Охарактеризован жанровый параметр «локальность», реализованный в деловых письмах 1753 г., хранящихся в фонде «Михайловский станичный атаман» Государственного архива Волгоградской области. Установлено, что в исследуемых текстах представлено реальное и социальное пространство. Выявлены разноуровневые языковые единицы, эксплицирующие два вида пространства и реализующие такое свойство документного текста, как точность. Показано, что топонимы выполняют текстообразующую функцию.
Объектом изучения являются документы фонда «Михайловский станичный атаман» Государственного архива Волгоградской области (ГАВО. Фонд. 332. Опись 1). Набор параметров, значимых для метаразметки документов фонда, был выявлен в работах О. А. Горбань, Е. Ю. Ильиновой, М. В. Косовой, Е. М. Шептухиной [2]. Это «адресант», «адресат», «функция», «информация», «структура», «модальность», «пространство» и «время».
В соответствии с общими задачами проекта по созданию лингвистического корпуса нами проводится параметризация такого вида документов, как деловое письмо. В наших предыдущих публикациях деловые письма были охарактеризованы в аспекте параметров «адресат», «адресант», «структура» (см., например: [5]). Целью исследования, результаты которого обобщены в этой статье, стало выявление речевых средств реализации параметра «локальность» в деловых письмах 1753 года (дела 8 и 9); всего 7 документов.
Деловое письмо мы понимаем как документ, который имеет особую коммуникативную структуру: зачин (обращение к персонифицированному адресату), основная часть (описание конкретной проблемы, единичной ситуации и необходимых действий), заключение (номинативные указания даты, места создания письма и адресанта, разделенные графически на две части), и выполняет регулирующую и информативную функции, при этом регулирующая функция доминирует.
Одним из важных жанровых параметров делового письма является локальность, или текстовое пространство. Данная тестовая категория представляет собой неотъемлемое свойство всех объектов действительности [1, с. 539]. Под локальностью, вслед за О. А. Горбань, понимаем категорию, «с помощью которой содержание текста соотносится с осью пространства: местом текстовых событий или действия персонажей» [1, с. 76].
В деловых письмах середины XVIII в. текстовое пространство можно охарактеризовать как реальное, коррелирующее с реальным миром, и как социальное, коррелирующее со структурой социума.
Представить содержание реального пространства, окружающего коммуникантов, позволяют разные языковые средства: имена собственные и нарицательные, прилагательные, местоимения и союзы с пространственной семантикой, предложено-падежные конструкции.
Текстообразующую функцию в письмах выполняют топонимы, с их помощью характеризуются адресант и адресат письма: Почтенные г(о)с(по)да от Букановскои до Михаиловскωи станицъ станищные атаманы старикии молодцы многолетно здравствуите (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 41) (здесь и далее при цитировании источников имена собственные даются с прописной буквы, выносные буквы приводятся в строке, титла раскрываются, вышедшие из употребления буквы передаются соответствующими буквами современного алфавита, союзы и предлоги пишутся раздельно с последующими словоформами, в остальных случаях сохраняется орфография и пунктуация скорописных оригиналов), а также конкретизируются описываемые события и необходимые к совершению действия: Понеже для содержания караула и протчего, потребнω х Каsанскои Михаиловскои ярмонки иs станицъ ваших против прежних обыкновенеи наредит каsаковъ (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 41).
В текстах деловых писем середины XVIII в. представлены следующие группы топонимов:
1) гидронимы — названия водных пространств — представлены названиями рек (Хопер, Медведица, Иловля);
2) ойконимы — названия населенных пунктов — представлены наименованиями станиц (Кумылженская, Михайловская, Глазуновская, Букановская, Казанская, Луковская, Проворотовская, Березовская, Качалинская, Ильинская).
В исследуемых документах топонимы, как правило, употребляются с апеллятивами (река Хопер, река Иловля, речка Иловля, станица Михайловская и т. д.).
