Перевод — это не пустая трансформация с одного языка на другой, это способ передачи мыслей и идей, вдохновения и образов, через оригинальный текст. Выражение эмоционального состояния — одна из наиболее отличительных черт художественной литературы от других жанров. Эмоционально насыщенный текст является результатом подбора слов с эмоциональными компонентами в семантике, создания контекстуальных условий для актуализации этих компонентов.
Рассмотрим анализ адекватности эмоционально-экспрессивных лексических единиц в оригинале и переводе повести Г.Джеймса «Письма Асперна». Перевод произведения, сделанный Е.Калашниковой подтверждает тезис о том, что переводчик имеет дело не с отдельными языковыми единицами, а с конкретным речевым контекстом.
В повести «Письма Асперна» повествование ведётся от первого лица. Автор отказывается от явного присутствия и перепоручает свою роль непосредственному участнику событий — литературоведу, исследующему творчество молодого талантливого поэта Джефри Асперна. Точка зрения рассказчика на главные события в жизни Дж. Асперна и отношение окружающих к его памяти — в значительной мере представлена эмоционально-экспрессивной лексикой, употребляемой в его речи.
Поэт Джефри Асперн прямо не участвует в основных событиях повести (его уже нет в живых). Этот образ можно назвать основным, т. к. именно вокруг его имени концентрируются живые действующие лица, идёт развитие основной сюжетной линии повести. Через посредство отношений рассказчика к Дж. Асперну автор высказывает свою эстетическую позицию, своё творческое кредо:
… at that period when our native land was rude and crude and principle he had found means to live and write like one of the first, to be free and general and not at all afraid; to feel, understand and express everything [2, c. 43].
Эмоциональный оттенок может определять предметно-логическое содержание слова, подобно тому, как темперамент составляет основу характера [1, ч.1, с. 92].
Среди эмоционально-экспрессивной лексики ведущую роль в оригинале повести играет имя прилагательное. Оно составляет 60 % всего корпуса исследуемых единиц. Существительные составляют 22 %, наречия -7 %, глагол -3 %. Анализу в данной статье подвергнута наиболее активная часть эмоционально-экспрессивного слоя лексики — имя прилагательное.
Повествователь в немногочисленных, разбросанных в тексте замечаниях об Асперне, использует имя прилагательное, обладающее константной положительной коннотацией в превосходной степени: one of the most brilliant minds of the day; … one of the most genial men and one of the handsomest [2, с. 13]. Всё прекрасно в Асперне, даже его голос: one of the sweetest ever heard [2, с. 14].
Имя прилагательное, обладающее положительной коннотацией — основное лексическое средство характеристики Дж. Асперна, а равно и выражения отношения повествования к нему.
Переводчик, сохраняя функциональное соответствие тексту оригинала, описывает наиболее подходящие эмоционально-экспрессивные лексические единицы для реализации той же практической задачи.
«… Он был одним из самых жизнерадостных и самых красивых» [3, с. 82]. Повтор one of (один из) является средством создания экспрессивности, которая вместе со следующим за ним прилагательным в превосходной степени создаёт и сильный эмоциональный всплеск. В русском тексте в придаточном предложении повтор не соблюдён. Интересно, что и автор, и переводчик использует по одной простой и по две сложные формы превосходной степени, но количественные соответствия не репрезентируют качественные:
the most brilliant— умнейший
the most genial— самых жизнерадостных
thehandsomest— самых красивых
Полная структурная эквивалентность даётся лишь во втором случае, тем не менее, экспрессивное, эмоциональное и семантическое соответствие оригинала и перевода соблюдены за счёт сохранения в русском тексте эмоционально-экспрессивного компонента в значении всех трёх имён прилагательных.
Что касается описания голоса Асперна, то в обоих текстах нет ни структурного, ни прямого лексического соответствия:
The voice … was one of the sweetest ever heard— голос … обладал редким очарованием [3, с. 83].
One … everheardтранспортировано в прилагательное «редкий», «sweetest» — в существительное «очарование». Используется контекстуальное соответствие, сохраняющее эмоциональный заряд, экспрессивность, но разрушающее заданный в предыдущем описании Асперна ритм за счёт потери выделительного one of, которое подчёркивает исключительность индивидуальности поэта во всём.
Прилагательное употребляется и в положительной степени: Jaffery Aspern’s delightful eyes … (they were so young, and so full of vision) … [2, c. 47].
Переводчик прибегает к лексической и структурной трансформациям и в следующем описании: «его дивные глаза, сиявшие блеском молодости и в то же время полные мудрого прозрения» … [3, c. 175]. Абсолютно точное соответствие найдено для описания глаз Асперна: delightful eyes «дивные глаза». Переводчик использует частичный русский эквивалент английскому прилагательному, отказавшись от более двусмысленных «очаровательный, восхитительный» и пр. Следующая часть фразы у Г.Джеймса представлена в виде обособления и заключена в скобки. Обособление выдержано в ритме, создаваемом параллелизмом с лексическим повтором: so young, so wise, so fullof vision. В тексте перевода нет обособления, нет лексического повтора, пропадает ритм. Здесь налажен мощный экспрессивный и эмоциональный заряд. Сохранена фактуальная информация, однако аналогичного эмоционального восприятия у русского читателя не возникает.
