В статье прослеживается история института возраста уголовной ответственности. Рассмотрены походы государства к установлению возраста уголовной ответственности на разных этапах исторического развития России: с Древней Руси до современности.
Ключевые слова: возраст, возраст привлечения к уголовной ответственности, индивидуализация наказания несовершеннолетних несовершеннолетние.
В качестве источников уголовное право Древней Руси имело международные договоры, обычаи, Русскую Правду, церковные уставы русских князей, Кормчую книгу.
Источники древнего права, в том числе и наиболее известный — Русская Правда не содержат какого-либо упоминания возрастного ценза наступления уголовной ответственности. В законодательстве Древней Руси данный ценз имел весьма смутные очертания.
Светские источники уголовного права не содержат указания о возрасте уголовной ответственности вплоть до ХVII в. Но, как отмечал историк М. Ф. Владимирский-Буданов, «отсюда нельзя, однако, заключить, что уголовные взыскания применялись одинаково и к малолетнему всякому возрасту» [2, с. 312]. В своем обзоре историк, к сожалению, не называет возраста уголовной ответственности в Древней Руси.
Сведения о возрасте мы можем почерпнуть из Номоканона — основы и составной части Кормчей книги.
Кормчая книга гласит: «От коего возраста подобает им исповедоваться Богови и девства исповедание, когда истинно помышляти быти с ответом» [4, с.12]. Дети с семи лет, по мнению церкви уже могли оценивать свои поступки на предмет дозволенности.
По мнению В. А. Рогова, установление именно такого возрастного ценза было обусловлено, в первую очередь, религиозными причинами — т. к. с семи лет дети допускались к таинству причастия, а с позиции церкви и религии преступные деяния рассматриваются как грех [1, с.11].
Анализ источников уголовного права Древней Руси позволяет говорить о том, что вопросу возраста уголовной ответственности не уделяется должного внимания.
С изданием Судебников 1497 г. и 1550 г. произошло существенное преобразование уголовного права. В Судебнике 1497 года, Литовском Статуте 1529 года и Новоуказных статьях Сыскного приказа о татебных, разбойных и убийственных делах 1669 года в качестве порога привлечения к уголовной ответственности был установлен возраст в семь лет. При достижении возраста семи лет дети подвергались таким же строгим наказаниям, как и взрослые преступники, однако смертная казнь к ним не применялась и заменялась более мягким наказанием.
В статье 40 Соборного Уложения говорилось, что не деяние, учиненное малолетним, не достигшим десятилетнего возраста не является преступным.
Интересным в данном контексте представляется Воинский устав Петра Великого 1716 года, содержащий положение о том, что «Наказание за воровство обыкновенно умаляется или весьма оставляется, ежели … вор будет младенец, который, дабы заранее его от сего отучить, может от родителей своих лозами наказан быть». Иными словами, норма закрепила малолетний возраст в качестве основания освобождения от уголовной ответственности. Однако вопрос, какой именно возраст подразумевается под понятием «младенец», оставался открытым вплоть до судебного прецедента 1742 года, когда Сенат, рассматривая дело четырнадцатилетней крестьянки, обвиняемой в убийстве, указал, что малолетним возрастом следует признать возраст до семнадцати лет. Кроме того, Сенат также установил, что к малолетним необходимо применять иные меры наказания, нежели к взрослым [5, с.3]. Однако на практике вопрос возраста привлечения к уголовной ответственности зачастую решался не с учетом психологических особенностей конкретной личности и иных объективных причин, а с позиций классовой принадлежности.
Со временем возраст несовершеннолетия неоднократно менялся, однако Указ Екатерины II «О производстве дел уголовных, учиненных несовершеннолетними, и о различии наказания по степени возраста преступников» 1765 года [3, с. 174–175] установил, что полностью невменяемыми признавались несовершеннолетние до 10 лет, и для наказания их следовало передавать родителям или помещику. Указ постановил смягчение наказания несовершеннолетним от 10 до 17 лет, в случае если наказание предусмотрено в виде смертной казни или кнута.