Реальное пространство характеризуется в письмах посредством употребления нарицательных существительных, обозначающих пространственные объекты. Кроме уже указанных существительных, в письмах представлены наименования казачьих поселений (станица, хуторъ), зданий (домъ), места, где осуществляется торговля (ярмарка).
Параметр «локальность» реализуется не только в совокупности пространственных объектов, но и в их многообразных отношениях, которые выражаются посредством прилагательных, наречий, различных по образованию.
Отношение предметов и людей к той или иной местности, административному учреждению выражается при помощи прилагательных, образованных от названия рек, населенных пунктов, городов: хоперский, донской, волжский, станичный, астраханский и др. Как показано в статье О. А. Горбань и Е. М. Шептухиной, особую значимость в региональных деловых документах XVIII в. имеет прилагательное донской. Прямое значение лексемы донской значится как «относящийся к реке Дон, расположенный на берегу реки Дон». В Словаре донских говоров Волгоградской области приводится значение лексемы Дон, специфичное для говоров: «территория Усть-Медведицкого округа», поэтому лексема донской обозначает отнесенность к более обширной территории, охватывающей Дон и все его притоки и являющейся областью расселения казаков. Именно в таком значении данная лексическая единица употребляется в наименовании донского казачества (Войско Донское) [3, с. 79]. Аналогичную этой семантику имеет и прилагательное станищный, а также лексема волжский в обозначении соседней группы казаков: воиска донскаго i волскаго воиска (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 9, л. 7–8 об.).
Лексическими маркерами локальности в текстах деловых писем являются также наречия и местоимения со значением указания на определенное место, прилагательные, образованные от них, например, внекоторое свидетелство касаютца сюда вашеи станицы (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 9, л. 24), адля перѣезду от станицы до станицы и обратно(ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 9, л. 8), ежели где явитца и кемъ в которои станицы поиманъ будетъ (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 35 об.), в нашеи станицы у вдавои женки калмычки (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 35), для оного побытности реченного мажора господина смолянинова (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 47), отправлят iс Качалинскои же станицы здешнему канвою дат в приемѣ оного росписку у сего воверность (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 48).
Особую роль в текстах играют глаголы перемещения в пространстве и глаголы местоположения. В текстах писем отмечены глаголы перемещения переходить, отъехать, отправить, выслать, прислать, явиться, и др., например, перешла для житя въ ихъ Луковскую станицу (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 49 об.), яна сих днях iз Ыловловлинскои станицы и отеду(ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 9, л. 7 об.), иs каждои станицы по два ч(е)л(о)в(е)ка добрых и поверенных также и не пьяницъ каsаков в Михаиловскую станицу отправить (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 41); Посланнымъ коsаком Ѳедосом iмѣете выслать онаго коsака Бычка с племянником ево Самоилою на ево коште (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 9, л. 2); сверхъ того на пищю мне со ωбретающимися при мне со ωными подводъчики прислать с каждои станицы по два хлеба и отчасти пероговъ, по ωдному хорошему (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 9, л. 7 об.); ежели где явитца и кемъ в которои станицы поиманъ будетъ (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 35 об.). Эти лексические единицы, широко представленные в письмах, выражают динамичность пространства. Глаголы местоположения обретаться, находиться и др. характеризуют статичное пространство и используются реже, чем глаголы перемещения: где я буду обретатца (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 9, лл. 2); они уже здесь находютца (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 9, л. 27 об.). Местоположение объекта в пространстве передает и словосочетание иметь жительство, которое определяет принадлежность какого-либо казака той или иной станице: отецъ ево Андреевъ Прокофеи Iвановъ с(ы)нъ Дымовъ жителство имелъ: и былъ настоящеи козакъ и казачеи с(ы)нъ и служил казачьи службы в вашеи Михаиловскои станицы (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 49).
