НПП «Гарант-Сервис». — Последнее обновление 03.12.2018.
9. Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда [Электронный ресурс]: от 28.08.2017 по делу № 33–32959/2017 [Электронный ресурс] / НПП «Гарант-Сервис». — Последнее обновление 03.12.2018.
10. Определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ [Электронный ресурс]: от 22.05.2018 по делу № 4-КГ18–18 [Электронный ресурс] / НПП «Гарант-Сервис». — Последнее обновление 03.12.2018.
11. Ахметьянова, З. А. Об ограниченных вещных правах на жилые помещения / З. А. Ахметьянова // Вестник экономики, права и социалогии. — 2012. — № 3. — С. 163–166.
12. Германов, А. В. От пользования к владению и вещному праву / А. В. Германов. — М.: Статут, 2009. — 704 с.
13. Гончаров, А. В. Право пользования недвижимостью в силу завещательного отказа / А. В. Гончаров // Актуальные проблемы права. — 2016. — № 3. — С. 96–100.
14. Козлов, Д. В. Система прав на природные ресурсы [Электронный ресурс]: специально для системы ГАРАНТ, 2016 // СПС «Гарант» [Электронный ресурс] / НПП «Гарант-Сервис». — Последнее обновление 03.12.2018.
15. Махиня, Е. А. К вопросу о понятии вещного права / Е. А. Махиня // Вестник Омской юридической академии. — 2014. — № 2. — С. 49–52.
16. Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. I: Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права / Отв. Ред. Е. А. Суханов. — 4-е изд., стереотип. — М.: Статут, 2016. — 958 с.
17. Самойлов, Е. И. Вещные права граждан на жилые помещения (право пользовладения): понятие, виды, содержание (монография) / Е. И. Самойлов. — М.: Проспект, 2017. — 160 с.
18. Синицын, С. А. Вещное право: традиции, новеллы, тенденции развития / С. А. Синицын // Журнал российского права. — 2014. — № 9. — С. 76–93.
19. Смердина, Ю. С. Проблемы построения системы вещных прав в гражданском законодательстве Российской Федерации / Ю. С. Смердина // Современное право. — 2015. — № 1. — С. 43–48.