На лицо уже дифференциация ответственности несовершеннолетних в зависимости от возраста преступников и тяжести преступления. Малолетние от десяти до семнадцати лет подлежали освобождению от наказания, если они не могли точно осознавать значение совершаемых ими деяний и руководить своими действиями. Но если следствие и суд точно определяли, что несовершеннолетний знал и понимал значение своих действий, а само деяние не было тяжким, то суд имел право приговорить несовершеннолетнего, совершившего тяжкое преступление к уголовному наказанию, то вместо каторги или заключения несовершеннолетних следовало определять в воспитательно-исправительные заведения, а при отсутствии таковых в данной местности — в специально приспособленные помещения при тюрьмах или арестных домах. Девушек вместо помещения в такое исправительное заведение могли определить в женских монастырь их вероисповедания, если уставом последнего не было запрещено нахождение там посторонних лиц.
При совершении несовершеннолетним тяжкого преступления (состав их примерно такой же, как и в наши дни — убийство, грабежи, насилия) такому нарушителю вместо бессрочной каторги «давали» тюремное содержание от 8 до 12 лет, а вместо срочной каторги — такое же тюремное заключение, но уже от трех до восьми лет.
К смертной казни малолетних не приговаривали.
Важным этапом в регламентации вопроса привлечения несовершеннолетних к уголовной ответственности явилось принятие Свода законов 1832 года. Дети до 10 лет все еще не являлись субъектами преступления, однако появилась градация возраста ответственности в зависимости от тяжести преступления — 10–14 и 14–17 лет для преступлений «большей тяжести» и 10–15 и 15–17 лет для преступлений «меньшей тяжести». Кроме того, Свод также установил взаимосвязь между возрастом ответственности и виной — при исследовании уголовных дел в первую очередь суду следовало рассмотреть вопрос о наличии «разумения» в действиях лица.
По Уголовному кодексу 1926 года уголовному наказанию за совершение тяжких преступлений (кражи, насилие, телесные повреждения, убийство или попытка к убийству) подлежали несовершеннолетний, начиняя с двенадцатилетнего возраста. При этом несовершеннолетних запрещено было расстреливать.
По Уголовному кодексу РСФСР 1960 года к «общей» уголовной ответственности могли привлекаться только лица с шестнадцати лет. Как видим, «при царях» было гуманнее и «полная» уголовная ответственность наступала только с семнадцати. Хотя, впрочем, все дело здесь в акселерации и эмансипации.
При этом за совершение «традиционных» тяжких преступлений, как то убийство, тяжкие телесные, похищение человека, злостное хулиганство, разбой, грабеж, изнасилование, квалифицированное (то есть с особо тяжкими последствиями) мошенничество, вымогательство наказывали уже с четырнадцатилетнего возраста.
Также с четырнадцатилетнего возраста по УК РСФСР 1960 года подлежали уголовному преследованию за хищение предметов, имеющих особую ценность, хищение оружия или наркотиков, терроризм, ложное сообщение об акте терроризма, а также умышленное совершение действий, могущих повлечь крушение поезда. Позднее, уже в постсоветский период к этому перечню добавили неправомерное овладение транспортными средствами без цели их угона.
В современной России по ст. 20 Уголовного кодекса РФ от 1996 года общий возраст привлечения к уголовной ответственности начинается с шестнадцати лет.
Таким образом, вопрос возраста уголовной ответственности на каждом из этапов историко-правового развития Российского государства решался совершенно по-разному. Влияние на определение данного возрастного ценза оказывали различного рода политические, экономические, социально-культурные и религиозные процессы.
Литература:
- Автореферат диссертации доктора юридических наук. Проблемы истории русского уголовного права (15 — середина 17 вв.)/ Рогов В. А. — М., 1999. — 43 с.
- Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. — Ростов н/Д., 1995. — 640 с.
- Клеандрова В. М., Кутьина Г. А., Новицкая Т. Е. Законодательство Екатерины II. В 2 томах. Т. 2 /. — М.: Юр. лит-ра, 2001. — 982 с.
- Розенкампф Г. А. Обозрение Кормчей книги в историческом виде. — М., 1829. –758 с.
- Чапурко Т. М. Особенности насильственной преступности несовершеннолетних: региональные аспекты Краснодарского края и Кемеровской области // «Черные дыры» в Российском законодательстве. — 2007. — № 1. — 489 с.