Следует отметить, что в текстах деловых писем широко представлены отглагольные существительные, сохраняющие процессуальный признак движения, например, ипо возвращении нашем иs Михаилова явит неотменно опасаясь за утаику (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 41 об.), для отсылки в Тулскую оружеиную канцелярию в силу iмеющеися в Донскомъ Воиске (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 48), адля перѣезду от станицы до станицы и обратно (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 9, л. 8).
Для выражения пространственных отношений в письмах употребляются предложно-падежные конструкции со значением места (в + предл. пад.), исходного (из, от + род. пад.) и конечного пункта движения (до + род. пад., к + дат. пад.). Данные конструкции реализуют локальную семантику в сочетании с глаголами, например: в домѣ ея котораи жытелство имеить (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8. л. 41), от Ку […]женскои до Михаиловскои стан […], иs станицъ ваших против прежних обыкновенеи наредит каsаковъ (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 8, л. 41), прислано’ къ воиску донскому iз государъственной военнои коллегиi грамоты (ГАВО, ф. 332, оп. 1, д. 9, л. 7).
Помимо реального пространства в деловых письмах середины XVIII в. реализуется социальное пространство, которое отражает место субъектов в обществе, характер их взаимодействия. Социальное пространство репрезентируется с помощью ономастической группы языковых единиц –названий учреждений, находящихся в определенном месте. В результате упоминания соответствующих наименований это место определяется однозначно. Данная группа включает в себя такие лексические единицы, как астраханская рыбная контора, канцелярия, государственная военная коллегия. К этим единицам примыкают названия военных подразделений, имеющих точное местоположение (ростовский драгунский полкъ), и оборонительных укреплений (хоперская крепость, Царицынская линия). В текстах писем есть также наименования различных пространств, в которых осуществляется профессиональная деятельность субъектов (кузня, тульская оружейная слобода).
Итак, в текстах исследованных писем параметр «локальность» эксплицирован разнообразными лексическими и морфологическими средствами, представляющими реальное и социальное пространство. Топонимы и другие номинативные единицы с пространственной семантикой позволяют точно очертить и описать территорию Всевеликого Войска Донского, охарактеризовать пространственную картину мира казака XVIII в.; значимым для документного текста, каким является деловое письмо, становится социальное пространство, экспликация которого осуществляется посредством номинативных единиц. Глаголы, отглагольные существительные, наречия и местоимения, а также предложно-падежные конструкции, характеризуя перемещение, демонстрируют динамичность пространства.
Средства реализации параметра «локальность» способствуют реализации такого свойства делового языка, как точность.
Литература:
- Государственный архив Волгоградской области. Ф. 332. Оп. 1. Д. 8–9.
- Стилистический энциклопедический словарь русского языка / [Л. М. Алексеева и др.]; под ред. М. Н. Кожиной. — М.: Наука: Флинта. — 2003. — 694 с.
- Горбань О. А. Динамика реализации категории текстового пространства в региональных документах XVIII века / О. А. Горбань // Научный диалог. — 2016. — № 12 (60). — С. 74–87.
- Горбань О. А., Ильинова Е. Ю., Косова М. В., Шептухина Е. М. Жанровые особенности войсковых грамот XVIII в. (по материалам архивного фонда «Михайловский станичный атаман») // Известия Уральского федерального университета. Серия 2. Гуманитарные науки. — 2016. — Т. 18, № 4 (157). — С. 182–199. DOI 10.15826/izv2.2016.18.4.074
- Горбань О. А., Шептухина Е. М. Региональные документы XVIII века: аспекты лингвистического описания // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 2, Языкознание. — 2013. — Т. 12, № 3. — С. 76–84.
- Тихонова Н. И. Содержание и структура региональных деловых писем середины XVIII века // Материалы Научной сессии, г. Волгоград, 23–27 апр. 2018 г. — Волгоград: Издательство ВолГУ, 2018. — С. 239–243.
[1] Исследование выполнено при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 19–012–00246 «Параметризация текстов как основа создания лингвистического корпуса документов XVIII–XIX вв. канцелярий Войска Донского»).
