Защита прав и свобод человека является приоритетным значением в тенденции развития международного и российского права.
Современная политическая обстановка характеризуется напряженностью и, как следствие, порождает серьезные проблемы. Право убежища является одним из важнейших институтов защиты прав и свобод человека и гражданина. Законодательства государств различны, одни и те же поступки в одних считаются противоправными, а в других нет. И человек, желающий избежать наказания на территории одного государства, может законно находиться на территории другого, без риска быть экстрадированным, и где совершенное действие, за которое данное лицо подвергается преследованию, не является виновным. Но для этого необходимо получить в государстве убежище.
Отсутствие единства в вопросе последствий предоставления убежища является основной проблемой в международном праве. Это связано, прежде всего, с тем, что основания и порядок применения института предоставления права убежища находится в компетенции внутреннего законодательства государств.
Предоставление права убежища приводит к наступлению определенных последствий. Основным международно-правовым последствием предоставления политического убежища выступает обязанность принявшего беженца государства не выдавать его. На государство налагается эта обязанность в отношении международного сообщества. Об этом прямо говорится в Декларации о территориальном убежище от 14 декабря 1967 года [1].
Предоставление политического убежища не стоит путать с предоставлением лицу права проживания на территории определенного государства. Во втором случае на принявшее государство не накладываются обязанности по соблюдению международно-правовых обязательств.
В международной практике нередкими являются случаи запроса политического убежища со стороны лиц, совершившие политические преступления. Вопрос предоставления политического убежища таким лицам является дискуссионным из-за возникновения конфликтных ситуаций и неоднозначной оценки. В Декларации о территориальном убежище говорится о том, что эти вопросы должны разрешаться самим государством. Получается, что решение вопроса предоставления политического убежища политическим преступникам может носить политизированный характер и являться рычагом давления в отношениях между государствами [2, с. 78].
В международной практике общепринятым является положение, по которому политическое убежище нельзя предоставлять лицам, которые совершили преступление общеуголовное характера.
В международной практике широкое распространение получило правило, согласно которому лицо, которое совершило убийство или покушалось на убийство главы государства, не признается политическим преступником. Такое лицо подлежит выдаче. Отметим, что это положение является примером сложившейся международной практики. В некоторых странах это положения закрепляется в законодательстве государств. К примеру, эта норма нашла отражение в принятом 1957 году Европейской конвенции о выдаче преступников. До принятия этой конвенции эта норма была отражена в Конвенции о борьбе с терроризмом 1937 года, однако эта конвенция не вступила в законную силу.
Вторым международно-правовым последствием предоставления политического убежища является то, что государство, которое предоставило его, приобретает право на оказание квазидипломатической защиты в случае нарушения его прав за пределами государства, предоставившего политическое убежище. Данная ситуация возможно в случае, к примеру, выезда лица за пределы государство, которое предоставило политическое убежище. Возможность приобретения лицом квазидипломатической защиты зависит от внутреннего законодательства государства, предоставившего политическое убежище. Однако, предоставление квазидипломатической защиты на международно-правовом уровне является безусловным правом государства, предоставившего политическое убежище. Наименование квазидипломатическая связана с тем, что параметры такой защиты в целом схожи с дипломатической защитой. Дипломатическая защиты предоставляется, как известно, гражданам государства за ее пределами. В нашем же случае лицо, получившее политическое убежище, не является гражданином этого государства, но несмотря на это подлежит защите за пределами государства, предоставившего политическое убежище. Получается, что квазидипломатическая защита обусловлена не наличием гражданства, а специальным статусом лица, получившего политическое убежище [3, с. 35].
В международной практике имели место случаи, когда квазидипломатическая защита предоставлялось лицу, получившему политическое убежище, и похищенному спецслужбами вынужденно покинутого им государства.
Третьим последствием предоставления политического убежища является то, что государство, предоставившее политическое убежище лицу, начинает нести ответственность за его деятельность. Государство, предоставившего политическое убежище, обязано препятствовать такому лицу в совершении актов насилия в отношении покинутого им государства. Это правило действует на время, пока лицо обладает статусом политического беженца. В международной практике принято, что критика беженцем действующего режима государства, из которого об бежал, является приемлемым. Международное право запрещает совершать действия, направленные на свержение власти и другие действия, противоречащие общепризнанным принципам и нормам международного права.
В статье 4 Декларации о территориальном убежище содержится тезис о недопустимости некоторых действий со стороны лиц, которые получили политическое убежище. В этой норме положение о недопустимости действия сформулирован достаточно широко. В статье 4 указывается о том, что государство, которое предоставило убежище, не должно разрешать лицам, получившим политическое убежище, заниматься деятельностью, которая будет противоречит целям и принципам ООН. Это же положение получило воплощение и в российском законодательстве (к примеру, п. 7 Указа № 746).
В целом стоит отметить, что право убежища сформулировано в рамках международного права. Однако практика его предоставления разнится в каждом государстве, т. к. порядок и основания его предоставления определяются в рамках внутреннего законодательства государства. Получается, что в международном праве лишь закрепляется право убежища, а его конкретизация осуществляется в законодательстве государств [4, с. 6].
Прекращение политического убежища возможно при прекращении обстоятельств, которые послужили для его получения либо если лицо приобретает гражданство государства, принявшего его.
Таким образом, право убежища является международным. Несмотря на закрепление этого права в международном праве реализация его положений осуществляется в рамках внутреннего законодательства государств.
Литература:
- Декларация о территориальном убежище от 14 декабря 1967 г. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». — Режим доступа: http://www.consultant.ru, свободный из локальной сети Сиб. ин-та управления РАНХиГС (дата обращения: 09.05.2019).
- Андриченко, Л. В., Плюгина, И. В. Миграционное законодательство Российской Федерации: тенденции развития и практика применения: монография / Л. В. Андриченко, И. В. Плюгина. — М.: Норма, 2019. — 392 с.
- Быкова, Е. В. Политическое убежище: правовой институт или политический инструмент? / Е. В. Быкова // Миграционное право. — 2012. — № 2. — С. 34–38.
- Сазон, К. Д. Универсальные международные стандарты в сфере предоставления убежища / К. Д. Сазон // Миграционное право. — 2014. — № 3. — С. 5–8.