Вся эмоционально-экспрессивная лексика, описывающая внешность старухи Бордеро (бывшей блистательной Юлианы) производит тягостное впечатление:
terrible relic
too strange
too literally resurgent
tremendously old
very small shrunken
bent forward
В описании старой Юлианы используются имена прилагательные, как правило, в структурах с подчёркнутой экспрессивностью с интенсификаторами: too, very, sorry, сэмоциональными усилительными наречиямиterribly, tremendously, literally.
Интенсификаторы сильно акцентируют качество, называемое прилагательным (tremendously old), либо контекстуально конкретизируют денотативное значение прилагательных: verysmallshrunken, terriblerelic.
Или же способствуют реализации словом значения противоположного визуальному, создавая при этом стилистический эффект иронии: tooliterallyresurgent.
В одежде старухи преобладают мрачные тона:
She was dressed in black and her head was wrapped in apiece of old black lace, which showed no hair [2, c. 25].
Повтор прилагательного black, его непосредственная близость к словосочетанию old lace, no hair сохраняют уже укрепившиеся у читателя представления о дряхлости, отвратительности внешнего облика мисс Бордеро.
Прилагательное old реализует денотативное значение «старый», то есть «проживший много лет»:
She must be tremendously old.
В повести значение «проживший много лет» (в отношении старухи Бордеро) реализовано трижды. Новые употребления слова изменяют его первоначальное содержание, обогащают контекстуальное значение. Прилагательное old в применении к мисс Бордеро обозначает не старость, а приобретает новую эмоционально-экспрессивную окказиональную коннотацию «злой, властный, коварный» (30 употреблений).
She was asarcastic profane cynical old woman.
She was such asubtle old witch.
Появление этой коннотации прилагательного ‘old’ отмечено в микроконтексте. В первом случае ‘old’ стоит в одном ряду с прилагательными sarcastic, profane, cynical. Они обладают ярко выраженной негативной коннотацией. Во втором ‘old’ получает отрицательный заряд от существительного witch.
В тексте перевода прилагательное с эмоционально-экспрессивным компонентом в значении также является важным средством характеристики мисс Бордеро. Полного соответствия в реализации формы и значения прилагательного в оригинале и переводе нет. Переводчик средствами русского языка стремится сохранить информативное и эмоционально-экспрессивное содержание оригинала. С первого появления старухи Бордеро вокруг неё — ореол мистики:
aterriblerelic— «тень, явившаяся из прошлого»
tooliterallyresurgent— «буквально не от мира сего»
В обеих русских фразах находим вариантные соответствия тексту оригинала, в котором присутствует импликация смерти. В первой трансформации прилагательного — интенсификатора нет, а существительное relicрасщеплено на семантические компоненты «тень, явившаяся из прошлого», создающее более зримый образ, чем существительное оригинала.
Имплицитное содержание английского словосочетания old lady сохранено в русских эквивалентах «старуха, старушка, тётка, тётушка». Эмоциональный компонент значения здесь реализован аффиксальной морфемой. В ряде случаев, используя приём компенсации, переводчик усиливает этот эмоциональный компонент дополнительными средствами, прямых соответствий которым нет в тексте оригинала. Так английское old lady [2, c. 163] в переводе эквивалентно словосочетанию «дотошная старуха» [2, c. 131] — «почтенная старая дама». Введённые в текст перевода эпитеты эксплицитно передают отношения повествователя к мисс Бордеро. В последнем словосочетании переводчик использует стилистический приём иронии, который в тексте оригинала создан в том же предложении иными средствами.
Богатство языка Г.Джеймса, мастерское использование им слова для обрисовки характера представляет огромные трудности для переводчика. Метафорские эпитеты washedиshrivelled, определяющие существительное antiquityиdignity, вызывают у читателя представление и о внутренних качествах персонажа, и о его внешнем облике, и об отношении повествователя к старухе. Они также репрезентируют точку зрения автора на описываемые события. Русские эквиваленты эпитетов «усохший, ссохшийся» теряют большую часть этой информации, сохраняя лишь сведения о внешнем облике мисс Бордеро.
Сопоставляя использование эмотивной лексики в переводе и оригинале, следует отметить, что в русском переводе повести «Письма Асперна» сохранено функциональное соответствие исследуемого пласта лексики той же лексике оригинала. Используя эквивалентные лексические единицы, вариантные и контекстуальные соответствия, метод компенсации, переводчик сумел сохранить и общий эмоциональный тон повествования.
Следует отметить, что главное в любом переводе — это передача смысловой информации текста. Все остальные её виды и характеристики, функциональные, стилистические (эмоциональные), стилевые, т.п. не могут быть переданы без воспроизведения смысловой информации, так как всё остальное содержание компонентов сообщения наслаивается на смысловую информацию, извлекается из неё, подсказывается ею, трансформируется в образные ассоциации и т. п. [4, c. 17].
Литература:
- Тенегин А. Н. Актуальные проблемы лексикологии (сборник статей). — Новосибирск. — 1969.
- Henry James “The Aspern Papers”. — London. — 1968.
- Генри Джеймс «Письма Асперна». пер. Е.Калашниковой. — М. -1973.
- Виноградов В. С. Введение в переводоведение (общие лексические вопросы). — М.: РАО «Издание Института общего среднего образования», 2001.
